Хроники двенадцатого бата.Червонопоповка. Мобики. Непонятная «птичка». Часть 3
Два мобильных "Града" бьют по деревне, словно призраки — появились, выстрелили, исчезли. А вечером над Красножоповкой появляется загадочный дрон: летает чётко по графику, с подсветкой, будто нас проверяет. "Сбивать!" — орёт комбат. Но что, если это свои? ЗУшка уже наведена, Цыган хихикает у прицела, а Док медлит на секунду... которая может стоить кому-то жизни. Ошибка в этой войне — не опечатка в докладе. Ошибка здесь — это трупы.
Из цикла рассказов "Хроники двенадцатого бата".
Автор: ополченец Донбасса с 2015г., участник СВО, ученик Патриотической творческой мастерской Захара Прилепина, Андрей Огилько, позывной «Док».
На второй день, по деревне отработали «партизаны». Кто не знает, расскажу. «Партизан» — это две-четыре пусковых трубы Града, установленные на любой пикап или минивэн. Большой точности от такой конструкции ждать не приходится, но зато эти мобильные пакостники появляются и исчезают, как из воздуха. Отследить и поймать их практически невозможно, а нагадить могут знатно. Знаю, ибо в пятнадцатом году, самому приходилось работать на подобном чуде военной смекалки.
«Партизанов» было два, как мы поняли. Почти одновременно жахнули по центру деревни и недалеко от нашей стоянки. Вряд ли адресно: мы не светились, передвигаться старались под крышами и навесами, технику вообще не выводили. Скорее, или прощупывали, или целились по складам с зерном, где уже выстроилась очередь местных, с мешками и мешочками.
Прапор как раз дежурил, в свежеотрытой за углом периметра ямке, накрытой масктентом, когда Градина ляпнулась метрах в пятидесяти о его НП. Бахнуло знатно, мы прижали уши, в ожидании продолжения.
-Прапор, ты как? - кричит в рацию Тринадцатый.
-Двоечка, двоечка, - хихикнула рация Андрюхиным голосом, - только землёй в табло зарядило и ухи заложило.
-Дежурим, - спрашиваю, - или поменять?
-Дежурим, конечно, - отвечает, - порядок.
А ещё Белый потребовал от нашей зенитной банды сбивать любую летающую тварь, показавшуюся над деревней. И вот тут едва не случился знатный казус. Тварь искомую, собственно, глазастый Туник углядел ещё в первый вечер. Но были большие сомнения в принадлежности летучки врагам. «Птичка», ровно в девять вечера, прилетала со стороны наших тылов, над деревней шла с подсветкой, потом гасла и уходила в сторону вражьей Житловки. Примерно через час с небольшим, коптер проходил над деревней в обратном направлении, снова с подсветкой. Ну блин, не вяжется как-то с образом умного и хитрого врага. Доложили Белому свои соображения.
-Я вам что непонятно сказал?! – С ровного взвился комбат, - Всё, что летит – сбивать, нах! Код по рации проходил?!
Сомнения никуда не делись, но раз сам товарищ комбат матом приказал, будем «сажать». К девяти вечера, в общем, мы уже в полной боевой. Пушкин за рулём, мы с цыганом в креслах, Тунька караулит с биноклем за воротами снаружи, готовый в любой момент их распахнуть и явить миру стражей неба в нашем лице.
-Док, вижу, - без рации из-за ворот докладывает Туник, - на четыре часа, идёт как обычно.
-Лады, - говорю, – принял. Пропустим над нами и вслед дадим.
Ещё минуты три тишина, Туня «ведёт» коптер, пролетающий привычным маршрутом.
Ну что, народ, вдарим разгильдяйством по бездорожью?!
-Экипаж, к бою! – реву бешеным носорогом.
Реветь, кстати, совсем необязательно, весь расчёт в пределах слышимости. Но засиделись мы что-то без дела, а потому – на работу как на праздник. Раз уж нам эту «птичку» сбить сам бог велел. В лице товарища комбата, то да буде веление сие исполнено с надлежащим рвением и пафосом. Цыган, скотиняка, на мой командный рёв ехидно хихикает, но к коллиматору прилип и рученьки на верньерах наводки. Глумишься значит, над родным командиром, чучело непристойное? Не желаешь проникаться боевым духом?
Туня в секунду распахивает ворота. Выезжать даже не надо, весь нужный сектор обстрела вполне умещается в проёме. Но Пушкин немного высовывает задний борт со стволами, и правильно делает. ЗУ-шка при стрельбе грохочет, как предпоследняя сволочь, а в закрытом помещении ангара, есть все шансы на полдня остаться без ушей.
Доворачиваем турель, стопорим. Цыган подправляет вертикаль, я навскидку выставляю шестьсот метров. Близко, блин. Желательно отпустить «птицу» подальше, за полтора километра, и накрыть волной осколков от саморазорвавшихся ОФЗ – осколочно-фугасно-зажигательных снарядов. Учитывая крайне малые размеры коптера-разведчика и темноту на улице – самый приемлемый вариант. Но…а вдруг подсветку раньше выключит, и ищи её потом. Ладно, в две-три очереди должны поймать.
-Упреждение сколько? – Кричу Цыгану.
-По готовности сам! – отдаю стрельбу на совесть утырка.
-Дава- ай! – Сам себе орёт Цыган и давит на педаль.
ЗУ-шка выплёвывает языки огня и светящиеся лохматые верёвки трасс. Эх, чуть выше прошли, но я на первую очередь не очень-то и надеялся.
И тут, как в о-о-очень плохом кино, оживает рация. Голосом комбата и матом.
-Док, отставить стрельбу! Не стрелять, долбоёб, слышишь меня?! Отста-авить, блядь!
А вот я где-то в этом роде и предполагал. Из вредности, выжидаю небольшую паузу, пока Пушкин втянет нашу боевую колесницу обратно, заглушит двигатель и о-очень спокойным голосом отвечаю:
-Док на связи. Принял. А что за паника?
-Я вас убью, долбодятлы! Вы чего по своим херачите?!
-А кода не было, - докладываю таким искренним тоном, что Белый прям видеть должен перед собой мои честные, горящие служебным рвением, глаза, - а было ваше распоряжение, сажать, нах, любую летающую тварь.
Тут я прав на сто процентов. Если соседи поднимают птицу, по рациям должна пройти кодовая фраза. Она меняется периодически, ибо вражины нас по-любому, слушают. А вот про вражий коптер, появилось недавно словцо, которое пройдёт, чует моя печень, неизменным через всю спецоперацию: «петух».
-И они тоже долбоёбы! – разоряется Белый, - Всё, до связи!
Обвожу взглядом свою хихикающую банду.
-Ну вот так, - разводит руками Тунька, - кому ордена и медали, а нам бы хоть по морде не дали.
На коровнике мы простояли недели полторы. Практически без эксцессов. Отрыли, на всякий пожарный, хорошие глубокие щели, пару раз ещё ныкались от прилётов «партизана», стерегли небо. Мобики пообвыклись, влились в нашу не сильно адекватную, но весёлую «семью». И понятно, все мы со дня на день, ждали приказа двигаться дальше. А дальше – Кременная, Рубежное и Северодонецк с Лисичанском.
Скоро выйдет новый рассказ, а пока читайте Хроники двенадцатого бата. Моцарт
Поддержать автора и развитие канала можно тут👇👇👇
2200 7004 5079 2451 Тинькофф, 4276 4200 4921 7473 Сбер
Благодарю за поддержку, за Ваши лайки, комментарии, репосты, рекомендации канала своим друзьям и материальный вклад.
Каждую неделю в своем телеграм-канале, провожу прямые эфиры с участниками СВО.
"Когда едешь на войну - нужно мысленно умереть". Психологическое состояние на этапе принятия решения о поездке в зону СВО. Часть 1
Интервью с танкистом ЧВК Вагнер