Всякое дыхание да хвалит Господа... Преподобные очерки. Часть 12
Это была не шахматная доска и не телевизор. Саперы, разминировавшие поле боя, обнаружили уникальную икону. Командир не стал ее присваивать и поехал искать храм. Его путь закончился в разрушенной обители, где монахи под обстрелами спасали раненых. В канун дня памяти Сергия Радонежского икона вернулась домой, а полк обрел своего батюшку.
Рыбак и злак. Преподобные очерки. Часть 11
Он заставил гроссмейстера Карякина бороться за ничью 40 минут. Его наставник, сапер Сноп, мог стать скрипачом, но обезвреживал мины музыкальными пальцами. Их дружба, полная шахмат, Вивальди и саперных премудростей, оборвалась из-за несогласованного броневика и дрона. История, которую невозможно забыть.
«Завис у кофейного аппарата»: Как ветеран возвращался к мирной жизни и привыкал к благам цивилизации. Интервью с бойцом "Голень". Часть 16
Его встреча дома была обычной, будто он вернулся из командировки. Но в магазине он надолго застыл перед кофемашиной, не зная, как ей пользоваться. Небольшая, но очень яркая деталь, показывающая, как человек отвыкает от простых вещей и как война меняет восприятие мира.
«"Гарик" подвозил нам боеприпасы на велосипеде». Интервью с бойцом "Голень". Часть 15
В память о бойце 5 штурмового отряда ЧВК Вагнер с позывным "Гарик".
"«Бабка» в «парике»": Как расчет АГС ухаживал за своим орудием. Интервью с бойцом "Голень". Часть 14
Орудие — «бабка», маскировочная сеть — «парик», а расчет — ее «внучата». Ветеран «Вагнера» с юмором рассказывает о капризном характере советского АГС, который нужно было мыть, чинить тактическим скотчем и беречь как зеницу ока. История о том, как рождаются фронтовые прозвища и почему техника становится почти живым существом для солдата.
«Смерть — это просто часть работы». Интервью с бойцом "Голень". Часть 13
Он не считает себя героем. Для него война — такая же работа, как для пожарного или патологоанатома, просто с более высокой долей риска. Закончив контракт в захваченном Зайцево, он смотрел на укрепленные позиции и чувствовал «маленькую победу». Итог пути человека, который прошел ад, но сохранил трезвый взгляд на вещи и ненависть к «ряженым клоунам».
«Граната застряла в стволе, а нам через 3 минуты в бой». Интервью с бойцом "Голень". Часть 12
Паника, масло не помогло, а доложить командиру о небоеготовности — значит подвести всех. В отчаянии он бегал по лесополосе со стволом АГС в руках, пока не нашел ржавую трубу, которая идеально подошла, чтобы выбить смертельно опасный снаряд. Напряженная история о секундах до боя и солдатской находчивости.
«Контора работала как молитва «Отче наш» - без лишних слов»: . Интервью с бойцом "Голень". Часть 11
Никакой демократии, только жесткая вертикаль власти и конкретные приказы. Именно это, по мнению ветерана, позволило «Вагнеру» стать самой боеспособной единицей. Он проводит параллель с молитвой «Отче наш» — в ней нет ничего лишнего, как и в действиях ЧВК. Откровенный рассказ о том, почему арестанты оказались идеальным материалом для такой системы.
«Без «кашников» мы бы не двинулись с места»: о том, почему заключенные стали ключом к успеху. Интервью с бойцом "Голень". Часть 10
Он ожидал увидеть зэков с «понятиями» и «мурой», но вместо этого получил боевых, собранных и морально устойчивых бойцов. Ветеран признает: без пополнения из колоний они физически не успевали бы расширять фронт под Бахмутом. Жесткая правда о том, почему «проектанты» оказались даже более эффективны, чем некоторые добровольцы с гражданки.
«Я стеснялся смотреть людям в глаза»: Ветеран — о том, как научился видеть в солдатах их последний день. Интервью с бойцом "Голень". Часть 9
Накануне боя солдат пожаловался, что «заебался», выпил кофе и ушел. На следующее утро он подорвал себя гранатой, не дав взять себя в плен. Ветеран «Вагнера» — о своем жутком предчувствии, которое всегда сбывалось, и о том, почему он в итоге стал избегать смотреть товарищам в глаза, чтобы не увидеть в них эту печать.