«Плохая примета — менять позывной». Интервью с бойцом "Бура". Часть 1
Казачий КОБР, рок-группа, срочка в ВВС — а потом июнь 2014-го. Собрал снаряжение, сказал родным, что уезжает на вахту, и ушел воевать. Первый бой — Луганский аэропорт. Первая мысль в бою — «как бы своих не зацепить». Первая традиция — свой позывной не менять. Откровенный разговор с добровольцем, который прошел путь от простого парня из казачьего отряда до опытного бойца.
Прошу обратить внимание, что Автор не несет ответственности за высказывания и мнение героев интервью, которое Вам может не понравиться. Материал записывается со слов участников интервью, без поправок Автора. Статьи не являются рекламой или призывом к действию.
Вадим Белов: Как представить тебя аудитории? Расскажи о себе?
Бура: Бура — мой позывной еще с 2014-го, так с ним и бегаю. Плохая примета — менять позывной. Мне 32 года, образование среднее, в гражданском браке. До СВО работал строителем-монолитчиком и геодезистом. Был добровольцем на Донбассе, начиная с июня 2014-го.
До срочки и до начала 2014 года занимался в казачьем отряде быстрого реагирования (КОБР) рукопашным боем, стрелковой подготовкой, разведывательными и штурмовыми навыками. В основном этим и увлекался. В свободное от учебы и занятий в КОБР время играл на гитаре в рок-группе.
Вадим Белов: Куда попал на срочку? Как прошла? Чему научился?
Бура: В ВВС, в роту охраны. Научиться там было нечему, я и так пришел с хорошим пакетом знаний.
Вадим Белов: Были интересные случаи?
Бура: Особо нет. Единственное — пришлось покататься из Ростовской области до Владивосток и обратно. Вагон полный солдат-срочников, неделю в одну сторону и затем неделю обратно, без возможности выйти на улицу. Это самый незабываемый случай за все время срочной службы.
Хотя, был случай. Когда пришел на срочку, я больше привык к казачьим чинам. Но после небольшого удара под дых — это после того, как я на построении старшего лейтенанта назвал лейтенантом, — через два часа я стал хорошо разбираться в армейских званиях.
Вадим Белов: Чем занимался после срочки?
Бура: Работал в Москве менеджером в клининговой компании, правда, недолго.
Вадим Белов: Как воспринял события 2014 года? Твое отношение к этому?
Бура: Довольно-таки остро. У меня много родственников на Донбассе, да и на то время у меня уже был семимесячный сын. Бои в двух километрах от моего дома на границе и в семи километрах за Саур-Могилой не давали покоя. После чего собрался, уволился, собрал все необходимое и отправился помогать парням против карательных батальонов и ВСУ.
Вадим Белов: Что вошло во «все необходимое»?
Бура: Три комплекта формы (в том числе маскхалат), три комплекта обуви, броня, разгрузка РПС «СМЕРШ», укомплектованная аптечка (жгуты, ИПП, тампонада, ножницы), рыльно-мыльное, документы и остальные мелочи — фонарик и так далее.
Вадим Белов: Опыт по снаряжению из курсов КОБР?
Вадим Белов: Как близкие восприняли твое решение ехать на Донбасс?
Бура: Они не знали об этом почти два года. Я для них всегда был на вахте в Краснодаре либо в Москве.
Вадим Белов: Ты поехал один или с кем-то? На месте были контакты или ехал в неизвестность?
Бура: Перед выездом из Москвы я общался с друзьями. Один из них уже на то время работал в тогда известном лишь в узком кругу ЧВК. Вот уже в рядах «музыкантов» через линию фронта и зашел. Но могу сказать, что и в их ряды тогда было очень сложно попасть.
Вадим Белов: Как тебе удалось? Какие были критерии по отбору?
Бура: За меня поручились. Так же сдал физподготовку и показал навыки на полигоне.
Вадим Белов: Что из себя тогда представляла компания? Твои впечатления о ней?
Бура: Довольно хорошо обученные и подготовленные люди. Без подготовки никто тебя не отправит на задачу, без обкатки и слаживания на полигоне, которая длилась около двух месяцев днем и ночью. Отрабатывались все возможные случаи во время выполнения задачи. Впечатление и вид был такой, как и должна быть армия по подготовке и дисциплине. К сожалению, чего еще не достигла наша армия и на данный момент.
Вадим Белов: Как вас вооружали и экипировали на тот момент?
Бура: Было оружие для полигона, а для задач уже получали при пересечении линии фронта.
Вадим Белов: Экипировка? Какая у тебя была должность?
Бура: Экипировку в основном все сами покупали, если хочешь хорошую. А так — стандарт по ВС РФ на то время.
Вадим Белов: Как перебрасывали за линию фронта? Первая боевая задача?
Бура: Первый раз — через официальную границу в Изварино. Затем через разные пропускные пункты, практически не было повторяющихся переходов. Первая работа была — помощь ополченцам забрать Луганский аэропорт.
Вадим Белов: Тот самый штурм аэропорта?!
Бура: Да. Ну, по сравнению с Донецким, это была легкая работа.
Вадим Белов: А в штурме Донецкого ты участвовал?
Бура: Частично. Я там был только когда к нему подходили, тогда еще в промзоне находился. Потом у меня закончилась командировка.
Вадим Белов: Расскажи подробно, как забирали Луганский аэропорт? Какова была расстановка сил на тот момент?
Бура: Прям в подробностях мало чего знал. Это была моя первая стычка и первый бой в общем. Я знаю лишь то, что наши силы были разделены: одна часть ушла работать против колонны, которая шла в аэропорт, та часть, в которой был я, начала работу по самому аэропорту. Начали работу около пяти утра, рванули на сближение. По нам начал работать 82-мм миномет. Я и еще некоторые легли на землю, кто-то закричал: «Подъем и бегом на сближение!».
Все начали выполнять, и уже оставалось метров 200 до первого здания — обстрел прекратился, и уже тогда началась стрельба. Вот я тогда больше обосрался, чем от прилетевшей мины. Мне перед работой сказали не геройствовать и поставили вторым номером к гранатометчику. Зашли с ним в здание уже после всех, и там была для меня на то время жуткая картина.
Закончили работу с начала штурма через часа 4-5, но для меня это была целая вечность. Как первого раза — это нормально, это мне сказали уже ребята с хорошим опытом. Я еще их слова вспоминал в Дебальцево, в селе Червоном под городом Гуляйполе.
Вадим Белов: А можешь описать бой и твои действия в нем подробнее?
Бура: Мои действия до того момента, как сближались, и до того момента, как уже первые наши пацаны зашли в здание, — готовил гранаты гранатометчику и старался прикрыть его перед выстрелом и после него. Открывал огонь по окнам и дверям, где была хоть малейшая активность противника. Нас так же корректировали парни, которые уже даже на то время находились в здании.
Я все время боялся, ведя огонь из автомата, зацепить своих внутри. Благодаря рациям никто от дружественного огня не пострадал. Когда я уже с напарником зашел в здание, мы поменялись местами — я шел первым, он за мной. В это время бои шли уже в районе взлетки, и слышны были выстрелы и взрывы в подвале.
Мы тогда с напарником прошли через все здание, заняли позицию в глубине помещения для помощи в работе парням, которые находились уже на взлетке, прикрывая их. Мы часто меняли позиции. Внутри здания, когда из подвала парни вышли и отправились так же к остальным в сторону взлетки, я все время наблюдал либо за входом в подвал, либо за лестницей, когда находились на втором этаже.
Вадим Белов: Видел цели? Поражал? Как тебе подготовка, мотивированность и вооружение противника?
Бура: Цели наблюдал в оконных проемах, но чтобы с точностью сказать, что я их поразил, — не могу утверждать. Огонь вели многие. Может быть, что около пяти целей поразил я, но это все будет неточно. Добирали их парни, которые были внутри здания.
На то время мотивация у ВСУ была на самом низком уровне. Вот когда мы сталкивались с нацбатами, там мотивация была на довольно высоком уровне. У ВСУ из вооружения ничего особенного не было. Вот у нациков и наемников было много хорошего оружия, обвесов, и натовское оружие чаще появлялось ввиду М16, AR-15 и снайперских винтовок.
Вадим Белов: Что было после того, как закрепились в аэропорту? Как сложилось у второй части подразделения, что занимались колонной?
Бура: Да все сложилось в нашу пользу. После этой работы как таковых сильных столкновений не было, в большей мере занимались разведкой и небольшими засадами.
Вадим Белов: А ты можешь описать коллектив вокруг себя? Так сказать, обобщающий срез?
Бура: Коллектив был: кто-то с хорошим опытом после Чечни, кто-то после силовых структур. Пока были на полигоне, пока проходили слаживание, были разногласия. Постепенно это стихло, уже перед командировкой мы понимали друг друга с полуслова и иногда даже с полувзгляда во время работы в командировках. Но чувство юмора, пусть и черного, присутствовало всегда на высоте. Те, кто более опытные ребята, давали советы менее опытным, и инструкторы, пусть и строгие, но свои навыки передавали нам максимально перед каждой командировкой. Все хоть и шутили друг над другом, но горой стояли брат за брата.
Вадим Белов: Можешь просветить по поводу черного юмора с примерами?
Бура: Из самого запоминающегося: это было, когда я шел и еще двое со мной в разведку. Я был в центре, держали интервал примерно 10 метров. Тот, который был впереди (позывной «Заяц»), наступил на мину, у него оторвало правую ногу почти до колена. Он упал и тут же сам поднялся, прыгая на одной ноге, повернулся к нам и со словами: «Б***ть, я потерял лапку! Найдите ее, я сделаю из нее кулон, говорят, что лапки зайца приносят удачу!». Мы ему, конечно, оказали первую помощь, эвакуировали его, но лапку так и не нашли, затерялась в поле Донбасса.
Вадим Белов: Можешь описать проведение засад?
Бура: Выявляли частые маршруты техники в тылу противника к передку и обратно. Старались выбирать с личным составом, едущим на ротацию, либо тяжелую технику. После подбирали место, минировали местность, подготавливали лежки и после дожидались либо едущей ротации, либо резерва, едущего в направлении позиций. После того как приближалась техника с личным составом, открывали огонь с пулемета по кабине. Водители в это время обычно стараются съехать с дороги, там уже либо врезается в дерево, либо наезжает на мины. Одновременно с тем, как он начинал съезжать с дороги, мы начинали работу с автоматов и гранатомета. Две минуты — и готово.
Тех, кого можно было забрать с собой, взяв в плен, забирали, но в большинстве случаев добирали и уходили. Самое сложное в этом — это было уйти. Тут уже нужны навыки бега и выносливость, особенно в том случае, если эта засада была в довольно глубоком тылу противника. Бывали спонтанные засады и довольно-таки частые — это когда по ошибке техника противника заезжала к нам на позиции или в наш тыл. Там уже не было времени на подготовку, и в таких случаях старались забрать себе технику с минимальными повреждениями.
Вадим Белов: Как был устроен быт? Была ли ротация?
Бура: Находясь на отдыхе, мы сами распределяли обязанности между собой: кто готовил, кто дрова заготавливал. Если место для отдыха новое, то большинство из нас были заняты оборудованием позиций для обороны и блиндажами (если это находилось в поле), ну и так далее. Да, ротации были. После задачи меняли на несколько дней отдых в тылу. Ну и командировки длились от трех месяцев до шести месяцев.
Вадим Белов: Сколько продлилась твоя первая командировка?
Вадим Белов: Еще яркие события в эту командировку?
Бура: Нет, как прям такого чего-то не было, обычная рутинная работа. Да и последующие тоже особо нечего рассказать. Единственное, что уже крайняя командировка в ЧВК — это было в Дебальцево. Бои были уже внутри города. Первое, что я увидел, — это большое количество погибших противника. Больше всего мне удивило не их количество, а то, что они все были без обуви и брони. А через пару кварталов лежала большая гора обуви, где ополченцы сидели и выбирали себе обувь по размеру.
Вадим Белов: Встречал ли ты лично Уткина?
Бура: Пару раз виделся с ним. Довольно хороший человек, грамотный и образованный, отлично разбирался в тактике и умело управлял всеми подразделениями в той или иной ситуации.
Вадим Белов: А можешь про него подробнее рассказать?
Бура: Уже плохо помню. Но рост немного выше среднего, в хорошей физической форме. Общение с парнями довольно хорошее, с соблюдением субординации. Правильно поставленная речь, умел правильно изложить свои мысли. На то время возраст на вид был 42-45. И прямо из такого, что все знали, — дядя Дима был лысый.
Вадим Белов: Выше ты указал, что у противника были мотивированные наемники и нацики. Опиши боевые действия, где они противостояли вам?
Бура: Да, я с ними встречался в промзоне в Донецке и в Дебальцево на железной дороге. Вклиниться в их ряды, чтобы пробить оборону, было сложно. Они делали дополнительные проходы в стенах и закрывали их разными тряпками и коврами, подкопы, сетки на окна, максимально хорошо маскировали свои позиции.
Нацики тоже пытались повторять за ними, но различие было в том, что нацики максимально старались делать накаты в тот же момент, когда мы его совершали. И среди них самые матерые были «Азов» (террористическая организация, запрещена в РФ), эти бились очень хорошо. Но когда понимали, что противовес на нашей стороне, они уходили и бросали все на ВСУ. И так в принципе поступали все нацики. Был случай, что они приезжали на позиции срочников, начинали нас кошмарить (стреляя по нам из различного стрелкового вооружения) и быстро сваливали. А мы перемалывали срочников и мобиков.
Вадим Белов: Кто был из иностранцев?
Бура: Из Чехословакии, Польши, Франции, США, Англии.
Вадим Белов: Как взаимодействовали с ополченцами?
Бура: Связь с ними была, проблемы, конечно, но справлялись через телефон поначалу, затем и рации!
Вадим Белов: Какие подразделения на тот момент можешь отметить?
Бура: «Спарта», «Сомали», «Ярга», «Призрак», 9-й полк морской пехоты.
Вадим Белов: Как закончилась первая командировка?
Бура: Были, конечно, потери, ну а в общем вполне хорошо.
Вадим Белов: Какие награды компании получил?
Вадим Белов: Как на тот момент компания премировала сотрудников?
Бура: Денежное вознаграждение в основном.
Вадим Белов: Какие подразделения на тот момент можешь отметить?
Бура: Особой разницы не было по отношению к нам в экипировке. В плане тактики — хорошо обученные как в штурме, так и в разведке, и в работе как ДРГ.
Вадим Белов: Были на тот момент уже какие-нибудь у подразделения традиции? И как вы себя тогда называли?
Бура: Традиций как таковых еще толком не было, лишь несколько: мы тогда поняли, что позывные нельзя менять — у нас кто менял свой позывной, быстрее всех погибали. Своих, даже погибших, не бросать. И не отступать. Названия даже и не думали об этом.
Вадим Белов: Как встретили дома с командировки?
Бура: Пока я был в «музыкантах», домашние мои думали, что я на стройках в Москве или Краснодаре работаю. Поэтому встречали с радостью, но не с той, как обычно радуются возвращению с таких мест.
Скоро выйдет новая статья, а пока читайте Хроники двенадцатого бата. Моцарт
Поддержать автора и развитие канала можно тут👇👇👇
2200 7010 6903 7940 Тинькофф, 2202 2080 7386 8318 Сбер
Благодарю за поддержку, за Ваши лайки, комментарии, репосты, рекомендации канала своим друзьям и материальный вклад.
Каждую неделю в своем телеграм-канале, провожу прямые эфиры с участниками СВО.
"Когда едешь на войну - нужно мысленно умереть". Психологическое состояние на этапе принятия решения о поездке в зону СВО. Часть 1
Интервью с танкистом ЧВК Вагнер