«Не женское это дело»: с каким сексизмом сталкиваются женщины на СВО. Интервью с Ясыть. Часть 3
Если женщина думает, что она приедет туда, вся такая красивая, похлопает глазками, командир возьмет ее в жены, она будет сидеть в тылу и как у Христа за пазухой, то хочу вас разочаровать.
Прошу обратить внимание, что Автор не несет ответственности за высказывания и мнение героев интервью, которое Вам может не понравиться. Материал записывается со слов участников интервью, без поправок Автора. Статьи не являются рекламой или призывом к действию.
Вадим Белов: Как ты оцениваешь подготовку штурмовиков по такмеду в целом?
Ясыть Зависит от подразделения. Некоторые подразделения — просто вот нулевая подготовка. Зависит от человека, хочет он сам учиться или нет. Потому что есть такие, которых, ну, у них проводят обучение, но они откровенно просто, блин, спят на занятиях. Типа, им пофиг, они абсолютно не задумываются о том, что это может пригодиться им или их близким.
А в моменте, когда им эти знания… есть такие, которые прям ну реально очень заинтересованы, очень хорошо и легко работать с такой аудиторией, где хоть кто-то есть заинтересованный. А те, которые вот… ну, типа: «Ну, что там дальше-то мне еще расскажешь?» — вот с такими, блин, очень сложно, конечно. И ты смотришь на него и понимаешь, что, ну, покойники. Ну, это просто покойники.
Вадим Белов: У тебя есть мысли/идеи, как довести подготовку по такмеду во всех подразделениях до приемлемого уровня?
Ясыть: Да, есть. Во-первых, нам необходимо единообразие подготовки и обучение инструкторов всех в одном месте. То есть, чтобы инструктор был сертифицирован по определенному стандарту. Если этого стандарта нет, то все по … коту под хвост.
Если это будет стандарт протоколов, которые преподают в ВМА, в военно-медицинской академии, это будет замечательно. Если они будут основаны на приказах — там вообще супер. Если инструкторы будут иметь боевой опыт и понимание, и какую-то методичку, как это донести — вообще классно.
Еще замечательно, если бы перед выходом на базе все бы сдавали какой-то минимальный тест, что ли… Я не знаю, но то есть на подготовку или из учебки, когда выпускались бы, у них был определенный тест. А кто не сдал — тому, ну, друг, меньший коэффициент по зарплате, например. Ну, вот какие-то стимулирующие моменты должны быть, потому что понимание, к сожалению, есть не у всех.
Хрен с ним, если это только дело в самопомощи. Но есть и момент взаимопомощи. А вот тут уже мы сталкиваемся с другой проблемой, что один человек, например, все хорошо учил и может помочь, а другой человек ничего не учил. И помочь он хрен сможет.
Вадим Белов: Общалась ли ты с местным населением? Их отношение к бойцам?
Ясыть: Да, я общалась с местным населением. И я не знаю, можно ли верить тому, что я слышу от них. Ну, то есть, как бы, повел бы себя иначе, если бы… Опять же, стал бы он мне, как бойцу, говорить: «Слышите, …, я вас всех сожгу»? Навряд ли. Вот поэтому.
Собственно, были такие случаи, когда, там, маленькая девочка подошла и такая: «Можно вас поцеловать? Спасибо вам большое!» Ну, то есть, вот такие моменты случаются. Но было… особенно поначалу, когда я еще волонтером каталась по Запорожской, например, области, и там прям явно был виден негатив местного населения. Чего я в гораздо меньшей степени наблюдала в ЛДНР.
Я не знаю… Ну, то ли сейчас за это время изменилась ситуация, и население увидело, что вместе с Россией пришел более-менее какой-то порядок. Хотя иногда там эти все разговоры слышно, если стоять в магазине, да, там слушать: «Ой, да теперь пришли то…» Ну, короче, бывают там негативные какие-то отзывы, моменты.
Да и их просто заставляют работать. Раньше как привыкли, что в 10 утра магазин открывается, в 4 он закрывается, с часу до двух перерыв. А сейчас Россия зашла, и так не получается больше работать.
Но, по крайней мере, из того, что я наблюдала, из моих наблюдений, отношение было не то, что лояльное, а хорошее. Связано ли это с политическими моментами или с тем, что у бойцов там высокая зарплата и, в принципе… Ну, с кем я общался, ну, там со сферой услуг и так далее — не знаю. Но ко мне негатива я никакого не наблюдала.
Вадим Белов: На чем осуществлялась эвакуация раненых? Буханки, пикапы? Применялись ли багги, электросамокаты?
Ясыть: Ну, эвакуировались на квадроциклах. К квадроциклу приваривались носилки. Эвакуация на квадроциклах была самая оптимальная, на самом деле. «Буханки» — да, но это уже по городу. То есть мы внутри города перемещались по окрестностям на «буханке». Электросамокаты — нет, я не видела.
В другой бригаде у нас был электровелик, на котором мы ездили. Ну и опять же, квадроциклы. Квадроциклы — самая ходовая, наверное, на ЛБС вещь. Нет, там «Эспаньола» что-то пыталась на мотиках, но, как бы, я не знаю, насколько возможно на мотоцикле эвакуация. Это навряд ли.
На квадроцикле хотя бы можно. И увозили до троих человек на квадрике: один спереди, один сзади… Получается, там спереди что-то приварено было и один как пассажир сидячий. Вот такие варианты неплохо.
Потом я ее купила наземный дрон, открыв сбор за 200 000. Вот, я его оставила в 5 МГ, когда уехала, и я надеюсь, что у ребят получилось его запустить, на нем работать.
Вадим Белов: Ты сказала, что исповедуешь язычество. Как к этому пришла? Отношение окружающих к этому?
Ясыть: Ну, на самом деле, к этому я пришла давно, достаточно давно. Интересовалась этим и изучала. И причем изучала, как бы, ну, по историческим источникам, по академическим источникам, изучала этнографию. Пришла к этому и сердцем, и разумом. Но как-то все так сложилось и соединилось, что она оказалась мне очень близка.
Мой путь богоискания, он был долгим. Я изучала все возможные религии. Ну, не все возможные, понятно, да, там самые основные конфессии я изучила, в них окунулась. И чем больше я изучала, тем больше я понимала, особенно монотеистические, что это не моё. Мне там не бьется, не получается.
А вот язычество, где воспевают стихии, так скажем, где боготворят природу, мне было ближе всего и понятнее всего. И она очень хорошо совпадала с моим мировоззрением, которое у меня и так сложилось за мой жизненный путь. Поэтому я осталась.
Я стала приезжать на обряды сначала, потом стала изучать глубже, копать глубже, интересоваться, стала учиться. У меня появились мои учителя, наставники. И в прошлом году на Калиту прошло мое жреческое посвящение, то есть я получила сан в язычестве.
Как к этому относятся окружающие? Сейчас, в принципе, как-то стало много, я смотрю, язычников. Вот поэтому кто-то с интересом, кто-то с ужасом, кто-то говорит, что во мне бесы, и меня в церковь надо.
Мама приняла это, но, как бы, с уважением. Она даже была со мной на обряде. Мне достаточно, чтобы это приняли с уважением. И все, мне не надо там каких-то суперского отношения к этому, да, чтобы там меня благословляли или еще что-то. Просто как минимум хотя бы с уважением принимать мой выбор.
Вадим Белов: Много единоверцев было в подразделении?
Ясыть: Ну, были. Я не могу сказать, что прям много, но именно в подразделении, где я работала. По крайней мере, из тех людей, с кем я общаюсь, с кем я на связи, их достаточно много. И не зря, наверное, сейчас такую волну поднимает РПЦ по поводу большого количества язычников на фронте.
Да, действительно есть. Я думала над тем, почему это так. Сейчас есть такой писатель и религиовед Роман Шиженский, он пишет книгу о язычниках на СВО как феномен. То, что язычники чаще всего пассионарии, и они, собственно говоря, и не могут стоять в стороне от проблемы, которая происходит на нашей земле. Это, во-первых.
Во-вторых, язычество, наверное, самая лучшая религия для воинов. Ну, это с моей точки зрения. Потому как, во-первых, есть бог войны. Во-вторых, есть понятие чести и того, чтобы предки тобой гордились. Отстаивать целостность завоеваний предков для язычника — норма.
Вадим Белов: Вспомнил. Ты же мне писала раньше, после смерти Боримира-Геджи. Знала его? Как познакомились?
Ясыть: Да, я тебе писала. Да, я с ним знакома. Я знала его. Мы с ним познакомились в Бахмуте. Да, я его знала. Блин… Мы с ним виделись прям буквально незадолго до его гибели.
Ванька Ботокс вот тоже был язычником. Я не знаю, сейчас кто-то вроде как занялся уже изъявлением его воли. Он написал, завещание, о том, как он хочет, чтобы его погребли. Да, то есть то, что он написал, конечно, невозможно со стороны закона, но провести тризну — это законно, это можно делать. Вроде как есть уже, кто это сделает.
В общем, я ребятам написала, что если нужна какая-то моя поддержка, там даже со стороны организации, мое видение по поводу того, как можно обустроить могилу. Да, там есть какие-то свои наработки, как обустроить могилу родновера, которые мы уже обсуждали жреческим кругом. В общем, сказали, что если нужно будет — со мной свяжутся.
Вообще, тоже отдельная тема —погребение язычника. Потому что, например, погиб Корвус из эспаньолы, он был язычником. С ним общались, и даже Ванька Ботокс очень сильно… Но как бы, он даже ссорился с родственниками: «Зачем они его отпели? Зачем ему крест на могилу поставили?» Они сказали: «Мы лучше знаем, как».
Конечно, вопрос, который будет требовать определенной проработки, потому как каждый из нас имеет право на то, чтобы быть погребенным по своему усмотрению.
Вадим Белов: Как закончилась твоя командировка в 5 МГ?
Ясыть: Закончилась она 31 декабря, я поехала домой в отпуск. У меня сложились свои личные определенные обстоятельства, о которых я просто не очень готова говорить на публику.
Вадим Белов: Как ребенок отреагировал на твои командировки?
Ясыть: Конечно, она переживает. Она не хочет, чтобы я ездила туда. Она и не хотела, чтобы я ехала туда, когда волонтером была. Но это нормально.
Потом, тут недавно, у ее подружки папа пошел куда-то в добровольческий на полгода, и она такая: «Так, знаем эти полгода, мы проходили». Ну, в общем, она где-то с пониманием. А вот сейчас, когда у меня появились какие-то эти непонятки, она такая: «Мама, ну что, ты не видишь, тебе все вокруг говорит, что тебе туда не надо?»
Ну, то есть, она все… пытается как бы… Она плачет, когда я уезжаю. Сердце разрывается, конечно. Но с другой стороны, я понимаю, что это в том числе для нее. Во-первых, я даю ребенку определенный пример по жизни, ориентиры какие-то. Во-вторых, я понимаю, что чем больше нас там, тем меньше их здесь.
Вадим Белов: Каким для себя ты видишь окончание СВО?
Ясыть: Это очень тяжелый вопрос. Потому что мне предлагали как бы уйти с СВО, да, и есть куча предложений на гражданке. И уйти в АК, в Африканский корпус, и лететь в Африку. Но я все же хочу, наверное, пока остаться здесь и закончить вместе со всеми, кто здесь.
Мне, наверное, будет непонятным, если мы пойдем на договорняки по типу Минских соглашений. И я согласна с теми, кто говорит о том, что это будет предательство тех, кто сложил головы, тех, кто горел идеей, той идеей, за которую мы пошли воевать.
Мне бы хотелось, чтобы оно закончилось полной победой, безоговорочной капитуляцией Украины и пониманием в мире о том, что у России есть зубы, чтобы пошли и рассказали всем о том, что Русь жива.
Вадим Белов: Ты — девушка, пошла на СВО добровольцем, при этом многие мужчины остались дома в тылу. Хотя некоторые из них — профессиональные военные на пенсии, но еще в силе. Твое отношение к этим людям? И отношение к тем, кто убежал за границу?
Ясыть: Ну, отношение к тем, кто убежал за границу, у меня однозначное: предатели, изменники. Я бы их не пускала обратно. Трусы. Такие есть и среди моих знакомых, такие были и среди моих бывших клиентов — в те времена, когда я тренировала в зале. Они убегали как раз в тот момент, я уже думала, как бы мне попасть на СВО, и ездила с гуманитаркой.
Я не осуждаю тех, кто воевал раньше, сейчас больше не готов воевать. Есть те, кто «навоевались», они уже больше не могут. Да, они еще в силе, но я их никак не осуждаю, честно. Есть те, кто вполне отдали свой долг Родине, не надо им больше воевать. Спокойно к ним отношусь, нормально.
Прекрасно понимаю, что есть мужчины, которые… да, они в силе, да, у них может быть и возраст подходящий, и здоровье есть, но они не могут воевать. Они по духу не войны. Не всем быть воинами. Войны были во все времена, и во все времена были воительницы среди женщин, и во все времена были мужчины, которые занимались, скажем так, ну, более, в кавычках, «женскими» профессиями — да, там ткали и прочее. Ничего в этом страшного нет.
Я объясняю это чисто как бы… Есть дух воина, есть еще и превалирующие гормоны в организме у человека. Да, есть мужчины, у кого высокий эстроген, да, есть женщины, у которых высокий тестостерон. И тогда эти женщины будут более воинственно настроены, а мужчины — менее.
У кого-то психика не позволяет адекватно реагировать в нестандартных ситуациях, и тогда им не надо туда. Поэтому к тем, кто просто не поехал на войну, я отношусь спокойно. Особенно к тем, кто, несмотря на то, что не поехали, они помогают отсюда, насколько это возможно.
И резко отрицательно — к тем, кто предал нашу страну и уехал туда, где слаще.
Вадим Белов: Что посоветуешь девушкам, которые собираются на СВО? Настрой, снаряжение, подготовка.
Ясыть: Ну, во-первых, хорошенько подумать. Я не рекомендую девушкам ехать на СВО. Нужно быть готовым к кровь, и песок, и сахар… Или как девиз 5 МГ: «Кровь и волосы». Это… ну, есть у нас такой момент.
Романтизация войны… Война — это не романтично. Война — это грязь. Война — это у вас будут прыщи по всему лицу, потому что нет возможности нормально помыться. Это спать в одной комнате с ребятами. Это жестко и четко следить за тем, чтобы не было блуда в голове, потому что блуд на работе неприемлем.
Нужно понять, зачем туда едешь, какие цели преследуешь. Чтобы просто честно себе ответить на этот вопрос.
Снаряжение. Вот со снарягой вопрос решить можно, это не проблема. Снаряги сейчас много, реально, только открывай кошелек. С обувью чуть сложнее девушкам — если у нее такой же размер, как у меня, 37, приходится где-то выискивать, заказывать, ждать, чтобы привезли. Ну, в общем, не так все это радужно.
По поводу настроя — нужно настроиться на плотную, тяжелую работу. Нужно быть готовой к тому, что тебя будут воспринимать как куклу, хлопающую ресницами, не способную к работе. Нужно быть морально, психически устойчивой для того, чтобы выслушивать каждый раз: «Да ты там в тылу сидела, да ты там чья-то …..была».
Вот эти моменты действительно тяжело вынести порой. Поэтому я не рекомендую женщинам ехать на СВО.
Если женщина думает, что она приедет туда, вся такая красивая, похлопает глазками, командир возьмет ее в жены, она будет сидеть в тылу и как у Христа за пазухой, то хочу вас разочаровать: там таких уже много. Не едьте, пожалуйста, туда с такими мыслями. Потому что из-за таких, кто уже приехал туда с такими мыслями, нам все тяжелее и тяжелее работать.
Читать интервью с Ясыть часть 1 тут
Скоро выйдет продолжение интервью с "Ясыть", а пока читайте Хроники двенадцатого бата. Моцарт
Поддержать автора и развитие канала можно тут👇👇👇
2200 7004 5079 2451 Тинькофф, 4276 4200 4921 7473 Сбер
Благодарю за поддержку, за Ваши лайки, комментарии, репосты, рекомендации канала своим друзьям и материальный вклад.
Каждую неделю в своем телеграм-канале, провожу прямые эфиры с участниками СВО.
"Когда едешь на войну - нужно мысленно умереть". Психологическое состояние на этапе принятия решения о поездке в зону СВО. Часть 1
Интервью с танкистом ЧВК Вагнер