"Худой, но выносливый": каким должен быть идеальный санитар переднего края. Интервью с начмедом БАРС "Сармат" Ириной Красовой. Часть 6
Когда 18 человек клялись идти за мной в "Сармат", а через полчаса отказались все, кроме двоих — это было больнее, чем ранение. История о том, как война проверяет людей на прочность, почему пришлось набирать команду с нуля и чем "Сармат" так отличается от "Редута".
Прошу обратить внимание, что Автор не несет ответственности за высказывания и мнение героев интервью, которое Вам может не понравиться. Материал записывается со слов участников интервью, без поправок Автора. Статьи не являются рекламой или призывом к действию.
Вадим Белов: Как ваши близкие отнеслись к последующим командировкам? Не просили остановиться?
Ирина Васильевна: Да и сейчас говорят возвращаться, но, побыв несколько дней дома, начинаешь маяться и злиться. На что дочь говорит: "Езжай уже строить своих бойцов!" И всё становится на место. 🤣
Вадим Белов: Как попали в "Сармат"? Впечатление от подразделения?
Ирина Васильевна: По расширению штатки. Дело в том, что зайти готовились командой 18 человек. А по штату у меня было на тот момент только 9 человек. С командованием все обговорили, поскольку отряд быстро набирал добровольцев, все равно ожидалось расширение. Все это было согласовано, все это было проговорено. И когда мне дали добро заводить людей, как я считала, моя дружная, крепкая команда профессионалов, надежных людей, знающих людей, готовых за мной идти, в большей части отказалась со мной переходить.
Зашли только два человека. Причем отменили они свое решение о переходе буквально в течение получаса. Если до этого момента все говорили: "Да-да-да-да-да, мы идем, и мы пойдем", но через каких-то полчаса, 40 минут один за другим основная масса людей отказалась. Было больно, было обидно, было разочарование. Ну, я поняла, что спасибо, Господи, что вот так. Спасибо, Господи, что были у нас с этими ребятами хорошие минуты. Были у нас хорошие дни, когда они меня и поддерживали, и выручали. Ну, значит, пришло время, когда нужно расстаться.
Я начала набирать заново команду своих людей. На сегодняшний день у меня группа медицинской службы состоит из 12 человек. У нас есть расширение по штату до 35. То есть нас довольно-таки много будет. И у нас заходят именно профессионалы, медики с опытом, знаниями. Действительно, мы проводим отбор по анкетам, потом онлайн-собеседование. С каждым общаемся, смотрим, что человек умеет, как человек горит, какие у него желания.
Наш отряд БАРС «Сармат» отличается от "Шторм-Z". Он отличается от 8-й добровольческой, где "Шторма". Командование здесь не бросает ребят на убой. Командование здесь продумывает все моменты, все тонкости для того, чтобы ребята были защищены.
Вот я вам скажу такой факт, что наш командир Дмитрий Олегович Рогозин, он настолько трепетно, настолько вот по родному относится к каждому бойцу, и это очень трогает. Он знакомится с каждым бойцом, когда доброволец прибывает сюда, он выслушает каждого бойца. Если человек ранен, он приезжает, общается с каждым, проведывает каждого бойца. Неоднократно у меня спрашивают, как самочувствие того или иного бойца. Когда командир переживает за каждого своего добровольца, это просто трогает.
Я восхищаюсь этим человеком. Я его знаю совсем немного, но вот настолько это интеллектуальный, настолько это интересный человек, настолько это человек, который переживает за своё детище, за каждого бойца, что это, конечно, просто покоряет. Наверное, поэтому у нас нет такого количества "двухсотых" и "трёхсотых", как были в 8-й добровольческой.
Как попали в "Сармат"? Ну, попался их чат, или как правильно назвать, страничка в Телеграме. Там же была информация, где заполнить анкету. Заполнила анкету, написала всё про себя. Написала, что у меня есть команда медиков, которые готовы со мной перейти вместе, и мы готовы выполнять задачи. Есть опыт, есть знания, есть желание.
Тогда люди собирались со мной идти. Мы договорились, что пойду я одна, посмотрю, разберусь, что к чему, чтобы не привести людей в очередное болото. И после этого зайдут все, мы зайдем все командой. Это я и оговаривала при заходе с командованием отряда, тогда еще отряда БАРС «Сармат».
Я снимала ребятам каждый свой шаг, как я приехала в военкомат, что я получила на руки контракт, чего не было в "Редуте". Я получила приказ, я получила жетон, ничего у нас этого в "Редуте" не было. Я рассказала, что нам сразу же выдали форму. По приезду нам выдали еще одну форму, где нас разместили, без названия населенных пунктов. Все-таки у нас в команде были девочки, женщины возрастные, и были ограничения в "Сармате" по приему женщин, причем женщин возрастных. Две недели мне понадобилось для общения с командованием, решения четко этих вопросов.
В "Сармате" тоже, как в любом подразделении, есть свои плюсы, свои минусы. Давайте начнём хотя бы с того, что подразделение уже получило статус Центра специального назначения БАРС «Сармат». Давайте начнём с того, что подразделению ещё нет и года. Да, что говорить, с сентября месяца всего-то полгода подразделению. И такие, в общем-то, вещи, которые изготавливают, которые здесь делают, то отношение, которое здесь к людям, это, конечно, покоряет, восхищает. Хотя, да, есть, как в любом другом, есть какие-то недостатки.
Есть разница, допустим, как по медицине, есть разница по тем же оформлениям документов, как на "300-х", "200-х", как это было в "Редуте" и как здесь. Поэтому мы тоже всему учимся. Это сейчас мы тоже осваиваемся. Но за полгода здесь, в "Сармате", мы получили три новых автомобиля. Три новых "буханки". Буквально сегодня нам устанавливают второй РЭБ. То есть у нас эвакуационные машины с мощными современными комплексами.
Отряд всем обеспечивает: питанием, формой, брониками, касками — все, пожалуйста, здесь мы получаем. Часть медицины — от Минобороны, там приборы от Минобороны, аппаратуру частично получаем — это Минобороны. Да, у нас есть друзья, которые нас поддерживают и помогают. Да, у нас есть какие-то дополнительные запросы. Ведь давайте будем относиться реально, потому что очень много сейчас необходимо и медпрепаратов, и аппаратуры. Но вот в этом подразделении это как-то более доступно: помогают, выделяют и добровольцы, и сами привозят от своих знакомых, и Минобороны выделяет, и наши друзья-волонтеры помогают. У меня даже "Война" иногда звонит, спрашивает: "Ир, чего ты молчишь? Давай, что-то надо помочь тебе".
Ну, будем так говорить, на примере всех остальных подразделений, кому помогают, у нас более-менее все в достатке. Даже мне иногда, если что-то надо попросить, я понимаю, что у других людей этого нет. Мне даже стыдно что-то попросить, если это не крайняя необходимость. Вот когда "Война" был на лечении, ранен, мне помогали тоже ребята с "Кобра Тактикал". Появились новые друзья, нам помогали с водой питьевой, потому что на этом направлении проблемы с питьевой водой остаются. Вот как-то так.
Вадим Белов: Какие критерии важны для Вас при отборе кандидатов в медслужбу? Санитаров переднего края тоже отбираете?
Ирина Васильевна:Давайте начнём с переднего края. На ЛБС женщин не пускают, поэтому это однозначно мужчины. Опять-таки, мужчины должны быть крепкие. Это не значит, что он должен быть большой, тучный. Он может быть худой, стройный, но при этом мускулистый и выносливый. Потому что нужно в бронике, в каске со своим рюкзаком выносить раненых бойцов, доставлять их на точку эвакуации, оказывать при этом помощь. Это, наверное, самое важное, самое тяжелое и самое ответственное.
Даже если нет знаний, а есть желание у человека, значит, он уже где-то какой-то такмед прошел, просмотрел, и он научится. Здесь мы тоже этому обучаем.
Для эвакуационных групп, то есть группы, которые со стабилизационного пункта выезжают на точку эвакуации или стабилизируют в машине (а у нас для этого в основном всё есть в машинах), или доставляют на точку эвакуации. Там три человека в такой группе. Для старшего группы важны знания медицинские, им может быть только фельдшер с опытом или врач, который владеет навыками реанимации, навыками, допустим, хирургическими какими-то и так далее, знает фармакологию.
Вторым номером — это или фельдшер, или медсестра, или даже санитар-инструктор, который умеет всё делать, понимает руководителя с полуслова, с полуглаза, то есть полный контакт в эвакуационной группе.
И водитель, который умеет не просто ездить, а очень быстро ездить, имеет навыки экстремального вождения и очень внимателен, потому что сейчас основное, почему гибнут наши медики, наши ребята, — это "птицы".
Нужно сказать, что мы стараемся подбирать так, чтобы в эвакуационной группе было два мужчины. В идеале вообще три, но так не получается — с мужчинами напряг. Поэтому как минимум два мужчины и одна женщина. Стараемся, чтобы по возможности, конечно, это были люди, которые хотя бы двое владеют навыками обращения с аппаратурой, умеют ставить внутривенные инъекции, внутривенники, системы и так далее, для того чтобы можно в машине проводить стабилизацию.
И это люди должны быть очень внимательны: к друг другу, к раненому, в плане к окружающей местности, потому что на выезде на точку эвакуации важно видеть всё. И летающих "птиц", и лежащие на земле, где-то там впереди или сбоку висящие предметы. И, конечно же, важно взаимопонимание людей. Не топить друг друга, а вытаскивать.
Очень важно стремление спасать в любом случае. Спасать, даже если ты умом понимаешь, что человек это долго не проживет. Вот у нас была ситуация в 8-й добровольческой бригаде, когда санинструктор-фельдшер из Санкт-Петербурга, которая пришла ко мне в свое время в 81-ю отдельную бригаду, опять-таки прочитав у "Кобра Тактикал" мой клич о том, что нужны медики, который разместил "Война".
И у нас был боец, который получил ранение в голову. Сана, она умница, она сделала все: она заинтубировала, она делала фармподдержку бойца, привезли в госпиталь. Все посмотрели, конечно, на нее, как на чумную больную, потому что мозги, в принципе, были уже довольно-таки, как говорят у нас, наружу, и боец... Как же мягко сказать... Даже если выживет, будет не совсем нормальным человеком. Но благодаря Сане этого человека довезли, его доставили. Больше скажу, в Санкт-Петербурге родные его увидели. Он жил, он был на поддержке.
Да, там уже было решение родственников, решение медиков, но сам факт того, что довели уже говорит о многом. То есть у эвакуационной группы должно быть желание спасти во что бы то ни стало. Вот тогда это будет действительно хорошая эвакуационная группа.
У нас кроме эвакуационной группы сейчас есть медицинский пункт, где мы долечиваем наших ребят, где лечатся нетяжелые ранения, где лечатся ребята в случае обострения каких-то заболеваний, каких-то травм, которые случились на ПВД. А тут-то все у нас бывает. Поэтому здесь у нас тоже работают врачи. Более-менее, будем так говорить, в спокойной зоне, в условно-зеленой зоне или условно-желтой, выполняют все равно свои задачи.
Когда, конечно, на онлайн-собеседовании бывают такие люди, которые уж чересчур себя преподносят, чересчур себя величают, но когда задаёшь им элементарные вопросы начинает: "Да, я боевой, да, я была и там, и там, да, я делала и то, и то".
И когда начинаешь задавать просто элементарные вопросы. Допустим, у нас была женщина на приеме, 40 с лишним лет, уже 2 года она была на СВО, сократили по каким-то обстоятельствам (ладно, не уточняем), начинаешь задавать вопрос: "Ранение проникающее в живот, выпадение органов — что вы будете делать?" И когда, казалось бы, опытная медсестра, два года пробыла на СВО, оказывала помощь, говорит, что она бы колола промедол, вот ты уже просто зависаешь и понимаешь, что есть такие люди, которые допускают ужасные ошибки, считают, что они правы.
Человеку делаешь замечание, говоришь, что при ранениях живота промедол нельзя вводить, и она начинает доказывать, что вот эвакуация будет через два часа, я не знаю, что с ним делать. Ты начинаешь ей говорить «но не промедол», человек начинает с тобой спорить. Человек не хочет слушать. Таких людей, конечно, мы стараемся не брать в отряд.
Скоро выйдет следующая часть, а пока читайте Хроники двенадцатого бата. Моцарт
Поддержать автора и развитие канала можно тут👇👇👇
2200 7004 5079 2451 Тинькофф, 4276 4200 4921 7473 Сбер
Благодарю за поддержку, за Ваши лайки, комментарии, репосты, рекомендации канала своим друзьям и материальный вклад.
Каждую неделю в своем телеграм-канале, провожу прямые эфиры с участниками СВО.
"Когда едешь на войну - нужно мысленно умереть". Психологическое состояние на этапе принятия решения о поездке в зону СВО. Часть 1
Интервью с танкистом ЧВК Вагнер