«Культура — самое важное для регионоведа»
Иван Бочаров об изучении Ближнего Востока
Школу журналистики имени Владимира Мезенцева посетил востоковед, политолог и программный менеджер Российского совета по международным делам Иван Бочаров. Он рассказал о выборе профессии, путешествиях и перспективах взаимодействия России со странами Ближнего Востока.
— Почему Вы решили специализироваться именно на Ближнем Востоке?
— Всё началось ещё в школьные годы. Один знакомый пригласил меня на встречу ветеранов, служивших в Египте. Там я впервые пообщался с египтянами — они произвели на меня огромное впечатление. Эти люди были яркими, доброжелательными, открытыми. С этого момента начался мой интерес к Ближнему Востоку.
Позже я стал читать литературу о регионе, смотреть документальные и художественные фильмы. Всё это постепенно сформировало мой профессиональный путь. Так я пришёл к востоковедению.
— То есть в первую очередь Вас привлекла именно культура?
— Да, и это действительно ключевое. Для регионоведа культура — основа понимания. Российская школа востоковедения комплексная: ты не можешь быть просто политологом или экономистом. Нужно знать историю, язык и, конечно, культуру. Без неё невозможно по-настоящему понять регион.
— В заметке о поездке в Марокко Вы упомянули, что там не принято выбрасывать хлеб. Насколько гастрономия — важная часть изучения культуры?
— Для меня каждая поездка — это в том числе гастротуризм. Пробовать местную кухню — один из способов понять, чем живут люди.
Кухня арабских стран очень разнообразна. Например, в Леванте сильное влияние турецкой традиции. Страны Залива ближе к Индии, и там заметно влияние индийской кухни. В ОАЭ, Бахрейне, Катаре, Саудовской Аравии живёт много индийских мигрантов, что тоже влияет на местную гастрономию.
Африканские арабские страны, как Египет, испытывают влияние африканских кулинарных традиций. Так что говорить о «единой арабской кухне» невозможно — в каждом субрегионе свои особенности.
— В Вашей работе бывают командировки?
— Конечно. Например, поездка в Марокко, о которой Вы упомянули, была деловой. Я стараюсь участвовать в конференциях, круглых столах, экспертных дискуссиях. Такие мероприятия часто требуют личного присутствия, ведь не всё можно обсудить дистанционно. Поэтому командировки — важная часть работы.
— Как в арабских странах относятся к российским журналистам, особенно в контексте событий в Сирии?
— К сожалению, я пока не был в Сирии, поэтому не могу дать точную оценку. Однако важно понимать: нельзя обобщать. Даже внутри одной страны, как Сирия, разные группы относятся к России по-разному.
Например, у представителей запрещённого в России движения «Хайят Тахрир аш-Шам»* одно мнение, у представителей других движений — другое. Разломы наблюдаются по политическим, этноконфессиональным и другим признакам. Даже среди них могут быть десятки небольших сообществ, у которых есть собственные позиции. Поэтому всё очень индивидуально.
— Каковы перспективы отношений России с Ближним Востоком в ближайшие годы в политическом и экономическом аспектах?
— Политика и экономика — это два разных вектора. Однако несомненно, что Россия продолжит играть важную роль в обеспечении продовольственной безопасности. Мы остаёмся одним из ключевых поставщиков зерна в страны Ближнего Востока и Северной Африки. Заменить Россию полностью практически невозможно — несмотря на поставки из Украины, Индии и других стран. Если Россия выпадет из этого сегмента, последствия будут ощутимыми.
Что касается военно-технического сотрудничества, то здесь всё зависит от конкретных стран. Алжир — важнейший партнёр России в этой сфере. Другие страны больше ориентируются на других внерегиональных акторов, в том числе США.
В энергетике Россия также остаётся важным игроком. В Египте строится атомная электростанция. Ведётся сотрудничество с Турцией и Ираном в области атомной энергетики. Эти направления будут развиваться и в дальнейшем.
Однако значительного расширения сотрудничества в ряде других сфер я пока не вижу. Бывают слишком высоки возможные издержки, например, в военно-технической области. США угрожают ввести санкции против государств, которые сотрудничают с Россией в этой сфере, и такие государства, Египет и Турция, уже сталкивались с подобным давлением.
Так что в ближайшей перспективе более вероятно сохранение текущих позиций и их укрепление в определённых нишах, но без серьёзного расширения.
— На сайте РСМД много Ваших публикаций. Планируете ли написать собственную книгу?
— Конечно, такое желание есть. У меня уже есть идея, но пока не готов её афишировать. Планирую приступить к работе над книгой после того, как завершу и защищу кандидатскую диссертацию.
— Вам часто приходится комментировать события в СМИ. Бывают ли случаи, когда Вы отказываетесь от комментариев?
— Да, нередко. Основная причина — недостаточная компетентность по конкретной теме. Например, если что-то случилось в Иране — а я не специалист по этой стране — стараюсь направлять журналистов к коллегам-иранистам. Я не читаю прессу на фарси, не знаю языка, не слежу за внутренними процессами. Конечно, могу высказать мнение, но оно будет не более обоснованным, чем мнение человека, далёкого от темы. Стараюсь честно признавать границы своей экспертизы.
— Были ли среди Ваших коллег по РСМД те, кто стал для Вас примером?
— Конечно. Не хотелось бы выделять кого-то одного, потому что каждый из старших коллег сыграл важную роль. Я очень им благодарен за неизменную поддержку и помощь во всех профессиональных делах.
Автор: Анна Гончар, выпускница направления «Литературный работник» Литературного института имени А.М. Горького, корреспондент Школы журналистики имени Владимира Мезенцева при Центральном доме журналиста
*4 июня 2020 года Верховный суд России признал деятельность группировки «Хайят Тахрир аш-Шам» террористической и запретил её деятельность на территории РФ.