Вещества и смысл жизни. Сэм Харрис. Часть 1.

Всё, что мы делаем, мы делаем, чтобы изменить сознание. Мы обретаем друзей, чтобы испытать определенные эмоции, например, любовь; и чтобы избежать других, например, одиночества. Мы едим конкретную пищу, чтобы насладиться её минутным присутствием на наших языках. Мы читаем ради удовольствия думать мысли другого человека. Каждый сознательный момент, – и даже в неосознанных снах, – мы стремимся направить поток чувств, эмоций и мышления в те состояния, которые мы ценим больше всего.

Вещества – еще один путь к этой цели. Некоторые из них незаконны, другие осуждаются, некоторые опасны. Эти категории пересекаются лишь изредка. Некоторые вещества имеют невероятную силу и полезность, например псилоцибин (активный компонент в «волшебных грибах») или диэтиламид d-лизергиновой кислоты (ЛСД). Эти вещества не приводят к зависимости и хорошо переносятся организмом, и всё же за них легко попасть в тюрьму. В это же время алкоголь и табак, которые разбили бесчисленное количество жизней, распространяются неограниченно почти во всех культурах. На диапазоне наркотических веществ есть и другие точки: MDMA, или Экстази. Это вещество имеет выдающийся терапевтический потенциал, однако способно вызвать психологическую зависимость, и конечно же, является нейротоксичным.

Одна из великих обязанностей человеческого сообщества – обучать себя и последующие поколения о тех веществах, которые стоит принимать (и для каких целей), а каких стоит избегать. Проблема в том, что мы относим все биологически активные компоненты к одной группе – наркотики. Это делает практически невозможной осмысленную беседу о психологических, медицинских, этических и легальных аспектах использования таких веществ. Термин «психоделики» разбавил скрасил бедность нашего языка. Это понятие отделило галлюцинаторные вещества, производящие феноменальные озарения, от наркотиков и других привычных поставщиков дури и зависимости.

Однако не стоит кидаться в ностальгию по контркультуре 60-х. Да, психически активные вещества были важной частью многих прорывов, социальных и психологических. Но достаточно почитать свидетельства о том времени. Джоан Дидион в книге Slouching Towards Bethlehem (Ползком в Вифлеем) ясно показывают проблему общества, помешавшегося на экстазе. На каждое ценное откровение, достигнутое с помощью веществ, приходится армия зомби с цветками в волосах, ползущая к краху и сожалениям. Включаться, врубаться и выпадать из реальности (Turn on, tune in, drop out) мудро. Это может быть даже благотворно, но только если вы можете вернуться в такой образ жизни, который не противоречит разуму и морали и не оставляет ваших детей попрошайничать.

Злоупотребление веществами и зависимость реальные проблемы. Их решение – образование и медицинское лечение, но не заключение в тюрьму. В США люди больше всего злоупотребляют оксикодоном и другими обезболивающими, которые можно получить по рецепту. Нужно ли запретить подобные вещества? Конечно, нет. Но люди должны знать об их опасностях. Те же, кто от них зависим, нуждаются в лечении. И абсолютно все вещества, включая алкоголь, сигареты и аспирин, должны быть недоступны для детей.

Я рассказывал о проблемах с политикой относительно веществ в своей первой книге, «Конец веры», и мое мнение с тех пор не изменилось. «Война с наркотиками» (термин, введенный президентом Никсоном для обозначения анти-наркотической кампании в США – прим. переводчика) – была проиграна и не должна была начинаться. Я не могу вообразить более фундаментальное право, чем право мирно управлять содержимым своего собственного сознания. Тот факт, что мы бесцельно и за огромную цену разрушаем жизни мирных пользователей веществ, заточая их в клетку, обнажает один из самых больших моральных провалов нашего времени. (И тот факт, что мы освобождаем для них места в тюрьмах, выпуская убийц, насильников и растлителей детей, заставляет задуматься, а не обречена ли эта цивилизация).

У меня есть две дочери, которые рано или поздно попробуют активные вещества. Конечно, я сделаю всё, что смогу, чтобы убедиться, что они выбрали эти вещества мудро. Но жизнь, прожитую без единого опыта употребления веществ, нельзя ни представить, ни, я думаю, возжелать. Я надеюсь, однажды они насладятся утренним кофе, как наслаждаюсь им я. Если они будут пить алкоголь, когда повзрослеют, я призову их делать это безопасно. Если они решат покурить марихуану, я призову их к умеренности. От табака нужно отказаться, и я сделаю всё в рамках хорошего воспитания, чтобы отгородить их от него. Не говоря уже о том, что если я узнаю об увлечении любой моей дочери метамфетамином или кокаином, я навсегда лишусь сна. Но если за свою жизнь они ни разу не попробуют психоделик, например, псилоцибин или ЛСД, я удивлюсь, почему они пропустили самый важный обряд посвящения, через который человек только может пройти.

Это не говорит о том, что каждый должен попробовать психоделики. Как я поясню ниже, эти вещества несут определенные опасности. Без сомнения, некоторые люди не могут позволить себе даже слегка потянуть якорь нормальности. Прошло много лет с тех пор, как я сам принимал психоделики, и мое воздержание – результат уважения к тем рискам, которые они влекут. В мои двадцать с небольшим я открыл в псилоцибине и ЛСД незаменимые инструменты. Под воздействием этих веществ я провел одни из самых важных часов моей жизни. Без них я, возможно, никогда бы не открыл, что существует внутренний ландшафт разума, который стоит исследовать.

Без роли везения здесь не обойтись. Если вам повезло, и вы приняли правильное вещество, вы узнаете, что значит испытать просветление (или приблизитесь к тому, чтобы понять его возможность). Если вам не повезет, вы узнаете, что значит быть сумасшедшим. Я не рекомендую последнее, но стоит признать, что это прибавляет уважения к непрочной нормальности и умножает сострадание к людям, страдающим психическими расстройствами.

Тысячелетия люди употребляли растения, содержащие психоделики, но научные исследования этих веществ начались лишь в 1950-х. К 1965-му были опубликованы сотни исследований, в основном о псилоцибине или ЛСД. Многие из этих исследований доказали, что психоделики эффективны в лечении клинической депрессии, обсессивно-компульсивного расстройства, алкогольной зависимости, а также боли и тревоги во время последних стадий рака. Но почти сразу эта область исследований была абсолютно заброшена, чтобы остановить распространение таких веществ среди населения. После перерыва, который продлился целое поколение, исследования о фармакологии и терапевтической ценности психоделиков снова возобновляются.

Психоделики, такие как псилоцибин, ЛСД, ДМТ и мескалин сильно меняют мышление, восприятие и настроение. Судя по всему, большинство делают это через серотониновую систему мозга, присоединяясь к 5-HT2A рецепторам (хотя некоторым свойственны и другие рецепторы также). Это соединение увеличивает активность префронтальной коры, которая дает сигнал к выработке дофамина и глутамата. Некоторые вещества (например, ЛСД) сцепляются именно с дофаминовыми рецепторами, но все же своего эффекта психоделики достигают в основном за пределами дофаминовой системы, поэтому эти вещества не вызывают зависимости.

Продолжение следует... Ваш @drugsNerd.