Каин и Авель
Был недавно в Троице-Сергиевой лавре, там очень красивые фрески в трапезной. Жаль, фото не сделал, а в интернете не нашёл. Показать не смогу. Но зато даю повод съездить на экскурсию...
Две фрески в трапезной монастыря меня очень зацепили.
Библейскую историю Каина и Авеля, наверное, знают все. Но все же: два брата, один был добрый, другой злой. И злой убил доброго, потому что ревновал.
Классное пособие по сиблинговому соперничеству. Самый легкий способ его создать: выдели одного ребёнка, а другого ругай.
Да-да, это библейская история. Но она такая классная, все как по нотам!
Итак, фрески: на первой изображён поворотный момент истории. Отец принимает жертву от Авеля, а вот у Каина нет, не берет. Если я правильно запомнил, причина - «сначала с братом помирись, потом приходи». На фреске классно переданы все персонажи: Авель приносит жертву, действует органично, без принуждения, он «хороший» сам по себе, без усилий. Отец слева сверху нарисован, довольный, принимает жертву Авеля. Каин в правом нижнем углу: там темно, его жертва не принята, он горюет. Не злится, а именно горюет: родитель не принял его любовь! А родитель при этом на фреске изображён без тени сожаления (ну серьезно), он сосредоточен на «хорошем ребёнке», и словно не замечает страданий Каина. Его никто не утешил…
Вторая фреска: Каин убивает Авеля. Ох, как классно автором схвачены детали персонажей! Вся гамма фрески красно-чёрная, внизу Каин бежит, прикрывая голову руками, а в левом верхнем углу разгневанный отец.
Что видно: Каин знает, что поступил плохо. Вот там прямо четко: он не потому бежит, что на него разгневались, он уже знал, что совершил преступление. А вот гнев небес выглядит ровно как родительская эмоция «все, теперь иду за ремнём».
Знаете, что это за эмоция? Это когда родителя постоянно проверяют на прочность, и все участники знают, что кончится физической расправой. И даже родитель, который пообещал «строго наказать», знает, ну вот знает, что вопреки угрозе (а на деле - как раз благодаря ей) запрет будет нарушен. Ну например: «не смей играть в мяч в комнате, разобьешь мою вазу». Ваза не прячется, и другого занятия ребёнку не предлагают. Он играет дальше. Конечно, совсем не нарочно, но в итоге ваза разбита, родитель в гневе «я так и знал!» бежит с ремнём, ребёнок закрывает голову руками, удары, рев, крики «я говорил!», напряженная тишина, ужин, нотации, извинения…
Ну вот, к фрескам. Уже на первой из них было понятно, к чему все идёт. Ну правда: Авель другой по характеру. Его за это хвалят и выделяют. Ну другой у Каина характер, изначально другой! И его ревность всячески подогревается, его буквально унижают, заставляют «мириться с братом», на которого он зол. Сам не знает почему. Уверен, это как раз из серии, когда дошкольнику говорят «не веди себя так», а он искренне не понимает, как это сделать. Ну вот пружина внутри, ну вот хочется пошалить-поорать-побегать. И никто, даже родитель, его таким не принимает.
А вот… зная характер Каина, чего можно было ожидать, демонстративно не приняв его жертву?
Вот правда? Что он мириться с братом пойдёт, искренне?
Мы хвалим за характер, мы ругаем за характер. Мы не оцениваем поступки, усилия, мы оцениваем ребёнка в целом. И мы полностью на него, дошкольника, переложили ответственность - «изменись, хорошие дети так себя не ведут». Получаем протест, озлобление, сиблинговое соперничество. И снова наказываем, читаем нотации.
А ребёнок (ну ровно как Каин на фреске!) уже знает, что поступил плохо, не дожидаясь нашего гнева. Он просто не умеет по-другому! Ему просто надо помочь, принимая его характер. Не пытаться сломать. Сложно, долго. Но ведь кто ему ближе, чем родители?