Гептамерон. Продолжение.
А маленький самолетик все метался над мертвым телом дирижабля: видимо, пилот все искал оставшихся в живых членов экипажа. Кара тоже не осталась безучастной и со всех ног помчалась к упавшему судну, чтобы попытаться хоть кого-то спасти. Кукурузные метелки хлестали ее, и она выставила руки вперед, чтобы как-то защититься от растений. Кара бежала так быстро, как только могла. «Быстрее, быстрее, еще быстрее», - торопила себя Кара. Рядом с ней низко-низко пролетел серебристый аэроплан. Кара увидела, что летчик повернул голову в ее сторону и внимательно наблюдал за ней. На голове пилота была черная кожаная каска с толстым валиком, идущим по всей окружности каски, а на глазах - авиационные очки. Пробежав еще немного по кукурузному полю, Кара наконец-то добралась до упавшего дирижабля. Пред ней предстало печальное зрелище: прорезиненная ткань обшивки судна складками свисала с тонкого дюралевого каркаса и была местами изорвана от пулеметных очередей. Сам каркас смялся от удара о землю. Белый купол обшивки накрыл собой гондолу дирижабля и был таким тяжелым, что Кара была не в состоянии поднять его, чтобы хоть чем-то помочь попавшим в беду людям, все еще находившимся в мотогондоле. Над ней вновь пролетел тот самый аэроплан, который еще недавно сражался в одиночку против своих жестоких противников-бипланов. Но вот стрекот его мотора стал постепенно затихать и вскоре исчез совсем. А Кара в это самое время медленно обходила огромную тушу погибшего дирижабля, чтобы отыскать хоть какой-нибудь проход к кабине гондолы, но, к ее сожалению, ткань полностью накрыла дирижабль, и никакой возможности пробраться поближе к людям Кара так и не находила. Она была готова разрыдаться от своего бессилия, от невозможности проникнуть как через проклятую перкаль, так и через переломанный каркас, который, словно ребра мертвого кита, выброшенного на берег, то тут, то там торчал из ткани. Ей стало так обидно, что у нее задрожали руки и ноги, а сердце мгновенно заполонили отчаяние и злоба на саму себя за то, что она такая беспомощная и никудышная. Сердце вдруг заныло и принялось бешено стучать, его боль стала отдаваться в голове тикающей пульсацией. Голова стала словно часовая бомба, вот-вот готовая взорваться. Кару стало подташнивать, в ее глазах все поплыло, все закружилось, и она совершенно потеряла координацию; Кара запнулась о какой-то обломок и, скорее всего, уже бы упала, но ее вовремя подхватил мужчина в кожаной летной куртке. Он внимательно посмотрел ей в глаза и скомандовал: «Идем отсюда! Быстро!» Летчик, слегка присев, попросил Кару обнять его шею, а сам крепко схватил ее за талию и быстро повел прочь от дирижабля.
- Что случилось? - заплетающимся языком спросила у него Кара.
- Вы надышались гелием, которым была наполнена оболочка дирижабля. Надо было немного подождать, гелий в семь раз легче воздуха. Он бы сам со временем улетучился. А вы подошли именно тогда, когда гелий еще выветрился. Вам просто не повезло.
- Весьма похвально, но, боюсь, что при падении с такой высоты у них не было ни единого шанса.
- Но он же так медленно падал…
- Это вам кажется, девушка. Из-за его огромных размеров кажется, что он падает на землю медленно, но уверяю вас, что это не так.
- Я сердечно благодарю вас за мое спасение.
- Конечно, для вас было бы куда лучше, если бы вы уселись прямо на землю, тогда вы вряд ли так сильно надышались бы гелием, но так как вы постоянно ходили вокруг обломков, вот и получился неприятный результат.
- Не извиняйтесь, тут не за что извиняться. Я рискнул приземлиться на меже в поле, так как увидел, что вы уже практически добрались до дирижабля. Признаюсь, пару раз я скозлил, и чуть не перевернулся, межа-то сама по себе не идеально прямая, кочки на ней всякие, выбоины, а вдоль балки она, к тому же, имеет довольно неприятный изгиб. Вот такие вот дела. Но, как говорится, что ни делается, все ведет к лучшему. И, к тому же, позвольте полюбопытствовать: а вы-то тут каким боком оказались?
- Да я и сама толком не понимаю. Что-то, видимо, со мною стряслось.
- Похоже на то. Ну да ладно, не мое это дело.
Издалека послышался рев моторов.
- Вот же незадача, похоже, что вражеские танкетки приближаются. Скоро здесь будут. Шустрые они. Они рассчитаны на одного мехвода и одного пулеметчика. А вот пулемет там мощный, калибра 12.7 мм. Врагу не пожелаешь. Если нас заметят, то совсем худо будет: от пулеметов мы в кукурузе точно не спрячемся. У меня же из оружия с собой только пистолет имеется. Поэтому, девушка, я предлагаю вам вместе со мной бежать к моему самолету, и немедленно! Очень надеюсь на то, что улететь мы все-таки успеем. Иначе меня-то они точно расстреляют. Летчиков сразу расстреливают, не раздумывая. Ну так вы как? Летите со мной? Уверяю вас, что вам лучше поверить мне на слово и спасаться бегством вместе со мной. Бог знает, что с вами эти шельмы могут сотворить.
- Хорошо, - сразу же приняла предложение летчика Кара. - Побежали к вашему самолету.
Кукуруза вновь хлестала Кару по плечам. Впереди нее мчался летчик: его портупея от быстрого бега сползла и тяжелый автоматический пистолет бил по его бедру. Оба они, летчик и девушка, наконец-то проскочили поле и выбрались на межу. Неподалеку стоял винтовой самолет на трехопорном шасси. На защитный кожух шасси налипла трава и ошметки кукурузных початков. Летчик помог Каре забраться в самолет, пристегнул ее, затем залез в него сам и сразу же завел мотор. Тот чихнул два раза, выбросив черный клуб дыма из выхлопных патрубков, и громко зарокотал. Летчик, не оборачиваясь, показал Каре кулак с вытянутым большим пальцем, мол, все идет отлично, достал защитные очки с широкой коричневой резинкой и надел их себе на нос, затем натянул свой черный блестящий шлем и обмотал шею шарфом. Мотор взревел еще сильнее и самолет стал медленно набирать ход. Он, мелко потрясываясь, бежал по светло-коричневой земле, по пожухлой стерне, время от времени заметно подпрыгивая и настойчиво набирая скорость. Мгновение - и они уже оторвались от земли: летчик стал резко набирать высоту. У Кары заложило в ушах и ей пришлось пару раз сглотнуть, чтобы избавиться от этого неприятного ощущения. Она вертела головой по сторонам, придерживая рукой свои длинные волосы, бьющие прямо в лицо. Кара увидела, как внизу, безжалостно ломая кукурузные стебли, к упавшему дирижаблю мчатся пять танкеток. В них, сидя друг с другом бок о бок, ехали солдаты в касках, похожих на плоские тарелки. Перед каждым солдатом, сидевшим справа, торчал длинный толстый ствол. Это был кожух крупнокалиберного пулемета. Вдруг танкетки разом остановились, и солдаты уставились на улетавший от них аэроплан. Один из пулеметчиков дал короткий залп, но ему не хватило угла возвышения, и светящиеся пули пролетели далеко внизу от самолета. Кару охватил дикий восторг: «Ура! Я спаслась! Я спаслась!» Летчик, набрав высоту, выровнял машину, и они полетели вперед прямо к кучевым облакам, теснившимся далеко на западе. Но воздух неожиданно сделался каким-то тягучим, словно это был кисель, стало трудно дышать, хотя по прежнему воздух был как всегда прозрачен. Мотор самолета принялся натужно реветь и чихать время от времени, видимо, ему не хватало мощи и он был не в силах справиться с такой плотностью воздуха. А горизонт вдруг принялся закручиваться по часовой стрелке все быстрее и быстрее. Летчик уже не мог удерживать самолет и тот свалился в плоский штопор. Аэроплан несло прямо в сингулярность, выхода из которой практически не было, так как такой выход был бы для человека бесконечно долгим. Кара зажмурила глаза от ужаса: смерть казалась ей неизбежной.