Программа «Статус» сезон 8, выпуск 27
М. КУРНИКОВ: Здравствуйте! В эфире программа «Статус», программа, которая выходит сразу на всех каналах, которые только можно представить.
Е. ШУЛЬМАН: И на всех радиостанциях.
М. КУРНИКОВ: Да. На канале Екатерины Шульман. Здравствуйте, Екатерина Михайловна.
М. КУРНИКОВ: На канале «BILD на русском», на канале «Живой гвоздь». Она идет в прямом эфире действительно «Эха», в приложении, в спутниках и так далее, на сайте echofm.online. А я в самом начале, как всегда, дарю книжку. Злые языки рассказали, что вы вчера видели уже, какую книжку я хочу вам подарить.
Е. ШУЛЬМАН: Уже один человек похвастался, что у него/нее такая книжка есть, а у меня ее тогда еще не было.
М. КУРНИКОВ: Вот теперь и у вас. Это «Обреченные на роль любую», сборник стихотворений, который составлял Роман Либеров, тоже еще один наш с вами знакомый.
Е. ШУЛЬМАН: Известный культурный деятель.
М. КУРНИКОВ: У меня был выбор подарить вам с английским переводом или с французским. Я выбрал английский.
Е. ШУЛЬМАН: Спасибо. Это гуманно.
М. КУРНИКОВ: Но на сайте «Эхо Книги» вы можете выбрать сами. Там можно и русско-английскую версию, и русско-французскую версию. Пожалуйста.
Е. ШУЛЬМАН: Спасибо. Это антология стихов современных поэтов, если я правильно все понимаю, составленную действительно Романом Либеровым. И тут даже есть картинки и параллельные переводы. Здорово. Спасибо.
М. КУРНИКОВ: Много чего есть. Ну, а мы переходим к первой рубрике.
Не новости, но события
Новый посол РФ в США
Е. ШУЛЬМАН: Начинаем мы сегодня с того, о чем говорили на прошлой неделе – с дальнейшего развития российско-американских отношений. Для того, чтобы отличать разговоры от сущностей в той ситуации, когда разговоров чрезвычайно много и уровень громкости их только возрастает, соответственно, разбираться трудно, мы стараемся придерживаться бумаги. Бумага не обманет. Есть документ – есть нам, соответственно, о чем поговорить.
Итак, в рамках дальнейшего сближения высоких договаривающихся сторон у нас появился посол России в Соединенных Штатах. Напомню, что до этого некоторое время его не было. А теперь указом президента у нас чрезвычайный и полномочный посол назначен. Он же постоянный наблюдатель Российской Федерации при ООН.
Это профессиональный американист. Зовут его Александр Дарчиев. Он работал в МИДе и возглавлял департамент Северной Америки. Работал до этого в американском посольстве. То есть это человек именно из этой профессиональной области. Указывают коллеги на диссертацию его кандидатскую, которую он защищал в 1987 году. Называлась она следующим образом: «Леволиберальные силы в общественно-политической жизни США в 70-80-е годы». Тема, как вы понимаете, чрезвычайно актуальная.
М. КУРНИКОВ: Звучит не стыдно, на самом деле.
Е. ШУЛЬМАН: Не-не-не, вообще не стыдно.
М. КУРНИКОВ: Бывают такие названия диссертаций конца 80-х, что ты думаешь: ну, понятно.
Е. ШУЛЬМАН: А тут в теме виден объект, есть действительно о чем поговорить. В принципе, насколько я поняла отзывы профессионального сообщества американистов, о нем говорят скорее хорошо. То есть в этом назначении мы можем видеть стремление отправить в Вашингтон человека, который, по крайней мере, понимает, куда он едет и что вокруг него происходит. То есть не политического назначенца, который должен символизировать своей фигурой непоколебимость российских позиций, а человека, который, по крайней мере если ему будет разрешено, сможет там разговаривать, может быть, до чего-то договариваться.
новый зам Примакова в Россотрудничестве
Еще на одно назначение обратим внимание, своеобразное по целому ряду параметров. Не самое высокоуровневое, но тем не менее любопытное. Есть у нас такая организация «Россотрудничество». Это федеральное агентство, которое должно заниматься распространением идей «русского мира», в чем бы они ни заключались, за рубежом, а также помощью соотечественникам. В общем, это такое soft power agency, которое возглавляет Евгений Примаков, внук (не покойный Евгений Максимович, а молодой).
М. КУРНИКОВ: Злые языки говорят, что это важная роль в структурах Службы внешней разведки и так далее.
Е. ШУЛЬМАН: Вы знаете, и атташе по культуре, и всякого рода представители по распространению чего-нибудь хорошего – это те традиционные роли, которые любят занимать представители спецслужб. Следует ли из этого, что каждый такой атташе обязательно ГРУшник? Как говорят, почти всегда. Но, наверное, оставляем всегда пространство для возможных исключений. Но наш-то сейчас, собственно, поинт не вполне в этом.
У Евгения Примакова-младшего появился назначенный указом президента заместитель. И этот заместитель – это Игорь Чайка. Это младший сын бывшего генерального прокурора Юрия Чайки, который теперь у нас является полпредом президента. У нас два бывших генеральных прокурора являются полпредами (он и Устинов), и оба они чрезвычайно малозаметные в этом своем качестве. Но тем не менее.
Игорь Чайка прославился в публичном пространстве, хочется сказать, своей выразительной наружностью. Но это будет лукизм. Мы так не поступаем. На самом деле, он до этого не находился у нас на госслужбе, а был владельцем одного из крупнейших в России операторов по переработке мусора, названного политически. «Хартия» называется. Великая хартия вольностей, может быть, имеется в виду.
М. КУРНИКОВ: Ну вот что значит трудовая династия. Видите, гены взяли свое и пришел человек на госслужбу.
Е. ШУЛЬМАН: И потянуло его неудержимо на госслужбу. Что здесь на самом деле любопытного? Во-первых, Игорь Чайка находится в санкционном списке Соединенных Штатов. Включили его туда в 2022 году. Причем включили по довольно-таки нетривиальной причине. Минфин тогда разъяснял, что он совместно с пресс-секретарем Кремля Дмитрием Песковым разработал планы по подрыву позиций президента Молдовы Майи Санду и возвращению страны в сферу влияния России. В общем, что-то там в Молдове вредного лоббировал.
Итак, можно себе представить, что если сейчас у нас такая российско-американская дружба расцветает, то эти санкционные списки могут быть отменены либо смещены либо какие-то люди могут быть из них вынесены. Потому что позиция замглавы «Россотрудничества» – это, конечно, позиция, направленная на сотрудничество или общение с какими-то зарубежными странами.
Кроме того, что еще здесь любопытно в частном порядке и в качестве проявления некоторой общей тенденции? Возможно, что руководитель «Россотрудничества» не так устойчиво сидит на своем месте, как, наверное, ему бы хотелось, и, может быть, подсаживание к нему заместителя – это подготовка к смене руководства. Такие разговоры тоже бродят.
И проявление тенденции общего характера. Мы вообще в последнее время видим не просто появление этого поколения принцев, то есть второго поколения больших начальников, но именно, в особенности после начала войны, их перемещение на государственные должности. То есть раньше как было принято? Папа на госслужбе, а детки и жена в бизнесе. Это понятная была схема. Таким образом отмывались, легитимизировались деньги клана. Ну и вообще вне госслужбы меньше ограничений, жизнь вольнее, не надо отчитываться ни перед кем о своих расходах. Поэтому следующие поколения предпочитали находиться там. А тут мы видим, как, например, сыновья Фрадкова оказываются именно на госслужбе. Или вот новый глава Счетной палаты тоже пример такой же кадровой политики. И вот теперь Чайка.
Мне бы казалось, что это связано вот с чем. Позиция в бизнесе даже при влиятельном и еще живом отце не является больше такой безопасной, как позиция на госслужбе. Для того, чтобы действительно быть кем-то, надо все-таки иметь чин.
М. КУРНИКОВ: Но лучше не губернаторский.
Е. ШУЛЬМАН: Да, вот не надо быть губернатором, не надо быть мэром, а вот какую-нибудь федеральную должность иметь чрезвычайно хорошо. А те ограничения, о которых я только что говорила, они за эти годы, в общем, смягчились. Нет больше деклараций, не надо ничего публиковать, нет больше никакой прессы, которая будет задавать вопросы о твоих часах, вообще никто не скажет тебе лишнего слова, а если кто-нибудь напишет, что ты был на чем-то дне рождения, то эти люди потом сядут за вымогательство.
М. КУРНИКОВ: Будем только надеяться, что несмотря на ту деятельность, которая была, Майя Санду все-таки осталась президентом Молдовы.
М. КУРНИКОВ: Может быть, и так дальше…
Е. ШУЛЬМАН: То есть эффективность этой всей мягкой силы будет приблизительно такая же.
М. КУРНИКОВ: Хочется надеяться.
Е. ШУЛЬМАН: Хорошо. Посмотрим, как оно дальше будет происходить.
Кирилл Дмитриев и спортивный твит — контакты с окружением Трампа через ММА
Далее. Мы с вами следим за деятельностью нового спецпредставителя президента Российской Федерации Кирилла Дмитриева и, в частности, за его активностью в сети X. Только ради такого дела согласилась бы я заходить в эту сеть, чтобы следить там за кем бы то ни было. Мы помним, что он ставит там всякие правильные трампистские хэштеги, публикует разные воодушевляющие ролики и призывает всех следить за обращением президента США к Конгрессу. Также он довольно часто ретвитит вице-президента Вэнса.
То есть если убрать фамилию, закрыть ее и посмотреть исключительно по содержанию, он, естественно, пишет там на английском, то кажется, что это такой правоверный член Республиканской партии, возможно, даже кто-то из руководства, вот такой правильный карьерный партиец.
Одно из последних его сообщений касалось даже российских дел и любопытным образом связывало российско-американские отношения и силовой спорт. Для того, чтобы понять, о чем идет речь, мне тоже пришлось погрузиться в эту материю, которая, в общем, от меня достаточно далека, поэтому вы теперь об этом тоже услышите, дорогие слушатели. Здесь
М. КУРНИКОВ: Надеюсь, вы не смотрели UFC, ММА и прочее.
Е. ШУЛЬМАН: Я не знаю, что это за эти все аббревиатуры. Нет, некоторые аббревиатуры я выучила. И сейчас я вам расскажу. А, вы сказали UFC. Правильно. Теперь я знаю, что это такое. В общем, что он пишет? Он пишет, что в России в скором времени могут возобновить проведение турниров Абсолютного бойцовского чемпионата. И не просто он это написал, а он ретвитнул твит, принадлежащий Хабибу Нурмагомедову, известной фигуре не только спортивной, но и культурной, и политической.
Хабиб Нурмагомедов, опять же, даже я знаю, это не просто боец, это очень влиятельный, популярный человек в Дагестане. Это, наверное, самый популярный человек в Дагестане. Его отношения с российскими властями и правоохранительными органами несколько двусмысленны. Как считается, его не любят российские власти и в особенности не любит его ФСБ, потому что он, во-первых, не очень внятно высказывался в поддержку СВО, а даже, кажется, высказывался насчет того, что не надо было ничего этого начинать.
М. КУРНИКОВ: Добавлю, что у него была часть украинской карьеры. И это, в общем, имеет значение, что называется.
Е. ШУЛЬМАН: Может быть. Кроме того, он, в общем, фактически морально поддержал протесты в Дагестане те самые, которые нам известны как Махачкалинский погром, которые происходили в 2023 году. Когда случился теракт в «Крокусе», тоже он высказался как-то не так, как от него хотели. В общем, его не любят русские националисты, его, как считается, не любит ФСБ. И были попытки преследования его за неуплату налогов. То есть это фигура такая противоречивая.
И вот Кирилл Дмитриев перепощивает его и говорит, что вот этот самый Абсолютный бойцовский чемпионат, возможно, скоро сможет провести в России соревнования. Что такое Абсолютный бойцовский чемпионат (UFC, Ultimate Fighting Championship)? Это международная спортивная организация с центром в Лас-Вегасе.
М. КУРНИКОВ: Это уже рубрика «Понятие»?
Е. ШУЛЬМАН: Ой, боюсь, что придется. Которая проводит бои по смешанным единоборствам. Это вот эти ММА, оказывается, и есть. Это не бои без правил, это какая-то другая штука, но тоже чрезвычайно веселая. Про спортивную часть происходящего я вам, естественно, говорить ничего не буду.
Но на что я обратила внимание? Руководитель этой организации последние уже больше 20 лет – это человек по имени Дана Уайт. Это мужчина. Я тоже сначала подумала, что женщина, но нет. Это человек как раз такого вида, как вы бы ожидали от руководителя ассоциации по спортивным единоборствам.
И это значимый такой большой трамповский друг, спонсор, человек, сделавший пожертвование в миллион долларов еще в 2020 году в одну из предварительных организаций, которые поддерживали выдвижение Трампа. То есть еще, видите, до того, как это стало модным. У него есть фотографии с Трампом в Белом доме. Он его всячески поддерживал. Он выступал на республиканском конвенте с предложением Трампа выдвинуть. То есть это практически Жога такой американской политики, вот такой человек, который выходит и говорит: «Отца нашего родного надо непременно в президенты выдвинуть еще и еще раз, еще много-много раз».
Поэтому что мы тут можем видеть? Мы тут можем видеть, возможно, попытки наладить отношения с окружением Трампа еще и через этот обходной путь: вот смотрите, давайте через спорт. Или давайте там еще через что-нибудь другое, лишь бы были отношения, лишь бы можно было снять потом в перспективе санкции за это.
Какие там происходят трения и напряжения между, скажем, Кириллом Дмитриевым и министром Лавровым, мы с вами рассказывать не будем, потому что не так много чего про это известно. Но твит – это твит. Он, пожалуйста, находится в публичном пространстве, длящееся правонарушение, как любят говорить российские правоохранительные органы.
То есть, возможно, в этом стремлении с какого бы то ни было бока задружиться с вот этим кругом Трампа то, что Нурмагомедов не самая приемлемая фигура для российских властей силовых, это, в общем, не важно. Тут высокая геополитика, а не вот эти ваши мелкие соображения, кто в Дагестане кого побил. А может быть, они обидятся, затаят недоброе. В общем, интересно, какие комбинации вообще невероятные возникают, которые заставляют нас погружаться в мир вот этих Ultimate Fighting Championship.
М. КУРНИКОВ: Так, глядишь, у Кирилла Дмитриева и дойдет дело до ретвитов Хасбика. Мы сейчас посмотрим рекламу, а после этого вернемся в студию.
Уже через неделю, 19 марта, в Берлине «Эхо» совместно с Центром Карнеги устроит публичную дискуссию «Авторитарный поворот? Мир на новом этапе». Это не просто встреча, это будет дискуссия сразу трех экспертов: Екатерины Шульман, Александра Габуева и Александра Баунова. В общем, если вы в Берлине, советую, советую. Подробности в описании. Ну, а мы продолжаем.
Е. ШУЛЬМАН: Любовь к трем экспертам. Опера. Я бы даже сказала, балет.
М. КУРНИКОВ: Любовь от меня будет, потому что я буду это модерировать.
Бюрократия против Маска
Е. ШУЛЬМАН: Хорошо. Итак, хочется сказать, возвращаемся к нашим баранам. Еще пару слов о твитах и о том, что они нам показывают. Понятно, что очень интересует меня как человека, занимающегося бюрократией, что происходит с американской административной реформой и каким образом там люди называют себя департаментом, которые на самом деле никаким департаментом не являются, и при этом раздают указания настоящим федеральным государственным служащим. Очень было любопытно посмотреть и продолжает быть любопытно, как развиваться будет эта динамика.
Мы также жаловались с вами в прошлых выпусках, что очень трудно считывать американскую публичную риторику, потому что она полна восклицательных знаков и капслока, а что там сущность, а что просто жесты для привлечения внимания, сразу не разберешь. Тем не менее достаточно длинное для этого автора сообщение американского президента в сети Truth Social от 6 марта я прочитала, несмотря на обилие капслока и восклицательных знаков. И оно как раз говорило о том, как замечательно Илон Маск и его псевдодепартамент делают свою работу.
Но хочу вам сказать, что из своих навыков чтения бюрократических речей я извлекла такое понимание, что это все-таки был текст про то, что молодец ты большой, Маск, спасибо тебе за проделанную работу, но ответственность за работу департаментов несут директора департаментов, и нужен нам не топор, а скальпель, поэтому, в общем, спасибо тебе, вот тебе медаль, и отдохни от трудов своих больших. Но главное, что мы все хотим одного – чтобы Америка была чрезвычайно великой. Это пока, правда, сообщение.
Была у нас также информация о том, что руководители подразделений федерального правительства уведомили своих сотрудников, что на всякие вопросы типа пришлите пять пунктов, которых вы за неделю сделали Америку более великой, можно не отвечать. То есть можно отвечать, если хочется кому-нибудь о чем-то написать, например, по электронной почте, но можно и на самом деле не отвечать. Потому что на мои бюрократические глаза, конечно, совершенно удивительно видеть, как люди, которые не являются госслужащими, при этом ведут себя в качестве таковых, не соблюдая никаких ограничений, которые накладываются на настоящих госслужащих, о чем мы с вами только что говорили.
Вообще, мы с вами ставим на бюрократию в любых противостояниях. Бюрократия сожрет кого угодно. Любой аутсайдер будет поглощен, ею переварен и выплюнут. Бывают исключения, сразу скажем. Исключения бывают в революционных и околореволюционных ситуациях, но даже после них номенклатура имеет удивительное искусство восстанавливаться практически в неизменном виде, только в увеличивающихся размерах. Поэтому посмотрим, как там DOGE у нас дальше будет производить свою работу. Но что-то мне подсказывает, что их активность, возможно, несколько пойдет на спад.
Коллегия МВД и недокомплект в полиции
А мы с вами вернемся к российской бюрократии с чувством радостного облегчения. Тут как-то более-менее все понятно. В прошлый раз мы говорили с вами о коллегии ФСБ, а сегодня мы поговорим о коллегии МВД. Вот такие у нас патриотические выпуски.
Е. ШУЛЬМАН: Почему мы еще не возглавляем «Российскую газету», на самом деле мало понятно. Вот кто вам еще расскажет, дорогие слушатели, про то, как у нас это все происходит? Президент совершает объезд всяких ведомств. Это достаточно важное мероприятие, эти коллегии, потому что президент произносит речь, после этого министр или глава службы произносит доклад, и президент что-то на это отвечает. В ходе этих речей, во-первых, появляются политические установки, подобные тем, о которых мы говорили в прошлый раз, говоря о коллегии ФСБ. В докладах руководителей ведомств обычно рассказывается какая-нибудь статистика, которая тоже может быть достаточно красноречивой. Так что это все полезные довольно вещи.
На коллегии МВД речь шла о политике, в том числе о высокой политике и о необходимости противостоять врагам российско-американского сближения и дружбы. МВД у нас пасынок среди силовых ведомство. Это такое ведомство народное, демократическое, массовое.
Е. ШУЛЬМАН: Их все обижают, совершенно верно. Их обижают все. Даже Росгвардия считается круче. Собственно, ее появление – это и есть очередное обижание МВД.
Тем не менее о чем президент там сказал, что нам с вами важно? Сказал он о том, какие важные задачи стоят перед МВД в миграционной сфере. Мы с вами помним, что миграционная политика – это большая-пребольшая политически значимая тема, о которой говорили в Государственной Думе. Понапринимали там законов, которые, правда, в результате не особо во что вылились, но тем не менее кампания такая была. Регионы принимают запреты на профессии для мигрантов. Об одном таком случае и о том, как он недолго прожил, мы с вами еще немножечко упомянем чуть дальше.
Я прочитала вот именно этот пассаж из президентской речи относительно миграции, и я там совершенно не вижу никакого указания, как сделать так, чтобы мигрантов стало поменьше или чтобы они как-то меньше приезжали.
Что говорится? Говорится, что «нелегальную миграцию надо пресекать». Ну действительно, как же не надо? «Уйти от бумажной миграционной карты, перейти к электронной авторизации». Очень хорошо. «Все эти инновации должны найти отражение в обновленной концепции государственной миграционной политики, которую нужно принять уже в этом году». Тоже хорошо. Она действительно разрабатывается МВД уже как-то довольно долго.
А сразу после этого идет речь о чем? «Следует развивать механизмы поддержки возвращения на родину наших соотечественников, а также тех иностранцев, которые разделяют наши традиционные ценности, а тем более имеют соответствующую квалификацию, образование и нужны нашей экономике».
То есть смотрите, нелегальную миграцию мы пресекаем, бумажные документы заменяем на электронные и вообще стараемся, чтобы приезжало побольше людей, которые имеют квалификацию и нужны нашей экономике, а также ценности разделяют, квалификация.
Если я правильно читаю эту фразу, даже министр жаловался, что у них 90 тысяч недокомплект, теперь 172. Это действительно драматично. Дальше он начинает перечислять регионы, в которых совсем беда: «В Приморском крае, в Ивановской области нет трети личного состава. В 39 из 96 терорганов не хватает более 20% сотрудников. 30% недокомплект в Екатеринбурге на уровне городском. Показательно, что 40% уходят со службы, не получив права на пенсию». То есть люди бегут из полиции, даже не дождавшись той замечательной пенсии, которая им положена.
«В Магаданской области вакантна практически каждая вторая должность следователя. В Смоленской не укомплектовано 40% подразделений по борьбе с незаконным оборотом наркотиков». В общем, Магаданская область, между прочим, криминально очень непростая.
Понятно, что тот недокомплект, который был раньше, очень сильно усугубился после 2022 года, потому что многие их сотрудники ушли на контракт с Министерством обороны.
При этом что говорится министрам, как вообще что нужно сделать? Он говорит, что денег надо больше платить. Тоже понятно. Он говорит: «Да, повысили на 30% заработную плату, но все равно неконкурентный уровень довольствия. Среднее значение довольствия выросло в 1,9 раз, а средняя заработная плата по экономике за тот же период выросла в 3 с лишним раза. Льготы были монетизированы и погружены в оплату труда. На сегодняшний день они полностью обесценились, а покупательная способность денежного довольствия сотрудников снизилась более чем в полтора раза».
Знаете, чем нам еще интересны эти разговоры? А почему вдруг денежное содержание настолько обесценилось?
Е. ШУЛЬМАН: А потому что инфляция. А инфляция-то она для всех одинаковая. Это не то что у полицейских какая-то своя инфляция полицейская, а у остальных гражданская. Поэтому когда он говорит, что покупательная способность денежного довольствия сотрудников снизилась более чем в полтора раза, это как бы намекает на уровень инфляции, который в других местах считают совершенно по-другому и продолжают упорно его удерживать ниже 10%, чтобы цифра была не такая страшная.
Дальше, кстати, он говорит, что надо при этом сохранять высокий уровень наших кадров, вообще к ним бережно относиться, а из них треть – женщины, их надо тоже как-то там особенно любить. Опять же вот это вот замечательно: «Треть из них – женщины, а у них дети и семьи». У мужчин, естественно, ни детей, ни семей не бывает, они служат исключительно правопорядку. Ну ладно, не будем придираться.
Напомним о такой законотворческой новации, которую мы с вами уже упоминали. У нас в самом конце 2024 года, в декабре, был принят закон, который снял запрет на поступление на службу в органы внутренних дел, а также ФСИН и МЧС, для граждан с погашенной судимостью. Если судимость была снята не ранее, чем за три года до поступления на службу, можно теперь приходить. Причина этого объясняется с приятной откровенностью – острый дефицит кадров в правоохранительной системе, который увеличивается в последние годы.
М. КУРНИКОВ: Большевики имели такой опыт. Они набрали бывших преступников в милиционеры.
Е. ШУЛЬМАН: Вы знаете, мне что-то подсказывает, что, может быть, вот срок три года будет уменьшен через какое-то время. Потому что сколько освободится всяких замечательных людей, умеющих держать оружие, ежели вся наша советско-американская дружба как-то будет поступательно развиваться. Куда вот их девать-то? Смотрите, как хорошо и замечательно будет их взять на эти многотысячные вакансии, которые имеются в системе внутренних дел. Подумай над этим читателем, и тебе станет не по себе.
Кстати говоря, на неделе также произошел довольно глобальный сбой на сайтах МВД. Причем как федеральный портал был недоступен, так и региональные главки тоже недоступны были. Починили, я проверяла, сейчас уже работают. Но вот у нас какие-то цепочки такие поломок. Помните, сайты судов поломались и довольно долго не работали, а когда вернулись, то уже какие-то были не такие, уже несколько изменившиеся в лице и с неполным функционалом.
М. КУРНИКОВ: Сайт Твиттера тоже не работал – и ничего.
Е. ШУЛЬМАН: Это украинские хакеры, не правда ли? Или ИГИЛ. Что, кстати говоря, очень сильно напоминает, прости господи, ситуацию в «Крокусе», когда сделали это, очевидно, одни, а дальше какой-нибудь выходит очередной этот Илон Патрушев и говорит: «Да это же украинцы». В общем, видимо, в этом есть что-то заразное.
М. КУРНИКОВ: При этом они друг другу тоже мешают врать. Потому что какого-то человека там теперь обвиняют в том, что он отдавал команду по «Крокусу», он сейчас задержан в Соединенных Штатах. А как же украинский след?
Е. ШУЛЬМАН: А где же Патрушев? Патрушева уже, правда, нет, он уже за это не отвечает. Непросто все, непросто.
Третье чтение закона о местном самоуправлении
Так вот, возвращаясь к новостям законотворчества. Длящийся долгий сюжет, который подходит к своему логическому завершению, это новый Закон о местном самоуправлении. Он принят в третьем чтении и пошел в Совет Федерации. Закон объемный, масштабный. Вообще законодательство о местном самоуправлении очень сложное и многоплановое, а также постоянно меняется.
М. КУРНИКОВ: Закон о выборах и Закон о местном самоуправлении.
Е. ШУЛЬМАН: Закон о выборах, Закон о местном самоуправлении и КоАП. Уголовный кодекс тоже довольно часто. Но вот эти три – это прям чемпионы по количеству изменений.
До 2020 года этим изменениям мешала 12-я статья Конституции, памятная мне еще по тем временам, когда я была сотрудником органа местного самоуправления. 12-я статья гласит, что система местного самоуправления не является частью системы государственной власти. То есть местное самоуправление, земство, независимо от властной вертикали. В 2020 году для того, чтобы обойти это ограничение, но при этом не менять статью, а, как вы понимаете по номеру статьи, это первая часть Конституции, поменять ее нельзя, только новую Конституцию принять надо, был введен новый термин «система публичной власти».
Система публичной власти – это не то же самое, что система государственной власти, но вот в нее, поскольку она же публичная, не то что тайная власть, в нее местное самоуправление входит. Логическим развитием этого тезиса и стала новая версия Закона о местном самоуправлении, которая была внесена в Думу еще в 2021 году. И видите, как долго продолжается – четыре года – это рассмотрение. Для нашего законотворчества это очень большие сроки, потому что это и большой объем самого законного текста, и довольно значительный интерес. Это действительно касается того, что происходит непосредственно на земле.
Суть дела состоит ровно во включении местного самоуправления во властную вертикаль, дать возможность губернаторам применять различные взыскания главам органов местного самоуправления вплоть до увольнения. То есть губернаторы полностью подотчетно федеральному центру, в качестве компенсации им дается власть над местным самоуправлением.
М. КУРНИКОВ: То есть это закон об уничтожении местного самоуправления.
Е. ШУЛЬМАН: Я не очень люблю такого рода терминологию, но, вообще говоря, оно уже не самоуправление, оно не управляет собой самостоятельно, а оно подотчетно властям региональным.
Но что еще интересно. У нашего же законотворчества есть несколько тенденций, которые, казалось бы, противоречат друг другу, но при этом сосуществуют. С одной стороны, должна быть везде вертикаль. С другой стороны, должны быть везде исключения. Поэтому в законе вписаны исключения из этого порядка. Это Москва и Петербург – там как было, так и есть. Особые экономические зоны, зоны ВПК и портовые зоны – это все зоны исключений, там этот закон не действует, там свои особые порядки.
Далее. То, что называется «поправкой от Татарстана». Правда, внесена она была не представителями Татарстана, но, как считается, именно эта республика, республиканские власти затормозили движение законопроекта от первого чтения ко второму и добились внесения туда следующей поправки.
В первоначальной версии предполагалось, что городские и сельские поселения, то есть низовой уровень самоуправления, ликвидируется полностью, то есть остаются только одноуровневые вот эти муниципалитеты, которые дальше можно объединять, и в них могут быть как куски сельской местности, так и куски городской, а, собственно, городские и сельские поселения не должны были являться больше единицами местного самоуправления.
Во втором чтении была принята поправка, в которой говорится, что – председатель назвал это консенсусным решением – теперь регионы могут решать сами, будут ли они сохранять двухуровневую структуру (поселения и муниципальные районы) или одноуровневую (только муниципальные и городские округа).
Есть уже некоторые прикидки, какие регионы не будут переходить на эту самую одноуровневую систему, то есть сохранят ту, которая есть. Кто хочет оставлять двухуровневую систему? Это довольно любопытный список. В нем, как можно было ожидать, национальные республики: Татарстан, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Адыгея, Алтай, Башкирия, Калмыкия, Мордовия, Якутия, Чечня, но также и некоторые области: например, Саратовская, Воронежская, Ростовская, Свердловская, Челябинская. Они сохранят вот эту структуру двухуровневую.
Почему это важно? Почему были такие драмы и споры вокруг этого положения? Двухуровневая структура позволяет иметь хоть какую-то власть на земле, которая более-менее физически близка к людям, которые на этом месте живут. То есть, грубо говоря, у вас город или у вас поселок, и у вас там сидит какой-то начальник. Вы его теоретически, может быть, даже сами выбираете. На этих уровнях выборы прямые еще сохранялись. Либо ваше собрание городское его выбирает. Хорошо, хоть так. Но он хотя бы вам доступен.
При одноуровневой системе вот эти муниципальные и городские поселения – это объединенные административные структуры, которые, в общем, могут находиться от вас достаточно далеко. Таким образом, в городах не будет районов, а в сельской местности не будет поселений. И наиболее близкий к гражданам уровень власти уничтожается.
Аргументация авторов реформы состояла в том, что низовые муниципалитеты испытывают дефицит ресурсов, что их кадры или неквалифицированные, или вовсе отсутствуют, что централизация – это оптимизация.
Знакомо звучит? Знакомо звучит. Что у нас еще оптимизировали таким образом? А вот когда уничтожали фельдшерские пункты или когда уничтожали сельские школы или школы в отдельных районах, потому что там пять учеников в классе и учительница какая-то не такая квалифицированная, поэтому давайте ее закроем и всех будем на автобусе возить куда-нибудь далеко, а больных тоже куда-нибудь еще подальше, где зато есть чрезвычайно квалифицированная медицинская помощь, если только они до нее доберутся.
Пока большая часть регионов либо перешла на эту одноуровневую модель, либо собирается на нее переходить, а некоторые хотят гибридных форм и частично так сделать, то есть частично ввести модель одноуровневую, частично – двухуровневую. Это тоже некоторое количество республик, таких как Бурятия, Дагестан, Карелия, Коми и Марий Эл.
Ну вот такая у нас большая и масштабная реформа проведена. Усилит эту управляемость или, наоборот, разбалансирует ее, мы увидим, когда закон начнет вступать в действие. Он у нас вступает в действие через 90 дней после опубликования. Субъектам дано время до 1 января аж 2027 года внести в свое законодательство соответствующие изменения. Поэтому, если вас это касается, имейте в виду, какой у вас таймлайн.
Вологодский губернатор согласен проверяться на наркотики
А мы с вами вспомним еще про один регион, про который мы довольно подробно говорили в прошлый раз, про Вологодскую область. Я теперь увлеклась ею. И оттуда поступают новости все более и более интересные. Мне писали дорогие читатели, сообщали всякие подробности.
Я надеюсь, что у слушателей в прошлый раз не возникло ощущение, что мы в этом конфликте вологодского губернатора и «Северстали» занимаем какую-то там сторону. Дело не в том, чтобы сторону занимать. Обе стороны крайне своеобразны. Дело в том, что это один из немногих примеров публичного политического конфликта в российском регионе. Именно поэтому это так любопытно.
Мы говорили с вами в прошлый раз, что какие-то злые языки рассказывают, что губернатор потому так себя странно ведет, что он употребляет какие-то неправильные психоактивные вещества, но наверняка, говорили мы, это все неправда. Неожиданно губернатор решил сам выступить на эту тему. И выступил он на эту тему даже не первым, а до этого выступил его отец. Мы с вами говорили в прошлый раз, что отец его, кстати, глава череповецкого центра боевых искусств. Смотрите, у нас тема боевых искусств проходит красной нитью через весь наш выпуск.
М. КУРНИКОВ: И вообще, в принципе, как много братских, можно сказать, схожестей у двух теперь режимов. Вы сказали про сокращение на разных уровнях.
М. КУРНИКОВ: А ведь в Штатах тоже. Чем Маск занимается? Сокращает аппарат вот этот вот, убирает все это.
Е. ШУЛЬМАН: Занимается борьбой с бюрократизмом, волокитой.
М. КУРНИКОВ: Да. И здесь, вот видите, тоже ММА и UFC во всем.
Е. ШУЛЬМАН: Да, боевые искусства. Итак, отец губернатора – тренер, а сам губернатор – спортсмен большой, и, соответственно, отец его тоже тренировал. В общем, папа решил выступить в защиту сына, сказал, что у него семья спортивная, что наркотиков никто не употребляет. Дальше пошли всякие соответствующие угрозы в адрес тех, кто придумывает вот эти страшные истории.
М. КУРНИКОВ: Он говорит, он сам такой, да, без веществ?
Е. ШУЛЬМАН: Хорошо. Вам процитировать?
Е. ШУЛЬМАН: Обещает разбить рожу той твари, которая это придумала. Кстати, о сходстве двух режимов. Вы знаете, эта неповторимая стилистика тоже что-то напоминает. В общем, им всем надо в Truth Social и в сеть X и там друг друга ретвитить. Главное, капслок прям нажать и не отпускать ни в коем случае. Так вот, сын его, губернатор, естественно, тоже выступил, потому что раз отец выступил, то он не может его не поддержать, и выразил свою готовность в любое время сдать соответствующие анализы.
Это тоже не совсем типичное поведение для российских публичных политиков. Во-первых, мало кто рассказывает про какие-то анализы на людях. Во-вторых, если есть такого рода, что называется в американской практике smear campaign, вот такая кампания по забрасыванию грязью, то обычная тактика – это, конечно, игнорирование. Оособенно если у вас нет никакой прессы, которая может задать вам вопрос: «Дорогой господин Филимонов, не употребляете ли вы чего-нибудь?», то не очень понятно, почему вы должны сами своим ртом повторять эти наветы и тем самым их популяризировать.
А также сообщают люди из Вологды, что буквально в течение последнего месяца губернатор перестал ходить во френче. Более того, ходит в костюме.
Е. ШУЛЬМАН: Да, да, да, модный приговор, совершенно верно. Тут тоже мы видим некую универсальную тенденцию. Если вы вдруг не ходите в костюме, то прекратите это делать немедленно, ходите в нем, вообще спать в нем тоже ложитесь, а то мало ли что может с вами произойти.
М. КУРНИКОВ: Вдруг в Овальный кабинет позовут.
Е. ШУЛЬМАН: Срочно, да, придется прийти. По поводу мигрантов мы в прошлый раз говорили. Подтверждаем эту информацию. 27 февраля был введен запрет на работу мигрантов в области Вологодской. Через неделю был отменен, потому что выяснилось, что как раз у «Северстали» идет большая стройка, им нужны работники. И другие представители строительного комплекса тоже как-то возмущались.
На прошлой неделе мы с вами говорили о том, что зама губернатора и представителя в Москве в Москве же задержали за крупную взятку. В общем, продолжаем следить за событиями в этом северном, но таком жарком регионе.
Непонятное КТО в Дагестане и блокировка телеграма в Дагестане и Чечне
И последние региональные новости. Честно как-то неэкспертно скажу, непонятные события происходят сразу в двух северокавказских регионах. Вы, наверное, слышали новости про то, что в Чечне и Дагестане заблокировали Телеграм. Но если попытаться понять, а что так Телеграм там заблокировали, то возникает следующая хронологическая цепочка.
4 марта появляется сообщение о том, что в одном поселке в Махачкале объявлен режим КТО (контртеррористической операции), потому что там блокирована какая-то группа бандитов, которые готовили теракт и при попытке их задержать стали стрелять по сотрудникам ДПС. Далее пишут, что четверо нейтрализованы. Этот эвфемизм означает убиты. После чего сообщают, что режим КТО снят. Это все сообщения Национального антитеррористического комитета. Мы помним с вами про такой наш властный орган. Он появляется и что-то пишет, когда происходит какая-то беда типа опять же «Крокуса», о котором мы только что вспоминали. То есть такой локальный режим КТО.
А потом берут и блокируют Телеграм в Дагестане и одновременно в Чечне. При этом чеченский министр информации и связи высказывает по этому поводу недовольство. Он, кстати, пишет об этом, собственно, в Телеграме.
Пишет он, кстати, следующее: «Блокировка мессенджера Телеграм на территории Чеченской Республики является абсолютно необоснованной и нерациональной. Если это непредвзятое решение, чем обусловлен выбор именно Чеченской Республики? Чем ситуация в Чеченской Республике отличается от других субъектов России?» А дальше он пишет, что Чеченская Республика, согласно официальной статистике, является одним из самых безопасных регионов России. Он прав. Согласно официальной статистике, именно так дело и обстоит.
М. КУРНИКОВ: Он прав, что действительно правовая ситуация что в Чечне, что в других регионах России действительно не отличается.
Е. ШУЛЬМАН: Мало чем отличается друг от друга.
М. КУРНИКОВ: А то есть некоторые иллюзии по этому поводу.
Е. ШУЛЬМАН: Да. При этом его коллега из Дагестана, такой же министр цифрового развития, говорит, что блокировка объясняется соображением безопасности, мера вынужденная. Ее в общем как бы поддерживает.
Е. ШУЛЬМАН: С пониманием. А в Чечне без понимания. У меня есть ощущение, что чеченские власти раздосадованы тем, что они попали под эту блокировку по касательной. Какая-то непонятная движуха происходит в Дагестане. В Дагестане, обжегшись на молоке во время Махачкалинского погрома уже упомянутого в 2023 году, дуют на воду и превентивно блокируют Телеграм, потому что считается, что в прошлый раз эти погромщики координировали свои действия как раз через Телеграм, а заодно уж и в Чечне, потому что мало ли что.
Вот мне кажется, что вся эта риторика про то, что предвзятое отношение, «чем она отличается от других субъектов?», «разве в нашем регионе есть информационные риски, которых нет в других регионах страны?»…. Что бы мы ответили на этот вопрос? Нету никаких.
«Блокировка любой платформы из-за деятельности отдельных провокаторов нерациональна». Слушайте, а вот это мне нравится. Это прям вот хочется написать большими буквами. Действительно. Знаете, какие еще платформы есть интересные? Фейсбук, например, Инстаграм, Ютуб, в конце концов. Мало ли какие отдельные провокаторы разводят там свою деятельность. А блокировка – это нерационально. В общем, слушайте чеченских министров, они за рационализм.
М. КУРНИКОВ: Давайте мы пойдем к следующей рубрике. Но я скажу, дорогие зрители Ютуба, задумайтесь, а поставили вы лайк в трансляции? А сколько лайков вы поставили? Подумайте.
Отец — Антонио Грамши
М. КУРНИКОВ: Надеюсь, что мы можем поговорить об отцах. Я почему-то не слышал заставку, но надеюсь, что у вас все работало.
Е. ШУЛЬМАН: Итак, у нас сегодня отец, который, правда, в таком, можно сказать, юном возрасте умер, что гордое имя отца как-то даже странно на нем сидит. Хотя, между прочим, он действительно был отцом. И даже мы про это немножко скажем, потому что судьба детей его довольно любопытна.
Вторая особенность сегодняшнего отца, отличающего его от тех, с которыми мы обычно имеем дело, состоит в том, что он марксист. Да, давно у нас хорошего марксиста не было. Не могу сказать, что он прям хороший, но очень интересный, своеобразный и, самое главное, влиятельный мыслитель. Давно собирались про него рассказать. Один пассаж из его наиболее известного произведения, который я процитирую, навел меня на мысль, что сейчас это будет актуально.
Итак, наш сегодняшний герой – это итальянский философ и политический деятель Антонио Грамши. Грамши наиболее известный из всех итальянских марксистов ever. Более того, это один из наиболее авторитетных мыслителей для левого движения и вообще для левого направления мыслей в мире и сейчас.
Е. ШУЛЬМАН: Тольятти у нас с вами сейчас появится. Вы знаете, там есть один сюжет побочный, по поводу которого у меня есть подозрения. Я с вами этими подозрениями поделюсь.
Е. ШУЛЬМАН: Итак, прожил он бедный 46 лет всего. И случилось это потому, что последние 10 лет своей жизни он провел в тюрьме. Он из тюрьмы этой вышел, был выпущен, но довольно скоро умер. Здоровье его там было совершенно разрушено. В общем, посадили его и уморили. Посадили его и уморили итальянские фашисты.
Родился он в 1891 году, а умер в 1937. То есть понятен вам хронометраж. Когда у нас какие-то социальные мыслители с такими годами рождения появляются, то дальше либо переехал в Швейцарию и оттуда в Америку, либо ранняя смерть. К сожалению, на европейском континенте трудно мыслителям было в это время выживать. Впрочем, далее к востоку было еще труднее, но также труднее переехать было в Швейцарию, поэтому ранняя смерть была наиболее вероятным сценарием.
Итак, теоретик марксизма, один из основоположников неомарксизма, автор нескольких понятий. Мы не выбрали ни одно из них, потому что хотели рассказать скорее о его судьбе и о его главном произведении, о котором я сейчас упомяну.
Итак, судьба его драматична. Это прям роман «Овод», я бы сказала. Родился в бедной семье. Учился как мог. Получил стипендию для учебы в Туринском университете для нуждающихся студентов. То есть денег не было совсем. Поступает в Туринский университет на филологический факультет, там вступает в Социалистическую партию. Видимо, судя по всему, такой прям трибун и достаточно эффектный и эффективный публичный политик. Вот, кстати говоря, пишут биографы, что среди претендентов на эту премию, которую он получил, был и Пальмиро Тольятти, будущий генеральный секретарь итальянской коммунистической партии. А наш с вами герой, Грамши, он станет на пике своей карьеры главой фракции коммунистов в итальянском парламенте.
1917 год, революция в России. Приветствует ее, всячески ею восхищается. Внутри партии создает революционную фракцию непримиримых, что намекает нам на особенности его политической позиции. Восхищается Владимиром Ильичом Лениным. Более того, едет в Россию. Едет в Россию в начале 20-х годов и в Вене… Почему в Вене? В Москве. Хотя можно было встретиться с Лениным и в Вене, он и там бывал. Но Грамши встретился с ним в Москве, там с ним разговаривал.
Более того, он не просто съездил и поговорил, а он еще в России приобрел себе русскую жену. Его русская жена была, в свою очередь, дочерью российского тоже революционера и близкого друга семьи Ульяновых. Фамилия ее была Шухт. Она была, видимо, тоже интеллектуально активная женщина и сестра ее, которой Грамши писал потом много-много писем, также составивших значительную часть его творческого наследия.
М. КУРНИКОВ: Вы знаете, левые этого времени вообще любили русских жен. Если я правильно помню, у Карла Либкнехта тоже была русская жена. Если я ничего не путаю.
Е. ШУЛЬМАН: Настолько много у кого была и есть даже русская жена. Вы знаете, я бы указала на другое. Левые того времени осознавали себя частью международного движения. Они были интернационалисты в буквальном смысле этого слова. Они чувствовали себя принадлежащими чему-то, что больше их национальных государств. Это касалось и российских левых и российских революционеров, социал-демократов, социал-революционеров, это касалось и всех их коллег из Европы. Это важно, потому что это люди, которые мыслят таким глобальным образом, вне границ. Они были не националисты и по нашим нынешним понятиям вообще не патриоты ни разу. То есть это для них не было хоть сколько-нибудь важно.
Итак, что происходит у нас дальше? Дальше он возвращается в Италию в 1924 году, газету основывает, и в 1924-1926 году он возглавляет парламентскую фракцию коммунистов. А в Италии начинается уже подъем фашистской партии. И уже в 1926 году, то есть достаточно рано, Грамши арестовывают и ссылают. Сначала его сослали на какой-то итальянский остров. Через два года его посадили и приговорили к 20, на минуточку, годам тюремного заключения за революционную деятельность, то есть за слова и за выступления. Потом там были какие-то амнистии, срок этот сокращался. И таким образом сократился он до того, что он вышел в 1937 году. Но отсидел он так, что после этого 1937 года, выйдя, он очень-очень быстро умер.
Теперь по поводу Тольятти, по поводу моих подозрений. Правда, надо сказать дорогим слушателям, что, может быть, эксперт склонен излишне к подозрениям. Помните, Хоффер у нас был в отцах, и я решила, что он сам выдумал себе биографию, уж больно она романтическая. Может, это и не правда все.
В общем, сидел Грамши 10 лет с лишним. Естественно, как вы сейчас поймете очень легко и сможете себе это представить наглядно, шли разговоры о его обмене, о том, чтобы его выпустить, о том, чтобы обменять его и отправить его в Советский Союз. Вот всякая шла на эту тему бурная переписка.
И некоторые биографы недоброжелательные пишут, что в последние 10 лет его жизни, это как раз 10 лет его отсидки, Тольятти никогда не пытался установить с ним связь и, возможно, способствовал провалу переговоров о его освобождении. Правда ли это? Чувствовал ли Тольятти соперника в нем? Чувствовал ли он человека, который более авторитетен, потому что он мыслитель, автор всяких концепций, вообще хозяин дискурса или это все клевета? Не знаю.
Но, как теперь всем вам хорошо известно, переговоры об обменах политических заключенных – это сложный многосоставный процесс. Если там кто-нибудь один упрется и скажет: «А надо ли нам это? А хорошо ли это? А почему не кого-нибудь другого?» то время идет, утекает, а потом, глядишь, человек уже и умер. Бывает и такое.
Итак, возвращаясь к его интеллектуальному наследию. Наиболее известная его работа – это даже не работа. В общем, то, что называется «Тюремные тетради» Грамши. Это несколько томов его писем к родным, его записок, которые он вел в тюрьме. То есть это такое, не хочется сказать, бессвязное или обрывочное, но это не то чтобы прям последовательный философский трактат, это такой набор мыслей, может быть, похожий несколько на «Опыты» Монтеня. Вот жанрово, мне кажется, немножко в этом роде. В этих своих трудах переосмысляет он марксизм. И он считается одним из авторов неомарксистской школы, в том числе международной политики.
Пожалуй, наиболее известное понятие, которое ввел Грамши, это «гегемония» и, в частности, «культурная гегемония». Гегемония – это форма господства, которую правящий класс осуществляет не только путем применения политического насилия и экономических рычагов, но и путем доминирования в культурной сфере.
Вот, кстати, когда вам сейчас рассказывают про то, что белые цисгендерные мужчины завладели всем дискурсом и внушают всем, что есть хорошо, что плохо, и вообще держат в руках ту линейку, по которой все остальные должны мериться, это Грамши. Это культурная гегемония, это ровно его концепция.
Также его интересовала по понятным причинам природа фашизма, которая в это самое время сживала его со свету, роль интеллектуала в обществе. Опять же, когда тебя посадили за то, что ты интеллектуал, то ты начинаешь думать, что действительно какая-то важная это, наверное, работа, важное это занятие.
Кроме того, часть пассажей в его «Тюремных тетрадях» посвящены кризисам как точкам перехода от нового к старому. В общем, есть его цитата, которую любят приводить и по-русски, и по-английски, а по-английски она звучит, пожалуй, даже романтичнее и красивее. Писал он следующее: «Старый мир умирает, новый пытается родиться, и это время чудовищ».
Е. ШУЛЬМАН: Время чудовищ, совершенно верно. Он также употребляет термин interregno, это в более привычной латинской форме interregnum (междуцарствование). И вот в этом междуцарствовании появляются вот эти fenomeni morbosi. Это и есть эти чудовища, монструозные образования, монструозные патологические феномены. Опять же, «патологические феномены» как-то звучат скучно, а «монструозное образование» как-то веселее.
Согласно Грамши, вот этот период, когда старый уже умер, а новый еще родится, это такое зыбкое время, когда почва становится мягкой, когда из нее вылезают какие-то пузыри земли удивительной формы, когда маргиналы оказываются в центре, а центр оказывается оттеснен на края. В общем, вот это самое «время чудовищ» – это его действительно терминология.
Понимаете, в чем дело, он сам присутствовал при таком, конечно же, периоде interregnum, он же interbellum, период между двумя царствованиями, период между двумя войнами. Но, что тут важно нам с вами заметить, вот эти чудовища, о которых он говорит, монструозные феномены, это как раз те, которые его в тюрьму-то посадили. Можно было бы представить, что в рамках его концепции новый порядок – это они. Они монстры.
М. КУРНИКОВ: Да, он как раз замечает, что нет еще нового порядка, и вот пока его нет, вот эти монстры вылезли.
Е. ШУЛЬМАН: Правильно. Да. Они принадлежат зыбкому времени. Когда новый порядок установится, их тоже закопают. Он, бедный, не дожил, правда, до этого, но тем не менее. Последнее, что я о нем скажу. Его двое детей, два сына у него, жили в Советском Союзе. Один был моряком. Капитан первого ранга, между прочим, сын Грамши, командовал кораблем. Знаете, как назывался корабль? «Антонио Грамши». Вы удивитесь, да. Это должен быть какой-то взрыв мозга. А другой закончил Гнесинку и работал в оркестре. Говорят, что внук его живет в Москве до сих пор и зовут его Антонио Грамши. Если он нас слышит, пусть отзовется. В эфире наш выпуск передачи «Жди меня».
М. КУРНИКОВ: Вы знаете, кстати, по поводу как раз этого междуцарствия, межвременья и чудовищ, которые возникают, парадоксальным образом это очень перекликается с другим эфиром, который я сегодня вел, с Виктором Вахштайном. Почти об этом говорили. На канале «BILD на русском» можно посмотреть.
Е. ШУЛЬМАН: Виктор Семенович не любит левых, еще меньше их любит, чем я.
Вопросы слушателей
Вопрос о природе домашнего насилия
М. КУРНИКОВ: Начну с вопроса из Ютуб-канала «BILD на русском», на который призываю подписываться. «В одном из предыдущих выпусков, – пишет Диана Меркури, – вы говорили, что человеку, чтобы совершить насилие, нужно сделать над собой усилие, нужна инфраструктура и зрители. А как быть с домашним и сексуализированным насилием, если его люди совершают часто дома, вдали от чужих глаз, стараются скрыть факт насилия над своими близкими и подопечными людьми, над детьми в частности? Нельзя сказать, что это редкость. Что говорит об этом социология?»
Е. ШУЛЬМАН: Во-первых, тезис, который тут очень точно приводится, это не мой, а Коллинза, чью книгу о природе насилия мы цитировали как раз в одном из прошлых выпусков. Я должна тут сказать такую вещь, которая, не знаю, понравится кому или нет. С одной стороны, все насилие – это насилие, плохая вещь, не надо так поступать. С другой стороны, есть отличия в динамике и в причинах и условиях насилия над близкими и над чужими.
В криминологии это называется принцип Веркко. Веркко – это был такой финский криминолог. Он открыл следующую печальную вещь. Если у вас в принципе в обществе происходит снижение преступности, то у вас не обязательно и даже скорее не будет параллельной такой же кривой снижения насильственных преступлений в семье и того, что называется сексуализированным насилием. Оно объясняется несколько другими причинами. Хотя и там, и там безнаказанность является фактором. И там, и там люди делают это, потому что могут и потому что им кажется, что им за это ничего не будет.
Тем не менее вот тот театр насилия, о котором писал Коллинз, необходим для того, чтобы мы, преодолев свою природу, почему-то кинулись на постороннего человека. Как ни грустно это осознавать, для того чтобы кинуться на близкого, нам не надо преодолевать свою природу. Именно поэтому насильственные преступления преимущественно происходят между знакомыми. Это очень тяжело осознавать. Это знают одни криминологи.
Посторонний человек может захотеть вас ограбить, даже очень наверняка, он может захотеть тайно похитить принадлежащее вам имущество. Но для того, чтобы захотеть вас убить, должна быть близость, родство, совместное проживание. В общем, всякие такие факторы. Для того, чтобы опять же убить постороннего или хотя бы даже побить его, нам нужны зрители, обстановка, форма, соответствующая прическа и так далее.
Еще раз, те принципы, которые сейчас излагаются и излагаются в прошлом выпуске, не являются универсальными. Как вы понимаете, разные бывают люди. Большинство, по счастью, не бьют своих близких и не колотят.
Но если вы опять же когда-нибудь жили с кем-то семейной жизнью, вы, например, знаете, что, наверное, свои дети очень сильно раздражают, а чужие не так сильно раздражают. И те люди, которые, например, в состоянии обучать чужих детей, даже если они очень бестолковые, когда пытаются учить своего ребенка… Пробовали когда-нибудь что-нибудь объяснять своему? Вот чужой когда не понимает ничего – это тебя только приятно возбуждает. Когда свой не понимает, это бесит жутко.
Это описано в той сцене «Войны и мира», когда княжна Марья пытается учить своего племянника Николеньку. Перечтите. Это вот примерно тот набор факторов, о которых мы пытаемся сказать.
Вопрос об особенностях румынского электорального процесса
М. КУРНИКОВ: Следующий вопрос, тоже из Ютуба «BILD на русском». Много вопросов про Румынию в целом. Я один из них выбираю, хотя они все примерно про одно и то же. «В Румынии разворачивается дело Кэлина Джорджеску. Одни видят в этом триумф антикоррупционной борьбы, другие – инструмент политической мести. Как вы оцениваете этот кейс в контексте роста популизма в Восточной Европе?»
Е. ШУЛЬМАН: Не занимаюсь специально Румынией. И опять же Румыния продолжает оставаться демократией, поэтому не все понимаю, что там происходит. Какую вижу здесь проблему? Проблема состоит в следующем. Во всех законодательствах мира, в особенности демократических, существуют правовые механизмы для вмешательства в электоральные процессы. Нигде нет такого, чтобы нельзя было снять кандидата с выборов, отменить результаты выборов. Так не бывает. Если у вас есть процедура, у любой процедуры есть обратный ход.
Противоречие возникает следующее. Избиратели голосовали или хотели проголосовать, а какие-то люди, которых не выбирали, например, избирательная комиссия или суд, им не дают это делать, запрещают. Вот, говорят нам, это противоречит демократии.
М. КУРНИКОВ: Причем давайте заметим, после того, как этот человек занял первое место на этих самых выборах.
Е. ШУЛЬМАН: С точки зрения правовой процедуры это не важно, какое он место занял. Но с точки зрения политической динамики важно это. Поэтому возникает вопрос, где вот этот порог, где заканчивается правовой контроль над процедурой? А он необходим, без него нельзя. Еще раз повторю, процедуры без обратного хода быть не может. Так не бывает. Все может быть отменено. Приговор может быть отменен и результаты выборов, и контракт может быть разорван, и сделка может быть отменена. Все может откатить назад. Должна быть предусмотрена такая возможность.
Так вот, где граница между этим и так хорошо нам знакомым, например, в Российской Федерации многочисленным использованием такого рода легалистских, даже не законных, инструментов для того чтобы не допускать ненужных кандидатов к выборам?
Для того чтобы ответить на этот вопрос определенно, надо знать Румынию лучше, чем я ее знаю. Но я бы посмотрела вот на какой критерий. Мы с вами видали опять же у себя на дому, как не пускают кандидатов, не дают им регистрироваться (подпись не та, заполнено что-то не так и так далее). В нашем случае никакой отмены результатов выборов обычно не бывает, потому что никого не допускают до этих самых выборов.
Но видали мы, например, губернаторские выборы в Приморском крае, где выборы отменили, сгорели документы, там мыши съели протокол. Чего там только не было. Всякое безобразие. Ну вот губернатор Кожемяко так до сих пор и сидит на своей должности, появившись на ней в результате вот этой отмены электорального процесса.
Если вы хотите понять, у вас уже авторитарный крен или у вас такая процедура, ну вот закон у вас такой, а этот кандидат действительно что-то наворотил, что делает его нелегитимным, посмотрите, что будет с протестующими против вот этого всего. Люди приходят и возражают, говорят: «Любим мы этого кандидата, хотим его видеть, а вы нам мешаете нашу волю избирательную выражать». Вот дальше что с ними происходит? Опять же не в смысле, что их там разогнали. Разогнали – это ладно. А вот начинается ли условное «Болотное дело»? Начинается ли кампания преследования?
М. КУРНИКОВ: Привет передаем Хабаровскому краю.
Е. ШУЛЬМАН: Совершенно верно. Начинается ли разгром структур этого кандидата? Объявляют ли его партию экстремистской организации, а его фамилию экстремистской символикой? Да? Опять же, если вы пришли куда-то попротестовать, а вас даже облили водой, это, конечно, неприятно в моменте, но если это все, что с вами случилось, у вас демократия, все отлично у вас. А вот если вы, может быть, даже пришли помитинговали совершенно безо всяких для себя последствий, пришли домой, а к вам пришли на следующий день или к вам пришли на работу или в ваш ВУЗ, вот это уже инструменты политического насилия, применяемые для коррекции электоральных результатов.
Вопрос о врастании бюрократии в общество
М. КУРНИКОВ: Чат Друзей «Эха» готовится к семинару, который в апреле Екатерина Михайловна проведет для этого самого чата.
М. КУРНИКОВ: Да. И если вы в этот чат войдете до апреля, то, соответственно, успеете. И задает вам вопрос такое объединение из Полины и Ксении: «Вы говорили, что автократии стремятся как можно больше привязать себя к жизням граждан, чтобы избавление от власти автократа было максимально болезненным. Вокруг USAID много споров. Сторонники Трампа высмеивают ряд программ, тогда как противники обращают внимание, как много людей пострадало из-за приостановки грантов на спасение жизней и лечение. Почему мы говорим, что попытка переплести институты и жизни людей свойственны только автократиям, а не бюрократии вообще? Можно ли сделать так, чтобы в демократии возрастание аппарата за счет встраивания в жизненно важные процессы не происходило?»
Е. ШУЛЬМАН: Прекрасный вопрос совершенно. С одной стороны, если, например, у вас внезапно закроются все больницы, то граждане очень сильно пострадают. И не потому, что какой-то автократ решил так переплестись социальной тканью, чтобы без него обойтись было нельзя, а потому, что граждане нуждаются в медицинской помощи. Но, продолжая ту же самую аналогию, нехорошо, если у вас исключительно вся медицинская помощь только в руках государства и оно может одним вентилем вам все это дело отключить.
Возможно, некоторый структурный недостаток вот этой системы американской внешней помощи состоял в том, что она была слишком централизована и была слишком государственной. Может быть, было бы лучше, если бы вместо вот этого одного государственного USAID было бы там много НКО, которые тоже могли бы опять же раздавать препараты больным ВИЧ в Африке, для того чтобы они там все не перемерли и не заразили бы всех окружающих. То есть теперь в результате получается, что есть вот этот кран в одном единственном месте, есть эта кнопка, на которую можно нажать и все это отключить.
Как сделать граждан более независимыми от такого рода государственных изменений? Ответ уже практически содержался в нашей программе. Местное самоуправление – очень хороший механизм, прям замечательный совершенно. Вам абсолютно будет все равно, кто там в столице кого переиграл на каких выборах, потому что ваша поселковая администрация будет иметь свой собственный бюджет, будет собирать с вас какие-то там сборы, самообложение, как это называется в Татарстане, вы будете знать, на что они тратятся, будете собираться на свои сходы, будет у вас партисипаторный бюджет, будете его вместе делить. Вот это вот жизнь. Это действительно независимость.
Концентрация власти – плохая штука. Это действительно сердце всякой авторитарности. Поэтому слова «оптимизация» и «централизация», а также «эффективность» должны вас несколько настораживать. В особенности «централизация».
М. КУРНИКОВ: Это была программа «Статус». Ставьте лайки этому видео. До свидания.