Программа «Статус» сезон 9, выпуск 5
М. КУРНИКОВ: Здравствуйте! В эфире программа «Статус», программа, которая выходит сразу на трех ютюб-каналах. На канале Екатерины Шульман. Здравствуйте, Екатерина Михайловна!
М. КУРНИКОВ: На канале «BILD на русском» и на канале «Живой гвоздь». Сегодня, как вы видите, мы не в одной студии. Поэтому подарить книгу я физически буквально не могу Екатерине Михайловне. Но надеюсь, что скоро она приедет и получит новую книгу. Это книги, которые мы в магазине «Эхо Книги», в том числе, можем все найти. И я еще раз напомню, что там есть книга Екатерины Шульман новенькая на полке Школы гражданского просвещения. Там на главной странице сайта есть целая полка, и там сразу несколько очень хороших книг. Ну, а мы можем переходить к первой рубрике.
Не новости, но события
Кадровые перестановки и новые назначения в АП, ВС, Генпрокуратуре
М. КУРНИКОВ: С какого события вы начнете?
Е. ШУЛЬМАН: У нас некоторое количество событий, поэтому нам придется сегодня уделить им больше времени, чем обычно. Мало того, что мы не в одной студии, так еще мы и не со всеми рубриками. Мы обычно не любим такое нарушение.
М. КУРНИКОВ: Прям к эфиру старались.
Е. ШУЛЬМАН: На самом деле, да, как-то много всего происходит. И я думаю, что нужно это как-то собрать в единую логику. Итак, у нас с вами кадровые новости, у нас с вами перерассадки и перестановки, у нас с вами новые иски и новые конфискации, причем против довольно неожиданных людей. Итак, начнем по порядку.
Подтвердились те слухи, которые мы не хотели комментировать, потому что они были всего лишь слухами. И у нас новый кандидат в генеральные прокуроры. Ушел заместитель главы администрации президента, и, соответственно, предварительно утвержден новый глава Верховного суда.
Итак, как выглядит эта схема? Почему важно нам понять схему? Потому что у меня есть ощущение, что из нее выпал один элемент. Одно звено в той цепочке, которая выстраивалась, отказалось быть звеном в этой цепочке. Если мое предположение справедливо, то это очень редкий случай в российской политической системе и ее бытии, поэтому заслуживающий внимания
М. КУРНИКОВ: Ох, интрига, интрига.
Е. ШУЛЬМАН: Да вообще не то слово. Указом президента освобожден от занимаемой должности заместитель руководителя администрации Дмитрий Николаевич Козак. Об этом не говорил только ленивый, даже ленивый об этом говорил. И вот, пожалуйста, у нас есть указ от 18 сентября. Вот он ровно такой, как я зачитала. Там больше нет никаких других слов. Ни по собственному желанию, ни в связи с переходом на другую работу, ни в связи с выходом на пенсию, ничего.
М. КУРНИКОВ: Ни по щучьему веленью, ни по моему хотенью.
Е. ШУЛЬМАН: Нет-нет. Нет, ничего такого. Одновременно полпред президента в Северо-Западном федеральном округе
Александр Гуцан рекомендован на должность генерального прокурора. Должность генерального прокурора освободилась, потому что Игорь Краснов, нынешний генеральный прокурор, у нас уходит на должность председателя Верховного суда, которая, в свою очередь, освободилась, потому что там двое судей умерли подряд, которые эту должность занимали.
В связи с этим, если кому-то интересны, конечно, такие протокольные детали, но тем не менее, впервые по новой Конституции, измененной в 2020 году, Совет Федерации одновременно утвердит и нового председателя Верховного суда, и нового генерального прокурора. Кандидат в новые генеральные прокуроры уже ходил в Совет Федерации, там излагал какие-то свои взгляды. Я посмотрела даже фрагменты этой записи. Кто такой вообще наш будущий генеральный прокурор? Зовут его Александр Гуцан, ему 65 лет, он закончил Ленинградский государственный университет, юридический факультет, представьте себе, учился с Дмитрием Анатольевичем Медведевым.
М. КУРНИКОВ: Какие талантливые там были преподаватели.
Е. ШУЛЬМАН: Невероятно, невероятно. Какие люди… Это просто какой-то вот Царскосельский лицей нашего времени, первый выпуск. Собственно, и расположен даже, можно сказать, в том же регионе. Мало того, что он учился с Дмитрием Анатольевичем Медведевым, он был старостой группы, в которой учился Дмитрий Анатольевич Медведев. Но мы с вами не будем думать, что это какая-то медведевская креатура. Не бывает никаких медведевских креатур.
М. КУРНИКОВ: Медвежья услуга, так сказать.
Е. ШУЛЬМАН: Он сам не то чтобы очень существует, Дмитрий наш Анатольевич, тем более он не может никого никуда рекомендовать. Более того, те люди, которые считались его людьми, которые считались его клиентелой, они все счастливы, если в отставке, а на самом деле многие и сидят.
Кто с ними там еще учился? С ними учился, например, Константин Чуйченко, нынешний министр юстиции и бывший заместитель руководителя аппарата правительства Российской Федерации. Заместитель генерального прокурора нынешний Николай Винниченко тоже учился там же. А наш с вами новый знакомец Гуцан был старостой и был комсоргом (комсомольским организатором) этого курса.
Он карьерный прокурор. Он с 1987 года, с выпуска, работает по специальности. Вот закончил юрфак и, соответственно, работал в органах прокуратуры. Был помощником замгенпрокурора, был замдиректора Федеральной службы судебных приставов. В общем, ничем таким особенно выдающимся не замечен. В 2018 году он стал полпредом того округа, Северо-Западного федерального округа, который он курировал в Генеральной прокуратуре, и благополучно там с тех пор и трудился. После президентского электорального мероприятия 2024 года должность эта была переподтверждена. То есть тут назначение, не вызывающее особенного удивления.
Роль Генпрокуратуры и иски против судей
Что вызывает не то чтобы удивление, удивляться тут нечему, но, что вызывает вопрос? Мы с вами многократно упоминали Генеральную прокуратуру как одно из самых активных и агрессивных ведомств последних лет, в особенности после 2022 года, как флагманское ведомство по деприватизации, по конфискациям, по отмене различных форм сроков давности,
по, например, приватизационным искам, по разрешению изъятия имущества у родственников осужденных, даже если они не знали, что это имущество было получено преступным путем. Один из недавних исков, который прокуратура подавала в Верховный суд, как раз решение было в мае этого года, решение очень полезное, потому что конфискация у нас теперь прямо ежедневные новости…
Е. ШУЛЬМАН: Совершенно верно. Новая нефть. Конфискация – это новые месторождения. Так вот, вот эта самая свирепая и страшная Генеральная прокуратура под руководством своего свирепого и энергичного, и относительно молодого по меркам нынешней системы прокурора, сохранит ли такую же роль, когда он уйдет на должность председателя Верховного суда?
Возможно, что такого рода мысли и сомнения приходят в голову и ему самому, потому что уже буквально одной ногой попрощавшись с Генеральной прокуратурой, он успел подать иск, не он лично, не Краснов, а его заместитель подал иск в Останкинский районный суд Москвы. Антикоррупционный иск не к кому-нибудь, а к судье Верховного суда и к председателю Совета судей Виктору Момотову.
Иск написан публицистически достаточно страстно. Там говорится, что этот самый судья Момотов не соблюдал свои обязанности по отправлению правосудия, запреты и ограничения игнорировал, вместо этого на территории – дальше длинный список субъектов федерации – осуществлял незаконную предпринимательскую деятельность, извлекал доход в особо крупном размере для себя, своих родственников
и подконтрольных лиц, которые не декларировал и скрывал от органов контроля, использовал предоставленные ему законом иммунитет и неприкосновенность в целях прикрытия незаконного поведения и капитализации противоправной деятельности.
М. КУРНИКОВ: Бывает же такое. Просто ужас.
Е. ШУЛЬМАН: Бывают же такие люди удивительные, да. Желая скрыть свое истинное материальное положение, которое не могло быть достигнуто за счет ежемесячного денежного вознаграждения судьи, приобретенную недвижимость и бизнес оформлял на доверенных и подконтрольных лиц. Предлагается изъять у него 9 миллиардов рублей.
Давайте поймем, что происходит. Человек уходит на должность председателя Верховного суда. В Верховном суде есть председатель, а есть другие судьи этого самого Верховного суда. И есть там такой внутренний орган под названием Совет судей.
Что такое Совет судей? Он создан в 1991 году по инициативе покойного председателя Лебедева и тогдашнего министра юстиции Николая Федорова, который был потом главой Республики Чувашия. Тогда состоялся I Всероссийский съезд судей. На нем они решили вот такой орган представительный себе сделать, который бы функционировал между этими съездами. Этот орган состоит из судей, которые туда делегируются. Председателем его является один из судей Верховного суда. В каждом субъекте федерации проводятся конференции судей этого субъекта. И они делегируют тоже одного человека в этот совет.
А дальше этот Совет судей должен представлять интересы судей как профессионального сообщества, вносить предложения, например, по изменениям законов, которые судей интересуют. Они разрабатывали этический кодекс российского судьи. В общем, всякими такими заниматься представительными и нормотворческими функциями. Это не властный орган, но это орган самовыражения судейского сообщества.
И вот относительно председателя этого органа, который должен представлять всех судей России перед всеми остальными ветвями власти и перед общественностью, не побоюсь этого слова, Генеральная прокуратура подает иск, в котором пишет, что он долгие годы использовал свое служебное положение для незаконного обогащения, что он таким образом приобрел на 9 миллиардов рублей вот этой самой незаконной недвижимости, что ему в Ростове-на-Дону принадлежит десятиэтажная гостиница, что у него 11 объектов недвижимости в Краснодаре, Ростовской, Воронежской, Нижегородской области и так далее и так далее. Соответственно, один из основных эпизодов состоит в том, что он совладелец вот этой самой сети бизнес-отелей.
На что обращаем внимание? Его преступная деятельность, вот этого несчастного судьи Момотова, она концентрируется в Краснодаре. При том, что он судья Верховного суда и располагается в Москве, но он сам оттуда, из этих мест. И, соответственно, обвиняют его в том, что он там с какими-то бизнесменами задружился и таким образом много недвижимости, земли и разных отельных зданий приобрел. Момотов – судья, на минуточку, Верховного суда с 2010 года. Он в 2013 году был избран секретарем Пленума Верховного
суда. С 2019 года он в составе Президиума. С 2016 года он председатель Совета судей. То есть, в общем, человек для судейского сообщества довольно значимый.
Е. ШУЛЬМАН: Авторитетный. Три интересных факта. Поддерживал повышение судебных пошлин в 2024 году. Помните, было такое у нас решение, в результате которого правосудие, в общем, стало менее доступно российским гражданам, которые такую пошлину не могут заплатить. Говорил следующее: «Низкий уровень госпошлины делает правосудие сверхдоступным, лишая иногда рациональности выбор такого способа защиты прав». Сверхдоступность правосудия – это нерационально. Опять же, я не для того это вам цитирую, чтобы вы перестали его жалеть. Может быть, вы можете продолжать его жалеть. Но это показатель некоторого общего уровня культурного, риторического.
Еще одна цитата, мимо которой я не могла пройти. Приветствовал назначение покойной Ирины Подносовой председателем Верховного суда, разумеется. Но каким образом приветствовал? Отмечал ее богатый опыт работы, а также, цитата, «женщина во главе Верховного суда – это даже лучше. Она более внимательна к деталям».
Е. ШУЛЬМАН: Зловещая пауза в эфире. Женщина более внимательна к деталям, а еще умеет вышивать.
М. КУРНИКОВ: Готовит неплохо, вполне возможно.
Е. ШУЛЬМАН: Вот именно. Женщины, они же все такие, у них есть такие специфические женские свойства. Например, внимание к деталям.
М. КУРНИКОВ: Сердце доброе. Детей любят.
Е. ШУЛЬМАН: Потому что мужчины, они про большое такое, понимаете ли, важное. А вот про детали всякие – это, значит, женщины. Опять же, отели у него конфисковывать будут не за это. Но когда такое видишь и читаешь, думаешь, что пока это поколение не сойдет с исторической сцены, хорошего нам ничего не видать.
Чистки и конфискации в судейском корпусе
Итак, возвращаясь от деталей к сути. Надо сказать, что судья Момотов сопротивляется, по крайней мере вот в эти первые часы после объявления.
М. КУРНИКОВ: Вот это как раз и есть главное необычное в этой истории.
Е. ШУЛЬМАН: Да, это правда. То ли он такого мнения о своем судейском статусе, то ли не разобрался еще. Не знаю что, но называет обвинения абсурдными, говорит, что готов все рассказать и оправдаться. В общем, ведет себя по нынешним временам вызывающе.
М. КУРНИКОВ: Мишустин молчал. Он отбил своего человека какими-то способами.
Е. ШУЛЬМАН: Своего отбивал, да. Но он не выступал в прессе, говоря, что обвинения неправильные. Если мы можем дать совет всем тем многочисленным преследуемым, чьи дела мы тут разбираем: надо думать не о том, чтобы оправдываться, и уж тем более не разговаривать с прессой в это время, документы надо искать быстрее и далее сухопутные маршруты отхода.
Когда Краснов с его репутацией был объявлен в качестве кандидатуры на пост председателя Верховного суда, было много разговоров о том, не является ли это прологом к какой-то чистке в судейском корпусе. Мы на это говорили, что, во-первых, чистка в судейском корпусе идет с 2021 года, начиная со знаменитого ростовского дела судей. Во-вторых, председатель Верховного суда как раз не может ничего инициировать. У Верховного суда нет таких полномочий. Он обладает большой кадровой властью над судьями, потому что он подает их кандидатуры президенту, но он не может инициировать судебный иск против них. Поэтому, собственно, я подозреваю, Краснов так торопится это сделать, пока он еще в своей прежней должности имеет влияние на своих заместителей.
А что касается чисток, то только за последние пять недель, кроме этого Момотова, который четвертый, трое судей были приговорены или, по крайней мере, были поданы иски о конфискации у них имущества. Судья Московского арбитражного суда Елена Кондрат – торговый центр в Брянске, 17 земельных участков, 19 нежилых помещений в Москве и Подмосковье, имущество семьи на 10 миллиардов рублей, в том числе какая-то сельскохозяйственная организация (видимо, какой-то бывший совхоз) – до этого получила девять лет
колонии за взятку. Между прочим, замужем за бывшим заместителем генерального прокурора. Представляете, какая замечательная семья: жена – судья, а муж – замгенпрокурора. Имущество оформляли на родственников.
Бывший глава Верховного суда Адыгеи – активы на 2 миллиарда рублей. Знаменитое дело бывшего председателя Краснодарского краевого суда Чернова. Мы говорили об этом на прошлой неделе, сказали, 7 миллиардов, с тех пор их там уже 13 набежало, в том числе агропредприятие на 5 тысяч гектар и 87 объектов недвижимости. Мы с вами говорили, что в Ростове происходит. В Новосибирске бывшую судью приговорили на восемь лет за взятки. Бывшую судью самарского суда в Тольятти – взятка на миллион рублей и восемь лет лишения свободы строгого режима.
М. КУРНИКОВ: Екатерина Михайловна, список кораблей, как говорится… Давайте до середины хотя бы.
Е. ШУЛЬМАН: Да, тут до середины не прочтешь. В чем основная мысль? Хаб вот этого преследования судей расположен в Южном федеральном округе. Это Ростовская область и Краснодарский край. Кстати, дело ростовских судей перенесено в Краснодар. Первых там повезли в Москву, а суд сейчас идет в Краснодаре. Это тоже довольно характерно.
И некоторые отдельные кейсы в Сибири. Ну вот Новосибирск, Томск и один случай в Самарской области. Но большие дела – это действительно Адыгея, Краснодар и Ростовская область.
Итого. Что мы можем сказать дорогому судейскому корпусу? М. КУРНИКОВ: И после этого осмыслим.
Е. ШУЛЬМАН: После этого осмыслим. Не столько нового председателя вам надо бояться, сколько вам надо было уже бояться начиная с 2021 года теперь уже бывшего генерального прокурора. Те процессы, которые им запущены, вряд ли будут остановлены его преемником. Потому что он, может быть, и не отличается такими персональными качествами как Игорь Краснов, но он из той же системы, точно такой же прокурор. Если это магистральное направление государственной политики, оно, без сомнения, будет продолжено.
М. КУРНИКОВ: Давайте мы прервемся ненадолго. РЕКЛАМА
М. КУРНИКОВ: При этом, насколько я понимаю, на двух каналах нас сейчас видно. Мы с Екатериной Михайловной друг друга не видим, но, по идее, слышим. Екатерина Михайловна, слышите ли вы?
Е. ШУЛЬМАН: Я вас слышу, да. А слышите ли вы меня?
М. КУРНИКОВ: Да, я вас слышу. На минуту задам вам вопрос, потому что через минуту реклама закончится.
М. КУРНИКОВ: Екатерина Михайловна, а это не конфликт интересов, когда прокурор, зная, что он становится судьей, по сути, увольняет одного из первых лиц судейского корпуса? Не увольняет, конечно, но заводит дело против одного из первых лиц судейского корпуса, для того чтобы потом там править так, как хочет.
Е. ШУЛЬМАН: Слушайте, ну да, это расчистка площадки для себя. Тут тайминг, в общем, достаточно очевиден и выдает замысел, а также нежелание как-то этот замысел скрывать. В принципе, если уж они на этого бедного судью чего-то такое накопали, то это можно было бы сделать и раньше. Но это делается буквально, действительно, в режиме спецоперации, как это называется, за дни до того, как ты перестанешь быть генеральным прокурором. То есть он использует те инструменты, которые еще принадлежат ему сейчас. Он хочет расчистить то пространство, на которое он придет завтра. Мы сейчас вообще с вами не обсуждаем вопрос, виноват или не виноват этот судья. К сожалению, мы уже проехали ту станцию, на которой можно было это определить.
М. КУРНИКОВ: Заканчивается реклама. Продолжаем нашу программу. И продолжается первая рубрика, которая сегодня будет дольше, чем обычно.
Конфискации в Петербурге и профсоюзах
Е. ШУЛЬМАН: Не мы такие, жизнь такая, как это называется. Продолжаем о конфискациях. Новый кейс масштабной конфискации в Санкт-Петербурге. И в таком не то чтобы неожиданном месте. Как сейчас станет понятно, там работа идет уже некоторое время как, но против неожиданного человека. Опять Генеральная прокуратура, вы удивитесь. Или не удивитесь. Вообще, у нас как-то наша передача превращается в вестник Генеральной прокуратуры. Вам не кажется, Максим Владимирович?
М. КУРНИКОВ: Не буду вам говорить, как называли разные другие силовые ведомства вот такие газеты прокуратуры, Следственного комитета и милиции, полиции.
Е. ШУЛЬМАН: Хорошо, давайте не будем. Но опять же, мы не то чтобы подписались на то, чтобы прославлять деятельность Генеральной прокуратуры, но это действительно ключевое ведомство в том, что происходит. А то, что происходит, это важно, потому что это меняет статус всей российской номенклатуры. Это очень сильно влияет на ее положение и должно бы заставить этих людей задуматься. Но – спойлер-спойлер – не заставит задуматься, потому что нечем.
Итак, Генеральная прокуратура подает иск о возврате государству имущества Санкт-Петербургского гуманитарного университета профсоюзов.
Е. ШУЛЬМАН: Иск подан против ректора вуза Александра Запесоцкого. Что здесь интересно? Александр Запесоцкий – это такой питерский деятель, который работал в свое время даже в мэрии Москвы и как бы считался старым путинским знакомым. По крайней мере, его последующая достаточно не то чтобы блестящая, но очень достойная и обеспеченная жизнь и карьера как бы говорит о том, что он, наверное, к этому классу знакомых относится. А вот теперь Генеральная прокуратура пишет в своем иске, что «ректор десятилетиями использовал активы для личного обогащения». Иск подан в Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области.
М. КУРНИКОВ: Кто бы мог подумать. Открыли глаза.
Е. ШУЛЬМАН: Да, вот представляете себе, как интересно. Прокуратура пишет, что ректор и Федерация независимых профсоюзов инспирировали судебные разбирательства по легализации незаконно захваченной публичной собственности.
Публичная собственность – это учебные корпуса, общежития, иное имущество вуза.
Почему направление не удивляет, удивляет скорее личность? Потому что, ненаучно выражаясь, раздербанивание имущества Федерации независимых профсоюзов России происходит у нас с того момента, как Михаил Шмаков ушел с должности председателя. Он перешел на должность президента, но отошел от дел. Это произошло в октябре 2024 года. После этого началась свистопляска, очень характерная опять же для нашей системы, в которой все строится на персоналиях и на договоренностях между персоналиями.
То есть смотрите, есть организация Федерация независимых профсоюзов России. Она получила какое-то свое имущество, что-то ей перешло от Советского Союза, от советских профсоюзов, что-то она потом приобрела, но она им владеет. Пока был один начальник, их никто не трогал, никого законность-незаконность этого имущества не волновала. А теперь, глядишь, он ушел, и, соответственно, можно. Как-то поняли все, что теперь можно.
Небольшой перечень наиболее выдающейся собственности, которая была отобрана у Федерации независимых профсоюзов. Спорткомплекс «Крылатское» в Москве. Передано Росимуществу. Это буквально происходит вот сейчас, эта передача происходит в 2025 году. Чуть раньше, в ноябре 2024 года, тоже по иску Генеральной прокуратуры корпус Николаевского дворца, так называемый Дворец труда профсоюзов, тоже передан государству. Целый ряд участков земли, которые тоже у Федерации независимых профсоюзов были, и там стояли их санатории.
Как водится у нас, это имущество – пока не дворец Николаевский и не спорткомплекс «Крылатское», но вот эти самые санатории – не задерживается в государственном имуществе, потому что оно довольно быстро
реприватизируется, продается каким-то другим собственникам. М. КУРНИКОВ: Ну а что, их солить, в конце концов?
Е. ШУЛЬМАН: Конечно, конечно. Если вам показалось, что у коррупционеров отбирают имущество и возвращают народу, то нет. У коррупционеров отбирают имущество и передают их другим коррупционерам. Вот таким образом это у нас происходит.
Почему мы обратили внимание на ректора Запесоцкого? Опять же, потому что питерские люди очень удивляются такому. Как говорил кот Бегемот: «Не могу понять причин такого резкого со мной обращения». Вот не могут понять причин такого с ним резкого обращения. Напоминаю, что кот – древнее неприкосновенное животное. Вот он как-то все эти годы был древним неприкосновенным животным, путинским сослуживцем и знакомцем не то чтобы близким, но достаточно близким для того, чтобы процветать там, в Санкт-Петербурге.
Теперь выясняется, что этого совершенно недостаточно. То есть смотрите, прежние конвенции рассыпаются на глазах. Самая главная конвенция: лояльность обеспечивает нахождение в системе, нахождение в системе обеспечивает неприкосновенность. Или если уж ты пал жертвой какой-то аппаратной борьбы, то ничего особенно страшного с тобой не случится. И подпункт этого негласного договора: чиновники не умирают. То есть они умирают от естественных причин, но они не умирают в результате того, что они проиграли какую-то аппаратную борьбу.
Дело экс-мэра Вологды и стабильность в кадрах
Как разрушается эта конвенция, мы с вами, в общем, видели на громком примере застрелившегося министра транспорта, бывшего курского губернатора. Ну вот из недавнего, прям вот буквально на днях такой случай, звучит уже почти рядовым образом: умер под арестом бывший мэр города Вологды, он же бывший депутат Государственной Думы Евгений Шулепов. Вологда – интересный регион. Там оригинальный губернатор Филимонов, губернатор оригинального жанра, борец с «Северсталью», а также борец с алкоголем.
М. КУРНИКОВ: И за рождаемость.
Е. ШУЛЬМАН: Да-да-да, борец за рождаемость, совершенно верно. Персонаж картины, на которой он пожимает руку Сталину. В общем, очень интересный человек, кириенковский знакомый, сын его тренера.
М. КУРНИКОВ: А также автор афоризма: «Или ты, или тебя. Все по-честному».
Е. ШУЛЬМАН: О, Господи. Это я не слышала.
М. КУРНИКОВ: Не помните? Это видео. Слышали-слышали. Е. ШУЛЬМАН: Это когда он кого-то вызывал на кулачный бой.
М. КУРНИКОВ: Да. «Что вы меня там критикуете? Давайте, выходите один на один!»
Е. ШУЛЬМАН: Да-да-да. Как в лермонтовской этой песне о купце Калашникове, прости господи. Итак, он развернул в
своем подведомственном ему регионе бурную деятельность, в результате которой многие люди лишились своих должностей. И, как водится, против них были возбуждены уголовные дела. Мэры вообще народ несчастный. Против них уголовные дела возбуждаются чрезвычайно часто.
Хотя надо сказать, что я посмотрела статистику: начиная с 2024 года мэры стали менее отстреливаемой категорией по сравнению с губернаторами, экс-губернаторами и заместителями губернаторов. То есть вот, пожалуйста, хорошие новости: заместителей губернаторов берут теперь чаще. То есть это работа более опасная. Если вы занимаете какую-то из похожих должностей, еще раз повторю, пожалуйста, подумайте всерьез о своей судьбе. Мы из гуманистических соображений вот так подробно об этом всем рассказываем. Мы хотим снизить смертность среди российской бюрократии, которая нам не чужая.
Так вот, бывший глава Вологды Евгений Шулепов, 67 лет, арестован в 2024 году в мае. В ноябре в СИЗО у него случается инсульт, ему устанавливают кардиостимулятор. Дальше он умирает, правда, не непосредственно в СИЗО, а в вологодской областной больнице. И добавление тоже характерное для нашего времени: в августе Генеральная прокуратура подает иск к нему и к его семье с требованием изъять недвижимость и доли в предприятиях, полученные, по версии прокуратуры, преступным путем (49 объектов недвижимости плюс денежные средства).
То есть еще раз повторю, денежные средства и недвижимость у кого изымаются. Список: он сам, супруга, дочь, а также помощница мэра и ее мать. Еще одна зловещая пауза в эфире.
Опять же, не только вы умрете в больнице, находясь под арестом, ваша семья останется без ничего. И это будет финал вашей замечательной карьеры, вашей верности и лояльности, вашего выбора правильной стороны и вашей поддержки Родины в тяжелую годину ея испытаний.
М. КУРНИКОВ: И так будет с каждым, хочется добавить.
Е. ШУЛЬМАН: С каждым, не с каждым, но довольно много с кем. Чтобы эта картина не показалась вам чересчур мрачной. Мы же не хотим очернять российскую действительность, правильно? Мы хотим ее максимально адекватно отражать. Хорошие кадровые новости. Где-то есть стабильность, где-то есть постоянство. Срок службы главы Генштаба Вооруженных сил Российской Федерации Валерия Герасимова продлен еще на пять лет по решению президента. То есть там тоже были какие-то сомнения на этот счет, какие-то волнения, наверное. Но если вы волновались за Валерия Герасимова, то не волнуйтесь – еще пять лет по крайней мере он в состоянии будет занимать эту должность.
Список иноагентов
М. КУРНИКОВ: Иноагентом пока его не объявили. Хотя…
Е. ШУЛЬМАН: Совершенно верно, это тоже может случиться. Такие случаи у нас по новому обычаю каждую неделю, каждую пятницу: в списке иноагентов обязательно один сторонник СВО. Поэтому если вы сторонник СВО и имели глупость как-то публично выражать эту свою поддержку, то каждую пятницу, лишь солнце закатится, пожалуйста, внимательно проверяйте списки. А лучше не дожидайтесь.
В рамках той стабильности, которой так мало осталось, поэтому мы приветствуем ее везде, где она есть, Валерий
Герасимов занимает свою должность начальника Генерального штаба с 2012 года.
М. КУРНИКОВ: А мы можем продолжать. Вы знаете, я скажу в эту паузу вам о том, что для наших спонсоров в Ютубе и Патреоне мы выложили записи выступлений 23 августа.
М. КУРНИКОВ: А именно Антона Долина, Армена Захаряна, нашу лекцию с Екатериной Михайловной о смерти Сталина и о том, как советская система эту смерть пережила. А еще там есть запись очень душевной завершающей части, где мы говорили и пели с Татьяной Лазаревой и Вадиком Королевым. Можете заходить и смотреть. Ссылки в описании. До 3 октября, кстати говоря, они будут доступны всего лишь со второго уровня. А после 3 октября – уже только с четвертого. Так что торопитесь. Вот что я могу сказать.
И, кстати говоря, лекция о смерти Сталина прям хорошая получилась тогда в Берлине. Помните?
Е. ШУЛЬМАН: Хорошая была. Тема становится все актуальнее и актуальнее буквально с каждым днем.
М. КУРНИКОВ: Это невероятно. На самом деле, вот вы сейчас говорили и у меня, честно говоря, прямо нейронные связи связывают всякие штуки.
Е. ШУЛЬМАН: Да, это правда. Причем чем больше погружаешься, тем больше узнаешь, тем релевантнее эта информация. В общем, так все красиво.
М. КУРНИКОВ: Но мы с вами всегда учимся искать и отличия. Отличия тоже ищем.
Е. ШУЛЬМАН: Конечно, проведя параллели. Мы их даже декларируем. Не только ищем, находим и рассказываем дорогим слушателям.
М. КУРНИКОВ: Возвращаемся мы через пять секунд.
Подкаст «Закладка» и бюджетная осень
М. КУРНИКОВ: Екатерина Михайловна, я знаю, что начинается второй сезон подкаста «Закладка», между прочим. И первый выпуск – о «Записках охотника» Ивана Тургенева. Уже он есть и в Ютубе, и в Патреоне. Переходите по ссылкам, наслаждайтесь просмотром. Я видел только тизер. И тизер, надо сказать, у вас хулиганский. Вот что я могу сказать о вас с Галиной Юзефович.
Е. ШУЛЬМАН: По крайней мере в моей части это история про цензуру, аппаратную борьбу и жертв этой аппаратной борьбы. Я влезла в то, как это тогда осуществлялось, кто пострадал, кто правильно себя повел, кто сначала повел себя неправильно, потом попытался задним числом прикрыть себя бумажкой. В общем, там такие «Записки охотника» – просто вот дуплетом в лоб. Так что, да. Если вы думаете, что это что-то лирическое про то, как погасал закат, нет. О, нет.
М. КУРНИКОВ: Не о том. Давайте продолжать первую рубрику. У нас на нее еще минут десять.
Е. ШУЛЬМАН: Хорошо. Мы с вами возвращаемся в счастливую Российскую Федерацию и поговорим опять о деньгах. Не конфискациями едиными жив российский бюджет. Хотя, судя по тем объемам, которые он себе возвращает посредством конфискаций, Генеральная прокуратура тоже вносит свой вклад в покрытие бюджетного дефицита. Осень – время грибное и бюджетное. Как вы понимаете, у нас приближается внесение в Государственную Думу проекта федерального бюджета на следующий 2026 год и, соответственно, бюджетных планов на 2027 и 2028. Вот как время-то бежит. До 1 октября правительство должно внести проект бюджета в Госдуму.
Пару слов о бюджетном планировании на вот эти самые два года. Бюджетное планирование трехлетнее было у нас введено после реформы Бюджетного кодекса в 2008 году. Но надо сказать, что начиная с 2022 это бюджетное планирование фактически умерло, и мы вернулись де-факто, если не де-юре, в тот период, когда у нас был бюджет только на год, да и тот кроился и изменялся по мере своего исполнения.
Надо сказать, что начиная с 2024 года как минимум, каждый раз Минфин вносит проект бюджета на следующий год и планирует на следующие два года снижение расходов на национальную оборону. У нас был максимум расходов в 2024 году, и в планах на 2025 и 2026 год было снижение. Потом наступил 2025 год, соответственно, бюджет на 2025 год был внесен. Вы удивитесь, но никакого снижения расходов на оборону там совершенно не оказалось. Вот сейчас мы посмотрим с большим интересом, как будет выглядеть минфиновский проект 2026 года и, что они там себе размышляют в 2027-2028.
Это было, видимо, их такое робкое сигнализирование, такие вот попытки какой-то сделать такой жест, чтобы было понятно руководству: на следующий год мы оплатим все ваши фантазии, любой каприз за ваши деньги, но потом, еще через годик, можно как-то вот прикрутить этот фитилек и, может быть, не тратить столько, потому что мы уже не справляемся. У нас и так бюджетный дефицит, мы почти весь потратили Фонд национального благосостояния. Про него тоже скажем пару слов, помянем дорогого покойника. Но политическое руководство, вы удивитесь еще раз, не внимало этим жестам совершенно. Поэтому минфиновское планирование на три года, в общем, превратилось в фикцию.
Секретность и дефицит бюджета
Вторая вещь, которую надо знать про бюджетный процесс, – это бесконечное расползание зоны секретности. Теперь же у нас около 30% расходов рассматривается в закрытом режиме: не на пленарном заседании, а в комиссии по рассмотрению закрытых расходов, так называемых «закрытых статей», федерального бюджета. Это плохо, потому что федеральный бюджет, момент его внесения – это один из тех редких моментов, когда мы можем посмотреть на намерения российского государства, выраженные в деньгах.
Это всегда довольно важно. Мы смотрим: кому прибавили, кому убавили, кто любимая дитятка, кто пасынок, у кого отобрали, кусок хлеба изо рта вынули. И, соответственно, мы смотрим на поправки ко второму чтению, потому что это последний шанс у лоббистов чего-то переместить между бюджетными статьями. Там бывают иногда редкие удачи. Иногда региональные лоббисты что-то себе откусывают, иногда ведомственные тоже добиваются успеха. Мы на это все смотрим, потому что это опять же показатель реальной внутриполитической жизни в России, выраженной не в словах, не в декларациях, а в самом дорогом для нашей политической системы – в деньгах.
Итак, что нам экономически скажет проект бюджета, это пусть дорогие коллеги-экономисты и специалисты по бюджетному процессу рассказывают. Я своим гражданским умом вижу следующее. Бюджет дефицитный. Это значит, что расходы превосходят доходы. Но, как нам говорят специалисты, этот дефицит, в общем, управляем, он не является каким-то особенно драматичным. В 2026 году он ожидается в 0,9% от ВВП, а в 2027-м почему-то побольше – 1,1% ВВП. Мы только что говорили, что на долгосрочное планирование мы внимания не обращаем, потому что оно не имеет отношения к действительности. Но если это рассматривать как сигнализирование от Минфина, как бы они нам говорят: «Если вы продолжите, товарищи, в таком же темпе деньги тратить, то у нас дефицит не снизится, он у нас будет расти».
Также заложена средневзвешенная цена на нефть, на баррель марки Urals, несколько ниже, даже не несколько, чем в этом году. На 2026 год у нас 59 планируется долларов за баррель, а в прошлом бюджете, соответственно, было 66. То есть тут тоже Минфин как-то мрачно себя показывает. По крайней мере из того, что пока нам видно.
Что касается Фонда национального благосостояния. Что в нем осталось? В нем на 1 февраля проклятого 2022 года было почти 8,8 трлн рублей. Было 8,8, осталось 3,9 на 1 сентября 2025 года.
Е. ШУЛЬМАН: Да. Больше половины съели. Ежели такими темпами тратить, как нам говорят, еще годик можно так веселиться, а потом уже ФНБ у нас закончится. Это имеет значение. Но это не имеет, насколько я понимаю, решающего значения для российской финансовой системы, потому что это не последние деньги в государстве. Пока у нас есть профицит торгового баланса, то есть мы продаем больше, чем покупаем, деньги на фантазии начальства, в общем, найдутся. Но за счет чего они найдутся? Опять же, не хочется в 125-й раз цитировать известный анекдот про подорожавшую водку. Никто не будет меньше пить. Никто вообще не собирается меньше пить, даже не декларирует таких намерений. Но насчет того, чтобы меньше кушать, такие предложения делаются. Сейчас мы с вами на них посмотрим.
В целом, если у вас нету вот этой самой кудринской подушки, которую Алексей Леонидович на черный день запасал трудолюбиво… Я не знаю, думал ли он, дорогой Алексей Леонидович…
М. КУРНИКОВ: Для чего он ее запасает.
Е. ШУЛЬМАН: Насколько черным будет этот черный день. Может, если бы знал, он бы сжег лучше все эти деньги.
Так вот, мы опять отвлекаемся. В принципе, если у вас нету запаса, то вы начинаете занимать. Как может занимать Российская Федерация? Опять же, не хочется отнимать хлеб у коллег-экономистов, но я напомню про время от времени возникающую в разговорах не кого-нибудь, а, скажем, министра финансов идею военных бондов, то есть принудительных займов от населения, а также высказываемое беспокойство по поводу того, что у граждан на депозитах лежит слишком много денег, которые этим гражданам, конечно, ни для чего не нужны. Они просто так там лежат мертвым грузом. Государству они нужны, а людям не нужны. Это же так понятно.
Налоги: НДС и самозанятые
Это все части одной идеи. Какова идея? Вот я прямо чувствую, как она начинает формироваться в коллективных умах начальства. Какие есть еще идеи? Сейчас расскажем про две. Вторая не на уровне слухов, первая на уровне слухов. Поэтому обещаем за этим следить, но пока не утверждаем, что это обязательно случится. Это повышение НДС, налога на добавленную стоимость. НДС у нас совсем недавно повышали, как вы помните.
Е. ШУЛЬМАН: Совершенно верно, с 20 до 22. Это опять же пока никто с должностью не вышел и не сказал от своего должностного лица: «Давайте-ка повысим». Но упорно это обсуждается. НДС – один из самых собираемых налогов. Поэтому поднять его, конечно же, соблазнительно. НДС – это налог на потребление, по сути. Он зашит в цену любого товара. Соответственно, за него заплатят граждане, домохозяйства, и бизнесы. Но это пока, еще раз повторю, слухи.
А вот вторая идея, она уже проговорена, как это называется, словами, ртом. И не кем-нибудь, а министром экономического развития Максимом Решетниковым. И состоит она в том, чтобы изменить налоговый режим для самозанятых. Цитирую министра: «Эксперимент с налоговым режимом для самозанятых граждан постепенно близится к завершению. И обсуждение новой конструкции надо начинать уже сейчас, чтобы не принимать решения в последний момент и дать людям время на адаптацию». Смотрите, какие замечательные, добрые, честные люди.
Е. ШУЛЬМАН: Совершенно верно. Вообще-то говоря, когда принимали этот режим, то обещали, что он сохранится неизменным до 2028 года. Но знаете, что говорит министр? «Правительство обещало не трогать вопросы института самозанятых 10 лет. 10 лет заканчиваются в 2028 году». Вообще, эксперимент стартовал в 2019 году. Десять лет после 2019-го — это не до 2028-го, а до 2029-го. Но, может быть, я считаю не так хорошо еще, как министр экономического развития. Даже, скорее всего, это так.
Так вот, Максим Решетников говорит: «Десять лет заканчиваются в 2028 году, а 2028 год не за горами». Такая формулировка. У нас сегодня вообще много красивых формулировок в нашем эфире. Мне всегда нравится, как говорят российские государственные служащие. Вообще люблю их, как уже заметили слушатели, а вот цитировать их люблю особенно. Итак, 2028 год не за горами. «Счастье не за горами» – помните, был такой слоган? Вот и 2028 год уже не за горами. Поэтому давайте обсуждать.
М. КУРНИКОВ: Коммунизм не за горами, помните, а Армения за горами.
Е. ШУЛЬМАН: Да и коммунизм не за горами. Совершенно верно. Смотрите, что здесь интересно. Самозанятые – это люди, которые выползли из тени, соблазнившись удобным, простым и низкозатратным налоговым режимом, который обещало им государство. Они могли бы брать за свои услуги наличные, но они не стали этого делать и зарегистрировались. Таким образом, им обещали много всего хорошего. Во-первых, чистую совесть, спокойный сон. «Заплати налоги – спи спокойно», как говорил покойный Починок. А также пенсионные отчисления. Плохо ли?
Кроме того, значительное количество российских работодателей вынудило своих сотрудников записаться в самозанятые, для того чтобы снять с себя нагрузку на социальные и пенсионные выплаты для этих сотрудников.
Идея, что этих всех людей вытащат на свет божий, они сами выползут на свет божий, послушав дудочку гамельнского крысолова, а после этого тут их и налогом обложат уже полноценным образом, эта мысль возникала. Но кто же будет таким подозрительным, когда жизнь в Российской Федерации настолько хороша и беспечна, ее налоговая система настолько проста и гуманна по отношению к трудящемуся человеку в отличие от вот этих злобных европейских стран, которые берут такие большие налоги? Но, как мы видим, у всего этого благополучия есть и некоторая своя оборотная сторона.
В общем, мы с вами в завершение этого мрачного обзора что можем обещать? Будем следить за бюджетом, как только он
придет, не с точки зрения строго экономической (поскольку на это есть другие специально обученные люди), но с точки зрения того политического сообщения. Советуем гражданам внимательно отнестись к отслеживанию информации о возможном введении займов, бондов, каких-то государственных особо замечательных ценных бумаг, которые вы обязательно должны купить, так же как установить, например, мессенджер MAX, который для вас же лучше, для вашего блага же и созданный, очень удобный. А также посмотрите, что там с вашими депозитами в российских банках происходит. И ежели вы самозанятый, то ставьте колокольчик, чтобы вас оповещали о новостях вовремя.
Мы стараемся как можем. Мы вам рассказываем, изымут ли у вас участок дачный, потому что на нем выросла трава или у вас не застеклено одно окно. Мы вам рассказываем, какие с вас возьмут налоги и сборы с первых чисел разных месяцев. В общем, мы стоим на страже ваших интересов. Но если вы живете в Российской Федерации по неосторожности, то вам надо быть особо бдительными.
М. КУРНИКОВ: Ну, а мы можем переходить к нашей следующей рубрике.
Вопросы слушателей
Вопрос о признаках перворота
М. КУРНИКОВ: Сразу начну с Патреона. Там очень хорошие вопросы в этот раз. Не забывайте подписываться, дорогие друзья. «По каким признакам внутри элиты, – спрашивает вас Саша Баглай, – в персоналистской автократии можно выделить фигуры и группы, у которых уже есть мотив и ресурс попробовать дворцовый сценарий в ближайшие месяцы или полгода?»
Е. ШУЛЬМАН: Какой прекрасный вопрос. Слушайте, что у вас за люди в Патреоне? Они все с учеными степенями или мы им их раздадим? По каким признакам? Давайте так. Кто вообще совершает перевороты? Перевороты – материя довольно хорошо изученная. Политологи их любят, по тем же причинам, по которым политологи любят, например, выборы изучать: ограниченное во времени ясно очерченное событие. Это же одно удовольствие. Вот очертил, ограничил – и бери и изучай. Можно график построить, можно циферки какие-то посчитать. В общем, заглядение. Поэтому про перевороты мы более-менее знаем.
Кто, в принципе, склонен так себя вести? Во-первых, что надо иметь в виду? Расчеты тех людей, которые находятся внутри системы и достаточно близки к ее сердцу для того, чтобы замыслить и совершить государственный переворот, не таковы, как расчеты нас, бедных аутсайдеров. У них совершенно своя другая новостная повестка. Например, известно, что популярность или непопулярность лидера не влияет на его шансы стать жертвой переворота. То есть против популярных были попытки, и успешные попытки. Против непопулярных тоже.
Но год до выборов и год после выборов опасен, потому что выборы в автократиях… А в неавтократиях никто не будет делать переворот, потому что можно на выборы пойти, правильно? Зачем стараться кого-то душить в спальне галстуком, когда у вас есть открытая политическая борьба?
Если вам ваш начальник не нравится, идите к другому и на него работайте.
Так вот, тем не менее в автократиях выборы – это процесс перемещения некоторых кусков властного ресурса, дележки мандатов между различными группами интересов. В общем, происходит какая-то движуха. Ею могут быть недовольны. То есть год до и год после – опасный год. Кстати говоря, удивительным образом даже пригожинский наш мятеж тоже укладывается в эту статистику. Хотя, казалось бы, где Пригожин, где выборы, кому вообще нужны выборы? Тем не менее как-то в это время почему-то беспокойство овладевает людьми.
До, соответственно, ты это делаешь, потому что тебе кажется, что в результате этих электоральных мероприятий перераспределят что-нибудь не в твою пользу. После ты это делаешь, потому что перераспределили не в твою пользу, но еще это недостаточно забетонировано, чтобы нельзя было ничего делать.
Е. ШУЛЬМАН: Не заиграли. Совершенно верно. Кто имеет больше шансов это совершить? Тут, на самом деле, признак один-единственный – тот, кто может, кто близко. Помните, как в советском фильме-сказке Кощею Бессмертному его новый фаворит говорил: «Салфеточку-то можно и потуже затянуть. Зря ты, Кощеюшка, доверчивый такой – кому попало даешь салфетку на себе затягивать. Можно же и потуже затянуть». Вот тот, кто может затянуть салфетку, вот он, собственно, и кандидат, а не тот, кто недоволен, тот, кто что-то потерял. Тот, кто уже потерял, он уже не достанет вас.
В древнеримской истории были случаи, когда какие-нибудь там родственники убитого сенатора решались на убийство тирана. Но римская система была по нашим меркам открытой и демократичной. Там действительно в Сенате все решалось, там этот император был доступен, там был правящий класс достаточно обширный и гласно выражающий свои требования.
М. КУРНИКОВ: У сенаторов палочки острые были, в конце концов.
Е. ШУЛЬМАН: Вот. Стилусы так называемые для стимулирования в буквальном смысле политического процесса. Там не было закрытого двора. И, конечно же, до появления преторианской гвардии не было никакой охраны у императора. А когда появилась преторианская гвардия, то она-то и убивала. Понимаете, да? Поэтому признаков внешних не будет.
И не ищите целеполаганий, которые вам бы казались рациональными, вот типа: «Я бы на его месте…» Опять же возникает такая мысль: зачем упомянутый нами министр Старовойт взял и застрелился на парковке, если он застрелился на парковке, вместо того чтобы пойти и застрелить кого-нибудь хотя бы, а потом даже застрелиться самому? Почему люди, которые знают, что их посадят, ничего не делают, не бегут даже, а сидят, как загипнотизированные лягушки, в ожидании своей судьбы? Опять же, это нам снаружи так кажется. У них там внутри вообще совершенно своя атмосфера, своя повестка. Но основной принцип один-единственный: тот, кто ближе, тот и опаснее.
М. КУРНИКОВ: Присмотритесь к начальнику ФСО.
Е. ШУЛЬМАН: О, эти-то вообще страшные люди. Опять же, руководство администрации президента часто встречается с президентом. Постоянные члены Совета безопасности.
Вопрос о причинах американской радикализации
М. КУРНИКОВ: Гильгамеш спрашивает вас там же в Патреоне: «Почему в Америке, несмотря на свободу слова, традицию политических дебатов и работающие механизмы кооптации, происходит радикализация политических сил обоих флангов? Вместо продуктивной дискуссии – самоизоляция внутри пузыря сторонников. Общение с оппонентами – это в лучшем случае повод подтвердить правоту своих лозунгов, а в худшем – оправдание насилия над ними. Можно ли объяснить это из общих соображений, не входя в тонкости американской политики?»
Е. ШУЛЬМАН: Вообще, Гильгамеш должен спрашивать, почему человек смертен? Он, чтобы ответить на этот вопрос, вот всю «Песнь о Гильгамеше» и выясняет: как же так получилось, и нельзя ли это каким-то образом исправить?
Вопрос, который задали нам, в общем, ненамного проще. Мы с вами говорили, что кооптация является лекарством от радикализации. То есть вовлечение препятствует радикализации. Это правда. В данном случае это тоже работает.
Мы должны учитывать (недавно было хорошее исследование на эту тему), что маргинальные точки зрения
перепредставлены в публичном пространстве. Они звучат больше, чем есть людей, которые их поддерживают. Вот это и есть перепредставленность. Это понятно. Социальные сети – это такое специфическое увеличительное стекло, которое наводит на любую соломинку свой страшный луч, и соломинка эта вспыхивает. Или, если хотите, луч жизни из повести Булгакова «Роковые яйца», который, соответственно, из лягушачьей икры выращивает гигантских чудовищ. Это социальные сети.
Поэтому американская политическая жизнь не такая радикальная, как американская публичная сфера. Американская политическая жизнь не сводится к их социальным сетям. При всем том, что мы видим, тем не менее существуют и так называемые двухпартийные законопроекты и двухпартийные солидарные голосования. И, в общем, при всем при том американская политическая машина скрипит, да едет.
Почему тем не менее происходит такая выразительная публичная радикализация и почему поляризуется американское общество? Во-первых, оно вообще такое. Американская политическая культура, как мы уже неоднократно говорили, отличается специфической свирепостью. Просил товарищ Гильгамеш не углубляться в американские детали, поэтому мы скажем просто об этом в качестве утверждения, не аргументируя и не приводя каких-то причин того, почему именно так происходит.
Кроме того, американская публичность, не ограниченная никакими законами, которые есть, например, в Европе и которые, да, ограничивают свободу слова, но модерируют публичную дискуссию, она берегов никаких не знает. Ну и насилие в Америке гораздо более приемлемо, чем в Европе.
Поляризацию социальную многие объясняют действительно тоже эффектом соцсетей, но я не уверена, что я верю в эту версию. Каждый раз какое-то новое техническое средство – от книгопечатания до, соответственно, мобильных телефонов – обвиняют в том, что стало не как давеча, и молодежь перестала старших уважать. Поэтому с этим подождем.
Я бы, еще раз повторю в финале, была бы очень осторожна с оценками на основе того последнего, что вы прочитали в своей ленте.
Вопрос о влиянии ультрабогатых
М. КУРНИКОВ: Existential Engvish спрашивает вас: «Согласно данным Оксфам, с 2015 года состояние 1% самых богатых людей мира увеличилось более чем на 33,9 трлн долларов. Учитывая их возрастающее экономическое и медиа-влияние, в том числе через контроль над СМИ, и проникновение во власть, как государство и гражданское общество могут ограничить влияние ультрабогатых в демократических процессах?» Вечный вопрос.
Е. ШУЛЬМАН: Аристотель еще на эту тему беспокоился, как олигархи и демагоги подорвут демократию и превратят ее в охлократию. Поэтому он демократию недолюбливал, считал,
что полития должна быть. Как из демократии сделать политию и чем они отличаются, не так ясно сказано. Но озабоченность Аристотеля абсолютно обоснована.
Что касается сверхбогатых и их великого и выдающегося влияния. Давайте посмотрим на другую сторону происходящих процессов. Десятки миллионов людей за последние десятилетия вышли из крайней нищеты, стали неголодными, стали грамотными, стали жить скорее в городах, чем не в
городах, и подключились к великой сети. Сверхбогатые были сверхвлиятельны, когда в их руках находилась практически монополия, даже в демократиях, на средства высказывания и донесения своей мысли до аудитории, когда они были хозяевами радиостанций, телекомпаний, газет и медиахолдингов.
А сейчас, а нынче поглядишь в окно – под голубыми небесами, великолепными коврами лежит что? Блогосфера, Ютуб лежит, подкасты лежат. И на них колосятся буйные всходы и посевы. Всходы зубов дракона, скажет скептик. Но тем не менее всходы. Так что я не утверждала бы, что богатые сейчас влиятельнее, чем они были в XIX веке. Вот когда Ротшильды были молоды, а Рокфеллеры только копали первую яму на нефтяных полях Соединенных Штатов, вот тогда в одном из рассказов О. Генри мельком написано, что так воротиле с Уолл-стрит иногда бывает полезен даже министр финансов.
Вопрос о виновности репрессируемых госслужащих
М. КУРНИКОВ: Давайте еще один вопрос из сети X, которая раньше называлась Твиттером, в старые добрые времена. Чешишуев спрашивает вас: «Вы регулярно отмечаете задержание и приговоры чиновникам по делам о взятках, превышении полномочий и прочее. А почему вы уверены, что это внутриэлитные репрессии? Вот сторонники российской власти вам возражают и говорят: “Это борьба с коррупцией. Разве не этого вы всегда хотели?”»
Е. ШУЛЬМАН: Вопрос напрашивающийся. И мне такое действительно присылают: «Что же их, воров-то, жалеть? На них на всех пробы ставить негде». Смотрите, почему я обращаю на это внимание. Во-первых, мы тут не раздаем
моральных оценок и не подменяем собой суд. Хотя надо бы, может быть. Потому что, а где он тогда есть?
К сожалению нашему общему, мы довольно давно проехали ту стадию в развитии российского правосудия, когда можно было провести какую-то связь между поведением подсудимого и приговором против него.
Более того, мы проехали ту станцию в развитии российской системы, когда можно было говорить о коррупции. Коррупция – это нарушение нормы. То, чем занимались эти люди, – это соблюдение нормы. Понимаете разницу, да? Эти люди были встроены в систему. Вся эта система заключается в перекачке ресурсов снизу вверх. Тебя ввинчивают в качестве одного из звеньев в эту трубу, ты засасываешь снизу, передаешь наверх. Что-то на твоих стеночках остается. Коррупция – это то, что скрывают. Коррупция – это то, чем можно не заниматься. То, чем занимались эти люди, – это то, что составляло их истинные служебные обязанности. Поэтому еще раз повторю: до коррупции нам еще расти и расти.
Когда-то, последнее, что скажу, накануне войны я принимала участие в круглом столе в Думе. Посвящен он был пытке как служебному преступлению и введению соответствующей статьи Уголовного кодекса. Брали у меня интервью после этого круглого стола там же в Думе, в Доме Союзов. И я сказала, что наша задача – это превратить пытку из обычая в преступление. Понимаете, да? Те, которые пытают по служебной надобности, не считают, что они совершают преступление. Они соблюдают обычай.
Те люди, которые занимаются тем, за что потом их сажают и конфискуют у них их имущество, занимались тем, что не было преступлением, не было исключением, а было правилом, не было нарушением, а было соблюдением. Вот такова наша замечательная система.
Если мы думаем, что, посадив этих людей, таким образом этот обычай искореняется, у нас нет никаких оснований так полагать. Вообще никаких. Мы не видим признаков перестройки этой системы. Мы видим, как она поедает своих. Это мы видим, за этим наблюдаем. Смены норм вообще не видим. Как увидим, обязательно вам расскажем.
М. КУРНИКОВ: Спасибо большое, Екатерина Михайловна. Я в конце все-таки скажу хорошую новость от канала «Эхо Новости», на который, конечно, призываю всех подписаться. Отличный канал в Телеграме. Находите, подписывайтесь и будьте в курсе всех новостей. Хорошая новость про того же персонажа, с которого вы начали. Вы знаете, как я люблю кольцевую композицию.
Кандидат на должность председателя Верховного суда Российской Федерации Игорь Краснов выступил против возвращения смертной казни. «Мое мнение однозначно, – сказал он, цитирую я по каналу. – Это невозможно. И позиция государства по данному вопросу окончательная. Она основана на фундаментальных решениях Конституционного суда РФ». Конец цитаты.
Е. ШУЛЬМАН: Приветствуем и поддерживаем эту позицию.
М. КУРНИКОВ: Ну что ж, спасибо большое всем, кто смотрел. Зайдите в описание, там много полезных ссылок, в том числе и
с мероприятиями, которые состоятся в ближайшие месяцы. Всем пока!