Савва Федосеев. Что там с Салютом Беллами?
(сенсационное неопубликованное интервью, для которого кажется пришло время)
Я стою в тесном московском дворике у затаившейся в кустах двери книжной лавки. Лавка принадлежит издательству «Черная Сотня» – известна она и среди «добрых русских людей», вышедших из числа редакторского состава и бывшей аудитории «Спутника и Погрома», и среди аполитичных студенток ВШЭ, и (пусть и в меньшей степени) среди представителей, прости Господи, русской демократии, и среди всевозможных маргиналов из числа творческой прослойки столицы. На входе меня обыскивает охранник с металлоискателем – такова процедура прохода в лавку после теракта, совершенного проукраинскими террористами в отношении скандально известного русского военкора Владлена Татарского. С самим Владленом у ребят из «Листвы» были очень теплые отношения, поскольку издательство тесно сотрудничало с Владленом, и даже выпустило несколько его автобиографических книг.
Спускаюсь по лестнице в подвальное помещение, где в ожидании гостей сидит за столиками небольшая, но разнородная компания (активистки «Общество. Будущее», три студента из постоянной аудитории «Листвы» (в лавке регулярно проходят лекции и мероприятия, связанные с культурным просвещением жителей столицы) - вероятно, члены какого-нибудь студенческого общества, а также курсанты военной академии – все без исключения старые знакомые Саввы. С Саввой же лично я встречаюсь в первый раз. Меня тепло приветствуют, усаживают за стол и предлагают на выбор красно-белое (если не подводит память, крымское) вино и Балтику. Пиво светлое, потому что в компании (и тут я подразумеваю обе – Балтику и черносотенную) «Русский имперский стаут» пока еще не изобрели – не хватало пары месяцев.
(прим. автора - Тут стоит, наверное, отметить, что каждое мое посещение «Листвы» сопровождается проявлениями крайней доброжелательности и гостеприимства (кофе и чай с вкусняшками в будни, полные столы снадобий и закусочек по праздникам). В этом отношении, всякое подлинно русское застолье не может обходиться без некоторых характерных атрибутов, которые позволяют отличать русское застолье от застолья советского, скажем, или чувашского – 1) русские не любят водку, их воротит от чистого спирта – русские пьют вино, шампанское и пиво, в редких случаях какие-то простенькие коктейли, но никогда – чистую водку из граненых стаканов и вот чтобы под Беломорканал; 2) русский стол щедрый на разнообразие, но умеренный в количестве (почти как культурный и генетический фонд новиопа) – всего понемногу. Однако, давайте вернемся в реальность.)
Я пришел на фан-встречу (анонс появился за несколько часов до мероприятия в группе «Листвы») в числе первых, и у меня есть возможность удовлетворить свою детскую фантазию – поиграть в политического журналиста.
(И) [1] – Здравствуйте, Савва, я независимый исследователь (прим. автора - кстати, в получении грантов меня действительно сложно обвинить) и сейчас занимаюсь проблематикой, историей русского национализма. Хотел бы взять у вас интервью и начать с традиционного вопроса:
Что такое для вас русский национализм?
(С) – На данный момент есть понимание, что существует русское движение, которое существует для того, чтобы русская нация стала субъектной. На данный момент русский народ, к сожалению, не обладает субъектностью (имеется в виду, видимо, политическая субъектность).
Русский национализм - это инструмент к тому, чтобы русский народ мог влиять на свою судьбу, на свое будущее при помощи доступных институтов – сейчас есть демократические институты, которые, к сожалению, в Российской Федерации сломаны.
Это и выборы – и я неоднократно выдвигался на выборах (как кандидат-самовыдвиженец), и барышни (показывает на миловидных девушек, сидящих напротив), которые здесь присутствуют, выдвигались и сталкивались с нерабочими институтами. Я прошел 4 выборные кампании, и могу сказать, что субъектности у русских пока нет. Ну, это если кратко и утилитарно. Понятно, что можно сильно возвышеннее сказать, я тоже склонен к пафосу, и даже в своей жизни, честно скажу, пафос – это важно! Я, как воспитанник, Спутника и Погрома, это понимаю. У СиПа был успех именно за счет качественной работы с пафосом, и качественной работы с сарказмом. Я, во многом, ученик Константина Крылова[2].
(И) - Какой вариации русского национализма вы придерживаетесь? Все-таки, национализм - это пусть и идеология, но идеология неформальная, скорее даже политическая платформа, которая охватывает самых разных людей.
(С) – Вы говорите об идеологии, но идеология для меня – в первую очередь, инструмент (прим. автора – из 2025 видно абсолютно корректное понимание сущности любой идеологии, к тем же выводам что и Савва я дойду немного позже). Наверное, отвечу так – в идеале, Россия должна прийти к неким монархическим аспектам, при этом с очень большой внутренней свободой. Помню, Егор и другие люди говорили, что внутри нам нужен классический либерализм, снаружи нам нужен жесточайший империализм.
(И) – Ну, то есть некая конституционная монархия (по образу 1906 года)?
(С) – Я думаю монарх должен быть гарантом, если у нации совсем какие-то серьезные проблемы. Гарантом, к которому всегда можно обратиться! И вот те же Романовы должны заниматься гуманитаркой. Почему они этим не занимаются – для меня остается секретом. Вероятно потому, что у Кирилловичей[3] стоит задача дискредитации идей монархии. А так, в той или иной форме, национал-демократия вполне жизнеспособна, вполне работает, может работать. Как переходный этап она должна быть.
(И) – Задам общий вопрос. Как вы относитесь к перспективам русского национализма в Российской Федерации в условиях той политики, которую проводит государство в отношении националистов и русской нации?
(С) – Скажу так, окно возможностей может появиться в любой момент, и это может сильно повлиять (на политический ландшафт). Ну, вот если взять 22 февраля 2022 года. Мог ли кто-то представить, что Владимир Владимирович будет буквально цитировать «Спутник и Погром»? - Мало кто мог.
Могли ли мы представить, что в той или иной форме будем заниматься освобождением русских городов. Да, больно, коряво, криво и плохо, но, тем не менее. И, скажу более, в современных реалиях русский национализм, русское движение будет давиться. Репрессии будут.
Ведь когда мы говорим, что русский национализм в той или иной форме легализуется – мы приходим на телевизор, и нас именуют - «общественные деятели», «социологи», еще что-нибудь (но не самоназванием, выражение русский и националист, сам синтез этих двух слов – является банвордом в современной России)– мы прекрасно понимаем те реалии, которые есть, но, безусловно, нужно гнуть свою линию.
История - это вещь гибкая и подвижная, и мы видим, что, когда мы говорили про какую-то Новороссию в 2016 году – все крутили у виска и говорили, что мы больные идиоты и что это невозможно. Но на данный момент мы это все видим своими глазами – я был в освобожденном Херсоне, уже утерянном, к сожалению. Если бы мне пару лет назад сказали, что русские войска войдут на территорию Украины, я бы тоже покрутил у виска и не поверил.
Я думаю, что в той или иной форме Российская Федерацию будет вынуждена переходить на русские рельсы, очень больно и тяжело - они пока не додумались сделать то, что сделал враг русского народа Иосиф Сталин в 1941-42 году, когда понял, что все плохо[4]. Тогда у русских людей просто совпали интересы с советской властью, поэтому мы достигли своих целей. Сейчас русскую карту никто не хочет разыгрывать. Ее чуть-чуть, капельку за капелькой используют в своих интересах.
Могли бы мы представить, что подразделение русских околофутбольных хулиганов будет на фронте? – нет, не могли бы. Могли бы мы представить себе, что военкор Сладков будет спрашивать у Мильчакова – вы русский националист? Понятно, что я беру из крайности в крайность. Могли бы мы представить, что на телевидении будут выступать Евгений Норин и другие русские националисты – нет, не могли! Это стало возможно сейчас. Я бы никогда в жизни не поверил, что меня пригласят на первый канал. В рамках Российской Федерации нужна долгосрочная долгая работа, чтобы мы увидели какие-то изменения. Как говорит Галковский: «России нужно жить долго и счастливо, и тогда мы увидим изменения»[6].
(И) – Вы поднимали в ответе на предыдущий вопрос тему поощрения прорусских взглядов при Сталине. Как показывает история, из всего этого общегражданского патриотического пафоса, в конечном счете, через обмен мнениями и с эмигрантской средой: национал-большевизм Устрялова и евразийство Трубецкого-Савицкого, родился феномен «красного» национализма. Как вы относитесь к таким проявлениям русского национализма?
(С) – А вы точно не сторонник Михаила Светова? (прим. автора - про красный национализм любит говорить Михаил Светов)[7].
(И) – Нет, конечно нет! Ну вы что, Светов иноагент, политический сектант и вообще, как можно?!
(С) – (с сомнением) Ну, ладно... (отвечая на вопрос) Красный национализм, о чем этот термин вообще? – О синтезе левых и правых платформ. Красно-коричневые, если говорить проще.
На самом деле, у Сталина был не национал-большевизм. Сталин использовал русскую карту, ведь, как мы видим сейчас – современная русская нация, это нация постпобедная. До ВМВ, точнее даже до ВОВ, русских в союзе буквально физически уничтожали. Сущестовал троцкизм, например, который полностью уничтожал русскую идентичность. Из позднего сталинизма родилась постпобедная русская нация, а красно-коричневые – это скорее ресентимент 90-ых годов. Это Русская партия, которая, в принципе, состояла из достойных людей, которые в рамках Советского Союза пытались сохранить памятники русского, имперского искусства и так далее. Разве мы можем сказать, что участники обороны Белого Дома какие-то плохие люди? – нет: выступали против деспотии, которую начал устраивать Ельцин, а Сами-понимаете-кто продолжил.
Многие честные русские люди (из старой гвардии) – они вольно-невольно красно-коричневые, потому что они родом из Союза и ничего поделать мы с этим не можем. Это сложный процесс, с которым мы работаем, и, со временем, он изменится.
Владимир Путин, играя в геополитические шахматы, поставил на кон государство Россия, а мы понимаем, что русский народ без своего государства, пусть и кривого, и косого, будет уничтожен и исчезнет. Наши интересы с властью просто совпали, по крайней, мере по сохранению государства. У меня цель – сохранение государства, по возможности, сохранение новых освобожденных территорий, русских жизней и недопущения большей военной операции, чем сейчас. И более того, мы видим, что на данный момент активное русское движение суммарно – национал-демократическое. Как мне кажется такое явление, как красный националист – клише, выдуманное нашими политическими оппонентами, которые понимают, что русские националисты на данный момент приобретают свою аудиторию, создают свои структуры, создают буквально гражданское общество, и имеют за собой уже достаточно большую силу. Безусловно, мы так же, как многие другие движения, можем попасть под репрессии в один день. Мы это прекрасно осознаем. Как и осознаем то, что в любой момент могут произойти переговоры – Минские договоры, «договорнячок», и все, что делает доблестная русская армия может быть слито в один день. Никаких иллюзий мы не испытываем.
(И) – И, наверное последний вопрос. Что вы, как русский националист, делаете для развития русского национализма?
(С) – Я занимаюсь электоральной политикой, в том числе сам выдвигался, выдвигаюсь и других выдвигаю. Помимо этого, я создаю структуру нового русского гражданского общества, снабжаю русскую армию, сохраняю жизни русским солдатам, приближаю их к победе. Также организую мероприятия в книжной лавке «Листва», в которой проходят десятки выступлений людей, чья идеология нам близка. Как-то так, если кратко.
(И) – Большое спасибо за ответы и уделенное время! Желаю успехов во всех начинаниях, которые могли бы принести пользу России!
(Далее беседа продолжается в приватном неформальном тоне.)
[1] Здесь и далее И – интервьюер, С - Савва.
[2] Константин Анатольевич Крылов – писатель, журналист и политический деятель - русский националист.
[3] Имеются в виду потомки Романовых по роду Владимира Кирилловича.
[4] Имеются в виду пропагандистские кампании, направленные на поднятие боевого духа в рядах советских солдат, на более чем 70% состоявших из этнических русских (даже в статистике, в которой единая русская нация разделена на три части) и связанные с возвращением института полковых священников, и восстановлением прав православной церкви, а также использованием в речах и плакатах отсылок к видным историческим русским (!) деятелям – народным героям, полководцам и писателям.
[6] Вторя великому русскому реформатору – Столыпину.
[7] Политик-либертарианец, бывший глава ЛПР, в России признан иноагентом, живет в эмиграции, и мы такое осуждаем. А-тя-тя, Светов!