«Моя мать называла меня фашисткой и предателем Родины»
В России многие молодые феминистки активно выступают против войны. В результате некоторые из них отрекаются от своих семей. Шестеро из них рассказывают о своих конфликтах.
Война России против Украины разъединяет многие семьи в России. Не все поддерживают войну, особенно молодые феминистки, которые участвуют в антивоенном движении. Они общаются в Telegram, обмениваются там листовками, публикуют заявления, указывают на акции протеста, распространяют новости о политических заключенных — и часто рискуют разорвать отношения со своими семьями. Анна Орлова, авторка независимого российского журнала «7×7», пообщалась с фем-активистками в Telegram и записала их истории. Имена всех героинь известны редакции, но в целях безопасности они анонимизированы.
«Моя мать поклоняется Путину»
Ксения, 20 лет, Ленинградская область
«8 марта я поехала к родителям на выходные, на куртке был значок с синими незабудками и желтыми подсолнухами. Во время шопинга моя мама заметила, что это цвета украинского флага. Она боготворит Путина, и в прошлом году мы поссорились из-за того, что я участвовала в митинге в поддержку политзаключенных. В результате она хотела выгнать меня из квартиры, которую родители купили мне для учебы. Но она передумала.
Когда моя мама увидела значок, она закричала на меня посреди улицы. Она назвала меня фашисткой и предателем. Она также использовала такие слова, как «лицемер» и «зомби». Она сказала, что больше не будет меня содержать. Я должна собрать свои вещи, найти работу и собственную квартиру. Я должна просто уехать, «предпочтительно в Украину», которую я «так люблю».
Поэтому я собрала свои вещи и на последнем поезде вернулась в город, где я учусь (изучаю педагогику на третьем курсе). К счастью, я нашла работу и комнату в студенческом общежитии. Теперь я получаю поддержку от моих сокурсников, в которой мне отказывает моя семья. Когда лекторы на семинаре по подготовке учителей рассказывают о семьях со здоровыми отношениями, мне становится грустно от того, что моя семья не входит в их число. Мои родители гомофобы, трансфобы и агрессивные патриоты. Я — полная противоположность. Из-за этого мне очень трудно в этой семье».
«Я боюсь, что мои родители заявят на меня»
Лера, 26 лет, из маленького городка в Сибири
«До февраля 2022 года я никогда не принимала участия в публичных акциях протеста. Только когда началась война, я поняла, что больше не могу оставаться пассивной. Я начала проводить пикеты и расклеивать листовки с QR-кодами к петициям, независимым СМИ и Telegram-каналам. Это было похоже на принятие красной таблетки из „Матрицы“: внезапно твои глаза открываются.
Однако постоянные новости о конфликте в Украине также усилили мои психологические проблемы. Мое состояние и раньше было нестабильным, но потом разгорелся спор с моими родителями, у которых был иной взгляд на войну, чем у меня. Дело даже дошло до потасовки с моим отцом. Это стало слишком тяжело для моих родителей, и они вызвали врача. По просьбе моей матери меня в конце концов отвезли в психиатрическую больницу. Там врачи диагностировали у меня — по моему мнению, ошибочно — психоз и приковали меня к кровати на 24 часа, хотя я не сопротивлялась. В течение первой недели мне также не разрешали пользоваться телефоном. Это было жестоко. Мои родители потом извинились, но я не могу избавиться от чувства, что они предали меня и госпитализировали по политическим причинам.
Позже произошла еще одна большая ссора, и мне пришлось выслушивать плохие вещи. Например, что американцы якобы выдумали Бучу (в этом украинском городе украинские войска и журналисты после вывода российской армии обнаружили, что многие жители были убиты и изнасилованы — прим. ред.). Они говорили: «Ты поддерживаешь дядю Сэма, который трахает всю Европу» и «Ну и иди к своим любимым украинцам». После этого спора я некоторое время не разговаривала с родителями. Только позже я позвонила маме и предложила помириться — при условии, что все извинятся и мы больше никогда не будем говорить о войне. Моя мать отказалась. Она сказала, что не чувствует себя виноватой.
Наши отношения остаются напряженными. Я боюсь, что родители донесут на меня за участие в антивоенных протестах и сдадут в полицию (в России дискредитация российской армии является уголовным преступлением; какие именно действия под это подпадают, можно трактовать очень широко — прим. ред.) Состояние моего здоровья также ухудшилось. Возможно, мои родители надеялись, что с помощью лекарств из психиатрической клиники я буду настолько зомбирована, что больше не смогу выражать свои мысли».
«Я мечтала выйти замуж за Путина»
«Когда я была ребенком, мой отец пытался заставить меня полюбить президента. Я рисовала фотографии Путина и мечтала выйти за него замуж. Только когда я выросла, я начала критически мыслить и подвергать сомнению пропаганду на государственном телевидении. Мой отец до сих пор находится под его сильным влиянием. Он считает украинцев нашими врагами и говорит, что они фашисты. Похоже, он действительно считает, что самое лучшее — это убить их и сжечь в печи. То же самое он говорит о евреях и удмуртах, хотя моя мать — удмуртка, и сам он наполовину удмурт. Я чувствую, что мой отец — домашний тиран, который может выражаться только за счет моей матери. И мама просит меня только об одном: быть осторожной во время демонстраций. Она молчала и страдала всю свою жизнь. Но это не для меня».
«Мой муж не вмешивается»
«Когда началась война — я только что стала матерью — я присоединилась к феминистскому антивоенному движению. До этого я продавала экологичную косметику, в основном многоразовые альтернативы одноразовым продуктам, сделанные местными женщинами. Теперь я хотела сделать что-то для будущего моей маленькой дочери.
Мой муж не вмешивается. Он считает, что я трачу слишком много времени и эмоций на разговоры о войне и борьбу против нее. Как и в экологическом движении, в антивоенном движении, похоже, больше женщин, чем мужчин. Я подозреваю, что за этим стоит потребность заботиться о мире, о земле, о людях и животных. Девочкам разрешается иметь чувства с самого раннего возраста. С мальчиками все не так.
Но я думаю: женщины не могут вырастить счастливых детей, если окружающая среда против этого, поэтому мы должны изменить окружающую среду. Моя мать, однако, видит это по-другому. Она думает, что мне промыли мозги, зомбировали. Сейчас мне с ней странно. Она все еще мама, любимая, хорошая и неповторимая, но… Я больше не могу доверять ей всё без исключения. Именно поэтому я присоединилась к каналу «Мама в Telegram». Здесь украинский психолог Ирина Тепаленко ежедневно размещает доброжелательные высказывания типа «Не будь так строга к себе», «Ты бесценна», «Дорогая, я сочувствую тебе, когда рушатся твои планы, цели и мечты. Дай себе время погоревать». Для меня Telegram-канал — это как суррогатная мать, которая помогает мне справиться с тем, что моя настоящая мать меня не поддерживает».
«Я помогаю своей маме найти источники информации»
«Я юрист и работаю в городской администрации. На работе я не могу выражать свою антивоенную позицию, но дома в семье мы открыто говорим о ситуации в Украине. Я также помогаю своей собственной маме найти источники информации помимо телевидения, например, в Telegram или на YouTube».
«Моя дочь боится издевательств со стороны учителей»
Александра*, 37 лет, из небольшого городка на Алтае
«В начальной школе моей дочери с начала войны проводятся так называемые патриотические уроки, в других школах стоят так называемые парты героев с фотографиями русских солдат. Учитель заставляет детей принимать участие в официальных мероприятиях в поддержку войны и публично унижает тех, кто этого не делает. Например, 9 мая, в День Победы над гитлеровской Германией, все должны были носить на груди георгиевскую ленточку — символ Дня Победы. Детям, которые этого не сделали, не разрешили покинуть класс во время перерыва.
Однажды моя дочь выступила в классе и спросила, почему Россия вторглась в Украину. Все посмотрели на нее с удивлением, а учительница сказала утвердительно: все было совсем по-другому. Моя дочь просит меня разрешить ей продолжать ходить на патриотические уроки, потому что в противном случае она боится издевательств со стороны учителей.
Теперь я преподаю ей немного психологии: объясняю ей, как важно соблюдать личные границы и как работает манипуляция. Я также подарила ей книгу Кортни Макавинт и Андреа ван дер Плуим «Ты имеешь значение! Как девочке выстроить границы». Теперь она иногда приходит из школы и говорит: «Мама, сегодня учитель манипулировал и оскорблял одноклассника». Очевидно, ей очень понравилась книга, теперь она сама говорит о личных границах и отношениях со своим телом. И мне теперь легче, потому что она все это понимает. Потому что я не хочу забирать ее из школы, чтобы она не потеряла своих друзей. Теперь, когда наступили школьные каникулы, с моих плеч свалился груз».
Авторка: Анна Орлова / Оригинал статьи