Среда: звуковой художник Влад Добровольский про изоляцию, первые синтпоп-проекты и новый альбом с участием Есио Матида

Влада Добровольского хорошо знают в экспериментальной московской тусовке благодаря его сольным работам, а также участию в проектах Kurvenschriber и S A D. Совсем недавно его альбом из своего рода серии Natursymphony вышел на лейбле Klammklang, где в двух треках принял участие небезызвестный японский художник Есио Матида (Yoshio Machida). Чтобы разузнать об этой работе, осмыслении изоляции и музыкальной предыстории Влада – Лера Рясина вместе с фотографом Дашей Почерк виртуально заглянули к нему в гости, в загородный дом на Угре. Там Влад вместе с семьей провел всю изоляцию.

О периоде затворничества и тех идеях, которые витают в Калужской области

Период затворничества, самозатворничества — он в каком-то плане был для меня плодотворен. Я облек много материала в законченную форму. А в доме, где я сейчас нахожусь, мы закончили ремонт. Тут внизу Угра течет, где-то через четыре или пять сел Никола-Ленивец, Звизжи начинаются. Для меня это было переосмысление во всех отношениях.

Сто лет назад было много философских концепций, и они вообще витают в Калужской области, но не в самой Калуге. Например, Гурджиев говорил, что человечество — это просто налет, плесень на поверхности Земли, некая биопрослойка, которая нужна для того, чтобы Луна питалась этой энергетикой и росла и потом превратилась в отдельную планету. То есть такой, совершенно не антропоцентрический подход. Сейчас есть разные концепции, философские в том числе, объектно ориентированная онтология, какие-то новые модели, как можно посмотреть на мир под другим углом. И что человек, возможно, не главный. Но это не моя отрасль знаний.

Про «Natursymphony No. 3»

В тексте аннотации был намек — не знаю, насколько точно сформулирован, — что человек в какой-то момент просто оторвался от окружающего мира. Он стал поглощать контент в большом количестве и получать больше удовольствия, но на фоне этого утратил контакт с чем-то.

Если мы возьмем биологию: например, кожа является одним из органов нашего тела, на коже или в желудке живет огромное количество чего-то — некий биом, который нами не является. Митохондрия — часть клетки, и мы ее не считаем частью своего тела. В какой-то момент мы ее исключили и таким образом себя отрезали от чего-то. И в своих работах я хочу показать, что не все является частью всего — а какие-то вещи являются дополнением к другим вещам. Вот как институт брака: сейчас, наверное, не очень принято об этом говорить, потому что есть много других разных форм сосуществования людей, но тем не менее гармоничной считается форма, когда один человек является дополнением другого — это некий симбиоз. И я вот, наверное, топлю за это согласие. У Делеза был такой момент — не хотел бы никакие имена называть, но там есть удачный пример: когда пчела садится на цветок и пьет какой-то нектар и одновременно является переносчиком. И он говорит, что нет такого существа, как пчела, и нет такого растения, как цветок, а есть пчелоцветок или цветопчела. Такое нечто сосуществует, и в нем есть вот эта связь. И эта связь является частью этого существа.

О знакомстве с Есио Матида

Это история про совпадения. В нулевых у меня был релиз, который я сделал для тогда еще CD-лейбла — NN Records. Это ребята, которые с 90-х годов занимаются всякой странной электроникой, играют джаз — Spice Boys их зовут, Коля Небогатов и Игорь Колесов. Они выпустили мой CD, и еще один мой приятель, Саша Решетилов, отправил его знакомому в Японию — Есио Матиде. Саша отсылал ему российских продюсеров, а Есио в ответ CD, которые выходят в Японии. И таким образом моя пластинка попала в руки Есио. 

Прошло, может быть, год или полтора с момента отправки, и мне приходит имейл: «Здравствуйте, Влад. Я Есио, такой-то музыкант, хочу сделать лейбл и переиздать ваш диск — сделать его первым релизом на моем лейбле». Есио — он художник, учился в Tama Art University в 2004, а также музыкант. У него было два известных проекта, про которые писал даже Горохов у себя где-то там в Музпросвете. 

В одном проекте Есио разбрызгивал какие-то химикаты на больших кусках фотобумаги, на которых получались аморфные пятна. А во втором проекте он делал инструменты из металлических пластин, аморфоны. То есть это стилпэны, но у стилпэна четкая тоновая структура, темперированная, а он делал аморфную. Он периодически ездил с концертами по Европе, и сейчас это делает. Ну а на тот момент Есио хотел сделать лейбл, и почему-то ему было интересно получить российского музыканта. В итоге мы переиздали мой альбом, вышедший на NN Records.

Альбом был переработан: какие-то треки укорочены, какие-то добавлены, Есио сам делал оформление. И в 2004 CD вышел — The Wire про него писали и, по-моему, в «Афише» тоже была заметка, меня начали приглашать на фестивали. И в этот момент у меня родился ребенок, и началась вот эта история дуализма, потому что надо было как-то зарабатывать деньги, выживать. Музыкантом я тогда не смог бы заработать. Я продолжал что-то делать, но не в тех объемах, отказался от некоторых фестивалей, а локально играл, были какие-то интервенции, выставки. Есио тоже приезжал, и мы делали совместный концерт и выставку в клубе «Муха» на месте бывшего военторга в Кисловском переулке. С тех пор мы почти 20 лет дружим.

Про детский протоязык

С маленькими детьми родители находятся в чуть большем контакте, чем со взрослыми. Потом расщепление увеличивается, у детей формируются свои интересы. Вот Есио, например, 15 лет назад делал несколько альбомов: музыка для детей и музыка от детей. На этот альбоме были, например, такие люди, как Феликс Кубин со своей дочкой, и я со своим сыном: он играл на цимбалах, а я записывал и препарировал это. То есть у Есио была идея, что дети до полутора лет говорят на протоязыке, когда на них культура еще не наложила влияние — они как небесные создания, и это надо записывать и документировать.

О синтпопе, хип-хопе и альтернативном роке, а также DJ Sniff-е

Когда-то я играл в синтпоп группе, потом играл хип-хоп, альтернативный рок — даже есть где-то на бендкемпе треки. Такие, довольно забавные штуки в духе Sonic Youth или My Bloody Valentive. На самом деле, у меня эти альбомы даже до сих пор хранятся на кассетах в холодильнике — то есть это мастер-тейпы, которым уже больше 20 лет.

Но какой-то профессиональный подход только сейчас более-менее сложился, когда я вовлечен в какие-то институции и коллективы, которые существуют не один-два года. В Kurvenschreiber я с 2012 года играю, с Васей (S A D) мы тоже где-то лет пять-шесть играем. Ну и вот появились какие-то еще коллаборации: помимо Есио, есть еще друзья по переписке. Например, DJ Sniff — он преподает звуковое искусство в университете Гонконга. Интересно, что он никогда не выезжал из Японии, но приехал в Москву, потом уехал в Голландию, и из Голландии уехал в Гонконг, и не возвращался по-моему в Японию. То есть мы его пригласили: он отыграл в клубе «Культ» сет, и потом его понесло и он чуть ли не 12 лет обратно не возвращался.