Окно
1.
Все началось с того, что у меня умер дядя. Покончил с собой. Бывает, конечно. Для тех, кто его не знал.
Мне сейчас двадцать пять лет, самый обычный молодой человек. Я родился, как раньше бы сказали, в рабоче-крестьянской семье. Мама медсестра, отец работает на заводе. Семьи у родителей большие, поэтому рядом всегда толклись родственники, дяди, тети, двоюродные братья и сестры. Раньше мы были дружной семьей, потом мои родственники погрязли в череде мелких свар.
Мой дядя в семье был всегда на особом положении. К нему относились со странной смесью неприязни и уважения. Неприязнь уходила куда-то в сложные переплетения уже полузабытых семейных конфликтов. А уважать его было за что. Он, единственный из моих близких родственников, получил высшее образование. После того, как дядя закончил вторую вышку, он защитил кандидатскую диссертацию и преподавал в нашем главном городском университете.
Я думаю, дядя вполне мог защитить и докторскую, но почему-то не захотел. Но дело не только в его образовании. Даже два его диплома были нетипичны. Одно математическое, другое историческое. Мой дядя был из той редкой породы людей, кто может сочетать и гуманитарный и естественнонаучный стиль мышления. Он был настоящий энциклопедист. Человек эпохи Возрождения. Проще было бы сказать, чем он не интересовался. Математика, физика, программирование, нейрофизиология. Ну, и история, конечно.
Он написал кучу статей, выпустил несколько монографий. Постоянно участвовал в разных научных проектах, ездил в этнографические и археологические экспедиции, в том числе и заграницу. Ходили смутные слухи, что дядя время от времени работал на спецслужбы. Знал несколько языков.
Когда я его спрашивал, почему он при его способностях не поедет делать карьеру в Москву, или даже на Запад, он улыбался и отмалчивался. Как-то сказал — «Лучше быть первым в Галлии, чем вторым в Риме».
К нам дядя приходил часто. Меня он любил, пожалуй, единственного из родственников, да еще тепло относился к маме, которая как-никак была его сестрой. Я же его обожал. Как еще может относиться любопытный пацан к человеку, который, казалось, знает все. Мы разговаривали с ним и о космосе, и о средневековом оружии. Он приохотил меня к чтению серьезной литературы. Мы ходили в кино, иногда в театр, где я честно боролся со скукой. Ездили на природу, там то взрывали самодельные петарды, то стреляли по банкам из пневматического пистолета.
Когда я был в подростковом возрасте, я начал расспрашивать дядю о «серьезных вещах». Религии, политике, смысле жизни. Как и любому юноше, мне нужны были четкие ответы на вопросы, над которыми человечество бьется веками. Я сердился, когда дядя, как мне казалось, подшучивал надо мной. Атеист и человек со строгим мышлением, он мог иногда рассказать, что видел вещи очень странные, даже сверхъестественные. Например, он любил в экспедициях на север общаться с шаманами, и говорил, что они знали вещи, которые никак не могли узнать обычным путем.
После школы я поступил в университет, в чем мне дядя, конечно, помог. Сначала мы виделись довольно часто. Но на последних курсах я был плотно занят учебой и личной жизнью, так что наши встречи становились все реже. Моя жизнь после университета сложилась вовсе не так, как я рассчитывал. Я унаследовал от дяди жадный интерес ко всему на свете. Но мне не передались ни его целеустремленность, ни трудолюбие.
В университете я звезд с неба не хватал, брался за разные темы и забрасывал их на полдороге. После выпуска я поступил на унылую мелкую должность и тянул эту лямку с отвращением к миру и себе. От родителей я съехал на съемную квартиру. Жил там с девушкой, но спустя год мы начали ругаться, и вскоре расстались. Серьезных отношений после этого я не завел. Часто проводил одинокие вечера, запойно читая, да поигрывая в разные стрелялки. В последний год с дядей мы совсем не виделись, он ко мне не заезжал, только изредка звонил.
И вот я узнал, что он покончил с собой. Застрелился на даче. Понятия не имею, где дядя раздобыл пистолет, впрочем, с его связями, это было нетрудно. С детства я очень редко плакал. Но когда узнал о смерти дяди, слезы потекли сами собой. Он был мне самым близким человеком после матери. С отцом у меня были холодные отношения, тем более, после моего поступления в университет он ушел от матери.
Спустя пару месяцев боль утраты сгладилась. Дядя был холостяком, детей не имел. Но я все-таки удивился, когда узнал, что он завещал мне все свое имущество — квартиру, дачу и крупную сумму денег. Когда я уладил все формальности у нотариуса, он передал мне письмо. Последнее письмо от дяди. Я приехал домой и открыл серый конверт.
«Привет, племянник. Очень жаль, что так вышло. Желаю тебе счастливой жизни. Не вини в моей смерти ни меня, ни кого бы то ни было. Выполни мою последнюю просьбу. Сам я не смог этого сделать. Квартирой распорядись, как хочешь. Но перед этим уничтожь мой ноутбук. Не пытайся его включать, не продавай никому. Просто увези куда-нибудь и сожги. Очень тебя прошу. Он находится в кабинете. Прощай».
2.
Ключи были у мамы. Я заехал к ней, посидел пару часов. Перед тем, как я вышел от нее, она, помявшись, спросила — Что ты будешь делать с дядиной квартирой?
— Не знаю, — ответил я. — Наверное, перееду туда. Не снимать же дальше, когда есть собственная квартира.
— Продай ее. Я там была после смерти брата. Нехорошо там. — Она отвела взгляд.
Я не придал словам мамы особого значения. Она у меня человек суеверный, верит в гороскопы и читает книжки про инопланетян. Я пошел к остановке. Ехать было довольно далеко.
3.
В квартире у дяди я бывал очень редко. Он крайне не любил звать к себе гостей. Предполагаю, что его холостяцкое логово было для него вещью очень интимной. Последний раз я был у него года три назад. Квартира находилась в слабо застроенном районе города, в старом доме. Я поднялся на десятый этаж и открыл дверь.
Квартира была большой. Дядя неплохо зарабатывал. Я разделся и прошел сразу в кабинет. В детстве я мечтал стать крупным ученым и работать в уютной и красивой обстановке. Кабинет дяди полностью соответствовал моим мечтам. Одну из стен полностью занимали книжные полки. Я подошел и окинул взглядом корешки. Фрэзер, Ксенофонт, Хомский, Солсо. Многие имена мне были известны, но, в основном, я этим и ограничивался.
Кабинет был украшен по вкусу дяди. С одной стены африканская маска недоуменно смотрела на скандинавскую секиру на другой. В углу стояла этажерка, на которой, видимо, были археологические находки. Каменные наконечники и обломки керамики лежали рядом с полуистлевшими гильзами.
Примерно так я все и помнил. Однако были странности. На полу было несколько бумажек, а на столе валялась упаковка от готового бутерброда. Дядя был большой аккуратист. Но главное, на подоконнике стояла целая батарея пустых бутылок. Разный виски, водка, коньяк, текила.
Дядя пил очень мало. Ему это было просто неинтересно. Что же такого надо было дяде топить в алкоголе? Я еще раз посмотрел на бутылки. Надо же, даже в пьянстве дядя не терял любознательности.
Ноутбук стоял посередине огромного письменного стола. Я смотрел на него и размышлял. Что делать? Дядя попросил его уничтожить. Но почему? Последняя воля умирающего закон. Или...
С детства я был ужасно любопытен. Хотя и был всегда замкнутым человеком, но это сочеталось во мне с несколько болезненным интересом к скрытой жизни окружающих. Помню, как обмирая от удовольствия, читал найденный дневник двоюродной сестры. Сегодняшняя моя жизнь была ужасно скучной. Здесь же скрывалась какая-то тайна.
Что там может быть? Личные записи? Секреты спецслужб? Может быть, дядя был маньяком, и там подробности его преступлений? Господи, какая чушь может прийти в голову. Я усмехнулся. Кто угодно, только не дядя. Если там файлы ФСБ, или кого уж там, они бы уже давно изъяли ноутбук из квартиры.
Скорее всего, там какие-то личные записи. Многие из нас скорее умрут, чем позволят кому-то прочитать подобное. Если там действительно личный дневник, я удостоверюсь, и читать не буду. Но там могут быть черновики последних дядиных работ. Творческие люди иногда уничтожают свои работы по самым странным причинам. Но это не значит, что для других они не ценны. В таком случае, спасти работы гениального дяди мой долг! Решено.
Я открыл и включил ноутбук. Черт, так и есть, требует пароля. Я опробовал несколько распространённых вариантов. Не подходит. Знакомых хакеров у меня не было. Придется выполнить дядину волю.
Или? Я вспомнил, что при всем своем мощном интеллекте дядя страдал бытовой забывчивостью. Поэтому он всегда записывал имена, телефоны и адреса. Если пароль сложный, значит, он где-то записан. Но где? Я пошарил в ящиках стола. Никаких записных книжек. В унынии я опустился на диван. Захотелось спать. Я укрылся пледом и задремал.
Мне снились кошмары. Кое-как разорвав липкие путы сна, я встал с дивана. Так, где же искать пароль? Дядя книжный человек, как и я. Следовательно... Я подошел к полкам, начал снимать книги на уровне глаз. Из четвертой или пятой перелистанной книги выпал листок. Я поднял его. Там был бессмысленный набор букв и цифр. Я снова включил ноутбук и забил этот набор в поле пароля. Открылся рабочий стол.
4.
Рабочий стол, как и квартира, был очень аккуратным. Несколько ярлыков программ, пара из которых была мне незнакома. В верхнем углу файл изображения. Незнакомая женщина лет сорока грустно улыбалась с фотографии. Несколько папок. Литература. Источники. Работа. Я открыл «Работу». Названия файлов. «Математический анализ раннесредневековых хроник», «Язык и сознание», «К вопросу о проблеме свободы воли по последним экспериментам». «Отчет проекта Н». Посмотрим, что за проект. Я открыл файл.
И встал с кресла, когда уже начало светать. Выпил две чашки кофе и поехал на работу. Мне нужно было срочно кое-что сделать. Когда вернулся, сил уже ни на что не было. Я лег на тот же самый диванчик и уснул.
5.
Лучи восходящего солнца били в глаза. Я сварил кофе, налил туда щедрую порцию коньяка и подсел к столу.
Получить отпуск за свой счет оказалось не так трудно. Повод, придуманныйдля начальника, звучал как из романов девятнадцатого века. «Мне нужно разобраться с делами по наследству». Если подумать, вполне честно, только разбираться предстояло с наследством иного рода, чем обычно представляют.
Оказывается, я ни черта не знал, ни о дядиной работе, ни о его жизни. Мы ленивы и не любопытны, как сказал классик.
Я взялся перечитывать дядин отчет, на этот раз более медленно и вдумчиво. Документ на самом деле представлял собой смесь дневника и научных заметок. Рассуждения и расчеты, слишком сложные для меня, приходилось пропускать.
...странные мы существа. Вот я сейчас пишу эти строки и думаю, что делаю это сознательно. И вместе с тем, понимаю, что многие мои мотивы и действия неподвластны мне. Некоторые современные психологи считают, что сознание осмысливает и контролирует только часть психики. Жутковато думать, что твои желания и даже мысли приходят откуда-то извне.
Некоторые психологи и вовсе считают сознание иллюзией, эпифеноменом. Надеюсь, что это не так. Приходится признать, что мы слабы, и наш интеллект замутнен. Прав Ницше, что человек не более чем мост между зверем и сверхчеловеком. Но кто сказал, что сверхчеловек будет прямым нашим потомком?
Несмотря на наши слабости, мы создаем потрясающие по сложности вещи. Усложняется человечество, но отдельный человек уже не может осмыслить структуры, которые творит общество. Государство, рынок, наука. И вот сейчас Интернет. Он становится вполне материальной матрицей человечества. Возможно, он совершит, и даже уже совершает качественный скачок, который перерастет человечество, по крайней мере, каким оно сейчас является.
Я решил предпринять попытку, вероятно, преждевременную, исследовать Интернет с необычной стороны. Я попробую создать программу, исследующую метапроцессы сети. Аналогия: можно снимать энцефалограмму человека, а можно с ним поговорить.
Слабо представляю, как это реализовать математически и программно. К счастью, есть крупные специалисты, которые кое-чем мне обязаны. Моя задача сформулировать направления. Есть кое-какие задумки.
Работаю очень напряженно и почти счастлив. Для людей подобных мне работа лучшее лекарство от тоски. Все негативные мысли вытесняются, чувствуешь в себе горение жизни. Эк меня потянуло на литературщину.
Маши уже год нет со мной. Не надо об этом.
Глаз 1.0 готов. Я попробовал его использовать. Какое разочарование! Ничего осмысленного. Поллок под ЛСД. Нужно думать.
Зря я все это затеял. Тупик. Не все можно излечить работой. Нужны люди. Димку уже полгода не видел.
Эврика! Нужно было идти с двух сторон. Не только создавать воспринимающую программу, но и поменять свое восприятие. Но как?
Именно. Сомневаюсь, что на Земле есть много людей, способных додуматься до такого. Слишком уж у меня специфический набор знаний. Научные попытки перенастройки психики давали интересные результаты, но без всякого прорыва. А если? Шаманские психотехники позволяют действительно увидеть нечто...странное. И не все объясняется галлюцинациями и интуицией.
Если отбросить мистику, в этих техниках есть два ключевых момента — психотропы и музыка. Ну и соответствующая психологическая установка. С психотропными просто. Нужно сходить в Лабораторию, и попросить препараты TIE-23.11, UOP-12.5 и DTT-14.22. Что конкретно подойдет, придется найти методом тыка.
А вот с музыкой сложнее. Ритм. Это понятно. Но есть еще тембр, модуляции. Как за это взяться, не представляю. Кого привлечь? Психоакустика? Композитора? Как сформулировать задачу? М-да.
С препаратами проблем не было. С музыкой — да. Привлек и акустика и композитора. Акустик, конечно молодец. Но они еще слабо представляют, как звуки влияют на психику. А музыканты действуют интуитивно. Нужно согласовывать их наработки. Вчера звонил Димке. Обидно, что он не мой сын. Вдвойне обидно, что Дима не станет моим учеником. Впрочем, зачем, пусть идет по жизни своим путем.
Музыка готова. Даже без всего остального впечатляет. Впрочем, это не просто музыка. Трудно описать. Сознание как бы растворяется, и ты плывешь в потоке чего-то.. В общем, в потоке.
Нужно еще недельку все отшлифовать.
Черт! Опять неудача. Картинка поинтереснее, конечно, но ничего осмысленного. Зато, в какой транс впадаешь! Но цель-то не достигнута. Что же еще сделать, о чем я забыл? Может плюнуть, к чертям собачьим?
Вот я дурак! Как сразу-то не сообразил? Если бы пляски с бубном и поедание мухоморов делали шаманом, любой оленевод был бы им. Шаманом может быть не каждый, а настоящих еще меньше. От чего это зависит? Гены? Надеюсь, что нет. Тренировки, настрой? Наверное. Задача нетривиальная. У них тысячелетний опыт, который они сами слабо осознают. У меня научный метод. Будем пытаться!
У всех этих тренировок психики для меня есть побочный эффект. Я начал задумываться над вещами, которые раньше считал нестоящими. Думал о нас с Марией. Видел свои ошибки. Теперь уже ничего не исправишь.
Я перелопатил свои и чужие исследования по шаманизму, опробовал десятки психотехник. И вот. Сегодня все получилось.
Я принял препарат. Зеленая фея, блин. Запустил программу. Надел наушники, включил музыку. Первые несколько минут все было как в прошлый раз. Но вот, оно!
В двух словах, что собой представляет эффект, которого я добился. В первом приближении это видео. Некорректное слово, потому что ты не просто пялишься на экран, но и расширяешь собственное восприятие до грани галлюцинаций. Но это и не галлюцинации, разум все четко осознает. Полный эффект присутствия, как будто видишь все вживую. Ладно, анализ потом, детальные описания тоже.
Долго осмысливал то, что видел. Красное маленькое солнце. Бурые скалы. Лужи жидкости, разлитые по равнине. На переднем плане ползущая масса, выкидывающая вперед ложноножки. Это явно не Земля. Что это, иллюзия, нечто вроде фильма, галлюцинация, или реальные виды чужой планеты? Пока материала маловато для анализа.
Снова смотрел. Ничего не могу понять. Движущиеся геометрические фигуры, то соединяющиеся, то распадающиеся, меняющие цвет. Смотрел около часа, пока не надоело.
На этот раз есть над чем поработать. Бесконечная степь до горизонта. По ней идут и едут на лошадях люди в странных остроконечных шапках. В руках у некоторых бронзовые топоры. Явно Земля и явно прошлое. Составил описание, зарисовал артефакты, одежду, как мог, передал антропологический тип. Есть у меня приятель, специалист по бронзовому веку. Надо его потрясти.
Бинго! Приятель опознал культуру, есть такая культура восемнадцатого века до нашей эры. Известна лишь узким специалистам. Долго допытывался, откуда я знаю такие подробности. Я отболтался, что читал описание попытки реконструкции в одном западном журнале, якобы не помню в каком.
Ломаю голову. Действительно ли это прошлое, или просто видеореконструкция, созданная Структурой, с которой я работаю? Бритва Оккама за второе.
Мне кажется, что в моем компьютере кто-то лазил. Я не уверен, просто ощущение. Ребята из Большого дома? Но зачем? Могли бы просто вызвать и прямо спросить.
Опять, хм, видения из прошлого. Не самые приятные. Воины, возможно ассирийцы, устраивают массовую, жестокую казнь пленных. Отпиливают руки и ноги, сдирают кожу. Омерзительно, но и странно притягательно. Неужели где-то во мне скрывается садист? Господи, нет!
Как будто бы смотришь ролик за роликом на Ютьюбе, но затягивает гораздо сильнее. Однако несколько наскучило, попробую перенастроить программу. И себя.
Не пытаться объяснять. Я видел себя. Но другого, живущего иной жизнью. Параллельная реальность, реконструкция? Сейчас не нужно объяснять. Потом. Я играю с Димкой, но при этом совершенно четкое ощущение, что он мой сын. Смотрел несколько часов. Потом долго сидел на диване, ничего не делая, думал.
Тяжело записывать. Снова моя другая жизнь, только через десяток лет. Я скандалю с сыном. Он, высохший, дерганый, чего-то требует. Я кричу на него и отказываю. Сажусь за стол. Димка выходит. Возвращается, в руке у него молоток. Крадучись, подходит ко мне и бьет по голове. Я падаю на пол. Димка открывает ящик стола, вытаскивает деньги, пересчитывает и уходит.
Омерзительно, хоть все это и не на самом деле. Если бы я не был рационалистом, я бы сказал, что эта сволочь, с которой я... взаимодействую, надо мной издевается.
Было поганое настроение, я пошел и купил алкоголь. Быстро выпил грамм двести, отпустило. Потом подумал, что долго лишал себя удовольствия и допил остальное.
Попробовал еще раз. Господи, зачем. Полутемный парк. На скамейке сидит женщина. Я сразу понял, что это она. Мария. Потом она на меня посмотрела. В ее взгляде была бесконечная ненависть. Губы растянулись в жуткой ухмылке. Не помню, как выключил программу, и что потом делал несколько часов. Три дня пил.
Что мне делать? Сбросить все на ребят из Большого дома? Все удалить и забыть? Или еще раз попытаться, восстановив научное хладнокровие, все-таки вывести что-то, с чем можно дальше работать?
Попробую еще раз все перенастроить.
Я не сплю уже два дня. Зачем, зачем я сделал последнюю попытку? Это было. Что? Я как будто бы видел свой мозг со стороны. Все истоки того, что делает меня самим собой. Отвратительно. Все, любовь, наука, искусство, оказывается, имеет настолько чуждое происхождение. Все, чем я жил, стало бессмысленно. Я могу теперь не включать программу. Не имеет значения. Теперь оно всегда со мной.
Я закрыл отчет. Долго сидел, уставившись в экран. Что мне со всем этим делать?
6.
Проще всего было поступить так, как и просил родственник. Уничтожить все, забыть и жить обычной жизнью. Нельзя связываться с силами, для которых ты не более чем букашка. Но чем дальше я думал, тем больше приходил к мысли, что это не сделает мою жизнь безопаснее. Ладно, для начала нужно отдохнуть, прийти в себя.
Я много спал, читал книги из дядиной библиотеки. Баловал себя вкусной едой, иногда покупал бутылочку-другую. Так прошло недели две. Постепенно вызревали вопросы. Первый и очевидный. Почему дядя сам не уничтожил ноутбук? Зачем ему нужно было перекладывать это на меня? Второй. Кто, быть может, стоял за спиной дяди в этом проекте? Из его записок следует, что проект целиком его инициатива, что средства на его исполнение он искал сам. Но так ли это? А как насчет намеков на слежку? Нужно получить побольше информации, а потом уже принимать решения.
Знание — сила. Я, конечно, не голливудский герой, но кое-что может узнать любой неглупый человек. Решено, проведу расследование своими силами.
7.
Сперва я позвонил маме. После приветствий и ритуального обмена новостями я спросил напрямик:
— Слушай, расскажи подробнее, как умер дядя.
— Тебе зачем,— насторожилась она. — Я же тебе рассказывала уже.
— Мне не до того тогда было, — сказал я
— Ну что рассказывать, ты спрашивай, — сказала мама.
— Я же и нашла. Позвонили с его работы, сказали, что он там третий день не появляется. Я поехала на квартиру. Закрыто. Тогда поехала на дачу. Там дверь открыта, и он на полу лежит. Господи! — мама начала всхлипывать.
Мам, а ты не знаешь, где он работал? — В университете, где же ему еще работать?— сказала она.
— Не знаю, он о работе никогда не говорил. Это тебе уж лучше знать, вы с ним ближе общались, — несколько раздраженно сказала мама.
Я не придумал больше вопросов и попрощался.
Нужно съездить на дачу. Мне это было неприятно, не хотелось представлять дядю с простреленной головой на полу. Но поехать туда все равно придется, рано или поздно.
8.
Дача находилась в паре десятков километров за городом. Я добрался туда на электричке. Пройтись по зимнему лесу в ясную погоду было приятно. Но чем ближе я подходил к поселку, тем больше меня одолевали мрачные мысли.
На дядиной даче мы с мамой бывали чаще, чем у него в городе. Домик стоял на отшибе, до соседнего участка было метров пятьдесят. Я зашел внутрь. Обстановка была намного скромнее, чем в квартире. Я внимательно огляделся. Ничего привлекающего внимания вокруг не было. Поднялся в мансарду. Посередине стоял простой стол. У окна было удобное кресло-качалка. Я сидел, бездумно глядя в окно. Никаких зацепок. Было холодно. Пора отправляться домой. Я встал, еще раз огляделся. На столе лежала книга. «Странная история доктора Джекилла и мистера Хайда». В детстве я обожал эту повесть. На форзаце была надпись — «Диме, с любовью от дяди». Я перелистал книгу. Ничего. После недолгого раздумья положил ее в сумку. До ближайшей электрички было полчаса, нужно было поторапливаться.
9.
Последним моим походом был визит на дядину работу. Я осторожно пораспрашивал коллег, но ничего нового мне не сказали. В университете дядя скорее числился, чем работал. В этом семестре у него лекций не было, он появлялся нерегулярно, писал отчеты о статьях, вот и все. Что он делал в остальное время, никто не знал.
Я вернулся в квартиру и стал думать. Что мы имеем? Странно то, что маме позвонили из университета, хотя, судя по всему, его могли там не хватиться недели две. И откуда у них телефон матери?
Маловато, чтобы строить версии. Но попробуем. Версия раз. Смерть моего родственника инсценирована, записка подделана. Имитировать почерк спецы умеют. Они позвонили маме. Но зачем им провоцировать меня на действия? Не вижу смысла. Если этим людям нужно было исследовать ноутбук, организовать это было нетрудно.
Версия два. Дядя написал записку и застрелился сам. Но почему же он сам не уничтожил...? Да уж, Шерлок Холмс из меня хреновый.
Что же остается кроме уничтожения ноутбука? Только одно. Я могу запустить программу, и увидеть то, что видел дядя. Чем дольше я думал над этой возможностью, тем меньше она представлялась мне ужасной.
Чем я рискую? Сумасшествием или смертью? Не факт. У дяди же сначала все было нормально. С другой стороны, если не попробую, до конца жизни буду жалеть. Увидеть то, что до меня видел только один человек, путешествовать во времени и пространстве.
Любопытство — основной инстинкт разумных существ. Если бы не оно, мы бы до сих пор лазали по деревьям. Решено!
Посмотрю, как говорится, одним глазком, а если что-то пойдет не так, просто прекращу. Но с чего начать? Так, Глаз 1.0, тут все понятно, вот он, ярлык. Но какой препарат? Я обыскал все шкафы в квартире и нашел несколько странного вида флаконов. Какой из них? Выпьешь не то, и откинешься, или поедешь шифером. Так-так. У дяди упоминается какая-то зеленая фея. Одна из жидкостей действительно была зеленая.
С музыкой оказалось проще, единственный подходящий файл одиноко лежал в папке «работа». А как насчет всех этих психотехник? Я начал рыться среди дядиных книг и выписок. И что-то действительно нашел.
Я выпросил продление отпуска и начал действовать. Поначалу было трудно. Во время всех этих медитаций меня то разбирал смех, так глупо я себя чувствовал, то я банально не мог сосредоточиться. Наконец, дело пошло на лад. Я действительно научился впадать в некий транс.
Настал день, когда я решил, что готов.
10.
Надежда, что все пойдет удачней, чем у дяди, не сбылась. Поначалу все было действительно чудовищно интересно. Необычайно яркие видения других пространств и времен. Все наши развлечения, все книги и игры рядом не стоят.
Но потом я начал видеть со стороны собственную жизнь. Я, маленький, выхожу из квартиры, чтобы погулять с друзьями. И мама, оставшись одна, шепчет — «Какая я дура, говорили же, делай аборт, жила бы сейчас для себя!»
Дядя, сидящий с книжкой на моей кровати, смотрит на меня, спящего. Потом стягивает с меня одеяло и трогает между ног.
Я, постаревший, с бурым лицом, лезу в канализацию, придерживая бутылку.
Сплю на диване, здесь, в дядином кабинете, а на стене корчится человекоподобная тень.
Я был готов к такому и, сохраняя хладнокровие, смотрел дальше. И вот однажды я почувствовал Его. Я ощущал бесконечно малую часть Его мыслей. Но и этого было достаточно. Невообразимое презрение к нам. Желание вывернуть нас наизнанку и нам же показать. Меня затопило черное отчаяние. И тут в глубине меня как будто бы появилась крохотная белая точка. Она разрослась в слепящую ярость. Нет! Пошло оно все, мне плевать на все эти сущности, плевать, из чего там состоит человек. Я верю, что люди со всем справятся, что они лучше, чем Он говорит. Меня охватила радость, я как будто бы вынырнул из болота и ухватился за ветку. Передо мной был белый экран. Я схватил ноутбук и швырнул его в стену. Хватит с меня.
Сидя в кресле, я пил кофе и листал дядин подарок. Думать ни о чем не хотелось. Две страницы были склеены. Я разорвал их. Между ними был сложенный листок.
«Когда ты будешь читать это, произошло одно из двух. Либо ты уничтожил ноутбук, и, возможно, это к лучшему. Либо твое любопытство перебороло долг и страх.
У меня остается крохотная надежда. Эксперимент был нерепрезентативным, ведь в нем принял участие только один человек — я. Надежда в том, что я всматривался вовсе не в какую-то неведомую сущность, а всего лишь в зеркало, которое отражает то, чего мы втайне боимся. Нужно было провести эксперимент с другим человеком. Тем, чью психику я хорошо знаю. Я никому, кроме тебя не мог доверять, но рисковать тем, что ты сойдешь с ума, тоже не имел права. И тогда, я, стыдно сказать, сыграл с судьбой в кости. Предоставил тебе самому решать, не зная об этом. Если ты прошел до конца, остался в здравом рассудке и смог выкинуть то, что увидел из головы, значит, моя надежда оправдалась. Это очень жестоко, но ставки высоки. Теперь все-таки уничтожь ноутбук. Для этой идеи время еще не пришло. Я уже ничего не могу и не хочу, я не могу работать, не могу радоваться жизни, что-то со мной произошло. Значит, жить незачем. Прощай».
11.
Я все продал и уехал жить далеко от дома. Где тепло и шумит море. Здесь все постепенно забывается. И лишь от одной мысли я покрываюсь ледяным потом. Что, если я все так же сижу перед экраном и вижу все это, потому что мне так хочется. Но это может прекратиться в любой момент.
Автор: Tertiusfilius
Источник (сообщество автора в вк)
Страница автора на Pikabu (там есть ссылки и на другие его ресурсы)
КРИПОТА – Первый Страшный канал в Telegram