Если увидишь снег — Глава 4: Судьба моего мужа — носить зелёные одежды
После расставания с Ли Баоцаем Су Жухуэй погрузился в раздумья. Когда-то Хань Е был его верным подручным, бегавшим за ним по пятам и называвшим «старшим братом». Позже Су Жухуэй узнал, что тот лишь притворялся, тая в душе зависть и мечтая занять его место. Даже ласковое «брат А-хуэй» звучало для Хань Е унижением.
Су Жухуэю было непонятно, когда Хань Е успел стать таким одержимым им, что аж искал замену. От одной мысли по коже пробегали мурашки.
Возродившись в новом теле, он не встретил старых друзей — лишь врагов. С грустью Су Жухуэй вернулся к ларьку, купил мешок селитры, серы и угля, и, нагруженный свёртками, поспешил обратно в поместье Сан Чиюя.
Дождь лил не переставая. Спина промокла насквозь. Су Жухуэй оставил покупки на кухне и отправился к Сан Чиюю. Дверь в его комнату была закрыта, как и перед его уходом. Переодевшись в сухую одежду, Су Жухуэй зашёл убрать посуду после завтрака, но на низком столике каша с мясом осталась нетронутой.
Сан Чиюй сидел на кровати, скрестив ноги. Из-за холода его лицо казалось ещё бледнее, чем вчера. Су Жухуэй склонил голову, разглядывая его. Сан Чиюй, «первый клинок Тайной Школы», внушал страх многим, но мало кто замечал его красоту. Спокойный, словно застывший, он сейчас, из-за болезни, напоминал хрупкий белый цветок на грани увядания.
— Почему не ешь? — спросил Су Жухуэй.
— А если не уйду? — спросил Су Жухуэй, стиснув зубы от злости на этого упрямого глупца.
Сан Чиюй молчал, а тень от его ресниц отбрасывалась на бледные щёки мужчины.
Су Жухуэй взглянул на нетронутую кашу и высказал:
— Голодовку устроить собираешься?
Ответа не последовало. Сан Чиюй продолжал молчать.
— Меня убить хотят, а ты даже пойти со мной не можешь?
Словно упёртый баран, который всё стоит на месте. Су Жухуэй покачал головой и вздохнул, а затем повернулся к окну и посмотрел на ливень за ним. Небо такое низкое, что, казалось, до него можно было рукой подать. Капли дождя с тонким треском сыпались об плитку, разбрызгивая серебристый свет по земле.
С наступлением вечера должен был прийти Хань Е. Су Жухуэй хотел бежать вместе с Сан Чиюем, но сильный дождь и состояние самого Сан Чиюя — слабого, отказавшегося от еды, — делали побег безнадёжным. Даже полкилометра он бы не преодолел — болезнь сразу же свалила его с ног.
— Знаешь, я умею читать судьбу по лицам, — внезапно заявил Су Жухуэй.
Ресницы Сан Чиюя дрогнули. Он медленно поднял взгляд.
Су Жухуэй вдруг ущипнул его за щёку:
— У тебя на лице написано: Судьба тебе ходить в зелёных одеяниях*.
— Вечером жду гостя. Лежи спокойно, не высовывайся. — Су Жухуэй собрал посуду.
— Гость? — Сан Чиюй слегка нахмурился.
— Да, — злорадно ухмыльнулся Су Жухуэй. — Того, кто украсит твою голову зелёным венцом.
Сан Чиюй замер, а его пальцы невольно сжали складки одежды на коленях.
— Решение за тобой, — наконец произнёс он, закрыв глаза.
Больше он не реагировал на подколы Су Жухуэя, даже на вопросы об изгнании из Тайной Школы Куньлунь.
Су Жухуэй сдался, собрал посуду и ушёл. Ни в обед, ни к ужину еду так и не принесли. Дневной свет постепенно угасал, дождь стихал, а цветы во дворе поникли под его ударами. В комнате сгущались сумерки. Сан Чиюй сидел в одиночестве, наблюдая, как последние лучи света медленно ускользают с его пальцев.
«Он наконец сдался? Что ж, так даже лучше», — подумал Сан Чиюй.
Но истина в другом: Су Жухуэй, не теряя времени, мастерил порох и духовные огнестрелы для схватки. Из селитры он изготовил самодельные мины, спрятав их по углам комнаты и замаскировав книгами и деталями механических кукол. А теперь он делает огнестрелы, ствол которых был из бамбука. Хоть и выглядят примитивно, но могли стрелять на 150 шагов, разбрасывая острые осколки. Даже если он не сможет победить Хан Е, то сможет хотя бы обезвредить.
Стемнело. Су Жухуэй прислонился к стене, ожидая. Свеча горела беззвучно, капли воска стекали в фарфоровое блюдце. От скуки он разобрал валявшиеся на полу детали и собрал механического паука. Его куклы делились на четыре класса:
- Деревянные куклы (4-й класс),
- Железные куклы (3-й класс),
- Кожаные куклы (2-й класс),
- Мясные куклы (1-й класс).
Чем выше класс, тем совершеннее имитация жизни. Мясные куклы почти не отличались от живых существ.
Когда-то он создал армию звериных кукол — тигров, львов, а иногда кошек и собак. Эти куклы помогли Хэйдзэ захватить Байдичэн (досл.: Белый город) в Западном округе. Су Жухуэй превратил город в механическую крепость, где сложные механизмы заменяли солдат. В те дни Хэйдзэ был непобедим, но после пленения Су Жухуэя Тайной Школой кукол забрали, а город вернули под их контроль.
Су Жухуэй встроил в паука звёздный строй «Ворующий Ветер» — простой, но бесполезный. Он улавливал звуки из воздуха, и Су Жухуэй использовал его для подслушивания сплетен в Хэйдзэ.
Сделав четырёх пауков, он понял, что уже глубокая ночь, а человек всё ещё не пришёл. Живот заурчал, он встал, потянулся и направился на кухню, приготовил пару паровых булочек. Су Жухуэй подумал о Сан Чиюе, тот целый день голодал — так заработать чего можно. Завтра придётся заставить его поесть. С булочкой в зубах он вернулся в комнату. Открыв дверь, почувствовал опасность. В темноте сидел человек, лицо которого скрыто тенью, лишь бледный подбородок и тонкие губы виднелись в свете свечи.
Мужчина пристально разглядывал Су Жухуэя. Даже сквозь плотную, словно железо, тьму тот ощущал его мрачный, пронизывающий взгляд.
[Информация разблокирована: Хань Е, нынешний глава Дома Вечного Блаженства, ходячий пример разврата. Система советует: дать ему пинка и отрезать причинное место.]
— Сопляк, ты и правда похож на него, — хрипло произнёс мужчина.
«Сопляк? Да я тебе покажу!» — мысленно возмутился Су Жухуэй.
Су Жухуэй проглотил булочку и, сохраняя невозмутимый вид, приблизился к столу, под которым был спрятан его духовный огнестрел. Судя по словам Хань Е, Цзян Цюэсе никогда не видел настоящего Су Жухуэя, а значит, можно было импровизировать.
— Глава, простите за беспокойство, — слащаво заговорил он. — Я слишком молод и глуп, самонадеянно предложил свои услуги, даже не разобравшись в сути. Подумав, решил, что лучше сосредоточусь на роли шпиона. Давайте я приготовлю вам ужин в знак извинений, а вы... продолжите путь?
— Неужели попробовал изучить Су Жухуэя? Говоришь прям как он. Я многих поведал, но они все никчёмные люди, лишь на тебе я смог заострить своё внимание, — он скрестил ноги и постучал ногтями по столу. — Подойди, дай поближе рассмотреть тебя.
— Найдите другого, — отодвинулся Су Жухуэй. — Ночь холодна, роса тяжела. Счастливого пути.
Хань Е решил, что тот просто издевается над ним:
— Чего хочешь? Золота? Назови сумму. Сегодня я щедр.
— Хочу, чтобы вы убрались и больше не приходили, — ответил Су Жухуэй.
Хань Е молча смотрел на него, затем встал. Свет свечи скользил по его бледному лицу, подчёркивая резкие черты. Пять лет добавили ему жёсткости: взгляд стал глубже, черты — острее. Он больше не был тем юнцом, что вертелся вокруг Су Жухуэя, а превратился в опасного человека, держащего жизни в своих руках.
— У кого ты научился так говорить? — спросил Хань Е. — Как тебя зовут?
Су Жухуэй запаниковал — он не знал имени прежнего хозяина тела и мысленно взывал к системе.
К счастью, отвечать не пришлось. Хань Е сам продолжил:
— Ах да, ты же А-Ци. Говорят, ты уличный громила, с одиннадцати лет в Доме Вечного Блаженства. Убивал, поджигал. Неудивительно, что похож на него — тот тоже был отбросом.
Вау, что за оскорбления вход пошли? Су Жухуэй приуныл, всё-таки он из престижной и порядной семьи был.
— Твои предшественники либо хныкали, либо льстили. Они лишь похожи были с ним лцом, но вели себя иначе, и это раздражало. Цзян Цюэсе был чуть ближе к оригиналу, но Дом Вечного Блаженства, желая угодить мне, переборщил с наркотиками.
По этой логике, чем больше он похож на Су Жухуэя, тем выше шансы выжить. Су Жухуэй облегчённо вздохнул: он точно не собирался делить ложе с Хань Е.
— Но знай меру. Не переигрывай. Ведь я всегда ненавидел того типа, — Хань Е протянул руку. — А-Ци, подойди.
— Так ты любишь его или ненавидишь?
Не дожидаясь конца фразы, Су Жухуэй левой рукой выхватил духовный огнестрел, а правой поджёг фитиль. Яркая вспышка — из бамбукового ствола вырвался поток искр. Су Жухуэй любил атаковать внезапно, прерывая речь: неожиданность давала преимущество. Грохот оглушил помещение. Когда дым рассеялся, Су Жухуэй отступил к двери, а Хань Е стоял невредим. Заряд пролетел мимо — прицел оказался никудышным.
Лишь царапина на щеке. Осколки не пробили чёрный плащ Хань Е, мерцавший тусклым сиянием. Су Жухуэй понял: ткань была прошита магическими талисманами с эффектом «Щита». Заклинатели, используя кровь для создания узоров, могли частично сохранять силу Тайной Техники в талисманах.
— Духовный огнестрел? — Хань Е усмехнулся. — Он обожал эти игрушки. Кто тебя научил?
— Сам догадайся, — пожал плечами Су Жухуэй.
— Жаль, меткость тебя подводит.
— Зато эффективность на высоте, — мрачно усмехнулся Су Жухуэй и рванул к выходу.
Искры от духовного огнестрела воспламенили рассыпанную селитру. Пламя метнулось к самодельным минам в углах. Грохот, вспышки огня — деревянные рамы окон разлетелись, кирпичи рассыпались в пыль и комната рухнула.
Четыре мины разрушили дом. Теперь-то он мёртв. Су Жухуэй отряхнул одежду во дворе.
— Спи спокойно, сволочь. Сожгу сотню бумажных человечков, чтобы в преисподне у тебя был обширный выбор!
Когда пыль улеглась, его смех оборвался.
Среди обломков стоял Хань Е, в руке пылал шар Чёрное Пламя. Он остался невредим, лишь небольшой шрам украшал его лицо.
— Моя Тайная Техника достигла Прозрения, — произнёс он, глядя на огонь. — Любое пламя подчиняется мне. Ты недооценил меня.
Прозрение! Тайные Техники делятся на Десять Небес, а десятый уровень — на Пять Великих Границ: Прозрение, Проникновение, Видение, Святость, Небесный. Даже одарённые тратят десятилетия, чтобы достичь Прозрения. В Дацзине лишь единицы, как Тантай Цзин, — глава Тайной Школы Куньлунь, — достигли Святости. Небесного же уровня не покорил ещё никто.
Хань Е, которому едва ли исполнилось двадцать пять, уже достиг десятого уровня — Прозрение. Су Жухуэй наконец понял: этот человек сумел подчинить огонь, атакующий его, превратив пламя в барьер, который поглотил удар.
«Совсем обнаглели», — с тоской подумал Су Жухуэй. Почему у него самого не было таких внушительных заклинаний?
В этот момент холодная, худощавая рука легла на его плечо. Обернувшись, он увидел спокойный профиль Сан Чиюя. Тот, опираясь на трость, медленно подошёл к нему. Спина Сан Чиюя была прямой, и даже в этом измождённом и жалком виде он сохранял непоколебимую гордость.
— Кто ты? — спросил Сан Чиюй, не отрывая взгляда от мужчины впереди.
Хань Е уставился на Сан Чиюя с явной неприязнью, но вдруг усмехнулся:
— Теперь ясно. Это ты научил Цзян Цюэсе всему, что знал Су Жухуэй. Сан Чиюй, именно ты сгубил Су Жухуэя, а теперь держишь при себе подделку? Разве вы не враги? Или ты всё ещё цепляешься за детскую привязанность к нему? Лицемерная тварь, аж тошно от тебя.
Пока Хань Е продолжал сыпать обвинениями, Су Жухуэй молча обдумывал ситуацию. Хань Е был силён — открытое противостояние исключалось. Дом Вечного Блаженства хотел выведать у Сан Чиюя сведения о Тайной Школе Куньлунь — вероятно, карты или схемы обороны. Сан Чиюй, будучи последним учеником Великого Мастера, знал об этом больше всех. Значит, пока что Дому невыгодно убивать его или раскрывать личность А-Ци как шпиона.
Осознав это, Су Жухуэй понял, как действовать.
Он резко развернулся, бросился в объятия Сан Чиюя и завопил, сдавленно рыдая:
— Муженёк, это он! Хань Е! Говорит, я похож на Су Жухуэя, и хотел меня изнасиловать! Разве мужчина может служить двум господам? Муженёк, я не могу так жить!
*带绿 (Dai Lu) - Носить зелёное, идиома в китайском языке, аналогичная нашему “наставить рога” (изменять). То есть Су Жухуэй прямо сказал: тебе суждены измены.