Лазарет
В старом двухэтажном здании, недалеко от набережной и прямо напротив трамвайных путей стоял бар. Высокая черная стойка, не самые удобные стулья, белая штукатурка и пышные фикусы вдоль стен. Среди других подобных заведений его выделяли операционная койка с ширмой в углу, вырезки из анатомических атласов и розовый неоновый крест прямо на входе. Была у него еще одна особенность — место это, подобно магниту, притягивало странных людей, которые постоянно делились историями с двумя девушками, работавшими там — Дарьей и Софьей. Со временем их стало настолько много, что девушки стали вести ежедневник, где отмечали каждый подобный визит.
Софье на вид было около тридцати. Высокая, стройная, с черными прямыми волосами, доходящими до лопаток, и вздернутым носом. Этот бар принадлежал ей, и был открыт на доставшиеся в наследство деньги. Заведение было ее единственной любовью и источником дохода. Когда-то Софья грезила стать хирургом, но не сложилось: она трижды провалила вступительные экзамены в местный медицинский. Позже, эта тема найдет воплощение в интерьере бара. Свое детище она лаконично назвала “Лазарет”.
Дарья отличалась от своей начальницы. Наивная, с короткими каштановыми кудрями, она по достижении совершеннолетия сбежала в Москву в поисках лучшей жизни, но так и не смогла совладать с ритмами столицы. Прожив там пару лет и заработав несколько неврозов, она вернулась в Ростов, где как раз открывался новый бар. Там и решила работать. Пухлая и неловкая Дарья первое время часто путалась под ногами у Софьи, и та неоднократно думала уволить ее, но со временем привязалась и даже сумела подружиться. Вдвоем они поддерживали порядок в баре и вели разговоры с посетителями, ведь всем известно, что в подобные места заходят за пивом, а возвращаются уже за людьми.
Трамвай с лязгом летел по улице, шатаясь из стороны в сторону. Робкое весеннее солнце только начинало согревать отряхивающийся от снега город. Дарья протирала стаканы, когда в только открывшийся бар вошла женщина лет сорока. Длинные светлые волосы были собраны в высокий хвост, а глаза скрывали темные очки.
— Дайте лагер, пожалуйста, — сказала женщина, снимая белую куртку.
— Вы сегодня первый посетитель, — улыбнулась Дарья, стоя у крана с пивом, — Честно говоря, мы и открылись то минут двадцать назад.
— Если я вам мешаю, то могу уйти.
— Нет, нисколько. Всегда комфортнее, когда в заведении присутствует кто-то еще.
— Боитесь пьяных и неадекватных?
— Нет. Это даже удивительно, но у нас таких нет. Будто какой-то незримый оберег хранит это место.
— Интересно. Одна здесь работаете?
— Есть еще одна девушка — Софья, но она хозяйка бара, поэтому приходит обычно позже.
— Ясно. — равнодушно протянула женщина.
Сделав пару глотков пива, она вдруг достала из сумки белую книгу с красными птицами на обложке.
— Нет, знаете, я вообще книг не читаю. У меня не хватает усидчивости, после строчек пяти концентрацию теряю и забываю все, что было написано прежде. Вот Софья читать любит, но она придет только через пару часов.
— Через пару часов меня уже не будет. — улыбнулась женщина. — Что ж, тем лучше, что вы не из книгочеев, ведь вы никогда не возьметесь за эту. Ужасное чтиво.
— Она вам настолько не понравилась?
Дарья удивленно посмотрела на нее. Видеть писателя вживую девушке еще не доводилось. Они представлялись ей существами мифическими, жившими в совершенно другом, недоступном для нее мире. Встретить такое существо в баре родного города было тем удивительнее.
— То есть как, — недоуменно спросила Дарья, — вам не нравится собственная книга?
— Да, не нравится. Такое часто бывает.
— Но почему? Вы же сами ее написали. Я не понимаю.
— Да, написала. Я тогда была молода, глупа и влюблена. К тому же, очень нуждалась в деньгах.
— Разве это повод так не любить свое произведение?.
— Знаете, когда печатаешь свою первую книгу, особенно, если ты при этом еще молод, то уверен, что создал нечто великое и на все времена. Периодически даже ставишь себя в один ряд с великими писателями прошлого. Гордишься собой и задираешь нос, а по прошествии лет понимаешь, что написал очередной ширпотреб, который стал бестселлером.
— Но ведь если ваша книга нравится людям, может она все-таки хороша?
— Нет, людям часто нравится всякая дрянь. Настоящее искусство всегда где-то в тени, без денег и славы. А все, что становится известным, просто коммерция, не более.
— Но как заниматься искусством без денег? Надо же на что-то есть.
— Это и определяет истинного творца. Если он готов положить свою жизнь на холст или страницы, не видя признания, то это настоящее искусство.
— Таких людей крайне мало, как мне кажется.
— В этом и заключается их ценность.
— Послушайте, но ведь среди дворцов прошлого были успешные люди, художники там, писатели.
— Стали таковыми после смерти, либо же изжили себя бесконечными самоповторами.
— Неужели то, что вы говорите, справедливо по отношению ко всем?
— Есть исключения, но тогда времена были другие. Сейчас с признанием проще, на это способен каждый дурак, стоит только ему захотеть.
— Не верю. Я вряд ли способна на такое, у меня таланта нет.
— Вы просто не хотите этого, а потому и не можете.
— Может и так, никогда не думала об этом всерьез. Но если говорить о вашей книге, я уверена, что она у вас не одна. Неужели другие вам тоже не нравятся?
— И они тоже хорошо продаются?
— Я иногда тоже, если честно. Наверно, из-за этого и развелась с мужем.
— А что вам мешает написать новую книгу?
— У меня уже не хватит на это сил. После развода я много путешествовала, все думала, что смогу найти вдохновение, но увы. Теперь мне остается только доживать жизнь известного автора бульварного чтива.
— Простите, но звучит это не так уж и плохо.
— Сколько вам лет? Готова спорить, что еще тридцати нет.
— Значит, вам еще не доводилось столкнуться с большим разочарованием. Это хорошо, надеюсь, и не доведется.
Над барной стойкой повисла тишина.
— Могу я узнать, — начала Дарья, — что привело вас в Ростов?
— Ваш бар. Мне рассказал про него знакомый. Ему здесь очень понравилось, все агитировал меня приехать.
— Здесь мило. Более того, именно здесь мне в голову пришла одна фраза, которая может лечь в основу небольшого рассказа.
— Но вы же сказали, что у вас не хватит сил написать ничего нового.
— Я говорила про книгу, с рассказами куда проще.
— Конечно, почему бы и нет? — на этих словах в бар зашли еще люди. — Знаете, я лучше запишу вам ее в книге. Оставите в баре или заберете себе на память.
Женщина быстро написала что-то на форзаце, расплатилась и ушла, в то время как Дарья продолжила работу. В книгу она даже не заглянула. На следующий день Софья пришла пораньше и, пока Дарья подготавливала помещение к открытию, с головой окунулась в чтение новостей.
— Сегодня утром из реки выловили тело известной писательницы Ксении Р. Кошмар какой.
— Ужасно. Она ведь заходила к нам только вчера!
— В смысле? — непонимающе посмотрела Софья на коллегу.
— Да, сидела прямо тут, за стойкой. Еще книгу свою оставила, сказала, что на нее снизошло вдохновение, пришла какая-то фраза, которую она записала в книге и оставила ее нам на память.
Дарья достала книгу с красными птицами из под стойки.
— Нет, все никак руки не доходили. А где, говоришь, записка то?
Посреди белой бумаги небрежным почерком было написано: “Ветер хлестал его по небритому лицу, разбрасывая в стороны пряди длинных волос. Туманным утром, стоя на краю моста, он сделал глубокий вдох и шагнул вперед“.
Книга с красными птицами теперь стояла на полке за барной стойкой, привлекая к себе внимание посетителей. Зацепился за нее и взгляд одного актера, зашедшего после окончания съемок. Дарья тогда болела, и Софье пришлось работать в одиночку несколько дней. Сперва мужчина просто сидел за стойкой, потягивая пиво и наблюдая за девушкой, но потом, захмелев, решился на диалог.
— А что за книга у вас на полке?
— А, эта? К нам заходила одна писательница, и оставила на память.
— Ого, что ж, теперь в вашем баре было уже две знаменитости. Надо бы вам тоже что-нибудь на память оставить.
— Ее выловили из реки на следующий день, не боитесь повторить ее судьбу?
Пораженный актер замолчал на время. Посидев так еще немного, он решил сменить тему.
— Скажите, а вы из вежливости делаете вид, что не узнаете меня?
Актер, казалось, был шокирован во второй раз за пару минут.
— Вы что же, телевизор не смотрите?
— У меня его нет, — улыбаясь, ответила Софья, наливая пиво другому человеку.
— А сериалы, смотрите же точно!
— Тоже мимо, у меня на них не хватает времени. Лишь иногда в кино хожу.
— Что же вы делаете в свободное время?
— В основном работаю. Периодически читаю и вижусь с друзьями. Дел у меня хватает.
— Да, — рассмеялась Софья, — держать это место на плаву.
— Так вы что же, хозяйка заведения?!
— Но почему вы не делегируете управление кому-то еще? Наймите людей…
— Резкое увеличение расходов мне сейчас ни к чему. Тем более, мне нравится заниматься всем этим. Это успокаивает.
— Стоять за стойкой и подавать кружки?
Софье не хотелось продолжать этот разговор, но актер не унимался.
— Я вот, к примеру, все делегирую своему помощнику. На нем все мое расписание, встречи и звонки.
— Не то слово. Мне остается только раз в месяц платить ему.
— Думаю, такая жизнь сильно изнеживает и отучает от самостоятельности.
— Вы смогли бы прожить без своего ассистента, скажем, неделю?
— Ну вот попробуйте как-нибудь. Если снова очутитесь в наших краях, послушала бы об итогах такого эксперимента.
Остаток вечера мужчина просидел молча, вливая в себя себя темное пиво и наблюдая за ротацией людей у стойки. Напившись, он расписался на какой-то рекламной листовке очередного телевизионного сериала.
— Может найдете время на мой сериал, в виде исключения? — спросил он, оплачивая счет.
Спустя пару дней Дарья выздоровела и вернулась на работу.
— Ты сериалы смотришь? — спросила у нее Софья, стоило той зайти в бар.
— Там под стойкой для тебя подарок, проверь.
Разглядев подпись на листовке, Дарья чуть не взвизгнула.
— Конечно, у него столько классных проектов за плечами! А ты что, нет?
— Неа, у меня даже ящика нет, забыла?
— Точно. Короче, он очень классный. А почему автограф лежал возле мусорки?
— Не знаю, наверное, по ошибке положила…
Солнце растопило остатки снега, и теперь бликами играло на трамвайных рельсах. Теплый ветер трепал каштановые волосы. Девушка в широких черных брюках и белой блузке быстрым шагом пересекла улицу и вошла в двухэтажное здание, где за стойкой уже наводили порядок Софья и Дарья.
— Я сначала приняла вас за настоящую больницу, — улыбнулась она.
— Нам тоже так иногда кажется, — отшутилась Дарья, протирая стакан.
— А у вас есть фруктовое пиво?
— Конечно, только не на кранах, посмотрите в холодильнике.
Девушка тут же принялась изучать ассортимент разноцветных банок.
— Сдается мне, что сегодняшняя дата тоже пойдет в блокнот, — шепнула Софья, кивком указав на девушку.
— С чего ты взяла? — спросила Дарья.
— А почему у вас так пусто сегодня?
— Сейчас разгар понедельника, — улыбнулась Софья.
— А, точно. Совсем уже забываю про дни недели, все больше как-то по датам ориентируюсь.
— Бывает. Вы, наверное, из творческих натур?
— Я художница, — продолжила девушка, — занимаюсь каллиграфией. В вашем городе буду расписывать стену на набережной.
— Ого, как классно! — вмешалась Дарья.
— Да, я сама в восторге! Уже не терпится начать.
— К сожалению, пока не могу, но скоро вы и сами все увидите.
— Завтра, сегодня изучала локацию, теперь вот смотрю на город.
— Очень нравится! Я росла в похожем, навевает воспоминания.
— Приятные? — поинтересовалась Софья.
— Разные. — задумалась девушка, — В любом случае, это тоже энергия, которая помогает мне в работе.
— Энергия? — переспросила Дарья.
— Только не это… — вздохнула Софья.
— Энергия, да. Знаете, периодически мне кажется, что я являюсь своего рода проводником. Энергия проходит через меня, и помогает мне творить.
— А карт таро у вас в кармане случаем не завалялось? — усмехнулась Софья.
— Ой, есть! Хотите, я вам погадаю?
— Конечно! — воскликнула Дарья.
— Не стоит, — стала отнекиваться Софья.
— Давай, это же интересно! — начала подначивать ее Дарья.
— Это правда очень занятная вещь, — подхватила Девушка, — все мои расклады сбываются, мне от этого даже немного не по себе, если честно. Только у нас в распоряжении не так много времени, поэтому только по одному раскладу для каждой.
— Развлекайтесь, а я пока пойду проверю лампу в зале: вчера жаловались, что она плохо работает.
В глубине души Софье было интересно услышать прогноз, но признавать этого не хотела. Для себя она так и не решила, был тому причиной страх перед будущим, или же стыд из-за неравнодушия к эзотерике. Ей всегда казалось, что она серьезнее и выше этого. На самом же деле, просто подобных предложений до этого дня никогда не поступало. Повозившись с лампой, она вернулась за барную стойку, где Дарья уже светилась от радости.
— У меня все будет хорошо! — сказала она Софье, — а еще смотри, у нас теперь есть новый артефакт.
Она с гордостью продемонстрировала лист бумаги, исписанный каллиграфией.
— Чудесно. А что здесь написано?
— Мое имя, — улыбнулась девушка, — сможете прочитать и узнаете.
— Думаете, мы не посмотрим в интернете?
— Так неинтересно! — обиженно воскликнула девушка, — Прочитаете, как я уйду, а сейчас пришла пора вашего расклада.
Она начала тасовать карты в руке. Зрелище было гипнотическим, колода будто танцевала в длинных пальцах. Наконец, она стала стала одну за другой доставать карты с причудливыми картинками.
— Сейчас узнаем про ваше будущее, — сказала девушка, — вам встретится лысый мужчина, которому не стоит верить. К хорошему это не приведет, и поможет вам кто-то из близких. Минутное разочарование сменится радостью. В целом, все будет стабильно, и хорошо. Только я не совсем понимаю значение последних карт. Вас ждет еще одна встреча, которая, вероятно, разобьет вам сердце и перевернет ваш мир с ног на голову. Только вот когда она состоится неясно. Странно, обычно я всегда могу трактовать карты…
— Как все интересно! — захихикала Дарья.
— В любом случае, спасибо вам за уделенное время. — сказала Софья. Прогноз не впечатлил ее.
— Вам спасибо! Не все соглашаются на такое, — проговорила девушка, — мне бы очень хотелось задержаться еще и внести хоть какие-нибудь разъяснения, но теперь мне пора.
— Вы можете заглянуть к нам после работы, — предложила Дарья.
— Нет-нет, после работы я буду не в состоянии. Но постараюсь зайти к вам как-нибудь еще.
После того, как гостья ушла, Дарья обратилась к Софье.
— Теперь будем беречь тебя от всех лысых мужчин.
— Себя лучше побереги, я и сама справлюсь.
— А все же ты была права, — не унималась Дарья, — эта дата войдет в ежедневник.
Художница так и не вернулась, а ее имя на листе бумаги стало частью коллекции артефактов от от посетителей, наравне с книгой. Многие пристально вглядывались в эти буквы, но никто так и не смог их разобрать. Софья, хоть и не приняла предсказание всерьез, не смогла выбросить его из головы.
Прошло почти две недели. Лысых мужчин с тех пор заходило немало, но ни один из них не пытался завести беседу. Предсказание начало забываться, когда под закрытие в бар пришли двое.
— А я тебе говорил, что мы успеем, но ты не верил, — сказал один другому. Высокий, широкоплечий и, что примечательно, лысый.
— Я не знал, что ты собираешься так гнать по трассе, только чтобы успеть в бар, — отвечал ему другой.
— Ради этого бара я готов жать педаль газа до предела.
— Не сильно же вы торопились к нам, — улыбнулась Дарья, — мы закрываемся через час.
— Самое то, все задуманное успеем.
— Выпить пива в лучшем баре Ростова и пообщаться с вами, — ответил лысый.
Пока Дарья наливала пиво, Софья все стояла в стороне и присматривалась к гостям. Лысый парень показался ей знакомым, и она безуспешно пыталась вспомнить, где же его видела.
— Если не секрет, откуда вы к нам? — спросила Дарья, отдавая стаканы.
— Да, но не выдержала вашего безумного темпа жизни и сбежала домой, — призналась Дарья, — тут как-то спокойнее.
— Он не всем подходит, это факт, — сказал лысый, отпивая пиво.
— Вы к нам в качестве туристов, или просто проездом?
— Ну давай, признайся, кто мы, — засмеялся второй, что до этого момента молчал.
— Мы спортсмены, — гордо заявил лысый, — едем в Сочи на забег.
— Ого, вы от сборной какой-то?
— Еще интереснее. Всегда восхищалась людьми, которые настолько увлечены спортом. Я тоже пыталась приобщить себя к этому, но не срослось.
— Нужно только захотеть. А почему ваша подруга прячется от нас?
— Я не прячусь, — появилась Софья, — просто надо было уладить кое-что.
— Она просто остерегается лысых, — шепнула Дарья, и Софья тут же ущипнула ее за бок.
— За разглашение коммерческой тайны.
Поскольку посетителей в заведении не осталось, Софье пришлось продолжать диалог с лысым парнем. Таким образом говорящие разбились по парам. Все это время она не могла отделаться от мысли, что где-то уже встречала его.
— Знаете, — шепнула Дарья второму молодому человеку, — Софья и впрямь немного боится вашего друга.
— И правильно делает. Она молода и красива, а он хитер и опасен. Я бы не оставлял их наедине на вашем месте.
— Как же вы тогда путешествуете с ним вдвоем?
— На свой страх и риск, — улыбнулся молодой человек и ушел на улицу покурить.
Дарья обернулась на Софью и уже захмелевшего лысого.
— Поехали с нами, — предлагал он.
— На несколько дней я тебя обеспечу.
— Звучит заманчиво, но пожалуй откажусь.
— Что ж, тогда не смею больше отвлекать.
Он залпом допил пиво и попросил счет. Театрально отвесив поклон, вышел из бара и растворился в тепле апрельской ночи.
— Не боишься, что он вернется? — спросила Дарья.
— Неа, — отмахнулась Софья, — если ты хочешь что-то сказать про карты, то это не тот лысый.
— Этот оказался старым знакомым, уловки которого со мной больше не сработают.
Убравшись в зале, девушки закрыли бар и разъехались по домам. Беседа с двумя спортсменами настолько их измотала, что они едва не проспали открытие.
С тех пор прошел почти год. За это время Софья наняла еще двух сотрудниц, а Дарью сделала управляющей. Ежедневник с датами запылился — со времен двух спортсменов никто из посетителей так и не сумел выделиться. Все изменилось лишь следующей весной, когда на календаре выпало тридцатое марта.
Ледяной туман, или, как его еще называют, алмазная пыль — явление редкое само по себе, а для Ростова и вовсе нехарактерное. В тот день он опустился на город ранним утром, спровоцировав несколько аварий. Занятия в школах были отменены, а движение трамваев приостановлено. В отличие от большинства заведений в тот день, “Лазарет” продолжал работу. Никого не было уже несколько часов, и Дарья начала уговаривать Софью закрыться.
— На улице видимость в пару метров, даже если кто-то очень захочет дойти до нас, то скорее заблудится.
— Зато можно навести порядок в баре. Я давно думала выделить под это день, а тут сама судьба вмешалась.
— Скажи честно, тебе просто нечем заняться дома.
Вдруг, на улице возник темный силуэт. Через стеклянную дверь было видно, как он растет, приближаясь к бару.
— Кого это в такую погоду принесло? — удивлялась Дарья.
Дверь открылась, и девушек обдало морозным воздухом. На пороге стоял высокий молодой человек, с густыми черными кудрями, похожими на мочалку, и серо-голубыми глазами. Красивое лицо его с острыми чертами сразу обращало на себя внимание. Сочетание узкого носа и ровных густых бровей напоминало о портретах аристократов. Черное пальто доходило ему до самых щиколоток, периодически волочась по полу.
— Погоды нынче стоят необычные, — с улыбкой сказал он, подойдя к барной стойке.
— Не то слово, — подхватила Дарья, — и как вы только дошли до нас?
Он был не старше двадцати пяти, но его движения, осанка и даже манера говорить никак не сочетались с возрастом. Глядя на него, в груди возникало то нежное обещание тревоги, которое свойственно первому ветру с юга после долгой зимы. Это явно был непростой человек.
— Вы настолько хотели пива? — рассмеялась Софья.
— Я настолько хотел согреться.
— Тогда почему не остались дома?
— Обязанности вынудили покинуть его.
— Это какие же? — встряла Дарья.
— Об этом чуть позже, а пока я хочу выпить. Что есть кроме пива?
Парень снял перчатку, оголив длинные тонкие пальцы. Затем снял и пальто, оставшись в черном свитере с высоким горлом и широких штанах, тонущих в тканевых сапогах на платформе.
— Могу я узнать, кто такая Елена? — начал он, едва сделав глоток.
— Понятия не имею, — ответила ему Софья
— Тогда почему ее имя висит над барной стойкой?
Он жестом указал на исписанный каллиграфией лист бумаги, который год назад отдала им художница.
— Ого, вы смогли прочесть это! — возодушевленно сказала Дарья, — многие до вас пытались, но никто так и не смог.
— А рядом случайно не книга, которую оставила вам Ксения?
— Она, да! — удивленно отвечала Дарья.
— Зачем? — резко прервала его Софья.
— Прочитать надпись на форзаце.
— Ксения сама мне об этом сообщила, незадолго до… Впрочем, вы и сами в курсе произошедшего.
— Знал ли? — на миг задумался парень, — Вряд ли. Мы просто любили друг друга, но то было давно, еще до ее замужества.
— Разве можно любить кого-то, не зная его? — усмехнулась Софья.
— Погодите, — встряла Дарья, — если вы были знакомы еще до ее замужества, то сколько же вам лет?
— Больше, чем кажется. А теперь дайте мне книгу, иначе я возьму ее сам.
Софья дотянулась до покрывшейся пылью книги и отдала ее незнакомцу за барной стойкой. Тот прочитал небрежную надпись, оставленную еще живой писательницей, сделал глубокий вдох, но в лице не переменился.
— Значит свой выбор она сделала, — произнес он после непродолжительной паузы, — теперь очередь за мной.
— Где вас вообще носило целый год? Почему не пришли раньше, если знали о книге? — озадаченно спросила Софья.
— У меня были дела на востоке.
— Я — театр, в котором разыгрывается будущее.
— Можно и так сказать, — рассмеялся парень, — но если серьезно, не задавайте вопросов, на которые не хотите знать ответов.
— Например, не стоит спрашивать про будущее у карт.
Девушки замерли. Ни одна из них не могла выдавить из себя ни слова.
— В любом случае, спасибо вам за прием. Книгу оставьте себе, вскоре ее можно будет продать за хорошие деньги. А каллиграфия рядом уже стоит дороже вашего бара. Везет вам, однако, с посетителями.
Он допил пиво, выложил на стойку пару купюр и вышел. Когда девушки пришли в себя, Дарья обнаружила на стойке кольцо, похожее на обручальное. Она погналась за ним, но тот уже скрылся в тумане.
— Кольцо забыл, — расстроено сказала Дарья.
— Не забыл… — проговорила Софья, — возьми его, книгу и картину, и положи в сумку. Потом выпьем по кружке пива, и поедем ко мне. Сегодня уже вряд ли кто-то зайдет.
— Не хочу оставаться одна сегодня.
Молодой человек с голубыми глазами и мочалкой кудрей на голове больше не появлялся. Бар “Лазарет” продолжает работу и до сих пор. В старом двухэтажном здании, в окружении вырезок из анатомических атласов и цветов по-прежнему можно встретить Софью и Дарью, которые с удовольствием нальют вам кружку-другую пива. Что стало с коллекцией артефактов от посетителей неизвестно. Ежедневник с датами все так же лежит под барной стойкой. Появились ли в нем новые записи, можете узнать сами. Достаточно лишь спросить.