Хроники Заката Цивилизации нам ответили!
Итак, после публикации моей статьи с критикой админа «Хроники Заката Цивилизации», декана ярославского истфака Михаила Диунова, он наконец-то соизволил дать мне, бедному студенту, ответ. Однако его ответ оказался таким же слабым и абсурдным, как и его первоначальная статья. Поэтому давайте разберем его. Только для начала я хочу отметить для Михаила Юрьевича, что «Адам Чаротырыйский» — это мое имя в Телетайпе, а канал называется «Классический либерал».
Начнем с того, что наш драгоценный Михаил Юрьевич сразу же обвинил меня в русофобии и левачестве, неясно на каких основаниях, учитывая, что в моей статье не было ничего русофобского или левого. Более того, я лично отмечал факт того, что экономический прогресс Российской Империи в последней четверти ее существования действительно был достаточно сильным, а Россия далеко не являлась таким отсталым государством, каким его часто обозначают левые. Но почему-то я автоматически стал для данного автора русофобом.
Что было с чугуном и сталью, а также трудом крепостных на промышленных объектах?
Итак, вот что пишет наш драгоценный Михаил Юрьевич в ответ на мою статью:
Цитата приведенная ХЗЦ и моей статьи: Крайне медленное внедрение новых промышленных технологий в металлургической сфере в конечном счёте привело к тому, что перед отменой крепостного права Россия в разы отставала от основных стран Европы по выплавке чугуна, железа и прочих металлов, буквально за 30–40 лет превратившись из мирового лидера в аутсайдера. Уже в начале XIX века Британия начала переходить к использованию в металлургической промышленности паровых двигателей, древесный уголь был заменён каменным, в то время как в России по-прежнему преобладал в основном ручной труд, а каменный уголь практически не использовался. Паровых двигателей в начале XIX века и вовсе практически не было, к тому же не существовало реального рынка труда: многие промышленные предприятия вплоть до отмены крепостного права были склонны использовать бесплатный труд приписных крестьян вместо найма квалифицированных рабочих. Так, в 1769 году на всех металлургических объектах страны 60% рабочих являлись крепостными, более того, их доля росла в течение всего XVIII века. На Нижнетагильских заводах доля крепостных увеличилась с 20% в 1724 году до 54% в 1759 году-Цитата из моей статьи.
Ответ ХЗЦ:
Рассуждения эти выглядят очень убедительно, если не знать одного простого факта. Все сравнения промышленного производства делаются в отношении Великобритании, которая при 2% численности населения от общемировой давала 45% промышленного производства. То есть на ее фоне слабой выглядела вообще любая промышленность любой иной страны. Была ли Франция первой половины XIX века отсталой? Конечно нет, а в логике автора - выходит что да.Что касается использования труда приписанных к заводам рабочих и посессионных рабочих, то к сведению нашего "либерала" они вовсе не были крепостными, а составляли особое сословие, права которого защищались законом и которое имело немало привилегий (например возможность учиться за казенный счет, получать пенсии и т.д. И что самое интересное, приводя данные по XVIII веку, автор почему то забывает сказать, что за первую половину XIX века число приписных и посессионных рабочих на заводах неуклонно сокращалось и к конце правления Николая I большинство рабочих были вольнонаемными. Ужасы крепостничества, ага-Цитата из статьи ХЗЦ.
Очень забавно, что Михаил Юрьевич невнимательно прочитал статью и не заметил, что в буквально следующем абзаце я привожу статистику на 1860 год. Если бы Михаил Юрьевич перешел по ссылке, на которой эта статистика указана, он мог бы увидеть данные и на 1840 год. На 1840 год она была примерно такой: Британия выплавила 86 млн тонн чугуна, Франция — 24 млн, США — 17 млн. Я не сравнивал Россию исключительно с Великобританией; даже в статистике на 1860 год я даю сравнение с ведущими на тот момент промышленными государствами помимо Британии: в первую очередь с Францией и США. Даже если мы возьмем статистику на 1840 год, Россия все равно отстает от той же Франции более чем в два раза, ведь выплавлено в ней за этот год было всего лишь 11 млн тонн чугуна.
Вот только нет никакой разницы в том, какие у приписных крестьян были льготы и привилегии. Ключевая проблема в том, что труд этих крестьян не являлся добровольным. Приписные крестьяне потому и назывались приписными, что их либо государство, либо помещик приписывал к тому или иному промышленному объекту. При этом сами рабочие, которые являлись приписными, не получали никаких доходов от своего труда; владелец промышленного предприятия был обязан только уплачивать подушную подать за таких крестьян. Само существование принудительного труда в промышленности не давало сформироваться полноценному рынку труда в России и, в свою очередь, прямо вело к низкой производительности труда. То же самое касается и посессионных крестьян, которых покупали у помещиков для работы на промышленных объектах. Даже к 1830 году 15% фабрик в России по-прежнему продолжали использовать труд посессионных крестьян — это ужасный показатель.
Дальше господин Диунов и вовсе говорит, что причиной колоссального отставания России от стран Западной Европы в выплавке железа является не промышленная отсталость, а изменение конъюнктуры с внешнего на внутренний рынок. А поскольку внутренний рынок меньше внешнего и железа ему так много не надо, то тут господин Диунов наконец-то подходит к сути: русское железо потеряло мировой рынок из-за того, что при его выплавке продолжали использовать древесный уголь, в то время как европейские страны перешли на каменный уголь, что позволило им удешевить свою продукцию. Однако, видимо, Диунов не понимает, что он только что сам подтвердил технологическое отставание России в начале XIX века. В то время как западные страны смогли внедрить новую технологию в производство железа, которая сделала его намного дешевле, Россия продолжала использовать древесный уголь, который был дороже и менее эффективен в производстве. Каменноугольный кокс обладал более высокой теплотворной способностью и содержал куда меньше примесей по сравнению с древесным углем. Это приводило к тому, что металл, полученный на выходе, был более качественным, а более высокий уровень теплотворности позволял достигать высокой температуры в печи, используя при этом меньшее количество угля. Поэтому Британия вместе с другими европейскими странами и стала доминировать на рынке выплавки железа, в то время как российская промышленность, несмотря на огромные залежи каменного угля, продолжала использовать древесный уголь. И только к концу XIX века в России начали серьезно обращать внимание на каменный уголь и началась массовая разработка каменноугольных месторождений.
Ну и отдельно, конечно же, следует поговорить о внутреннем спросе, ведь Михаил Юрьевич говорит, что Россия вовсе не была отсталым в плане промышленности государством, и позиции на рынке железа изменились лишь из-за конъюнктуры. Правда, господин Диунов, очевидно, забывает, что этот самый внутренний спрос на железную руду в России был многократно меньше, чем в странах Западного мира, в виду слаборазвитости промышленности. Даже в годы активного экономического роста и индустриализации доля промышленности в Российской Империи не превышала четверти в структуре ВНП. Даже если посмотреть на долю России в мировом промышленном производстве к 1881 году, то станет очевидно, что аргумент с изменением конъюнктуры во многом нерелевантен, как раз из-за того, что внутренний спрос на железо был намного выше на Западе, чем в России.
О нарезном оружии и Крымской войне
Далее строго следуя порядку, ярославский преподаватель, переключился на критику моих слов об оружейной промышленности Российской Империи во время Крымской войны и заявил следующее:
Цитата приведенная ХЗЦ из моей статьи: Наш герой абсолютно не в курсе состояния русской армии в конце первой половины XIX века, которое великолепно проявилось во время Крымской войны. Крымская война являлась на тот момент вторым в истории России конфликтом, когда она сталкивалась с могущественными западными государствами, не имея при этом какой-либо поддержки со стороны других западных государств, и материально-техническое состояние армии было просто ужасным. Так, перед началом войны процент вооружённых нарезными штуцерами в британской и французской армиях колебался от 30 до 50 процентов, в то время как в русской не превышал даже одного процента. Ключевая разница же заключалась в том, что русские гладкоствольные ружья били на 300 метров, в то время как британские и французские штуцеры – на 1100. Итогом же всей этой «развитости» стало колоссальное военное поражение.
Цитата из ответа ХЦЗ:
Все процитированное выше - типичный случай невежества. Начнем с того, что Крымская война не закончилась "поражением" России. Считать поражением полнейшую катастрофу войск союзников в Крыму, которые понесли тяжелейшие потери и уже в 1855 году были просто не способны вести дальнейшие военные операции. Попытка высадки англичан на Балтике была полностью отражена, преодолеть укрепления Кронштадта британский флот не смог, а действия на периферии империи оказались для британцев и французов абсолютно безуспешными. На Кавказе же русская армия полностью разгромила силы Османской империи и в 1855-1856 годах стояла на территории врага.
Я, честно говоря, не понимаю. Видимо, университетским преподавателям, коим является господин админ ХЗЦ, не читали даже базовый курс истории российского государства. Либо господин Диунов просто забыл, что высадка союзников в Крыму закончилась по сути полной оккупацией последнего и взятием, в том числе, Севастополя, а также гибелью Черноморского флота. России действительно удалось одержать победы на Кавказе, что спасло её от потери Крыма. Правда, победы эти были не над двумя сильнейшими державами Европы, а над вечно отсталой и хромой Османской империей. Более того, русской армии не удалось выиграть ни одного открытого сражения (именно полноценной баталии, а не обороны) у французов и британцев. Кроме того, я, видимо, буду вынужден напомнить господину Диунову о том, что согласно Парижскому миру Россия уступала свои территории в устьях Дуная и Южную Бессарабию Молдавскому княжеству. Кроме того, Россия отказывалась от протектората над Молдавией, Валахией и Сербией.
Далее господин преподаватель решил отметить критикой заявление о нарезных ружьях и оружейной промышленности Российской империи:
Миф об отсутствии нарезного оружия в русской армии и полном оснащении им армии союзников уже давно разоблачен историками. Перевооружение британской армии на винтовки закончилось лишь в 1853 году перед самым началом Крымской войны. В то же самое время основным оружием французской армии продолжали оставаться гладкоствольные ружья. То есть французская армия (проявившая себя в боях куда лучше английской) ничуть не превосходила русскую. Причем в русской армии также имелось нарезное оружие в виде литтихского штуцера, штуцер Гартунга, кавалерийского штуцера обр. 1849 и крепостного штуцера Куликовского. Всего нарезное оружие в русской армии составляло 20% от всего огнестрельного. Цифры вполне достойные и уступающие только Великобритании (с ее мощнейшей промышленностью) и Пруссии (где нарезным оружием озаботились еще в 1848-1849 гг., опередив весь мир).
Да, прямо забавно, как мой оппонент сам решил мне помочь. В своей статье я заявил, что доля вооружения нарезными штуцерами в армии Британии к 1853 году составляла лишь 40%, но он решил меня поправить и утверждает, что вся армия Ее Величества была вооружена нарезным оружием. Пусть будет так. Однако относительно нарезного оружия в российской армии господин Диунов лукавит, потому что большинство печатных материалов сообщают нам о том, что нарезного оружия в действующей армии накануне войны было не более 4-5%, а к её концу — 13%. Удивительно, что в своих статьях администратор ХЗЦ ни разу не упомянул, например, о производстве артиллерийских орудий и снарядов перед войной, а ситуация там обстояла не лучшим образом. Так, перед войной на российских оборонных заводах более 60% выпущенных артиллерийских снарядов были бракованными. В 1848 году, несмотря на запланированные 500 орудий, российский оборонпром произвел лишь 61. Заранее сообщаю Михаилу Юрьевичу, что подтверждение данной информации он сможет найти, нажав на текст, светящийся синим цветом.
Гениальные махинации дяди Диунова
Честно говоря, прочитав ответ Михаила Юрьевича, я даже и подумать не мог, что он просто пропустит половину моей статьи в своем ответе. Однако это произошло: глава о доле ВВП Российской Империи в международном ВВП была "Хрониками заката цивилизации" почему-то просто пропущена, хотя это была одна из главных частей всей статьи. Поэтому я просто процитирую свою первую статью, чтобы Михаил Юрьевич увидел свою ошибку, открыл глаза и все-таки постарался бы ничего не утаивать от своей драгоценной аудитории, а старался отвечать на всю статью целиком, а не выбрасывать из нее наиболее неудобные для себя моменты.
Манипуляции с ВВП и долей России в мировой экономике
Далее автор той статьи скатывается в полнейшее безумие и занимается откровенными манипуляциями. Он утверждает следующее:
*«Оказывается, в 1830 году Россия была самой крупной экономикой Европы (Западной и Восточной)! Вот доли главных экономик Европы в суммарном ВВП Европы в 1830 году (%): Российская империя – 18,14; Франция – 14,76; Англия – 14,18; Германия – 12,44; Италия – 11,11. В 1840 году доля России в европейском ВВП несколько снизилась – до 16,72%, в 1850 году – до 16,30%, в 1860 году – до 15,81%. Но, тем не менее, Россия по-прежнему продолжала оставаться первой экономикой Европы»*.
Автор очевидно забывает, что ВВП страны представляет собой сумму конечной стоимости всех произведённых в стране товаров и услуг и что цифра ВВП крайне сильно привязана к численности населения. Для населения в 100 млн человек нужно производить в сотни раз больше товаров и услуг, чем для населения в 1 млн человек. Исходя из этой ущербной логики, можно заявить, что Советский Союз был сильнее экономически развит, чем Швейцария, ведь его ВВП был в десятки раз больше. Доля Китая в мировой экономике в 1820 году составила 32%, а доля всей Западной Европы в этом же году – 23%. Значит ли это, что нищий и отсталый аграрный Китай XIX века, в котором слово «промышленность» было населению даже не знакомо, был развит сильнее, чем вся Западная Европа? Собственно, и крайне высокая доля России в мировой экономике в XIX веке во многом объясняется огромным населением, значительно превышающим население Британии или Франции.
Так, в 1835 году население России составило около 60 млн, во Франции же проживало 35 млн, в Британии – 40 млн. И Россия, как и все остальные экономики, имевшие огромный вес во многом за счёт численности населения, теряла свои позиции по мере колоссального экономического роста в странах Западной Европы. Как сам отмечает админ «Хроников Заката Цивилизации», доля России в мировом ВВП сократилась с 18% в 1830 году до 14% в 1890. Точно такое же сокращение (пусть и намного более радикальное) испытал, например, Китай, доля которого в мировой экономике упала до 8,8% в 1913 году с 32% в 1820. Далее сам автор говорит о том, что доля России в мировом ВВП в 1913 году достигла 20%, и Россия снова стала первой экономикой Европы. Данный экономический рост во многом произошёл за счёт колоссальных реформ С. Ю. Витте и П. А. Столыпина, но тем не менее не стоит забывать и о факторе населения: перед ПМВ в России проживало больше 150 млн человек, в Британии – всего лишь 45 млн, а в Германии – чуть больше 60 млн. Совершенно очевидно, что в стране, в которой живёт свыше 150 млн человек и которая делает хоть что-то в направлении технологий и промышленности, ВВП будет больше, чем у государств с населением в 45 и 60 млн соответственно.
Более конкретно об экономическом развитии России говорят цифры ВВП на душу населения, согласно которым Россия была на тот момент обыкновенной среднеразвитой в экономическом плане страной (уже после всех реформ конца XIX – начала XX века). Она значительно опережала наиболее слабые государства вроде того же Китая, но не могла даже рядом стоять со странами Западной Европы или США.
Как видно на графике, Россия даже во время активной индустриализации начала XX века имеет подушевой ВВП более чем в два раза меньший, чем у самой слабой страны Западной Европы. Сравнение с лидерами вроде США и Британии не имеет даже смысла.
Подушевой ВВП как раз-таки показывает реальный уровень экономического развития и уровня жизни населения по сравнению с ведущими экономиками того времени. Помимо подушевого ВВП, существует ещё и масса других показателей, которые демонстрируют общую отсталость России от стран Западной Европы и США, среди них, например, общая доля России в мировом промышленном производстве и сферическое разделение экономики.
Так, согласно данным американского экономиста Пола Грегори, Россия к 1913 году уже не являлась в чистом виде аграрной страной, которой была несколько десятилетий назад. Россия являлась аграрно-индустриальным государством с быстрорастущей долей сферы услуг и промышленности, но всё равно в разы отстающей от западных экономик.
К слову, среди развитых стран Запада наибольшую долю агросектора в своей экономике имели США – там она перед ПМВ составляла 12%, что никак не сравнимо с 50% в России. В других же странах аграрная сфера и вовсе питала меньше 5% национального дохода. В Британии к 1913 году всего лишь 8% населения были заняты в агросекторе, в Германии – не более 25%, в России же в агросекторе перед ПМВ оставались заняты 75% населения.
Ещё более красноречиво выглядит доля России в мировом промышленном производстве. Россия занимала здесь пятую строчку в мире, колоссально уступая другим западным странам, даже несмотря на высокие темпы роста, достигнутые страной в последние 27 лет её существования.
Как видно на графике, доля России в мировом промышленном производстве в значительной степени увеличилась с 1881 года к 1913. Россия по своему весу в мировой промышленности была близка к Франции – это действительно хорошие показатели для страны, которая опоздала с отменой крепостного права на 60 лет и промышленной революцией на 70 лет. Это действительно хорошие темпы роста, но это не самая могущественная экономика Европы, как нам верещат рунаты, это и не отсталая аграрная помойка, о которой кричат большевики, и не сверхдержава, о которой любят покряхтеть рунаты. Это среднеразвитое государство с хорошими перспективами экономического роста и с быстрыми темпами экономического развития, которое через какой-то период времени могло бы выйти на уровень стран Западной Европы. Но этого, к сожалению, не случилось, и сейчас мы можем констатировать факт того, что Российская Империя действительно была отсталой державой относительно западных государств.
Также стоит отметить, что есть более современные экономические оценки доли России в мировом промышленном производстве, которые приводит швейцарский экономист Пауль Байрох. Байрох говорит о том, что доля Российской Империи в мировом промышленном производстве достигла 8,2%, а не 5,3%, и росла быстрыми темпами. Однако даже учитывая более лояльную оценку Байроха, Россия всё равно отставала от той же Германии по этому показателю в два раза, от США – более чем в 4 раза, от Британии – в 1,5 раза. России по доле в мировой промышленности удалось обогнать лишь Францию, которой она всё же уступала в 2 раза по подушевому ВВП.
На этом конечно же манипуляции Михаила Юрьевича не закончились
В дальнейшем господин Диунов, решил раскриктивать статистку по ВВП на душу населения Российской Империи и западных стран заявив следующее:
Цитата из моей статьи приведенная ХЦЗ:
Более конкретно об экономическом развитии России говорят цифры ВВП на душу населения, согласно которым Россия была на тот момент обыкновенной среднеразвитой в экономическом плане страной (уже после всех реформ конца XIX – начала XX века). Она значительно опережала наиболее слабые государства вроде того же Китая, но не могла даже рядом стоять со странами Западной Европы или США.
Ответ ХЦЗ: Более конкретно об экономическом развитии России говорят цифры ВВП на душу населения, согласно которым Россия была на тот момент обыкновенной среднеразвитой в экономическом плане страной (уже после всех реформ конца XIX – начала XX века). Она значительно опережала наиболее слабые государства вроде того же Китая, но не могла даже рядом стоять со странами Западной Европы или США.Тут как всегда автор (как и все леваки-либералы) занимается банальными махинациями. Делается это очень просто. Для расчета подушевого ВВП у России считается все население (в том числе на колониальной периферии), а у европейских колониальных империй, только население метрополии, но не колоний. Однако, если добавить к Великобритании и Франции население их колоний (которое считают у русских), то внезапно окажется, что их положение вовсе не столь радужно.
Честно говоря, я даже не знаю, как на это отвечать, поскольку профессиональный историк Диунов просто обманывает свою аудиторию. Он пропустил целую главу в моей статье, которая как раз разбирает суждение о нерелевантности подсчетов ВВП на душу населения на территории России. Но специально для Михаила Юрьевича я еще раз опишу данный вопрос уже в своем ответе.
Проблема учета неевропейских губерний России в экономической статистке
Отдельным особняком стоит проблема зауральских территорий России, к которой очень часто апеллируют фанаты Российской Империи, мол в экономической статистке по Российской Империи всегда учитываются показатели зауральских(колониальных) губерний, а вот у той же Британии никогда Индию в статистику не включают, в результате в общей статистке например подушевом ВВП Россия достаточно сильно отстает от западных стран. Да и сам админ "Хроники Заката Цивилизации" говорит о том, что общая отсталость РИ от западных государств вызвана учетом в статистке колониальных владений(Сибири, Азии, Дальнего Востока), но вот только проблема в том, что это очередной ультрамонархический миф который имеет мало общего с реальностью.
В 2019 году российский экономический историк Андрей Маркевич в своей работе "A Regional Perspective on the Economic Development of the late Russian Empire" смог проанализировать статистику по подушевому ВРП в России на конец 19 века, в результате чего составил красочную и весьма показательную карту подушевого ВРП на 1897 год.
Как видно на карте Маркевича, многие зауральские губернии только улучшают статистику, а не портят её. На карте видно, что Камчатская и Приморская губернии имеют подушевой ВРП от 125 до 150 рублей — это один из самых высоких показателей в стране. Такой высокий показатель подушевого ВРП во многом связан с малонаселённостью этих территорий и наличием большого количества природных ресурсов, а также, как в случае с Приморьем, с огромным торговым значением региона. Также Иркутская и Амурская губернии имеют высокие показатели по подушевому ВРП от 80 до 100 рублей, а Енисейская губерния имеет подушевой ВРП в размере 80-90 рублей.
Действительно, на карте также можно заметить, что в Зауралье находятся, в том числе, и бедные степные регионы. Самые низкие показатели по ВРП на душу населения (меньше 50 рублей) имеют Семиреченская, Семилопатинская и Тургайская области — всего три региона. Однако если тщательно присмотреться к карте, то можно увидеть, что нищих регионов хватало и в Европейской части Российской империи. Например, показатели ниже 50 рублей на человека имеют Уфимская губерния, Казанская губерния, Черниговская и Воронежская. Таким образом, утверждение о том, что неевропейские территории империи портили её статистику, во многом является ложным: в Сибири и на Дальнем Востоке было достаточно богатых и развитых регионов, в то время как в Европейской России присутствовали откровенно бедные регионы.
Как мы видим, при детальном рассмотрении уровня жизни в регионах России можно понять, что аргументы против использования показателей ВВП на душу населения Российской Империи во многом ошибочны. Однако даже если мы признаем правильность данного суждения, отставание России от Запада все равно будет колоссальным. К нашему счастью, профессор СПБГУ Борис Николаевич Миронов, один из крупнейших специалистов в области экономической истории Российской Империи, смог составить таблицу, в которой сравнивает уровень развития великороссийских губерний Российской Империи и стран Западной Европы:
После пропуска сразу двух глав моей исходной статьи господин Диунов решил сконцентрироваться на критике моих рассуждений о снабжении российской армии в Первой мировой войне и заявил следующее:
Дальше там в тексте пошло откровенное большевицкое вранье. Касающееся прежде всего тяжелых вооружений, линкоров, винтовок и патронов. Причем самое интересное, что цифры приводимые автором, опровергают его же выводы. Так что рассматривать их подробно не вижу никакого смысла. Скажу одно - превосходство в тяжелой артиллерии имелось лишь у Германской империи. Ни одна другая армия мира не обладала сравнимым числом тяжелых орудий, причем русская армия в этом ряду выглядела значительно лучше и французской и британской. Что касается производства винтовок и патронов (а также снарядов) то автор стандартно сравнивает производство стран участниц за всю войну, и России без производства после 1917 года, когда из-за революции он почти прекратилось. В то время как наибольший объём промышленного производства был выдан и Британией и Францией и Германией как раз в 1917-1918 гг. И если сравнить производство за 1914-1916 гг., то Российская империя оказывается не отстающим, а одним из лидеров.
Я, честно говоря, не понимаю, где было найдено большевицкое вранье, что опровергает мои выводы также неясно. Я заранее обмолвлюсь о том, что речь шла о производстве только тяжелой полевой артиллерии, а не всей артиллерии в целом. И да, действительно, Михаил Юрьевич совершенно прав относительно того, что Франция произвела меньше артиллерийских орудий, чем Россия за указанный им период. Правда, Михаил Юрьевич почему-то забывает о том, что Франция еще в 1914 году лишилась всех северных областей государства, своего ключевого промышленного района. Так перед войной на севере Франции добывалось 75% каменного угля и кокса, выплавлялось 84% чугуна, 63% стали и более 60% всех объектов металлообрабатывающей промышленности Франции располагалось именно на севере государства. Вследствие данного неудачного стечения обстоятельств производственные возможности Франции были в значительной степени ограничены (просто представьте себе, если бы Россия во время войны лишилась Путиловского завода). Однако Михаил Юрьевич почему-то забывает о том, что и британская, и французская артиллерийская промышленность должна была обслуживать армию меньших размеров с меньшей линией фронта. Так после "Бега к морю" протяженность линии Западного фронта от Бельгии до франко-швейцарской границы составляла около 700 км, тогда как протяженность линии Восточного фронта после "Великого отступления" от Балтийского моря до Черновцов составляла от 850 до 900 км. Однако у России был еще один масштабный фронт — Кавказский, который проходил вдоль всей границы Османской империи и России и имел протяженность около 720 км. Конечно же, у Британии и Франции был еще Африканский театр военных действий, однако он имел гораздо меньший масштаб, так же как и антитурецкие кампании Британии по ходу всей войны.
Не стоит также забывать о том, что численность российской армии значительно превышала численность французской. Так к концу 1916 года в частях РИА находилось не менее 6 миллионов человек, в то время как в армии Франции численность войск не доходила даже до 3 миллионов человек. Однако для более объективного расчета следует, конечно же, взять данные именно по численности сухопутных частей.
Как видно, к концу 1916 года в пехотных частях французской армии служило 1 миллион 550 тысяч солдат, в то время как в российской армии — более 1 миллиона 900 тысяч, а в британской армии проходили службу всего лишь 864 тысячи пехотинцев. Было бы интересно посмотреть, сколько новых артиллерийских орудий, произведенных с 1915 по 1916 год, приходилось бы на 10 000 солдат пехоты каждой из армий.
Итак, с 1915 по 1916 год французская промышленность произвела 6140 орудий всех калибров. Численность французских пехотных частей к 1 ноября достигла 1 миллиона 550 тысяч человек, и в итоге мы получим 39,6 артиллерийских орудий на каждые 10 000 солдат пехоты к 1 ноября 1916 года.
Теперь мы рассмотрим Россию. С 1915 по 1916 год в Российской Империи было произведено 7256 орудий, а численность пехотных частей армии к 1 ноября 1916 года составляла 1 929 000 человек. В итоге мы получаем 37,6 орудий на каждые 10 000 солдат. Интересно, каким образом Франция, потерявшая свой ключевой промышленный район, все равно смогла обойти Россию в снабжении артиллерией.
Однако, несомненным лидером по производству артиллерии является Великобритания, которая за период с 1915 по 1916 годы произвела 7 777 орудий всех калибров. То есть Великобритания произвела артиллерийских орудий больше, чем Россия, имея при этом куда меньшую армию.
Факт идиотичности рассуждений Диунова о превосходстве России в производстве артиллерии над Британией и Францией можно понять, узнав, что начиная с 1915 года Россия формировала массовые военные заказы за границей, в том числе и на артиллерию. Так, только в 1915 году ГАУ (Главное артиллерийское управление) было вынуждено заказать у Великобритании и Франции 54 тяжелых 305-мм орудия. Помимо этого, было заказано 340 тяжелых 203 и 152-мм гаубиц, а также 400 легких 75-мм артиллерийских орудий и 400 75-мм горных артиллерийских орудий. Удивительно, почему союзники, которые, по мнению Диунова, отставали от России в производстве артиллерии, ничего не покупали у Российской Империи, в то время как сама Россия массово формировала заказы у Британии и Франции, причем не только на тяжелую артиллерию, но и на мелкие калибры.
О винтовках и патронах
Михаил Юрьевич, как мы уже поняли, крайне невнимательно прочитал мою статью и почему-то решил, что я сравниваю производство винтовок, патронов и снарядов в России и других странах. Однако я ничего подобного не делал; я лишь указывал на факт того, что Россия была вынуждена массово импортировать винтовки и патроны. То есть Россия за счет внутреннего производства даже не могла полностью обеспечить свою армию самыми простыми винтовками и патронами. Далее я просто процитирую свою исходную статью.
За рубежом с 1914 по 1917 гг. по государственным контрактам Российской империи было закуплено 2 461 000 винтовок: в том числе в США – 657 000, в Японии – 635 000, во Франции – 641 000, в Италии – 400 000, в Англии – 128 000. Союзники России по Антанте, удовлетворявшие в первую очередь, разумеется, потребности собственных армий, стали более-менее осязаемо помогать «русскому медведю» только ближе к концу 1915 года.
Ещё трагичнее выглядела ситуация с патронами. В 1916 году российское командование установило планку в 500 млн патронов в месяц – именно такое число патронов было необходимо императорской армии для ведения боевых действий. Но производственный максимум, на который вышла промышленность РИ, – всего лишь 150 млн патронов в месяц. За всю войну патронные заводы РИ произвели 3,8 млрд винтовочных патронов, и столько же ещё было куплено за границей. Причём дела обстояли настолько неудачно, что царское правительство в общей сумме заказало для винтовок Мосина 1,4 млрд патронов. Суммарно же внутреннее производство и иностранные закупки составили 76% от нужд фронта. То есть, несмотря на то что оборонные заводы были выжаты на максимум и была активирована опция импорта патронов, фронт всё равно был недоукомплектован на 24%.
Еще раз для Михаила Юрьевича: российская промышленность была настолько сильной и могучей, что ей приходилось массово покупать даже самые простые винтовки и патроны заграницей, причем не только патроны для купленных за рубежом иностранных винтовок, но и для отечественных винтовок Мосина.
Помимо винтовок, патронов и артиллерии, Россия также закупала заграницей аэропланы, бронемашины и пулеметы. Причем все легкие аэропланы в Россию поставлялись из-за границы, внутреннего производства не было вообще. Так только за 1915 год ГАУ заказало во Франции и Британии более 20 000 пулеметов.
И я еще раз хочу повторить свой вопрос ХЗЦ: о каком, к черту, превосходстве военной промышленности Российской Империи над западными странами можно вообще говорить, если Россия была вынуждена покупать не только у США, но даже у воюющих стран (Японии, Италии, Британии и Франции) буквально все для полного комплектования фронта — от оружия до цветных металлов и униформы. Более подробно об этом вы можете почитать в прикрепленной к этому тексту статье.
Что в итоге?
В итоге можно сказать, что господин Диунов крайне субъективно смотрит на историю, не замечает очевидных фактов, а кое-где просто их игнорирует, чтобы не рушить свою картину мироздания, прибегая при этом к открытым и причем очень простым манипуляциям, для разоблачения которых, не нужно обладать какими-то выдающимися знаниями. Любого, кто с ним не согласен, он, конечно же, обвинит в левачестве и русофобии, неясно, правда, на каких основаниях. Однако господину Диунову следует одуматься и перестать заливать уши своей аудитории бочками с опиумом, создавая мифическую картину "прекрасной и великолепной Российской Империи". Я отношусь к Российской Империи (особенно позднего периода) без какого-либо сильного негодования. Для меня Россия 1906-1917 годов — один из лучших периодов российской истории, когда существовало реальное разделение властей, правовое государство, а также свобода слова и печати; когда происходили быстрые и решительные социально-экономические реформы, призванные вывести Россию на уровень Западной Европы. Однако не стоит отрицать очевидный факт: к 1913 году Россия даже близко не могла сравниться с Западной Европой и являлась обычным среднеразвитыми государством своей эпохи, которое не стоит ни демонизировать, ни превозносить.