Проба пера #1.4

Повернув к столу со своими приятелями, Мира благодаря усиленному зрению заметила, что Риа, переводя взгляд на неё, на долю секунды поджала губы, но тут же исправилась, приветственно расширила глаза и улыбнулась. Мира не была удивлена, она подозревала, что подруга ценит своего текущего собеседника "чуть" выше, чем обычных ухажеров, и не особо спешит делиться временем, которое может провести наедине с ним.
Если быть точным, то стол с ними, конечно, делила и Ханна, но её умению оставаться тихой и отстранённой обычные люди могли бы только позавидовать. Она отвлечённо жевала булочку, то с невероятной скоростью листая что-то на своём наручном терминале, профессионально-скупо двигая пальцами, то замирая, видимо, вглядываясь в какие-то иные данные на своих аугмент-очках.
Когда Мира подошла к самому столу, Макс как раз закончил некий витиеватый словесный пассаж, ловко поднялся, поворачиваясь к ней, пожал руку, исполнив короткий поклон и жестом предложил садиться, в соответствии с ослабленными "внешними" правилами этикета Домов. Риа фыркнула и закатила глаза, но он, конечно, и бровью не повёл — правильное обращение со всеми слоями и сословиями Империи составляло большую часть его профессии.
— Равняшки тебя бы слюной забрызгали, если бы увидели, что ты творишь при свете дня, — развила Риа своё невербальное выражение.
— Надеюсь, ты им не скажешь? — с мольбой в голосе обратился к ней Макс, разрывая чуть затянутый взгляд в глаза Мире.
— Нет, конечно, ты мне слишком нравишься, — промурлыкала Рианнон, поймав его руку своей, пока он садился обратно, и слегка потерлась об неё щекой.
— А вот за это меня бы точно распяли, — Макс усмехнулся.

Мира отметила про себя некоторое заметное изменение статуса отношений между своими друзьями, а затем грустно взглянула на опустевшие полки и автоматы в столовой — всякие торжественные мероприятия в последнее время в значительной степени подтачивали продовольственные запасы, оставляя опоздавшим к открытию студентам только разнообразные пищевые концентраты.
Это даже можно было понять, в конце концов ими нельзя было испортить здоровье, аппетит, воздух или репутацию. Они были невиннее и чище мытых младенцев. Согласно долгим разносторонним исследованиям ни один из их вкусов не мог вызвать сильных негативных реакций. Запасы их за время войны разрослись до титанических размеров, и, правильно законсервированные, они рисковали дожить если не до тепловой смерти вселенной, то как минимум до вымирания человечества.
"В конце концов, в составе Империи есть миры, где это основной вид пищи", — успокоила себя Мира, но тут что-то слегка коснулось её руки.
Ханна незаметно прекратила крутить свою косичку правой рукой и пододвинула Мире поднос, стоявший на столе. Там была самая обычная порция — только самое необходимое, мясо с гарниром, салат, чуть соуса и стакан воды.
— Это твоя? — уточнила Мира. — Я что-нибудь должна?
— Твоя, я уже поела, спасибо, — ответила Ханна, не отрываясь от терминала. — Не беспокойся, она оплачена с твоего счёта.
Мира на секунду замерла посреди процесса опускания на стул, завершила его, слегка дёрнула левой рукой, подумывая раскрыть терминал и проверить траты, но поняла, что это будет несколько бестактно. В любом случае, на учебном счёте у неё никогда не оказывалось больше одной стипендии. И Ханне, хоть и происходивщей тоже из боковой ветви Дома, никто не оплачивал расходы, в отличие от самой Миры. Впрочем, перепроверить выданные Ханне под ту махинацию, придуманную Риа, права, всё равно стоит. Как-нибудь потом.
— Напоминай мне не ложиться поздно в выходные, — буркнула в итоге смущенная девушка, на что Ханна ужасающе торжественно кивнула.
— Сид заревнует, — прокомментировала Риа.

Ханна вливалась в их компанию в своей персональной тихой и незаметной манере. Не было ничего удивительного в том, чтобы Мира, вернувшись с Сидом с очередной встречи, куда она теперь старалась его сопровождать по возможности и в меру соблюдения его личного пространства, неожиданно обнаруживала будущие учебные мероприятия уже запланированными.
Она как-то отчитала Ханну, которая так же скромно кивнула в ответ; но почти сразу, когда к Мире на такой же сходке в глубокой ночи по делу Дома приклеился довольно мерзкий тип, сама же снова обратилась к ней, мгновенно получив нужную историческую справку. Половину следующего дня она пропустила, консультируясь с дядей, но от Академии вместо прогулов получила только благодарность и дополнительный денежный бонус. Заявка от её имени на проведение дипломатической деятельности оказалась зарегистрирована чуть ли не за неделю, Мира уже не стала больше разбираться в этом деле, а просто поблагодарила Ханну наедине, на что та снова флегматично наклонила голову.
— О чем вы тут так мило беседовали? — спросила Мира, прежде чем отправить кусок мяса себе в рот.
— Макс рассказывал, как Служба видит происходящее со всеми этими набегающими фронтовиками, которые стремительно поглощают всю приличную еду и выпивку в столице, — быстро ответила Риа. — Ну, ты, конечно, лучше меня должна знать эту кухню.
— Служба не интересуется абстрактным видением "как", дорогая, — поправил её Макс. — Нас занимает только то, чтобы ситуация не накалилась каким-нибудь малоприятным образом.
Мира внимательно слушала, быстро, но аккуратно поглощая обед.
— Основной командный состав фронтовых подразделений пока что в лучшем случае только начинает возвращаться, и сейчас особые дипломатические группы с обеих сторон занимаются тем, чтобы те, кто родился или был генетически сконструирован там, под куполами и на космических станциях Пограничья, а также просто военные кадры, прожившие там большую часть жизни, не испытали культурного шока при реинтеграции в Империю (как и наоборот).
Макс потёр подбородок и бросил взгляд на Миру. Потом он посмотрел на Риа и заметил:
— Кстати, а тебе не пора ли к профессору Керрику? Ты, вроде бы, должна была проконсультироваться сегодня перед занятием...
— Да ерунда там полная, а не консультация, Макс, я лучше с вами посижу, — весело парировала та, укладывая голову на руки.
Макс загадочно улыбнулся ей и погрозил пальцем. Некоторое время Риа продолжала смотреть на него с улыбкой, но потом на одну жуткую секунду потеряла контроль над лицом. Мире всегда было неловко ловить такие моменты, но она ничего не могла поделать с вбитыми с детства привычками. В следующее мгновение Рианнон вернула на лицо улыбку, правда, немного другого плана; Мира почти физически ощутила, как её подруга сдерживается, чтобы не бросить на неё взгляд.
— Ты прав, — сказала Риа, которая снова проибрела способность общаться, — мне не нужно путать приоритеты.
Она оперлась на слегка дрожащую руку, поднялась со стула, прикоснулась к своему подносу, но всё-таки не стала его ни в кого швырять. Риа чинно кивнула подругам, встретившись с каждой взглядом, развернулась и направилась к выходу.
Макс подождал, пока девушка завернёт за угол, поднялся и отнёс её поднос в утилизатор. Мира кинула на него прохладный взгляд, когда он вернулся, но Макс только с силой потёр переносицу, а потом распрямил руку, как бы отмахиваясь от произошедшего.

Мире тут же пришёл вызов от него в инвокс-конференцию, она ответила, и слегка глуховатый голос продолжил в её ухе:

— Не особо прозрачным фактором является маленькая группка "супергибридов": киборгизированных по самые брови экспериментальных акселов — их почему-то отослали с фронта сразу, вместе с дипломатическими представителями и больными, которым удобнее оказывать помощь в столичных госпиталях. Проблема состоит в том, что никому не понятно, какова, собственно, их задача. Формально они были приписаны к временному первому трансферному флоту, как пилоты сопровождающих боевых катеров, что неудивительно — они, естественно, лучшие пилоты, как и лучшие десантники.
Он отпил кофе из своего стаканчика. Беззвучная инвокс-артикуляция Макса была почти незаметна, даже когда Мира старалась приглядываться, неудивительно, что он считался профессионалом.
— Они не рвутся ни на какие даже отдалённо секретные мероприятия и вообще по большей части не показывают носа, но некоторые из них перемещаются вполне свободно и посещают много открытых встреч, в том числе со студентами, местными управленцами и руководителями предприятий. Ни одного противозаконного конфликта с применением силы с их стороны, — Мира расслышала небольшую заминку в ровном голосе, — пока что не возникло.
— Не вижу проблемы, — медленно артикулировала она, покончив с едой, и вытерла рот одноразовой салфеткой. — Они ведь по сути такие же граждане, как и мы. Даже лучше, ведь они буквально защищали нас.
— Это неверное утверждение, Мира, — спокойно присоединилась к беззвучному обсуждению Ханна, вроде бы поглощенная своим терминалом. — Не последнее, конечно.
Она свернула терминал и подняла глаза на подругу.
— Формально Разрушители людьми вообще не считаются. Они оружие, принадлежащее армейским структурам. Существует хитрый юридический конструкт, который описывает их права похожим образом с человеческими, но если расковырять его, то окажется, что, не имея особых приказов, они могут разве что свободно перемещаться и говорить. И всё это под надзором встроенных наблюдательных приборов.
Мира отпила немного воды из стакана, чтобы смыть неприятный привкус, появившийся у неё во рту. Уходить он, конечно, не спешил.
Макс продолжил за Ханной:
— Ты наверняка слышала от Сида или кого-нибудь из этих тусовок красивую формулировку про дуализм. Так вот на самом деле под этим имеется в виду, что ограничения их прав вполне компенсируются тем, что любые их действия или слова, имеющие сколь угодно малую двусмысленность, могут и должны трактоваться как угрозы, потому что при общении с ними не существует отличающего фактора, типа направленного тебе в лицо пистолета, который бы продемонстрировал обычный человек, прибегая к угрозам.
— Вообще я, конечно, ожидал подобной риторики от дурачков из нашего поколения, которые уже столько лет существуют в тепличных местных условиях. Но когда и дипломаты с той стороны стали ронять замечания о том, что существование Разрушителей может оказаться неудобным в мирное время... — тихо завершил мысль Макс. — Собственно, Ханну регулярно приглашают на самые разные посиделки, включая заседания комиссий, как эксперта.
— Разве что "эксперта" в кавычках, — ответила Ханна, отведя глаза. — У комиссии целый штат настоящих опытных правовых экспертов, которые неделями пытаются придти к соглашению. Мне просто не повезло иметь текущий высший балл по истории права в Академии. Они интересуются моим мнением, а потом начинают выворачивать всё наизнанку под свои потребности. Фарс какой-то. Я не особо большой спец по ведению таких горячих споров. В итоге каждый набор людей формирует какую-то свою идею, вроде бы как подкреплённую историческими прецедентами, но их никак нельзя свести вместе. Это совсем не то, чем мне хотелось заниматься. Видимо, мелкое крючкотворство, типа оформлений документов задним числом — это мой предел, и то только потому, что я полностью представляю себе весь свод правил Академии.
— Ну не скажи, ты теперь гораздо лучше чувствуешь себя в противостояниях. Думаю, Риа на тебя хорошо влияет, — прокомментировала Мира, бросив острый взгляд на Макса, который тот снова проигнорировал.
— Каждый дипломат оттуда представляет взгляд какой-то флотской шишки второго эшелона, — продолжил он, — и позиции у них настолько разные, что иногда сомневаешься, что они как-то все воевали вместе. Казалось бы, они могли спокойно сформировать и обговорить свои взгляды ещё на фронте. Впрочем, я слышал одно соображение на эту тему. Говорят, во время прибытия трансферного флота в столичную систему их настигла новость, что текущий хост СтратаКора выработал ресурс человеческого тела и находится при смерти. Должна последовать процедура выбора и слияния, но...
— Разве СтратаКор — это не ассистирующая статистическая компьютерная система принятия стратегических и тактических решений? — уточнила Мира. — Ну, конечно, если не верить в сказки о снизошедшем божестве, чтении мыслей и автоэволюционировавшем знании.
— Почти никто на самом деле и не верит, но ощущение такое, будто бы люди, привыкшие к действию объединяющего фактора, который сводил воедино их планы и слегка повышал шансы на успех, неожиданно остались поодиночке и поняли, что им не нужно делать так, как будет лучше для всех. Не знаю, на самом деле это, конечно, совершенно не обязательно, может быть, такое с ними сделало наступившее перемирие.
Макс вздохнул и закончил:
— Что мне на самом деле не нравится, так это факт, что как минимум часть "суперов" безо всяких шуток считает СтратаКор механистическим богом, а её хост — посланником, предназначенным для общения с достойными. При попытке же разобраться, настроены ли они на беспрекословное исполнение приказов страт-системы, Разрушители делают большие глаза и замечают, что было бы странно ожидать от божества вождения людей за ручку. Они даже пытаются замедлить этот свой диалект с проглатыванием всех неключевых звуков, чтобы подробнее донести мысль...

— Это всё важная информация, которая может пригодиться моему Дому, Макс, но неужели было обязательно ссориться с Риа, чтобы рассказать это мне лично? - поинтересовалась Мира, когда он на некоторое время замолчал.
— Есть ещё кое-что... - ответил тот, но в этот момент Ханна резко взглянула на него, и Макс разорвал инвокс-конференцию. Полминуты прошло в тишине. Мира задумчиво допивала воду, а Ханна вновь погрузилась в свой терминал.
Мира практически решилась повторить вопрос, как вдруг мягкие ладони накрыли её глаза, а нежный знакомый голос прошептал в ухо:
— Кто у меня сегодня был хорошей девочкой?