Галина Горбачева: одиночество, которое желанно
Иногда мне кажется, что хайку придумали читатели, чтобы рассказывать о своих ассоциациях, связанных с хайку, то есть о самих себе. Даже авторы этим грешат меньше.
То самое невербализируемое, суть поэзия.
Долгое лето: ассоциации: «долгая лета», дольше века длящийся день. Ма.
День, вырванный из календаря жизни. Мудзё.
Бабушка — настоящая, живая. Без художественно-поэтических выкрутасов. Никаких искусственных подпорок для интереса и интриги. Макото.
Побелел от муки: ассоциация: седина, белый платочек. Тепло, утро, печка. Каруми.
Красивые ручки: красивы руки пекущей хлеб, месящей тесто, обмазывающей перышком-маслицем.
Календарь, припорошенный мукой, словно снегом. Наре, если можно так выразиться о муке и календаре, легкая «заношенность» вещи. Грусть ожидаемого и неизбежного расставания.
Возвращение в начало: долгое лето: долгий, запоминающий взгляд. «Солярис».
Ничто не названо и все сказано. Мирумоно.
К макушке: лето еще кажется долгим, а с макушки — полетит, понесется вниз, вниз...
Чувство парения и уплывания, плавания.
Нереальное чувство жаркого и тут же прохладного колебания в этом тумане. Аваре. Хайку-но-сюнкан (тайкэн). Али-Гусейн, человек-бассейн! Велик — верный коняха, проверенный на все сто. Умчаться в ночь. Лежать под звёздами.
Ночи напролёт лежать, считая во все звездопады лета все звёзды. Однажды одному знакомому посоветовала сделать так. Был в восторге. Сейчас служит по контракту, любуется — северным сиянием. Пишет стихи.
Запах: леса или сена, может быть, терпкость травы. Сибуми.
То одиночество, которое желанно: чувствуя себя немного Коперником, немного Ньютоном в тумане на границе двух миров, земного и небесного. Юген. Туман стелется по земле. К теплу: говорят, к теплу. Все к лучшему в этом лучшем из миров. Гармония.
К макушке: полнота жизни. Вдох на всю глубину лёгких: и даже глубже.
Звук. Звенящий зной, звенящий лед. Что-то от комариных жал.
Обморожение и ожог одновременно.
Это хайку сразу остановило «в толпе».
При последующих прочтениях может это ощущение слегка притуплялось. Но то первое впечатление отфиксировалось в памяти. Та самая макушка лета: от невыносимой жары к леденящему звону — звоночку уже, вот в эту секунду, уходящего в прошлое лета... Лед окончательности. Тот же эфир: светоносная пустота пространства.
Только спрессованная в кубики. Каруми.
И — обыденность, какой-нибудь лёгкий фреш на веранде летним вечером...
К макушке: равновесие чувств на пике.
Мэри Поппинс, из детской книжки на английском, ни слова не понять, но такая завлекательная картинка, что хочется поскорей выучить и прочитать уже эту книгу. Не помню уже почему, эти львы-скульптурки меня больше всего занимали и волновали.
Ассоциация: детство. Тени на белом мраморе. Немного английского юмора. Лев-страдалец что-то там пытается промяучить нам, человекам.
Этого льва хочется взять из города на дачу... или хотя бы на ручки... моно-но-аварэ.
К макушке: жара на пике — высохли фонтаны.
Этим летом было очень много кузнечиков, кузнечиковое лето какое-то, может, жара так подействовала. Стрекотали не хуже цикад.
Сверчки, наверно, из тех же родов-племён.
Не знаю, не видела. Очень извиняюсь, если сверчки — домочадцы. Ассоциация привела к кузнечикам.
Кузнечики премилые, голенастые, фрачники. Прыгали, никого и ничего не боясь, в травке.
По моим предположениям, не меньше чем на половину метра. Выше, ниже.
Ке-ра-ми-чес-ко-го гнома... в слове «керамика» уже заложено какое-то томящее стрекотанье или нотная цепочка: выше, ниже. Рождающее эхо звучание. Горо.
Маленький сверчок в огромнейшем ухе — как в патефонной трубе, что ли... мембрана. Усилитель. Барабанная перепонка. Хосоми. Сэйсайтэки-би.
Акустический резонанс, Земля как его проводник, как сказано было в одном фильме («Кофе и сигареты»). Живое и неживое. Камень и плоть.
Может быть, этот керамический гном таки Будда?
Грустный Будда: у всех виденных мною дачных гномов несмотря на детскую дурачливость, почему-то старческая грусть в выражении лиц. Трещинки-морщинки, царапки-потертости. Дождь ли, ветер, ночь, он там, на самой скучной дорожке сада, один. Пусть хоть сверчок его порадует. Нашепчет самое соблазнительное в керамическое ушко. Юген, моно-но-аварэ, ваби-саби...
К макушке: в июле, самый загар, лежание на солнце, кузнечиков было более всего)
Редакция журнала «КУКАЙ» одобряет и приветствует любое мнение о хайку, высказанное с уважением к творчеству авторов. Однако редакция не несет ответственности за содержание рецензий. Мы не редактируем рецензии и можем не разделять мнение рецензента.