Математическая школа «Лузитания» — орден гениев, театр науки

Были позже научные школы, сравнимые по силе с Лузитанией и более устойчивые, были математики, не менее авторитетные, чем Н. Н. Лузин, но никогда больше в Москве не повторялась ситуация, когда целый этап развития математики персонифицировался, назывался именем одного человека
Л. А. Люстерник

В 1920-е годы ведущая роль в теории функций перешла к русской школе. Её представляли Николай Николаевич Лузин (1883–1950) и его ученики.

Выдающийся математик, основоположник московской школы дескриптивной теории функций Николай Николаевич Лузин является одним из связующих звеньев между дореволюционной российской и советской математикой. Он обучался в Московском университете (главным его учителем был Дмитрий Фёдорович Егоров), затем в Сорбонне, стажировался в Гёттингене. Учился у Бореля, Пуанкаре, Адамара, Дарбу, Лебега. Его знаменитый труд «Интеграл и тригонометрический ряд» (1915) определил на многие годы вперёд линию развития теории функций.

Н. Н. Лузин с 1922 г. работал в МГУ, после избрания академиком (1929) руководил отделом теории функций Математического института им. В. А. Стеклова АН СССР. Учениками Н. Н. Лузина разных поколений были (ядро «Лузитании») П. С. Александров, М. Я. Суслин, Д. Е. Меньшов, А. Я. Хинчин, несколько позже П. С. Урысон, А. Н. Колмогоров, Н. К. Бари, Л. А. Люстерник, Л. Г. Шнирельман. Ещё позже, в середине 1920-х, пришли П. С. Новиков, Л. В. Келдыш, М. А. Лаврентьев. Они составили основу Московской математической школы. Ни одна математическая школа мира не располагала таким созвездием выдающихся учёных.

В истории науки редко встречаются школы, которые не просто совершают прорыв в своей области, но и формируют целую научную традицию. Московская математическая школа Николая Николаевича Лузина, известная как «Лузитания», — именно такой феномен.

Возникшая в конце 1910-х годов и продолжавшая существование в разгар Гражданской войны, в условиях голода и разрухи, эта школа стала интеллектуальным оазисом, где рождались революционные идеи в теории функций, топологии, теории множеств и других областях математики. Школа прекратила существование в середине 1930-х вследствие естественного математического развития: ученики выросли. Но была и внешняя причина: на учителя завели политическое дело — «Дело Лузина» (но это уже другая тема).

По воспоминаниям ученика Лузина Лазаря Люстерника, слово «Лузитания» впервые прозвучало осенью 1920 года. Участники школы начали делать научные открытия.

«Лузитания» стала коллективом молодёжи, жившей насыщенной математической жизнью даже в самые тяжёлые для России годы.

Но «Лузитания» — это не только наука. Это братство учеников, театральные мистерии и математические шутки. Они искрилась весельем и радостью. Во многом это заслуга самого Николая Николаевича, командора ордена. Была атмосфера интеллектуального карнавала, научного театра, в котором все были актёрами, а первым из них был учитель. В своих воспоминаниях Л. А. Люстерник называет это «интеллектуальным озорством».

Ученики сочиняли шуточные гимны, например:

Наш бог — Лебег, Кумир — интеграл. Рамки жизни сузим, Так приказал нам Наш командор Лузин.

В «Лузитании» была введена иерархия членов с помощью так называемых «алефов» (буква, традиционно использующаяся для обозначения мощности в теории множеств). Каждый новичок получал звание «алеф-нуль». За каждое достижение к индексу добавлялась единица. П. С. Александров и П. С. Урысон получили высокие звания «алеф-5». Самому Н. Н. Лузину было присвоено звание «алеф-17», и соответствующий знак стал гербом школы.

Ученики часто собирались в квартире Лузина в доме №25 на Арбате (дом сохранился, на нём висит памятная доска).

Как бы там ни было, из двадцати лузитан половина стали академиками, членами-корреспондентами, родоначальниками новых научных школ. Педагогические результаты деятельности Н. Н. Лузина по своему масштабу совершенно уникальны: это редчайший случай в истории науки, когда педагог воспитал более десяти выдающихся учёных — вероятно, его превосходящих.

Некоторые из учеников Н. Н. Лузина создали свои собственные научные школы:

• школа А. Н. Колмогорова дала В. И. Арнольда и И. М. Гельфанда, Е. Б. Дынкина и А. И. Мальцева, Я. Г. Синая и А. Н. Ширяева, В. А. Успенского и др.;
• школа П. С. Александрова — Л. С. Понтрягина, А. Н. Тихонова, А. Г. Куроша и др.;
• школа М. А. Лаврентьева — М. В. Келдыша, А. И. Маркушевича, Б. В. Шабата и др.;
• школа П. С. Новикова — С. И. Адяна, А. Д. Тайманова, С. В. Яблонского и др.

В базе данных «Математическая генеалогия» Н. Н. Лузин имеет более 5 000 научных потомков.

Но, увы, была в истории и политическая травля самого академика Н. Н. Лузина, разбор его персонального дела Комиссией Президиума АН СССР («Дело Лузина», 1936). Комиссия должна была осудить недостойное поведение Лузина — за печать своих работ раньше в зарубежной печати, чем в СССР, а также за зарубежные контакты, идеализм, вредительство науке и прочее. «Президиум считает возможным ограничиться предупреждением Н. Н. Лузина». При этом не все ученики поддержали своего Учителя. Лузина фактически изолировали от большой науки. «Дело Лузина» стало этическим уроком для целого поколения учёных.

Надо отдать должное, что Президиум РАН своим Постановлением № 8 от 17 января 2012 года отменил Постановление АН СССР от 5 августа 1936 года по «Делу Лузина».

Закончим нашу статью стихами с атмосферой «Лузитании»:

Пусть твой багаж не очень грузен — Вперёд! В себе уверен будь! Великий бог — профессор Лузин — Укажет нам в науке путь!