Маркс и общественно-экономические формации
В марксистском дискурсе еще со времен II Интернационала прочно закрепился термин «общественно-экономическая формация». Казалось бы, для всех, кто хоть немного знаком с марксизмом, не составит труда перечислить эти «формации»: первобытная, рабовладельческая, феодальная, капиталистическая и, наконец, коммунистическая. Именно эту схему ("пятичленку") вдалбливали в голову целым поколениям советских граждан. Но что если в текстах Маркса при всем желании нельзя обнаружить учения о пяти общественно-экономических формациях?
Приведу выдержку из статьи доктора философских наук Вадима Межуева, занимавшегося исследованием марксизма: «Маркс претендовал на открытие (даже не на открытие, а на исследование) одной общественно-экономической формации, которая начинает складываться в античном обществе и, пройдя ряд ступеней, достигает полного развития на этапе капитализма. Рабовладение, феодализм и даже капитализм, будучи разными способами производства и общественными формами, — не самостоятельные общественно-экономические формации, а ступени складывания единой и целостной общественно-экономической формации. Своего завершения этот процесс достигает на стадии капитализма...»
Впоследствии — после знакомства с трудами современных ему антропологов — Маркс откроет для себя еще одну общественную формацию, предшествующую общественно-экономической. Он назовет ее «первичной (или архаической) общественной формацией» в отличие от «вторичной» — экономической. К ней, по его мнению, следует отнести, помимо первобытного общества, все цивилизации Древнего Востока, образующие «заключительный этап» этой формации.
Итак, что мы имеем? Не пять, а лишь две общественно-экономические формации, из которых только вторая является экономической. Здесь нужно добавить, что античный и феодальный способы производства являются начальными этапами складывания общественно-экономической формации, в которых рыночные отношения еще не приобрели господствующей роли. Окончательная победа экономических отношений над всеми остальными произойдет лишь на заключительной — буржуазной — стадии развития общественно-экономической формации.
«Отсюда ясна некорректность приписывания Марксу идеи выведения докапиталистических обществ только из экономических отношений. Маркса, конечно, интересовало, как в этих обществах складывались экономические отношения, но он был далек от мысли сводить к ним все их историческое своеобразие. Даже в капиталистическом — по преимуществу экономическом — обществе не все раскрывается экономическим «ключом», поскольку не все подпадает здесь под действие экономических законов — например, искусство и поэзия. Если, например, историки античного или средневекового искусства понимают, что люди в те времена жили не одним только искусством, то почему в таком понимании надо отказывать Марксу, приписывая ему мысль о господстве в эти времена всепоглощающего экономического интереса? Как историка экономических отношений его, естественно, интересует происходивший в истории процесс превращения товара в деньги, а денег — в капитал, но он никогда не считал, что этим исчерпывается все содержание этой истории, ее значение для настоящего.
Маркс, несомненно, понимал, что складывающаяся в недрах античного и феодального общества экономическая формация оказывает воздействие на остальные сферы жизни, но не считал, что этим все исчерпывается, что для историка здесь нет иных предметов, достойных внимания. Свою периодизацию европейской истории (по «способам производства») он строит по логике интересующего его предмета, что не запрещает ученому, изучающему другие предметы, создавать свою собственную периодизацию».
Цитаты взяты из работы В.М. Межуева «Маркс против марксизма».
