Крипто-экосистема. BIS.

Перевод документа от Bank for Internetional Settlements.

Оригинал этого документа и многое другое в моём телеграмм-канале:

https://t.me/holyfinance

Криптоэкосистема: ключевые элементы и риски

Отчет BIS представлен в преддверии заседания G20 FMCBG в июле 2023 года

1. Введение

Рыночная капитализация криптоэкосистемы – несмотря на значительное снижение в 2022 году – исчисляется триллионами долларов, и в обращении находятся тысячи криптомонет. Распространение криптовалют носит глобальный характер и обусловлено широким кругом инвесторов.

Теоретически, крипто-вселенная строится на предпосылке децентрализации. Вместо того чтобы полагаться на деньги центрального банка и доверенных посредников, крипто-система предусматривает, что учет переводов обеспечивается множеством анонимных валидаторов. Децентрализованные финансы, или “DeFi”, направлены на децентрализованное воспроизведение традиционных финансовых услуг в рамках крипто-вселенной, часто подкрепляемое ролью стабильных монет в качестве средства обмена. DeFi включает в себя такие инновации, как программируемость и компонуемость блокчейнов. Такие системы “всегда включены”, что позволяет осуществлять транзакции по всему миру 24 часа в сутки, семь дней в неделю.

Недавние события выявили большое расхождение между крипто-видением и реальностью. Хотя криптовалюта работает под лозунгом децентрализации, на практике новые централизованные посредники сыграли ключевую роль в направлении средств в крипто-вселенную и посредничестве внутри нее. Крах криптобиржи FTX - лишь наиболее заметное проявление уязвимостей сектора. Вместо того чтобы обеспечить более устойчивую финансовую архитектуру, криптография продемонстрировала те же хорошо известные уязвимости традиционных финансов, но в усиленном виде.

В этом отчете рассматриваются ключевые элементы криптоэкосистемы и дается оценка ее структурных недостатков. Затем в нем рассматриваются риски, которые это создает, и обсуждаются варианты их устранения. В нем также выявляются пробелы в данных и обсуждаются способы их устранения.

В отчете есть три ключевых вывода. Во-первых, криптоэкосистема подвержена высокой степени фрагментации и характеризуется перегруженностью и высокими сборами. Это было бы так, даже если бы она оставалась верна своему первоначальному децентрализованному духу. Эти структурные недостатки проистекают из лежащей в основе экономики стимулов валидаторов, а не из технологии. И хотя криптовалюта предлагает некоторые элементы подлинных инноваций, они могут быть воспроизведены или внедрены в более безопасную и заслуживающую доверия традиционную финансовую систему. Во-вторых, несмотря на изначальный дух децентрализации, крипто и DeFi часто характеризуются существенной централизацией де-факто, что создает различные болевые точки. Яркий пример касается стабильных монет, которые подрывают доверие к расчетной единице центрального банка и могут представлять риски для монетарного суверенитета. В-третьих, хотя DeFi в основном копирует услуги, предлагаемые традиционной финансовой системой, она не финансирует какую-либо деятельность в реальном секторе экономики, но усиливает известные риски. Поскольку рост обусловлен главным образом спекулятивным притоком новых пользователей, надеющихся на высокую доходность, криптовалюты и DeFi представляют существенные риски для инвесторов (особенно розничных). Таким образом, присущие криптовалюте структурные недостатки делают ее непригодной для того, чтобы играть конструктивную роль в денежной системе.

2. Ключевые элементы криптоэкосистемы

В этом разделе описываются основные компоненты криптоэкосистемы. Он начинается с отслеживания развития биткоина и технологии блокчейн. Затем в нем обсуждается растущая роль централизованных посредников в экосистеме. В частности, обсуждаются стабильные монеты, которые чаще всего выпускаются централизованными организациями и выросли из индивидуального решения, связанного с присущей криптоактивам волатильностью, и стали основой криптоэкосистемы. Раздел завершается обсуждением смарт-контрактов и децентрализованных финансовых приложений, основанных на них. Технические термины, используемые в настоящем отчете, определены в Глоссарии.

2.1 Незащищенная криптовалюта

Рождение криптовалюты датируется появлением Биткоина в 2009 году: децентрализованного, однорангового средства передачи стоимости в общем публичном реестре (то есть публичном блокчейне, использующем технологию распределенного реестра (DLT)). В своей первоначальной формулировке криптовалюта характеризовалась тем, что не была подкреплена никакими активами, а также заявленным требованием уменьшить влияние посредников посредством децентрализации (Накамото (2008)).

Владение криптоактивами и транзакции с ними проверяются децентрализованными валидаторами и заносятся в публичный реестр. Если продавец хочет передать криптоактивы покупателю, покупатель (идентифицируемый с помощью своей криптографической цифровой подписи) передает детали транзакции, например, стороны, осуществляющие транзакцию, сумму или сборы. Затем валидаторы (в некоторых сетях называемые “майнерами”) соревнуются за проверку транзакции, и тот, кто выбран для проверки, добавляет список транзакций в блокчейн и получает компенсацию в виде сборов, выплачиваемых криптоактивами. Затем обновленный блокчейн распределяется между всеми майнерами и пользователями. Таким образом, история всех транзакций доступна для публичного наблюдения и привязана к конкретным кошелькам, в то время как истинные личности сторон, стоящих за транзакциями (то есть владельцев кошельков), остаются нераскрытыми. В этом смысле транзакции в блокчейнах являются псевдоанонимными. Публикуя всю информацию публично, система проверяет, что каждая транзакция соответствует истории переводов в блокчейне, например, что криптовалюта действительно принадлежит продавцу и не была потрачена более одного раза.

По мере того как криптоактивы начали привлекать более широкое внимание потенциальных инвесторов, централизованные организации стали играть большую роль в направлении средств в криптомонеты. В частности, централизованные биржи, которые облегчали конвертацию между биткоинами, другими криптоактивами и фиатными деньгами, способствовали росту цен на криптовалюты, привлекая новых участников в самоподкрепляющемся цикле. Централизованные посредники (в частности, такие платформы, как Mt Gox в первые дни, и совсем недавно Binance, Coinbase, Kraken и FTX до внезапного краха в конце 2022 года) снова и снова подтверждали свою ключевую роль в криптоэкосистеме. Эта система стала известна в криптопространстве как централизованное финансирование (CeFi), и ее взлеты и падения способствовали волатильности цен на криптоактивы (график 1.А).

2.2 Стабильные монеты

Стабильные монеты зарекомендовали себя как основное средство обмена в криптоэкосистеме и как ворота в нее. Они называются так потому, что направлены на поддержание стабильной стоимости по отношению к определенному активу или пулу активов. Стабильные монеты обычно привязаны к определенной валюте, почти всегда к доллару США, но также могут быть ориентированы на цену других валют или активов (например, золота или даже других криптоактивов). Таким образом, они стремятся преодолеть высокую волатильность и низкую ликвидность, чтобы играть роль средства обмена в крипто-вселенной. Стабильные монеты также играют ключевую роль в экосистеме DeFi (см. следующий раздел).

Стабильные монеты бывают двух основных типов, в зависимости от того, как они пытаются поддерживать свою привязку. Большинство соглашений о стабильных монетах управляются централизованным посредником и “обеспечиваются активами”. Базовые активы могут включать государственные облигации США, краткосрочный корпоративный долг или банковские депозиты. Централизованный посредник инвестирует базовое обеспечение и координирует выкуп и создание монет. Наиболее известными стабильными монетами являются Tether, USD Coin (USDC) и Binance USD. “Алгоритмические стабильные монеты”, напротив, нацелены на автоматическое ребалансирование предложения посредством арбитража с помощью парного волатильного токена для поддержания привязки. Как правило, они не подкреплены активами реального мира, наиболее ярким примером чего является обанкротившийся стейблкоин TerraUSD.

2.3 Смарт-контракты и децентрализованные финансы

С появлением Биткоина на сцену вышли многие другие блокчейны и связанные с ними криптомонеты, в первую очередь Ethereum и связанная с ним нативная монета Ether в 2015 году (график 1.B). Ethereum и многие из более новых блокчейнов допускают “программируемость”, то есть они дают разработчикам возможность создавать приложения поверх своего блокчейна с помощью так называемых смарт-контрактов.

Смарт-контракты - это самоисполняющийся код, который запускает действие при выполнении определенных заранее заданных условий. Они могут автоматизировать некоторые рыночные функции и в некоторой степени устранить посредников, которые традиционно требуются для принятия решений. Поэтому их лучше рассматривать как необслуживаемые контракты. Базовый код находится в открытом доступе (т.е. с открытым исходным кодом) и может быть тщательно изучен. Поскольку смарт-контракты не могут напрямую получить доступ к информации, которая находится вне конкретного блокчейна, им требуются так называемые оракулы в качестве посредников для предоставления таких данных.

Важной особенностью смарт-контрактов является их “компонуемость”, то есть способность объединять различные компоненты в системе. Пользователи могут выполнять сложные транзакции на одном и том же блокчейне, комбинируя несколько инструкций в рамках одного смарт–контракта - как “денежное лего”.

Программируемость также открыла двери для DeFi, новой экосистемы для предоставления криптоуслуг. DeFi стремится предлагать традиционные финансовые услуги и продукты на блокчейне с заявленной целью повышения прозрачности и устранения посредников для снижения затрат. Протоколы DeFi объединяют множество смарт-контрактов для предоставления услуг кредитования, заимствования и торговли в рамках криптоэкосистемы. Децентрализованные приложения (dApps) - это графические интерфейсы, которые позволяют пользователям взаимодействовать с протоколами со своих компьютеров или смартфонов. Хотя они не являются строго необходимыми для взаимодействия с экосистемой DeFi, поскольку пользователи могут настроить свой собственный интерфейс, они являются точкой входа в DeFi для всех, кроме самых опытных участников.

Стабильные монеты играют важную роль в экосистеме DeFi, служа средством обмена в широком спектре видов деятельности (график 2.A). Во-первых, они обеспечивают ликвидность экосистеме DeFi, позволяя пользователям входить в децентрализованные приложения и выходить из них. Соответственно, стабильные монеты служат торговыми парами для других криптоактивов на децентрализованных биржах, тем самым позволяя пользователям торговать криптовалютой без необходимости конвертации обратно в фиатную валюту, что снижает транзакционные издержки. Более того, стабильные монеты широко используются на платформах кредитования и заимствования DeFi, где пользователи берут взаймы стабильные монеты под залог в виде других криптоактивов. Из-за этой ключевой роли оборот стабильных монет, как правило, превосходит оборот других криптоактивов (график 2.B).

Основные виды финансовой деятельности в DeFi, такие как кредитование, торговля и страхование, аналогичны тем, которые уже доступны в традиционных финансах. Кредитные платформы позволяют пользователям выдавать свои стабильные монеты с процентами заемщикам, которые размещают другие криптовалюты в качестве залога. Децентрализованные биржи (DEX) представляют собой торговые площадки, где транзакции происходят непосредственно между трейдерами криптовалют или стейблкоинов, а цены определяются с помощью автоматизированных математических формул. На платформах страхования DeFi пользователи могут застраховать себя от некоторых рисков внутри криптосистемы, например, от неправильного обращения с секретными ключами, взломов бирж или сбоев смарт-контрактов, получая криптоактивы в качестве компенсации.

Тем не менее, деятельность DeFi почти исключительно связана с обменом одной стабильной монеты или криптомонеты на другую и не финансирует деятельность в реальном секторе экономики. В этом смысле система в основном является самореферентной и используется для спекуляций монетами. Рост обусловлен главным образом постоянным притоком новых пользователей, надеющихся на высокую прибыль. Действительно, последние данные свидетельствуют о том, что за ростом цен на криптовалюты следует значительно более широкое внедрение приложений для криптоторговли, поскольку новых пользователей привлекает перспектива дальнейшей прибыли.

3. Структурные недостатки и риски

В этом разделе подчеркивается, что, несмотря на потенциал для подлинных технологических инноваций, криптовалюте присущи структурные недостатки, которые представляют серьезные риски не только для ее собственной стабильности и безопасности, но и для традиционной финансовой системы. В разделе сначала рассматриваются основные структурные недостатки криптоэкосистемы, включая перегруженность, фрагментацию и необходимость заимствовать доверие у суверенных денег. В нем также обсуждаются проблемы, возникающие в связи с необходимостью централизации. Затем в разделе обобщаются основные риски, разделяя их на риски внутри криптоэкосистемы (включая риски для целостности рынка, защиты потребителей и конфиденциальности), риски, характерные для DeFi, и риски, возникающие из-за взаимосвязи с традиционной финансовой системой. Затем в разделе обсуждаются варианты устранения рисков, связанных с криптографией, прежде чем завершиться обсуждением пробелов в данных, которые в настоящее время препятствуют мониторингу.

3.1 Конструктивные недостатки

3.1.1 Фрагментация и перегруженность

Криптовалюта – даже в ее первоначальной, полностью децентрализованной форме – страдает от ограничений, которые приводят к фрагментации системы, сопровождающейся перегрузкой и высокими сборами. Прослеживание причин фрагментации показывает, почему ограничения носят не технологический характер, а скорее проистекают из структур стимулирования.

В блокчейне валидаторы отвечают за регистрацию прав собственности и транзакций. Однако в псевдоанонимной криптосистеме на кон не поставлена их репутация, а анонимность препятствует подотчетности. Вместо этого их необходимо стимулировать с помощью достаточно высоких денежных вознаграждений за правдивую отчетность и поддержание системы децентрализованного консенсуса. Честная проверка должна приносить более высокую отдачу, чем потенциальная выгода от обмана. Если вознаграждение станет слишком низким, у отдельных валидаторов появится стимул к мошенничеству и краже средств, что поставит под угрозу общую безопасность.

Распространенным способом вознаграждения валидаторов для поддержания стимулов является ограничение пропускной способности блокчейна, тем самым поддерживая высокие сборы, вызванные перегрузкой. Поскольку валидаторы могут выбирать, какие транзакции будут проверяться и обрабатываться, в периоды перегрузки пользователи предлагают более высокую плату за обработку своих транзакций (график 3.А). Перегруженность и высокие комиссии также означают, что платежные системы, основанные на децентрализованных блокчейнах, будут оставаться сравнительно медленными и дорогими.

Проблема пропускной способности блокчейна является проявлением так называемой трилеммы масштабируемости (Бутерин (2021)). По своей природе блокчейны могут обладать только двумя из трех свойств: безопасность, децентрализация и масштабируемость. Безопасность – в смысле правдивой отчетности и предотвращения манипуляций с историей транзакций - повышается за счет стимулов и децентрализации. Но поддержание стимулов влечет за собой перегрузку, которая ограничивает масштабируемость. Именно эта несовместимость между тремя ключевыми атрибутами ухудшает способность блокчейнов служить эффективной платежной системой, а криптовалюты - деньгами.

Ограниченная масштабируемость привела к фрагментации крипто-вселенной, поскольку в бой вступили новые блокчейны с большей пропускной способностью, которые, возможно, снижают уровень безопасности. Эти новые блокчейны часто нацелены на более высокие лимиты транзакций, даже если это достигается за счет большей централизации и более слабой безопасности. Проще говоря, в блокчейнах, которые полагаются на более крупную сеть валидаторов и где каждый валидатор имеет лишь ограниченное влияние на консенсус, одному валидатору сложнее манипулировать реестром. Но это также означает, что проверка каждой транзакции занимает больше времени, что влечет за собой более высокие затраты для пользователей и, следовательно, более высокие требуемые вознаграждения. Таким образом, такие блокчейны перегружаются быстрее. С другой стороны, в блокчейнах с меньшим количеством валидаторов, у меньшей группы валидаторов больше возможностей манипулировать сетью.

Блокчейн Terra был лишь самым ярким примером большого количества новых участников (график 3.B). Совсем недавно, в начале 2021 года, на долю Ethereum приходилась почти вся общая стоимость, зафиксированная в протоколах DeFi. К маю 2022 года эта доля снизилась до 50%. Расширяющийся клин (красная область), обусловленный неудавшимся блокчейном Terra, особенно бросается в глаза, поскольку крах блокчейна Terra подчеркивает тенденцию к фрагментации из-за уязвимости криптовалюты для новых участников, которые отдают приоритет доле рынка и емкости в ущерб децентрализации и безопасности.

Система конкурирующих блокчейнов, которые не являются совместимыми, создает новые риски взломов и краж. В этом контексте интероперабельность относится к способности протоколов и валидаторов получать доступ к информации и обмениваться ею, а также проверять транзакции в различных блокчейнах. Функциональная совместимость базовых уровней расчетов недостижима на практике, поскольку каждый блокчейн представляет собой отдельную запись расчетов. Тем не менее, появились так называемые перекрестные мосты, позволяющие пользователям переводить монеты через блокчейны. Тем не менее, большинство мостов полагаются лишь на небольшое число валидаторов, которым – в отсутствие регулирования и юридической ответственности – пользователи должны доверять, чтобы они не занимались незаконным поведением. По мере роста числа мостов они оказались в центре нескольких громких взломов, выявивших уязвимости к нарушениям безопасности, вызванные слабостью в управлении блокчейном. Такие взломы могут еще больше снизить доверие к более широкому сектору финтех-технологий, препятствуя более широкому внедрению.

Фрагментация крипто-вселенной резко контрастирует с сетевыми эффектами, которые укореняются в традиционных сетях. Зависимость криптовалюты от децентрализованных валидаторов и сопутствующая фрагментация не оставляют никакой роли деньгам в качестве координирующего устройства, что делает криптовалюту непригодной в качестве денежной системы. Традиционные сети, напротив, характеризуются свойством “победитель получает все”, при котором большее количество пользователей, переходящих на определенную платформу, порождает еще больше пользователей. Такие сетевые эффекты лежат в основе благотворного эффекта снижения затрат и повышения доверия к традиционным платформам.

3.1.2 Стабильные монеты и поиск номинального якоря

Стабильные монеты, обеспеченные фиатом, доминирующая форма стабильной валюты, зависят от доверия к расчетной единице центрального банка. Наличие расчетной единицы означает, что каждый использует ее в качестве общего показателя экономической ценности товаров и услуг, что значительно облегчает финансовые и экономические операции. В реальном мире обеспечение расчетной единицы для экономики является основной ролью центрального банка. Хотя в крипто-вселенной нет такого понятия, как центральный банк, у него должна быть расчетная единица, как и у любой денежной системы. Стабильные монеты пытаются выполнять эту функцию расчетной единицы, но они делают это, привязывая свою стоимость к фиатным валютам, таким как доллар, стоимость которого гарантируется центральным банком. В этом смысле стабильные монеты являются проявлением экзистенциального поиска крипто-номинального якоря.

Тем не менее, стабильные монеты страдают от ряда недостатков, которые ставят под угрозу их притязания на стабильность. Во-первых, они подвержены неизбежному конфликту интересов, в результате чего эмитенты получают стимул инвестировать в рискованные активы. Следовательно, надежность механизмов стабилизации стейблкоинов в решающей степени зависит от качества и прозрачности их резервных активов, которых часто не хватает. Кроме того, они не выигрывают ни от нормативных требований и защиты банковских депозитов и электронных денег, ни от доверия к центральному банку, защищающему привязку. Более того, поскольку стабильные монеты являются переводимыми обязательствами, а транзакции не отражаются на балансе центрального банка, их обменный курс может отклоняться от номинала.

Крах стабильной монеты TerraUSD

Использование TerraUSD (UST) быстро росло в течение 2021-22 годов, так что до своего краха в середине 2022 года это была третья по величине стабильная монета с пиковой рыночной капитализацией почти в 19 миллиардов долларов. UST, алгоритмическая стабильная монета, нацелена на сохранение однозначной привязки к доллару США путем конвертации в другую криптовалюту стоимостью в один доллар, Luna, на блокчейне Terra, и наоборот. Например, если Terra упадет до 99 центов, пользователь может приобрести UST на бирже за 99 центов, а затем обменять свой UST на новые единицы Luna стоимостью 1 доллар на платформе Terra. Важным аспектом этого соглашения было то, что пользователи были бы готовы обменять UST на Luna только в том случае, если рыночная капитализация Luna превысит рыночную капитализацию UST. Поскольку Luna не имела внутренней ценности, ее оценка была обусловлена главным образом притоком спекулятивных пользователей в экосистему Terra. Чтобы привлечь новых пользователей, компания associated lending protocol Anchor предложила депозитную ставку в размере около 20% в UST. До тех пор, пока пользователи были уверены в стабильной стоимости UST и устойчивой рыночной капитализации Luna, система могла работать стабильно.

Однако, как только инвесторы потеряли уверенность в устойчивости системы, соглашение развалилось. В мае 2022 года значение UST резко упало почти до нуля (график A1.A). Поскольку UST упал ниже своего фиксированного уровня, установилась классическая динамика роста, поскольку инвесторы стремились выкупить свои средства. Пользователи массово сжигали свои UST, чтобы отчеканить новую Luna стоимостью в один доллар, в надежде продать Luna, пока она еще имела какую-то ценность. Однако, учитывая масштаб и скорость шока, уверенность испарилась, а это означало, что не нашлось достаточного количества сторон, желающих купить все новоиспеченные монеты Luna – и поэтому цена Luna рухнула.

Обвал UST / Luna перекинулся на крупнейшую стабильную монету Tether, которая упала до значения в 0,95 доллара, прежде чем восстановиться. В последующие недели отток средств составил более 10 миллиардов долларов (график A1.B). Отмена привязки была связана с нежеланием Tether предоставлять подробную информацию о своем резервном портфеле: инвесторы беспокоились о том, достаточно ли у Tether высококачественных активов, которые можно было бы ликвидировать, чтобы поддержать привязку. Этот аргумент подтверждается притоком регулируемой стабильной монеты USDC (с лучше документированными резервами), причем средства, вероятно, поступают от Tether (график A1.C).

3.1.3 Ложные заявления о децентрализации и их последствия

Сторонники криптографии утверждают, что децентрализация гарантирует безопасность системы. Однако часто де-факто происходит концентрация полномочий по принятию решений. Хотя централизация сама по себе не является структурным недостатком, она создает новые риски и сводит на нет аргументы сторонников крипто и DeFi, которые подчеркивают ее якобы децентрализованный характер.

Концентрация частично возникает из-за эффекта перегрузки на децентрализованных платформах с системами проверки работоспособности. Чтобы уменьшить перегрузку, новые блокчейны с подтверждением ставки требуют, чтобы валидаторы размещали свои монеты в качестве залога, что дает им больше шансов получить оплату за проверку следующего блока. Однако это может привести к концентрации власти и монет среди небольшого числа валидаторов, поскольку эксплуатационные расходы в основном фиксированы (Ауэр, Фрост и Видал Пастор (2022)).

“Незавершенность контракта”, то есть невозможность составить контракты, которые могли бы охватывать все возможные будущие события, является еще одной причиной централизации. Общепризнано, что централизация может позволить экономическим агентам преодолеть неполноту контрактов. Это имеет аналог в пространстве DeFi в концепции “неполноты алгоритма”, а именно неспособности написать код, охватывающий все потенциальные ситуации и исходы. Следовательно, платформы DeFi должны обладать определенной степенью централизованного управления, чтобы устранить эти пробелы в коде и определить стратегические и операционные приоритеты. Этот элемент централизации обычно представлен “токенами управления”, которыми в значительной степени владеют разработчики платформы и ранние инвесторы (т.е. инсайдеры), которые голосуют за предложения (график 4.А). С ростом централизации валидаторов возрастает риск атак и взломов, не в последнюю очередь из-за того, что эти централизованные узлы часто нерегулируемы.

Присущая DeFi потребность в получении информации из реального мира также представляет собой важное препятствие на пути децентрализации. В то время как DeFi, в принципе, полагается на децентрализованное доверие, основанное на консенсусе, предоставление данных, лежащих в основе смарт-контрактов, зависит от оракулов. Оракулы обрабатывают и отправляют данные, в конечном счете передавая эту информацию в блокчейн. Поскольку оракулы требуют доверия и демонстрируют различную степень централизации, это порождает “проблему оракула” (вставка далее). В крайнем случае, некоторые используют единый источник данных или имеют одно физическое или юридическое лицо, ответственное за передачу информации на платформу. Это создает единую точку сбоя и оставляет место для недостоверной отчетности, поскольку тот, кто курирует оракула, имеет возможность повредить систему, неправильно представив данные. В настоящее время не существует четких правил относительно того, как оракулы стимулируются или проверяются, или кто несет ответственность, если смарт-контракт действует на основе неверной информации вне блокчейна.

Проблема оракула

Децентрализованные финансы (DeFi) нуждаются в импорте данных из реального мира, что создает практическую головоломку: невозможно импортировать данные в блокчейн без привлечения третьей стороны.

Проблема возникает из-за того, что Оракулы привносят централизацию в децентрализованную систему, отвергая зависимость от консенсуса как механизма доверия (график B1). Оракулы с высокой степенью централизации полагаются на единый источник данных или имеют одно физическое или юридическое лицо, ответственное за передачу информации на платформу. Такая зависимость от одного источника приводит к возникновению единой точки отказа и оставляет место для манипуляций, когда источник данных не заслуживает доверия.

Возникают три основных риска. Во-первых, анонимность агентов в условиях DeFi может усилить стимулы для злонамеренного поведения. В традиционных финансах (TradFi), когда обнаруживаются манипуляции, обычно раскрываются личности манипуляторов, и эти лица привлекаются к ответственности за злоупотребление служебным положением надзорными органами и другими лицами. Открытый и прозрачный характер DeFi может облегчить выявление мошенничества, но неспособность идентифицировать и привлечь их к ответственности делает системы DeFi более восприимчивыми к манипуляциям. Во-вторых, отсутствие регулирования или надзора со стороны Оракулов делает обращение в DeFi менее понятным. Хотя существуют юридические проблемы, связанные с фальсификацией информации в TradFi, устоявшиеся правовые системы обеспечивают основу для назначения штрафов, выплаты компенсаций жертвам и, в некоторых случаях, возврата денежных средств. В-третьих, условия смарт-контрактов и вводимые данные, на которые они ссылаются в блокчейне, являются неизменяемыми, что делает ошибки или незаконные действия более дорогостоящими, чем в традиционных финансовых условиях. Как только данные будут проверены в блокчейне, они не смогут быть исправлены, и все смарт-контракты, которые ссылаются на эти данные, будут продолжать это делать.

Технологические усилия по децентрализации оракулов предполагают добавление механизмов консенсуса к процессам предоставления информации, например, через группу независимых блокчейн-оракулов. Эти решения пытаются восстановить децентрализованное доверие за счет скорости и эффективности, поскольку чем больше сетей добавляется для гарантии достоверности, тем больше задержек будет возникать на протяжении всего жизненного цикла смарт-контракта.

Наконец, централизация также присутствует в крипто-деятельности, где инвесторы полагаются в основном на централизованные биржи (CEX), а не на децентрализованные. В то время как последние работают путем сопоставления контрагентов по сделке с помощью так называемых автоматизированных протоколов маркет-мейкеров, CEX ведут внебиржевые записи непогашенных ордеров, размещенных трейдерами, известные как книги лимитных ордеров, которые знакомы по традиционным финансам. CEX привлекают больше торговой активности, чем DEX, из-за их более низких издержек (график 4.B). Несмотря на то, что криптобиржи имитируют некоторые функции традиционных бирж, они не подлежат такому же регулированию и надзору.

Зависимость от CEX может поставить под угрозу инвестиции пользователей, поскольку эти биржи неоднократно демонстрировали отсутствие даже элементарных средств контроля за рисками и стандартов управления. Наиболее яркими примерами являются сбой биткойн-биржи Mt Gox в 2014 году, который привел к потере биткоинов на сумму более 400 миллионов долларов, и банкротство FTX в ноябре 2022 года, которое привело к убыткам ее клиентов на миллиарды долларов, среди многих других.

3.2 Риски

Обсуждая риски, связанные с криптографией, важно отметить, что на сегодняшний день экосистема в значительной степени самореферентна. Деятельность почти исключительно связана с обменом одной стабильной монеты или криптовалюты на другую, без финансирования какой-либо деятельности в реальном секторе экономики. Как следствие, криптовалюта в настоящее время представляет значительные риски главным образом для инвесторов в криптопространстве, в то время как связи с реальным миром остаются ограниченными.

3.2.1 В рамках криптоэкосистемы

Криптовалюта представляет значительные риски для инвесторов. Растущие цены на криптовалюты, как правило, привлекают розничных инвесторов в это пространство, ожидая быстрого и значительного прироста капитала (график 5.А). Однако эти ожидания, как правило, не оправдываются, поскольку большая доля пользователей в большинстве стран, как правило, теряют деньги (график 5.Б).

События 2022 года наглядно иллюстрируют риски, с которыми сталкиваются инвесторы, особенно мелкие. После краха TerraUSD и FTX наблюдалась поразительная закономерность: количество ежедневных активных пользователей на основных платформах заметно увеличилось, что позволяет предположить, что пользователи пытались пережить шторм, переведя свои портфели с токенов, подверженных стрессу, на более безопасные альтернативы, включая стабильные монеты, обеспеченные активами (графики 6.A и 6.Б). Однако за этим всплеском активности, крупные инвесторы, по-видимому, извлекли выгоду за счет более мелких держателей. Действительно, владельцы крупных кошельков сократили свои запасы биткоинов, в то время как владельцы средних и особенно мелких кошельков увеличили свои запасы (график 6.C).

Отсутствие механизмов контроля во многих криптофирмах подразумевает, что деньги инвесторов подвергаются высокому риску, если эти фирмы сталкиваются с проблемами финансирования или угрозой банкротства. Например, после провала выяснилось, что FTX задолжала более 3 миллиардов долларов своим необеспеченным кредиторам – в основном пользователям биржи, которые перевели туда свои средства. FTX был не единственным случаем, когда это произошло. Многие клиенты других криптофирм, которые потерпели неудачу в последние годы, не смогли получить доступ к своим средствам или им пришлось очень долго ждать, чтобы сделать это.

Криптовалюта, вероятно, также используется для незаконной деятельности, такой как отмывание денег, финансирование терроризма и уклонение от уплаты налогов. Псевдоанонимность и отсутствие надзора, безусловно, способствуют возникновению этих рисков. Таким образом, использование криптографии создает важные проблемы для регулирующих и правоохранительных органов, поскольку им может быть трудно отслеживать крипто-транзакции. Для устранения этих рисков необходимы меры, направленные на улучшение управления, борьбу с отмыванием денег (AML) и финансированием терроризма (CFT). Эффективные механизмы управления могут гарантировать, что участники рынка действуют прозрачным и подотчетным образом, способствуя целостности финансовой системы. Целевая группа по финансовым мероприятиям разработала руководство по требованиям к регистрации и лицензированию для поставщиков услуг в криптопространстве (FATF (2021, 2022)).

3.2.2 Риски, связанные с DeFi

Экосистема DeFi усиливает ряд рисков, которые также присутствуют в традиционной финансовой системе (FSB (2023)). Особое значение имеют операционные риски, зависимость от заемных средств и сложная сеть взаимосвязей внутри системы, которые делают ее особенно подверженной эпизодам нестабильности.

Операционные риски

В то время как все сервисы подвержены операционному риску, ряд особенностей DeFi делают такие риски особенно острыми. Это может привести к сбоям в работе и затруднить предоставление услуг и продуктов.

Первый тип операционных рисков в DeFi - это риски, связанные с системами управления. Поскольку эти фреймворки часто неясны, непрозрачны, непроверяемы и ими легко манипулировать, они могут вводить пользователей в заблуждение относительно требований и гарантий деятельности DeFi. Кроме того, существует неопределенность в отношении того, какие средства правовой защиты доступны участникам. Например, разработчикам и основателям порой не хватает стимулов поддерживать dApps после получения первоначальных инвестиций. Это может привести к тому, что пользователи потеряют свои деньги в результате “рагпула (rug pull)” – риск, который усугубляется сложностью привлечения разработчиков и основателей к ответственности за свои действия, поскольку их экономические стимулы выражены нечетко и плохо раскрываются, а система имеет псевдоанонимную структуру.

Необходимость централизации создает дополнительные проблемы. Обладание правом голоса в крупных децентрализованных автономных организациях (DAO), которые отвечают за управление многими dApps, сильно сконцентрировано, что означает, что на практике только несколько контролирующих субъектов могут предлагать, принимать или реализовывать инициативы (Feichtinger et al (2023)). Могут возникать разногласия по поводу управленческих решений, приводящие к форкам и разделению сети. Это может привести к убыткам для инвесторов и потере доверия к протоколам DeFi, что может распространиться на другие рынки.

Второй тип операционного риска в DeFi связан с его зависимостью от надлежащего функционирования базовых блокчейнов. Сбои в работе блокчейна, вызванные перебоями в работе, перегрузкой сети или сбоем консенсуса, могут повлиять на стоимость, функционирование и производительность блокчейна и сервисов DeFi, которые на нем основаны.

Третьим источником операционного риска является использование смарт-контрактов. Смарт-контракты должны учитывать множество возможных состояний мира, прежде чем они будут развернуты, что создает сложность. В свою очередь, такая сложность увеличивает вероятность ошибок при кодировании и последующего неожиданного поведения. Неизменность подразумевает, что невозможно исправить ошибки и восстановить прежний статус-кво без консенсуса валидаторов блокчейна.

В-четвертых, оракулы и мосты могут быть дополнительным источником операционного риска в DeFi. Функционирование многих протоколов DeFi критически зависит от оракулов. Ошибки оракулов, манипуляции с ними или атаки на них могут спровоцировать действия в одном протоколе (например, ликвидацию или маржинальные требования) с непредвиденными негативными последствиями в других протоколах (например, в алгоритмическом резервировании активов или управлении обеспечением). Следовательно, оракулы могут сыграть решающую роль в инициировании или распространении шока.

Аналогичный риск связан с кросс-чейн мостами. Отдельные блокчейны не совместимы друг с другом, поэтому требуются мосты, соединяющие протоколы между различными блокчейнами. Как правило, мост будет хранить (собирать) активы из одной цепочки или протокола и выдавать или освобождать активы из другой цепочки или протокола по той же стоимости. Это позволяет владельцам активов совершать транзакции по цепочкам или протоколам, но создает хранилища, потенциально содержащие большие объемы активов, что делает их мишенями для кражи и незаконного присвоения.

Обеспечение и кредитное плечо

Из-за псевдоанонимности финансовое посредничество в DeFi в значительной степени основывается на повторном использовании залогового обеспечения. Причина в том, что личность заемщиков и кредиторов скрыта за криптографическими цифровыми подписями. Таким образом, кредиторы не могут получить доступ к такой информации, как кредитные рейтинги заемщиков, но требуют криптографического обеспечения для согласования стимулов.

Повсеместное наличие залогового обеспечения приводит к процикличности и может спровоцировать резкие изменения цен, которые оказывают побочное воздействие на другие сегменты рынка. Во время бумов повышение цен означает, что стоимость залога увеличивается, в то время как коэффициенты обеспеченности снижаются. В случае банкротства кредиты ликвидируются по мере того, как цены – и, следовательно, стоимость залога – резко снижаются, подавляя кредитную активность. Этот механизм еще больше усиливается, когда заемные криптоактивы используются в качестве обеспечения для дополнительных займов (сродни повторной ипотеке). Специфические особенности DeFi, связанные с управлением заемными средствами – в частности, автоматическая ликвидация залогового обеспечения – являются основной причиной, по которой динамика снижения доли заемных средств в DeFi может быть особенно сильной.

Автоматизированные инструменты управления рисками служат для защиты кредитора, но вызывают опасения по поводу финансовой стабильности экосистемы DeFi из-за их общесистемного воздействия. Согласно этим протоколам, кредиты, стоимость обеспечения по которым падает ниже определенного порога, запускают автоматическую ликвидацию. Если эти ликвидации происходят в стрессовых условиях, обеспечение может быть принудительно ликвидировано на рынке с низкой ликвидностью, что приведет к дальнейшему снижению цен на обеспечение, что приведет к распространению инфекции. В традиционной финансовой системе такая самоподдерживающаяся динамика может быть смягчена путем упорядоченной ликвидации центральных контрагентов или вмешательства человека, или же она может быть остановлена рыночными механизмами. Такие механизмы отсутствуют в DeFi.

Взаимосвязанность и сложность

dApps в значительной степени взаимосвязаны друг с другом. Кроме того, экосистема DeFi в целом тесно переплетена с другими частями криптоэкосистемы. Благодаря свойствам компонуемости DeFi, dApps часто используют несколько смарт-контрактов и взаимодействуют с несколькими протоколами, что создает сильную взаимозависимость между смарт-контрактами. В результате проблемы в одном смарт-контракте могут распространиться на всю экосистему. Таким образом, возможность компоновки может увеличить охват и скорость финансового заражения в DeFi или привести к неожиданному взаимодействию смарт-контрактов. Эту проблему усугубляет тот факт, что код смарт-контрактов широко используется повторно, так что кажущиеся независимыми контракты на практике могут быть подвержены одним и тем же уязвимостям. Подводя итог, можно сказать, что различные компоненты DeFi тесно взаимосвязаны, так что оценка одного элемента криптосистемы изолированно не соответствует оценке его роли в общей экосистеме.

3.2.3 Взаимосвязанность с традиционной финансовой системой

Взаимодействие между крипторынком, традиционными финансами и реальной экономикой до сих пор оставалось ограниченным (Ауэр, Фараг, Льюрик, Оразем и Зосс (2022)). Поскольку криптовалюта остается в значительной степени самореферентным средством, используемым в основном для спекуляций, это, пожалуй, неудивительно. Фактически, существующие связи в значительной степени обусловлены потребностью криптовалюты взаимодействовать с традиционными финансами для поддержания своего роста. Однако институциональные инвесторы и домохозяйства продолжают проявлять интерес к криптовалюте, несмотря на события прошедшего года. Следовательно, нельзя игнорировать потенциал дальнейшего расширения этих связей.

Среди этих связей особое значение имеют отношения между криптовалютой и основным банковским сектором. Падение цен на криптовалюты, начавшееся во второй половине 2022 года, в конечном итоге перекинулось на традиционную финансовую систему. Например, в марте 2023 года калифорнийский Silvergate Bank, широко рекламируемый как ключевой “криптобанк”, был вынужден прекратить свою деятельность после потери большого объема клиентских депозитов. Аналогичным образом Signature Bank, который также специализировался на обслуживании криптоиндустрии, вскоре после этого был закрыт властями. Эти случаи подчеркивают, что бизнес-модель, которая сильно подвержена влиянию криптографии, может быть проблематичной для банковского сектора.

Банки также могли бы расширить связи с криптовалютой путем предоставления кредитов контрагентам, имеющим доступ к криптовалюте, или посредством депозитарных и других связанных с криптовалютой услуг своим клиентам. Признавая эти риски, Базельский комитет по банковскому надзору (BCBS) недавно одобрил глобальный пруденциальный стандарт в отношении подверженности банков криптоактивам (BCBS (2022)). Более того, риски, связанные с взаимосвязью банка и криптовалюты, выходят за рамки прямых и косвенных рисков из-за потенциальных негативных внешних эффектов, связанных с банками, направляющими средства в криптоэкосистему, учитывая их роль в качестве основы денежно-кредитной системы. Наряду с банками, другие финансовые организации, такие как семейные офисы, хедж-фонды и управляющие активами, также могли бы увеличить свои криптоинвестиции, привлеченные потенциально высокой доходностью.

Токенизация требований к реальным активам, таким как акции или недвижимость, - это еще один способ, с помощью которого взаимосвязи между традиционными финансами и криптографией могли бы расширяться. Это может привести к росту самой криптовалюты, поскольку новые деньги направляются в такие токенизированные активы. Это также может породить более сложную сеть взаимосвязей между криптографией и традиционными финансами, поскольку деятельность организаций в этих двух экосистемах становится все более взаимосвязанной. При таком сценарии системная важность криптоэкосистемы может существенно возрасти.

Растущая взаимосвязь криптовалюты с традиционными финансами и реальной экономикой также может представлять угрозу монетарному суверенитету. Доступность стабильных монет, в частности, может способствовать криптоизации, то есть замене местных валют на криптовалюты. В периоды макроэкономической нестабильности и снижения обменных курсов держатели национальных фиатных валют могут переходить на альтернативные валюты, оказывая дополнительное давление на саму национальную валюту. Такое поведение может привести к потере монетарного суверенитета национальными органами денежно-кредитной политики, а также к ограничению финансирования местных финансовых учреждений с долгосрочными последствиями для общей денежно-кредитной и финансовой стабильности этих стран. Безусловно, риск замещения валюты присутствует всегда, и каждая юрисдикция обязана надлежащим образом управлять им. Однако существование криптовалют и стабильных монет может существенно увеличить вероятность реализации таких сценариев, поскольку на практике это значительно упрощает замену валюты. Если стейблкоины будут выпущены крупными технологическими компаниями, использующими преимущества самоподдерживающегося цикла передачи данных в сети, который позволяет им использовать постоянно растущие сетевые эффекты (Shin (2019)), угроза монетарному суверенитету может значительно усилиться.

Взаимосвязи между криптовалютой и традиционной финансовой системой могут работать в обоих направлениях. Например, в результате банковских потрясений в марте 2023 года некоторые стабильные монеты потеряли свою привязку – в первую очередь USDCoin после раскрытия информации о том, что значительная часть их денежных резервов была депонирована в банке Кремниевой долины. Стабильные монеты, которые использовали USDCoin в качестве резервного актива, также упали по номиналу, в то время как другие стабильные монеты торговались с премией. Эти события продемонстрировали, что, скорее всего, невозможно разработать по-настоящему стабильные стейблкоины, то есть стабильные монеты, которые могут сохранять свою привязку при любых обстоятельствах, даже если они инвестируют в основном или исключительно в безопасные активы.

3.2.4 Риски для стран с формирующимся рынком и развивающихся экономик (EMDE)

Некоторые риски, связанные с криптовалютой и стабильными монетами, усугубляются в странах с формирующимся рынком и развивающихся экономиках (Фейен и др. (2021), ЮНКТАД (2023), Прасад (2023)).

Во-первых, стабильные монеты могут представлять серьезные риски для целостности финансовой системы, в том числе для AML/CFT. Хотя этот риск присутствует во всех странах, ограниченность ресурсов в странах с формирующимся рынком и развивающихся экономиках (EMDE) может затруднить органам власти идти в ногу со временем и корректировать свои системы надзора, регулирования и надзорной деятельности.

Во-вторых, стабильные монеты, привязанные к иностранным валютам, будут колебаться в цене по отношению к местным валютам в EMDEs. Если бы это использовалось для долговых контрактов, это было бы де-факто новой формой валютного кредитования, которая была в центре многих финансовых кризисов в странах EMDEs.

В-третьих, стабильные монеты могут импортировать денежно-кредитную политику фиатных валют, что может оказаться неоптимальным для большинства стран EMDE и, таким образом, может повлиять на их денежно-кредитную автономию (МВФ (2023a)). Страны с большим трансграничным притоком стабильных монет могут столкнуться с трудностями в поддержании международных резервов в твердых фиатных валютах. Это имеет последствия для функционирования валютного и межбанковского рынков, которые в странах EMDE являются более мелкими. Таким образом, шоки с ликвидностью и погашением долга могут привести к разрушительным побочным эффектам.

В-четвертых, и это связано с вышеприведенными пунктами, риски криптоизации, описанные в предыдущем разделе, особенно актуальны для EMDE. Стабильные монеты могут способствовать замене валюты и уклонению от мер, которые EMDE могут использовать для защиты своих валют в периоды повышенной валютной волатильности.

В-пятых, учитывая охват, масштаб, сеть и эффекты “победитель получает все”, EMDE может в конечном итоге стать “хостингом” для организаций в системе стейблкоинов, которые предоставляют критически важные услуги, такие как управление резервными активами, штаб-квартира которых может находиться в другом месте. Это может привести к рассогласованию стимулов между “домашними” и “принимающими” надзорными органами, препятствуя целостному надзору. Таким образом, властям EMDE может не хватать контроля над более широким механизмом стейблкоинов и его операциями, в которых участвуют резиденты. При масштабном внедрении внутри страны это может препятствовать мониторингу рисков и эффективному надзору за платежами для предотвращения незаконного использования и обеспечения финансовой стабильности.

3.3 Устранение рисков в криптографии

Многочисленные риски, связанные с криптографией, естественно, вызвали дискуссию об оптимальных политических стратегиях для их снижения. В бюллетене BIS (Aquilina et al (2023)) были изложены три неисключающих друг друга направления действий, которые могли бы быть реализованы в политике в отношении криптографии, а именно сочетание сдерживания, регулирования и запретов. Бюллетень содержит подробную информацию о трех подходах вместе с конкретными примерами.

Несколько юрисдикций уже предпринимают различные политические действия по вышеуказанному спектру. Более конкретно, это включает запреты, ограничения, разъяснения, индивидуальные требования и инициативы, способствующие инновациям. Большинство инициатив, принятых на данный момент, как правило, нацелены на централизованно управляемую деятельность (в первую очередь, на эмитентов токенов безопасности и стабильных монет) и зависят от развития рынка в каждой юрисдикции.

Многосторонние инициативы в этой области, координируемые Советом по финансовой стабильности (FSB), уже предпринимают шаги для достижения консенсуса по соответствующим нормативным актам. FSB уже опубликовала предлагаемую структуру международного регулирования деятельности в области криптоактивов (FSB (2022)). Эта структура содержит два основных компонента. Во-первых, в ней содержатся рекомендации, способствующие последовательности и всесторонности подходов к регулированию, надзору и надзорной деятельности в отношении криптоактивов и рынков, а также укреплению международного сотрудничества, координации и обмена информацией. Во-вторых, в ней излагаются пересмотренные рекомендации высокого уровня по регулированию, надзору и надзор за “глобальными стабильными монетами” для более эффективного устранения связанных с ними рисков финансовой стабильности. МВФ также опубликовал свое мнение об основных элементах эффективной политической основы для устранения рисков, связанных с криптоактивами (IMF (2023b)).

В более широком смысле, государственные органы могли бы также дополнить вышеуказанные направления действий, поощряя разумные инновации в рамках традиционной финансовой системы или посредством использования цифровых валют центрального банка (Aquilina et al (2023)). Повышение качества и снижение стоимости платежей было бы важным компонентом такой стратегии. Этого можно было бы достичь путем внедрения систем быстрых розничных платежей, таких как Unified Payment Interface (UPI) в Индии, Pix в Бразилии, FedNow в Соединенных Штатах или таких инициатив, как Единая зона платежей в евро (SEPA). Другим важным компонентом этой более широкой стратегии стал бы выпуск центральным банком цифровых валют, отвечающих реальным потребностям. При надлежащей разработке и внедрении такие инициативы могли бы способствовать рациональным инновациям в частном секторе, одновременно снижая стоимость платежей, расширяя доступ к финансовым услугам и укрепляя целостность финансовой системы.

3.4 Устранение пробелов в данных: проект "Атлас"

Данные о криптоактивности поступают из двух источников: внутрикорпоративных данных из блокчейнов и внекорпоративных данных, сообщаемых участниками рынка. Данные распространяются по обширной сети распределенных бухгалтерских книг, бирж и других поставщиков. Следовательно, данным по основным показателям, таким как размер рынка и использование криптовалют, не хватает прозрачности, последовательности и надежности (ESRB (2023)).

Пробелы в данных препятствуют усилиям по разработке согласованной системы мониторинга криптографии в целом. Эти проблемы в значительной степени связаны с (i) сложностью агрегирования, согласования и анализа данных, доступных в распределенных реестрах; (ii) псевдоанонимностью, которая препятствует возможности определить типы инвесторов в криптоактивы, которые могут быть бенефициарами нескольких кошельков; и (iii) большим количеством транзакций не по блокчейну (офф-чейн). Эти пробелы в данных препятствуют надлежащей оценке потенциальных рисков.

В ответ на эти проблемы с данными Евросистемный центр BIS Innovation Hub, Deutsche Bundesbank и De Nederlandsche Bank инициировали проект Atlas, который прольет свет на макроэкономическую значимость рынков криптоактивов и DeFi. Данные будут основаны на прозрачной методологии и адаптированы к потребностям государственных органов. Он объединит отчетные данные, собранные с криптобирж и эмитентов стабильных монет, с данными из публичных блокчейнов. Привязывая блокчейн-транзакции к криптобиржам и их географическому местоположению, Atlas сможет получать и визуализировать трансграничные потоки по всему миру.

Предварительные данные проекта Атлас показывают, что, хотя потоки между централизованными криптобиржами относительно невелики по сравнению с общим сетевым трафиком, они значительны (график 7.А). Привязка географических местоположений к биржам (где это возможно) определяет структуру трансграничных потоков и служит отправной точкой для оценки относительной экономической значимости в разных юрисдикциях (графики 7.A и 7.B). Это указывает на значительное – и растущее – использование криптовалют для трансграничных потоков капитала.

Тем не менее, необходимы дальнейшие шаги для целостной оценки крипторынков. Сотрудничество в области сбора данных и мониторинга отдельными юрисдикциями может способствовать разработке соответствующих ответных мер политики. Такое сотрудничество могло бы также помочь в принятии правоприменительных мер в связи с незаконной деятельностью. В настоящее время отсутствие стандартов подразумевает, что данные о криптографии обычно ограничены тем, что компании сообщают добровольно, или зависят от компаний, бизнес-модель которых заключается в продаже данных участникам рынка. Что касается данных в блокчейне, то выбор методологий в значительной степени влияет на сообщаемые цифры, в то время как точные эвристики и методологии часто неясны. Соответственно, различные аналитические компании часто представляют данные по-разному, и их трудно сравнивать во времени.

Что касается DeFi, то в FSB (2023) выделяются три типа показателей, которые органы власти должны отслеживать для оценки уязвимостей и рисков. Во-первых, показатели, которые могут помочь оценить общий размер и эволюцию сектора. Во-вторых, показатели, специально разработанные для оценки финансовой уязвимости. И в-третьих, показатели, которые могут помочь оценить потенциал побочных эффектов путем отслеживания и оценки взаимосвязей между DeFi, CeFi, традиционными финансами и реальной экономикой.

Разработка точной картины криптографии и DeFi потребует значительного объема работы по стандартизации определений, процессов и подходов. Работа над этими вопросами уже ведется в рамках инициативы "Пробелы в данных", одобренной лидерами G20 в ноябре 2022 года.

4. Выводы

Всего за десять с лишним лет криптография превратилась из нишевой деятельности в нечто, влияющее на основную финансовую систему. Хотя изначально это было прерогативой небольшой группы энтузиастов, в последние годы в криптоэкосистему вошли миллионы розничных пользователей, а также все больше и больше институциональных инвесторов.

Криптоэкосистема предлагает некоторые элементы подлинных инноваций, такие как программируемость и компонуемость. С помощью этих новых функциональных возможностей последовательность финансовых транзакций может быть автоматизирована и легко интегрирована. Вместе с токенизацией это потенциально может снизить потребность в ручных вмешательствах, которые в настоящее время задерживают транзакции и создают издержки (Carstens (2023), Aldasoro et al (2023)).

Тем не менее, криптовалюта до сих пор не смогла использовать инновации на благо общества. Криптовалюта остается в значительной степени самореферентной и не финансирует реальную экономическую деятельность. Она страдает от присущих ей недостатков, связанных со стабильностью и эффективностью, а также подотчетностью и добросовестностью. Эти структурные недостатки являются результатом лежащих в их основе экономических стимулов, а не технологических ограничений. Более того, хотя DeFi и крипто по большей части дублируют услуги, предлагаемые традиционной финансовой системой, они могут усугубить известные уязвимости. Взятые вместе, ключевые выводы из этого отчета предполагают, что присущие криптовалюте структурные недостатки делают ее непригодной для того, чтобы играть значительную роль в денежно-кредитной системе.