Признаки того, что вам нужно покинуть субкультуру или идеологию

1. Эта идеология провозглашает двойную (или даже более множественную) мораль для людей в разных социальных группах - некоторые социальные группы объявляются по определению «хорошими», другие - по определению «плохими», и этические нормы становятся очень лояльными для первой, и очень строгими - для второй

2. Культивируется моральное превосходство одной группы над другой за счет ее тяжелого положения в прошлом или настоящем, добродетель объявляется неважной перед лицом «n-ного времени угнетения»

3. Идеология крайне догматична, любое сомнение в ее постулатах жестко пресекается в сообществах, любая дискуссия подавлена, причем, иррациональность многих догм подменяется фанатизмом, с которыми они провозглашаются. Любая дискуссия признается ненужной, так как правда считается всем очевидной. Как правило, адепты идеологии используют ограниченный набор аргументов, смешанный с лозунгами эмоциями, подчерпнутый извне - это легко заметно по тому, что эти самые лозунги и аргументы повторяются почти неизменно у сотен и даже тысяч адептов. Это напоминает христианские катехизисы, где на каждый вопрос есть уже четко сформулированный ответ, который кажется адептам идеологии настолько исчерпывающим, что его уже не требуется осмыслять - достаточно просто провозглашать его в любой ситуации, где приходиться отстаивать свою точку зрения от критики

4. Культивируется коллективная ответственность, идентичность человека ставится в центр мировоззрения, провозглашается «неважность» личности человека перед его идентичностью. Постоянно провозглашается, что представители "плохой" социальной группы не могут по определению быть хорошими людьми, даже если членство в этой группе определяется по рождению и не является выбором. Такого рода суждения являются аксиомами, они никогда не доказываются, в них просто предлагается верить как в базовую истину

5. Ненависть к «плохим» социальным группам фокусируется не на действительно плохих ее представителях, из-за которой роль той или иной социальной группы стала негативной для общества, а на тех, кто не соглашается с позицией большинства или не поддерживает приписанный его идентичности курс - для таких людей придумывается множество издевательских ярлыков, они постоянно обвиняются в лицемерии и обмане, постоянно провозглашается, что их позиция неполна, что вся их личность взращена на негативных культурных нормах их идентичности и никогда не будет чистой, их личности рассматриваются под лупой, им намеренно создается некий «приемлемый» способ существования, но с настолько высокими моральными требованиями, что вести его невозможно, но в свою очередь к соратникам и представителям «хороших» социальных групп идеология призывает быть как можно более лояльным и понимающим, моральные требования для них наоборот понижены (за исключением требования следовать учению идеологии)

6. Любая альтернативная точка зрения в принципе не рассматривается как некий набор убеждений, основанных на размышлениях и выводах, фундаментально аналогичный мировоззрению адептов описываемой нами идеологии, вместо этого, она считается сродни безумию - особенно, когда представители той социальной группы, что провозглашается «хорошей», не соглашаются с идеологией - с их взглядами никогда не спорят, о них приемлемо говорить только издевательским и жалостливым тоном психиатра, причины возникновения этих убеждений рассматриваются только в эмоциональной и психологической плоскости, но никогда - в интеллектуальной, проще говоря, носителей альтернативного мировоззрения банально лишают субъектности. Перемещение дискуссии из логической и фактической плоскости в психологиечксу.ю происходит очень часто. Адепты находятся только в дружественной идеологической среде, такое поведение приветствуется и рекомендуется, удаление от себя не только носителей альтернативной идеологии, но и любой информации, с ними связанной провозглашается очень важным

7. Активисты идеологии провозглашаются своего рода «священниками», носителями некой особой благодати, наивысшей кастой - к примеру, для них критически важно «хранить неповрежденным свой эмоциональный ресурс», в результате, они считают дискуссию или работу с народом чем-то ниже своего достоинства. Даже самый незначительный общественный труд активистов провозглашается очень ценным и важным, в его ценности никогда нельзя сомневаться

8. Декларируя «любовь» к своей идентичности, активисты на практике могут любить лишь некий идеальный призрак - как правило, реальные представители их социальной группы объявляются испорченными, неправильными, безыдейными, декларируется, что истинная идентичность утрачена, и лишь активисты сохранили ее в себе. Активисты часто жалуются, что их социальная группа не достойна их и не ценит их идейную борьбу от глупости и несознательности. Однако, активисты оставляют право на такое мнение только за собой, любая критика их социальной группы со стороны будет жестко воспринята ими как враждебная или дискриминирующая риторика, хотя они могут позволить себе те же лозунги и тезисы

9. Объективная реальность объявляется либо непознаваемой, либо неважной - и правильные «нарративы» являются более важными, чем факты, моральные суждения заменяют собой фактические, провозглашается, что «пока творятся ужасные вещи, никакая объективная реальность не имеет значения перед опытом жертвы». Статус "жертвы несправедливости" является краеугольным камнем очень многих этических построений адептов идеологии, он, с их точки зрения, настолько повышает статус своего носителя, что может отменять для него общепринятые социальные нормы или даже законы логики

10. Изобретается новояз, речь адепта становится все более полной специфических слов, вместо типичных для своего языка и своей культуры, что выдают адепта идеологии. Целые слова и обороты речи запрещаются, декларируется, что «язык определяет сознание», и общение на строго выверенном идеологически языке объявляется крайне важным, употребление «новояза» приравнивается к важной политической борьбе

11. Обязательным становится некое «жертвоприношение» части общения, или потребляемого контента в угоду идеологии, отсекание каких-то частей своей жизни провозглашается необычайно важным. В радикальных формах идеологии любая информация, произведенная «вражеской» социальной группой, объявляется «опасной», «зараженной», «идеологически-вредной», ее потребление провозглашается крайне опасным идеологически, причем, как правило, не от того, что в этой информации могут содержаться опасные для общества идеи, а по факту ее связи с «плохой» социальной группой, декларируется, что все, произведенное людьми-членами «плохой» социальной группы несет в себе скрытые опасные смыслы, в более умеренных могут допускаться какие-то компромиссы, однако сознание всего вышесказанного объявляется очень важным фактором идейного воспитания

12. Все восприятие истории, культуры, языка концентрируется на ненависти к «плохой» группе, полностью все исторические процессы сводятся к тому, что «плохая» группа без рациональных причин «плохая», попытки объяснить сложные социальные феномены сочетанием факторов объявляются враждебными мнениями

13. Крайняя чувствительность к миру и острым идеологическим вопросам объявляется некой точкой отсчета и универсальной нормой, если человек именно что эмоционально холоден к событиям, чувствительным для идеологии (хотя разумом может занимать идеологически верную позицию), то от него требуется воспитать в себе больше чувствительности. Эмоции провозглашаются чуть ли не объективной реальностью, активисты строят этические системы на основании своих эмоций, и быстро догматизируют их

14. Налагается негласный запрет на критику самых радикальных и людоедских элементов идеологии - их требуют любить, уважать, понимать, провозглашается, что единственная причина для их поведения - это очень большие страдания, и таким людям требуется понимание, споры с ними строго пресекаются. Постоянно говорится о том, что они либо вообще "имеют право" на свое аморальное поведение, либо, при более умеренном подходе, говорится, что, конечно, их слова и действия аморальны, однако, заслуживают снисхождения. Редко являясь психиатрами и редко имея компетенцию ставить кому-либо диагнозы, активисты очень любят апеллировать к психологическим травмам или даже к посттравматическому расстройству у тех адептом, что нарушают нормы общественной морали, причем, активистам критерии таких диагнозов кажутся столь расплывчатыми, что это дает возможность ставить их практически кому угодно, разумеется, если это выгодно в дискусии и позволяет обелить тех адептов, поведение которых выходит за рамки адекватности - психологические травмы неявно провозглашаются своего рода индульгенцией

15. Умеренные представители идеологии клеймятся еще больше идейных врагов, они постоянно обвиняются в соглашательстве, лицемерии и предательстве идеалов, их взгляды постоянно клеймятся и высмеиваются, в радикальных версиях идеологии они могут приравниваться к "вражеским"

16. Мемы становятся крайне важным элементом восприятия реальности, вместо опровержения тезисов идеологических оппонентов, они просто коверкаются и превращаются в мемы, и вожди идеологии считают это достаточным их опровержением. Принятое почти в любом обществе «табу» на злость помпезно снимается, культивирование в себе злобы и мстительности провозглашается не просто допустимым, но и желательным, порой злоба способна принимать совсем инфантильные формы - к примеру, она очень часто выражается путем коверканья лозунгов и тезисов оппонентов, изобретения голофразисов

17. Адепты идеологии постоянно эмоционально перевозбуждаются, не имеющим никаких пределов страхом и ненавистью к идеологическим противникам, и порой очень искусственной любовью к союзникам. Невротизация адептов разными способами всегда присутствует в идейных сообществах, ради «знания правды о жестокой реальности» адептов морально понуждают смаковать жестокими и неприятными для любого человека вещами, их восприятие мира по мере погружения в идеологию становится все более мрачным, мстительным, озлобленным и циничным

18. Последний пункт - мораль объявляется «неважной» перед лицом идеологии, «жертве несправедливости» позволяется все, что соответствует ее эмоциональному состоянию (не реальному, а желаемому адептами идеологии). порой многие универсальные моральные нормы провозглашаются «вредными вражескими манипуляциями». очень важным столпом идеологии является то, что в ней куда больше эмоционально-этической компоненты, чем в умеренных или традиционных идеологиях, как уже говорилось, эмоции адептов (порой не сколько реальные, сколько желаемые), провозглашаются чуть ли не объективной реальностью, и, соответственно, вытекающие из них этические нормы - тоже, однако универсальные моральные нормы нивелируются, порой нравственные кодексы, принятые в обществе, могут быть созданы заново, на базе догматики идеологии

Я ни на кого не вешаю ярлыков - просто, если вы состоите в каком-то сообществе по взглядам, или просто ощущаете себя частью какой-то идейной среды, проверьте вашу систему взглядов по этим 18 критериям. помните - критическое восприятие действительности необычайно важно, и нет ничего губительнее для нашего разума, чем упертый фанатизм и погружение в эхо-камеру. в качестве резюме - нет плохих идеологических направлений, бывают плохие формы идеологий, к примеру, любовь к своей стране и ее традициям - это прекрасно, но нельзя забывать про нацизм и путинизм, тяга к социальной справедливости это тоже прекрасно, но не должно забывать про сталинизм и маоизм

Возможно, некоторые пункты вызовут у читателей возмущение, особенно, если он узнает в описании идеологии свою. Однако, некоторые пункты касаются не сколько самих признаков и особенностей поведения (они могут быть свойственны и вполне адекватным людям), сколько их радикализации или использования в неблагих целях - к примеру, относительно 17 пункта - знание жестокости и несправедливости, что может иметь место в обществе и ее трезвое восприятие - бесспорно, благо, однако смакование этими вещами, возведение их в фундамент мировоззрения и морали - несомненно, крайне неправильный путь