I love you endlessly

Hopelessly I’ll love you endlessly

Hopelessly I’ll give you everything

But I won’t give you up

I won’t let you down

And I won’t leave you falling

But the moment never comes

It’s plain to see it’s trying to speak

Cherished dreams forever asleep…

Перевернута последняя страница. Книга дочитала и лежит, поблескивая обложкой карминово-золотистого тиснения рядом на столе, но эмоции до сих пор не улеглись и не отпускают. Сидя за экраном своего ноутбука перед тем как написать первые строчки долго всматриваешься в холодное мерцание пустоты чистого белого листа текстового редактора перед собой. Противоречивые мысли стремительным роем копошатся в голове, и не знаешь что же все-таки перевешивает — книги такой сильной внутренней энергетики читаешь не так часто.

«Возлюби ближнего своего» уже (или все-таки «всего»?) третий прочитанный мною роман Ремарка. И я не устаю удивляться с насколько разных сторон продолжает раскрываться для меня этот автор. Сначала я познакомилась с классическим Ремарком, — а именно таким он мне показался в «Триумфальной арке», — потом я увидела молодого начинающего писателя, только обретавшего свой стиль в романе «Гэм», и, наконец, сейчас, Ремарк снова удивил меня своей многогранностью.

Как разнятся сюжеты в этих книгах, так и разнится то главное чувство, которое в них описывается. Если в «Триумфальной арке» Ремарк описывает уже зрелую любовь Равика и Жоан, в «Гэм» — опасные связи молодой, не слишком разборчивой аристократки, то в «Возлюби ближнего своего» описывается первая любовь, — и пусть мне сейчас сразу же могут возразить, что в наши дни в 21 год современные молодые люди успевают уже за это время дважды развестись, — но я прочувствовала отношения Керна и Рут именно так. То, насколько трогательно описывает Ремарк ту нежность и заботу, которую Керн проявляет к Рут, не оставляет в этом сомнений.

В этой связи самым запоминающимся моментом книги для меня стал эпизод, в котором описывается как молодая пара случайно попала на ночлег в отель, где по преимуществу снимаются номера на час. С какой пронзительной трогательностью Керн заглушает вульгарные звуки за стенкой своими романтическими мечтами о прогулке под чистым голубым небом по цветочном полю…

Нас здесь нет, — шептал Керн. — Рут, мы с тобой совсем не здесь, а лежим на лугу, и светит солнце, и вокруг цветут ромашки, и подорожник, и мак, и где-то кукует кукушка, и пестрые бабочки кружатся над твоим лицом…

Как заботился о ней, когда она заболевает от тягот долгой дороги, с какой беззаботной беспечностью влюбленного устраивает фейерверк из спичек перед окнами больницы... Безусловно, тема любви Керна и Рут является центральной в романе, хотя и далеко не единственной.

Название романа взято из второй заповеди Библии: «Возлюби ближнего своего как самого себя». Этот лейтмотив пронизывает всю сюжетную канву романа. Но как не ожесточиться, как не потерять себя в столь враждебном мире, где ты уже заранее обречен? Неужели подставлять вторую щеку, когда тебя бьют по лицу?

Понять-то я пойму! Но простить — это для меня слишком тяжелая задача. Я лучше забуду.

Как и «Триумфальная арка», этот роман о жизни эмигрантов, пытающихся выжить в мире, где для них нет места. Когда даже кусок черствого хлеба с кофе — по вкусу как вкуснейший бифштекс с жареным луком, когда две недели спокойной жизни, при известных обстоятельствах, — почти целая вечность. Вечные изгнанники, эти люди вынуждены скитаться между границами и тюрьмами, с изломленными судьбами, но не сломанные, они не утратили человеческое лицо, в отличие от тех, кто находится по другую сторону баррикад. Хотя, и среди «своих» тоже находятся предатели и воры, которые крадут то немногое из твоего чемодана, когда ты по доброте душевной приютил на ночь в своей комнатушке, а среди полицейских есть те, кто не утратил человеческого сострадания, и позволит сбежать из-под стражи.

Не менее важной темой романа является тема дружбы. Клайв Льюис считал, что дружба выше любви, поскольку человек может прожить без неё. Конечно, достаточно спорное утверждение, ведь, казалось бы, как можно прожить в этом мире без настоящей дружбы?

Впрочем, если вдуматься, человек на самом деле может прожить без чего угодно. Это уже другой вопрос — как.

Но именно дружба является той движущей силой, которая сплачивает всех этих непохожих друг на друга, отчаявшихся найти где-либо свой приют людей, помогая не потерять надежду хоть как-то выжить. Кто знает, сумел бы выбраться живым из своих переделок Керн, если бы не встретил в австрийской тюрьме Штайнера? Немца по происхождению, но находящегося вне закона из-за политических убеждений, который стал для него наставником и настоящим ангелом-хранителем.

Вместо того, чтобы учиться в университете, Керн проходит университеты жизни, перемещаясь между таможнями и тюрьмами Австрии, Чехословакии, Швейцарии и Франции, где вместо наук учится незаменимым для выживания навыкам — игре в тарок, ясс, скат, и прочим карточным играм, благодаря которым можно найти общий язык с таможенниками, проходит небольшой мастер-класс по боксу, учится шитью, обучается главным азам французского языка, и многому другому.

Да, — сказал Штайнер, — можно научиться всему, если всё время находишься в пути.

У этого романа много лиц, как и много судеб, в нем описываемых. Примечательно, что даже второстепенные персонажи запоминаются и западают в душу. Например, для меня таким персонажем стал блондин, «сын президента сената», «А это вы что — всерьез называете ужином?», который вписался в драку студентов около университета и дрался на стороне эмигрантов, а потом в тюрьме преподавал Керну уроки бокса. Но практически все герои этой книги в той или иной степени симпатичны и вызывают живую реакцию, никого не оставляя равнодушным.

Дружба, взаимовыручка, способность отдать своему другу то немногое, что у тебя есть — для этих «лишних людей» слова заповеди — не пустые слова. Они на деле каждый день своей тяжелой, наполненной постоянными лишениями и тяготами жизни доказывают, что дружба, милосердие, любовь, забота и доброта — это те качества, которые могут проявлять только самые сильные в мире сердца.

Цитата: Жестокий век. Мир завоевывается пушками и бомбардировщиками, человечность — концлагерями и погромами. Мы живем в такие времена, когда все перевернулось, Керн. Агрессоры считаются сейчас защитниками мира, а те, кого травят и гонят, — врагами мира. И есть целые народы, которые верят этому!

Оценка: ⭐⭐⭐⭐⭐

08. 02. 2017