Бенеа Лилия Ханоэ. Танцовщица в цветочном поле.

В древних текстах нередко упоминается эта богиня, тогда принимавшая участие в жизни всех земель, принадлежащих Трем Восточным богам. В Китае известна как У-цзэ Хуатянь, но порой это имя разделяется на два.

У-цзэ (кит. 舞者, wǔ zhě) — Танцовщица.

Хуатянь (кит. 花田, huātián) — Цветочное поле.

──── •✧︎• ────『✧︎』──── •✧︎• ────

Ее красоту мир лицезрел с самого зарождения человеческой расы. Дитя, рожденное среди цветов, само было чудеснейшим цветком, источающим самый сладкий аромат, распустившим самые мягкие лепестки, имеющим самый крепкий и могучий стебелек. В отличии от своих братьев и сестер из рода Богов Мироздания, Бенеа Лилия никогда и не имела формы Зверя, никогда не обладала животными чертами. По легендам, рождена она была в образе крохотной веточки с яркими синими цветочками о пяти лепестках. Хрупкой и беззащитной.

『✧︎』 Цветок с пятью лепестками ассоциируется с удачей, счастьем и исполнением желаний. Такой цветок может стать символом элегантности и очарования, неземной красоты. Как и Бенеа Лилия — ведь она значится божеством Фортуны, чей культ строится на ее красоте.

Ее имя, как и имена многих других божеств, забылись со временем, стерлись из умов людских. Но не из истории. Дева, чей невинный и оттого великолепный образ приглянулся одному из самых могущественных божеств, чей змеиный взор лицезрел сразу же и ее судьбу, и ее кончину, быстро заняла свою сторону в разворачивающемся противостоянии Небес. Она стала частью союза Трех Восточных богов, завершив его — меж двух жестоких зверей, совсем не ценящих жизни тех, кто не готов был пойти к ним на поклон, прекрасно устроилась очаровательная девушка, что ладошки свои сначала не хотела пятнать в крови, но следом окрасила алым.

На землях Востока она стала самым настоящим идолом. Бенеа Лилия для жителей Азии — олицетворение мощи природы и ее великолепия: пения птиц в глубине темных лесов; цветения шипастых кустов; стрекот насекомых под босыми ногами деревенских жителей. Ее превознесли как глас натуры, как образ не схватки с природой и борьбы с самой кормящей Землей, но единение с ней и счастливую жизнь в симбиозе.

Бенеа Лилия стала для людей не только символом милосердия лесов и рек, но и покровительницей азарта. Эта дева, как истинный посол божественной воли природы к смертным, всегда была бок-о-бок с людьми, всегда готова была протянуть руку свою на помощь. Но одновременно богиня славилась и игривым характером. И даже летописцы Востока, что лишь славили трех своих покровителей, писали о ее отчасти жестоком нраве. Уж слишком она любила азартные игры, слишком ценила именно высокие ставки; любовалась лишениями в играх с нею же, ищущим ее совета предлагала непосильную для простого человека цену за божье слово. Личная встреча с У-цзэ Хуатянь для смертного могла обернуться или трагедией, или же самым настоящим благословением — не понять, во что же богиня решит сыграть на этот раз.

Перед нею люди чувствовали глубинный страх. Но слышали истории и о победе в играх по ее же правилам — и продолжали молиться. Ведь забава У-цзэ была явно милосерднее гнева Туньцзы Лиминя.

✦. ── Матерь Вампиров.

• Бенеа Лилия является прародителем всех кровопийц. Любая тварь, что предпочитает питаться чужой кровью или плотью, родственно связана с Богиней Цветов или теми, кого она однажды породила. Своих последователей она зачастую награждала нечеловеческой силой и выносливостью, да долгой жизнью, если не считать одного условия. Единение с природой обращало разумного человека в жаждущее крови и мяса животное, неспособное более противостоять своим хищным инстинктом. И лишь немногие, на кого однажды богиня обратила свой взор, сохраняли рассудок и были способны обуздать вечный голод. И такие люди были прозваны вампирами Осарин — они и считаются родоначальниками каждой вампирской семьи.
• Благословение Бенеа Лилии, которое может появиться даже после ее смерти, показывая на живость воли божества, лишает смертного, избранного ей, чувства голода и жажды, вместо этого вынуждая поедать человеческую плоть и пить свежую кровь. Такое единство с природой, приближение к настоящему зверю, получают азартные игроки, решившие однажды испытать судьбу.

──── •✧︎• ────『✧︎』──── •✧︎• ────

С рождения ее судьба — занять в истории роль той, кто утихомирит самый воинственный и самый жестокий нрав — была предопределена рукою Владыки Вод. Еще тогда, когда сама Бенеа Лилия безмолвно сверкала веточкой острой и тонкой, украшенной яркими пятицветниками, в жилках которых пульсировала текучая энергия, на Верхние Небеса явился тот, кто их давно покинул, возжелав власти над смертным миром. Тот, кто избрал эту новорожденную богиню-цветок, кто решил написать ее трагичную судьбу, не был похитителем, но хитрым планировщиком. Сев у Ядра Мироздания, господин ждал, когда все прекрасные лепестки раскроются и явят нутро ядрышек цветочных; когда ветвь разрастется, а колыбель Богов потухнет, отдав следующему дитю все, что ей полагалось. Он был терпелив, он был вдумчив. И одновременно нежен, заботлив даже слишком, ведь в ней уже видел изящную красоту, которую хотелось не сломать, но позаботиться, вырастив деву в тепличных условиях.

С рождения в ее божественный дух была подселена навязчивая мысль, переменившая ход всей ее, для бессмертных совсем короткой, жизни. Никто и не сможет понять, была ли на все злодеяния ее собственная воля, или же дело в Господине лотосов, строящим испокон веков козни Небесному Порядку. Быть может, дело именно в том, что ему тогда приглянулась хрупкая цветочная ветвь, что он решил поделиться с нею каплей живительной влаги, нарушив ее сознание; быть может, она уже рождена была такой... другой.

Приняв человеческий облик многим раньше, чем старшие братья и сестры, ведь видом Божественного зверя та была обделена, Бенеа Лилия совсем быстро покинула Верхние Небеса. Стоило только открыть глаза, как в душе ее затрепетала глубокая неприязнь к этому месту. К расколовшемуся Ядру, замолкшему на долгие века, но уже сияющему вновь, воссоздающему следующих божеств в своем нутре. К потокам черных вод под своими босыми ногами, к мерцающим в бесконечном пространстве звездам. Ее дух трепетал — ведь Земля, мир столь презираемых многими смертных, звала ее, олицетворение самой природы, занять свою предначертанную роль.

Бенеа Лилия никогда не была властительницей, никогда не правила родом людским, никогда не стремилась к собственной власти. С рождения она будто бы знала: не ее это предназначение, не ее это судьба. Власть ей казалась чем-то скучным, до одури тошнотворным, стоило только задуматься — ведь во власти, по мнению этой богини, мало что зависит от чистой удачи, над коей не властны даже Боги Мироздания. Власть можно предугадать — и этим ей не правление над смертными, даже теоретическое, было отвратительно. Когда она впервые из лесов и вознесшихся до самих Небес горных пиков вышла к людям, они предложили ей ту самую власть, о которой многие лишь грезили, представляли в самых сокровенных несбыточных мечтах. А на ее слегка припухлые ручки дети племени вешали золотые браслеты с яркими камнями, напоминавшими капли свежей крови.

Эта богиня спустилась впервые к людским племенам, проживавшим у реки Инд в Южной Азии. Народ, что в то время обитал на этих землях, был совсем не воинственным, да для тех времен достаточно развитым. Люди Инда разработали множество ремесел, занимались науками и стремились постигать окружающий мир. Их искусство и привлекло Богиню Цветов, которую интересовали люди исключительно цивилизованные. Ведь изучение нового — есть одна из форм азарта, для девы Лилии столь ценного. Она не желала руководить этим процессом и своей рукой наставлять смертных на путь истинный. Она предпочитала следить за развитием и веселиться среди этих самых смертных, прекрасно понимая, что они — всего лишь игрушки для нее.

А игрушки надо ценить.

Люди Индской цивилизации вокруг новорожденной богини, что пришла им не на помощь, а лишь полюбоваться красивыми зверушками — для Богов любая форма жизни является лишь зверьем — основали целый культ. Ей превозносили молитвы, и все же желали познать хоть капельку божественной мудрости, посланником которой была Бенеа Лилия. Ведь люди тех времен, тысячелетий до нашей эры, гораздо больше ценили природу, в могучих лесах и диких животных видели особую мистику. И к богине лесов, с чьим пришествием цвел каждый кустик, даже увядший от палящего солнца, те относились с благоговением. Тогда, когда дева только пришла к смертным, никто ее не боялся, ведь не раскрылась темная сторона ее широкой насмешливой улыбки и ярко-алых глаз, под цвет которых поднесли ей украшения.

В те годы она была всего лишь прекрасным идолом. Древние скульпторы Южной Азии изображали Бенеа Лилию танцующей девой в воздушной юбке и с вьющимися длинными локонами, что оказались темнее самой ночи и тягучее самых длинных рек. В те годы поклонялись ей ради чудесных даров: от взора Богини Цветов плоды наливались сладким соком, что каплями стекал по шкурке; хищники отступали далеко в чащи лесов, стоило только прозвенеть ей своими браслетами, коих с каждой молитвой становилось только больше; от ее задорного смешка, особенно когда богиня выпивала изготовленную смертными асаву, на землю проливались шумные дожди, помогавшие земле насытиться. Милосердие казалось ей веселым и увлекательным. Ее развлекали улыбки на губах смертных, испачканных медовым вином. Приятны были песнопения вокруг ее храмов, да извечные подношения — серебро и злато, драгоценные камни, вкуснейшие яства и хорошо выдержанный алкоголь. Ей на самом деле ничего не стоило помогать тогда своим подопечным в развитии цивилизации, что для девы было только забавной игрой — и она это делала, представляя из помощи тяжелый труд, и требуя от людишек только больше, больше, но свои силы желая тратить все меньше, меньше...

──── •✧︎• ────『✧︎』──── •✧︎• ────

Слишком давно на Бенеа Лилию обратил свой взор Господин лотосов. Всю ее недолгую жизнь он следил за нею. Всегда, незримо для нее, делился своей великой силой. Да ждал, когда же она поймет всю человеческую глупость, когда же ей надоест вести себя столь по-детски, когда она и к людям начнет питать презрение, отчасти внушенное им же. И, дождавшись, когда богиня единожды не ответила на смертные мольбы, посчитав их слишком глупыми и ничтожными, он решил показаться деве в своей излюбленной манере.

Летопись гласит об иноземном торговце, пришедшим к людям реки Инд с самого востока: оттуда, где бушуют вечные волны, кружатся морские чайки и клыки разинули высокие скалы. Образ юный внешне, но мудрый взором и лживый речью, врезался в очи местных. Бледнокожий молодой человек с походной сумкой, предложивший аж первому встречному, вышедшему к нему без оружия, иноземную выпивку из корня лотоса, одна бутылка которой сразила несчастного наповал. А он, лишь посмеявшись над беднягой, направился в храм Девы Цветов, по дороге попивая свою настойку.

Дева встретила его лично, восседая высокомерно на горах злата и драгоценных каменьев. Но стоило завидеть ей змеиные очи пришедшего паломника, как гордыня жадной богини, чью натуру людишки еще не поняли, растворилась куда-то. Она-то узнала, кто именно прятался за наружностью светлокожего молодого человека с раскосыми узкими глазами, подобными взору змеиному. А он, смеясь, лишь протянул ей бутыль с лотосовым вином.

Приняв бутыль, Дева Цветов приняла и свою судьбу. В очах одного конкретного Бога даже другие божества были только неразумным зверьем... А она — прекрасным цветочком, испившим яда из рук Великого Лжеца, что вынудил отрастить шипы на своем тугом стебле. Шипам суждено лить кровь, мешать ее с чистейшей водою.

Считается, что именно после визита этого странного господина нрав Бенеа Лилии переменился. Так, что она мигом оставила народ под собственным покровительством, бросила несчастных смертных на произвол судьбы, более не отвечая на молитвы. Над Индским царством пошел тогда ливень, что длился нескончаемо аж несколько недель, повлекший за собой для людишек страшное бедствие. Разжиженная земля, что лишена оказалась силы милосердной покровительницы, потекла; река вышла из берегов, затапливая древние города, не снося лишь храмы Богини Цветов. В них и прятались люди, среди пожертвованных ей гор драгоценностей, что теперь не могли быть тронуты грязными людскими руками. Они тогда думали: а чем же прогневали богиню, что всегда смеялась и танцевала беззаботно под диском белой луны, распивая медовый алкоголь?

А сама богиня, не думая об оставленных ею людишках, карты предложила двум своим новым друзьям. Господин лотосов мягко улыбался божественной деве, глядя на нее теплым взором своих узких змеиных очей; Император Рассвета, в чьем дворце и собралась Троица Восточных богов, пировал плотью убитого предателя, протягивая уже новой подруге кусок человеческого мяса. Испив лотосовой настойки, что не затуманила разум, но пробудила в богине инстинкты кровопийцы, она довольно приняла подношение с рук жестокого тирана, властвовавшего над Империей Рассвета, растянувшейся по всей Азии. Вкусила плоти смертной, почувствовав, наконец... настоящее счастье. Исполнение чужих желаний никогда не делало ее воистину счастливой, никогда милосердие не было призванием Богини Цветов и плодородия, никогда мирная жизнь среди людишек ей не льстила. И среди тех, кто грезил о власти, она нашла свой настоящий дом.

А вскоре она и сама пожелала пролить чью-то кровь, а не лишь испивать ее из рук Туньцзы Лиминя, в чьем дворце ныне проводила свой досуг. Природное любопытство девы подстрекало ее вкусить плоти не смертной, но божественной. Вот только жертву было выбрать слишком сложно: слабые уже давно были либо мертвы, сраженные императорским указом, либо примкнули к Восточным богам, склонив перед троицей головы; а идти против сильных было слишком большим риском, что еще больше дурманило юной богине голову. Кипел в висках ее азарт, которому та не могла противиться. Покинув дворец, она обошла весь мир, залезла цветочными лозами в каждый уголочек, каждый листик крохотный сделала собственным оком.

И нашла, тут же кровожадно прошелестев каждой ветвью дерева, хищно оскалившись клыками дикого тигра в юго-восточных лесах. Явилась расцветающим образом пред двумя своими друзьями, завлекла мигом Лянхуа-вана в танец со слишком быстрым темпом. А на его вопрос о том, что же так возбудило юную деву, она лишь захихикала, улыбаясь алыми губками, показывая хищные клыки, скучавшие по свежему мясу. Смеялась и смеялась, пока мед капал с ее сладких уст; после подхватила владыку этого дворца, Туньцзы Лиминя, за ладонь, да потащила к окошку, с продолжающимся безумным хихиканьем указывая на небо.

Там, где крылья свои раскрыл потомок духов "Древнего Мира", огромный каменный дракон, пробудившийся от долгого сна, воспаривший над Империей Рассвета огромной тенью. Такие драконы пусть и славились мирным, слишком ленивым нравом, но для власти Трех Восточных богов могли представлять угрозу, пусть и такую эфемерную. А Бенеа Лилия, наконец, перестав безумно хихикать и скалиться, заявила прямо: желала испить драконьей крови, обломать его покрытые скалами позвонки, выдрать глаза и лозами облепить его крылышки, пока драконорожденный не задохнется в агонии. Она шептала о своем желании...

И оно было исполнено. Правда, небольшого труда стоило убить столь громадную тварь. Дева, сразившаяся с каменным драконом, даже не успела войти в азарт, как его мертвое тело обратилось в россыпь островов в океане, а мясо застыло скалами. Этот глупый дракончик ее разочаровал, расстроил так, что следующие пару веков, не меньше, Бенеа Лилия провела на дне Восточного моря, в обители Господина лотосов, только хныча и расстроенно звеня своими украшениями.

──── •✧︎• ────『✧︎』──── •✧︎• ────

В расстройстве таком, в невероятно скверном расположении духа, Богиня Цветов все же вернулась к народу, что когда-то молился ей. Ее последователи, что так и не изменили своей вере за прошедшее время, поприветствовали божество с распростертыми объятиями, ожидая, что вернется на круги своя, что вновь пришли сытые века, совсем как раньше, до ее загадочной пропажи. За эти несколько веков и эта часть Азии присоединена была к Империи Рассвета, находилась под властью Туньцзы Лиминя, что с каждым веком становился все холоднее и кровожаднее. Местные привыкли к кровавым ритуалам.

И не были удивлены, что первое требование вернувшейся Бенеа Лилии, чей оскал теперь пугал, а речи из звенящих стали приторно-сладкими, стало жертвоприношением в ее честь. Что она теперь мало чем отличалась от воинственных адептов с северо-востока. И что тот несчастный, кто стал первой жертвой во имя Богини Цветов, более не принимавшей золото и камушки цветные, был съеден заживо в прибранном храме во время молебна к ее же святости. Они не были удивлены, что земля, окропленная кровью, гораздо охотнее дает свои плоды. И в следующие годы народ Инда был вынужден кормить ненасытную богиню, жаждущую плоть, кровь и смертные крики агонии.

Многие молящиеся приходили к ней и для того, чтобы с божеством сыграть в азартную игру. Испокон веков люди не столь ценили свои жизни, да были готовы ими рисковать ради призрачного шанса на победу. Бенеа Лилия, желая развеять свою скуку, очень любила играть с высокими ставками. И чем выше она была, тем интереснее для нее, какое значение выпадет на костях. Пока одни ставили свои деньги в игре с самой богиней, она только зевала незаинтересованно, потягивая медовую асаву; когда другие как ставку предлагали свои конечности, глаза, языки, иль даже собственных детей и жен, она с долей внимания в алых очах голову поднимала на смертного, да игральные кости раскладывала по полу храма. Но когда пришедший на молитву предлагал отдать жизнь, она радостно смеялась, затягивая перед игрой несчастного последователя в хаотичный танец. Кружила по алтарю, на котором совсем скоро принесет новую жертву, а потом все же усаживала смертного, да косточки с метками кидала.

Она была так весела по той причине, что всегда рисковала сама. Принимая ставку размером в одну смертную руку, она будет вынуждена, проиграв, отсечь собственную; кивая в ответ о жертве собственного ребенка, она знала, что в случае человеческой победы поднесет ему чудодейственный плод, напитанный божественной мощью. И когда из уст молящегося игрока звучало столь чарующее "ставлю собственную жизнь", она понимала, что если кости выпадут не в ее пользу, то и она сама навеки сгинет.

И почти всегда удача была на стороне Богини Цветов. Неизбежно те, кто шли к ней на поклон, желая великого выигрыша, оставались ни с чем. И на алтарь в самом деле клали жертву, которую разыграли перед божеством. Ее храм в глубине леса, самый любимый, где дева часто сидела даже одна, заполнялся почти каждую неделю криками и стенаниями людей, а потом хлюпаньем плоти и бульканьем крови.

Но почему-то в сердцах смертных, чьей покровительницей была Бенеа Лилия, всегда теплилась надежда на выигрыш. И некоторые, ставя собственную жизнь, надеялись убить богиню-тираншу, чей дар плодородия пусть и высоко ценился властью Индского царства, но был презираем низшими кастами этой общины, что зачастую становились жертвами ради этого самого дара.

В храм посреди леса, окруженный шипастыми лозами, однажды пришел юноша, едва ли достигший брачного возраста. Босой и загорелый, в простой одежде бедняка, промышлявший в здешнем лесу охотой, чем уже несколько раз злил древесных духов, бессильных перед смертными с крепкой волей. Зашел он глубоко ночью, желая лишь погреться и перекусить, да следом продолжить охоту. Но, глянув на застывшую в танце статую девушки в пышной цветочной юбке, задумался вновь о том, что мелькало в мыслях каждого жителя бедных поселений... А сколько стоит его собственная жизнь? Может, ему, как и многим другим следует рискнуть, в худшем случае теряя лишь собственное право на существование? Юнец даже имени не имел, да никто о нем не вспомнит, разве что богиня жестокая порадуется очередной кровавой жертве. И, сев перед статуей, чьи очи раскрылись в игривой насмешке над мыслями мальчишки, он лениво протянул ей кожаный сосуд с дрянной выпивкой. Прошептал что-то — призвал, подобно нечистым силам, Бенеа Лилию выглянуть к нему и сыграть.

Сказал он это уверенно, да сам не испытывал интереса к игре. Глядел, как улыбнувшаяся танцовщица, не чувствовавшая в нем страсти и азарта, медленно подняла руку с игральными костями. Она не отрывала от юноши-охотника своего взора, думая, что тут полакомится очередным человеком. Стукнулись косточки о пол, покатились...

И душа богини, что, быть может, даже не успела осознать свой проигрыш, сгинула. На месте застыла Бенеа Лилия, ее кожа стала покрываться древесной корой. А мальчик, слишком поздно осознавший, что никто не станет лишать его жизни, вырвался из храма и наспех запер дверь, да убежал куда-то в лесную мглу подальше от ужаснувшего его зрелища.

Тело Богини Цветов зарастало травами. Ее руки обратились в иглистые ветви, локоны черные раскрылись листвой могучего дерева, крона пробила крышу святилища, рассыпая его буквально в труху. По стволу струилась ярко-голубая жидкость, светящаяся в ночной мгле. Она окрасила своим ядовитым сиянием сначала листья, выросшие из тела погибшей богини; следом через корни растущего каждую минуту дерева просочилась в почву, заражая отравляющей синевой весь лес вокруг. В поисках убийцы шелестели шипастые лозы, на каждом деревце раскрывались яркие синие пятицветники, чьи сердцевинки, подобно глазам мертвого божества, пытались отыскать виновника. За ночь лес у реки Инд преобразился, становясь безжизненным полем с синей травой, укутанным мягким холодным туманом, где светилась сама земля. А посреди этого поля, усеянного пятилистниками, внутри лепестков которого пульсировал самый настоящий яд, возвышался труп Богини Цветов, ставший древом, чья крона застилала небосвод, не позволяла разглядеть ни луча солнечного.

Тело Богини было прозвано Лунным Древом, или же Древом Ханоэ. Оно стало одним из важнейших религиозных символов народа, живущего у реки Инд. Смертные боятся этого величия, что явилось после смерти жестокой тиранши, но одновременно чтят и ее саму, и безымянного охотника, что положил конец страданиям простых людей.

──── •✧︎• ────『✧︎』──── •✧︎• ────

Лунное Древо было концом Бенеа Лилии Ханоэ. Но началом для новой жизни, что родилась из плодов этого растения, насыщенного божественной энергией и осколками убитой души. По преданиям, раскрывшиеся цветы и обломанные ветви Лунного Древа способны обратить человека в самое настоящее божество, подобное почившей У-цзэ Хуатянь; а плоды с этого древа, появляющиеся каждые два века с момента ее смерти, обращаются в наследников воли жестокой кровопийцы. Имя вампиров Осарин, рожденных из плодов Лунного Древа, уже совсем скоро прогремит в грядущей войне со стороны Империи Рассвета, к которой примкнут потомки одной из Трех Восточных богов.

──── •✧︎• ────『✧︎』──── •✧︎• ────