Фэнсан. Город вражды, разделенный рекой.

Данная статья — одна из нескольких, повествующих об истории мира, рассказывает о городе Фэнсан, находящемся в провинции Фуцзянь Империи Цин. Тексты, которые рассказывают об организациях и временных событиях, не входят в данный цикл статей. Главы могут быть дополнены в дальнейшем.

• .✦ Глава I. О сотворении Мира. ✧︎
• .✦ Глава II. О событиях Прошлой Эры. ✧︎
• .✦ Глава III. О появлении Метели. ✧︎
• .✦ Глава IV. О городе Фэнсан. ✧︎ 『 вы сейчас тут』

──── •✧︎• ────『✧︎』──── •✧︎• ────

✧ На данный момент в ролевой 1811 год. Все возможные совпадения случайны, а места и имена вымышлены; события происходят в отличной от нашей реальности.

──── •✧︎• ────『✧︎』──── •✧︎• ────

『✧︎』Фэнсан — крупный портовый город провинции Фуцзянь, которая находится на юго-востоке Империи Цин, территориально занявшей почти всю подземную часть материковой Азии. Сам город находится внутри горного хребта Уишань, и разделен посередине рекой. Климатом, относительно более глубоких мест Китайской сети пещер, достаточно мягок.

Фэнсан был основан в 617 году, официальной датой появления поселения считается 21 декабря. Небольшая деревня, что в будущем станет великим городом, поначалу была поселением купеческим, где могли остановиться странники, направляющиеся в Фучжоу с северо-запада. Деревенька была основана проезжими ханьцами на реке Миньцзян, пересекающей всю провинцию и впадающей в Восточно-китайское море.

За три сотни лет существования на поверхности Фэнсан успел серьезно разрастись, став второй культурной столицей своего региона после, непосредственно, столицы провинции. Основным заработком была продажа рыбы из реки Миньцзян, а также выращивание чая, риса и некоторых пряностей близ той самой реки, которые обменивали на прочие ресурсы у проезжих купцов. Достаточно часто путешественники, наткнувшиеся на этот молодой город, решали остаться в нем на правах полноценных жителей, либо же вскоре возвращались вверх по реке.

С самого основания это поселение отличилось необычной планировкой: оно располагалось по две стороны своей реки. Традиционно власть когда-то деревни, а теперь и полноценного города, уместилась с левой стороны реки, в то время как справа люди жили и работали. Две стороны города соединялись с помощью нескольких разводных мостов: они были сведены и не препятствовали перемещению людей в обычное время, но разводились, освобождая реку для кораблей, если то требовалось. Даже с седьмого века, с начала которого развивался Фэнсан, в нем появилось классовое неравенство и слишком сильное разделение между знатью и рабочими. И с самого зарождения истории этого города появилась одна традиция: разводить мосты тогда, когда народ в правой части начинал бунтовать и жаловаться на недостаточную оплату труда, и сводить вновь лишь тогда, когда народное волнение угаснет.

Но волнений таких было не столь много, чтобы это поселение погрязло в войне и ненависти...

Действующая тогда власть Фэнсана не столь скоро заметила надвигающуюся катастрофу в лице Великой Метели. Первыми непорядок обнаружили именно жители, когда рисовые и чайные плантации стали бесконтрольно замерзать посреди лета, а еды через несколько недель странных холодов стало не хватать. В то же время приток иноземных купцов и путешественников стал гораздо меньше, и даже пожухлый и некачественный товар не получалось продать — ведь некому. И Миньцзян вскоре стала покрываться льдом, а когда покров трескался — она выходила из берегов, снося легендарные и известные по всей Империи Сун (один из периодов имперского Китая) разводные мосты из черного древа, что росли только близ Фэнсана. Тогда население запаниковало, а уже через несколько дней от городской власти вышло постановление: приказ бросить все посевы и дома, и в кратчайшие сроки перебраться в пещеры горного хребта Уишань.

Вместе с этим, и большая часть людей перебиралась с Поверхности под землю. Правда, очень многие погибли либо от мороза, не успев среагировать, или в момент перехода.

Пещера, в которую переселились бывшие горожане Фэнсана, была очень длинной, но с невысокими сводами, относительно других пещерных городов. Она оказалась частью огромного подземелья, что будет названо Китайской сетью пещер, а под землей протекало ответвление от кормившей несколько поселков реки Миньцзян. И за несколько десятилетий этот портовый город вернул себе былое величие, а также традиции и богатство, вновь стал принимать путешественников уже по сети пещер, подземелий, а не как раньше, на Поверхности. Фэнсан сохранил свое чайное искусство и стал поставщиком различных трав на несколько ближайших провинций.

➢ "При помощи чая очищаешь сердце, сердце очистилось – государство очистилось. При помощи Чань успокаиваешь сердце, а когда сердце спокойно – всё кругом спокойно." — настоятель Коу Бин, 927 г.

──── •✧︎• ────『✧︎』──── •✧︎• ────

"Рассвет."

1402 год. Где-то посередине весны — ведь точную дату уже не помнят ни семьи, ни история — в подземное поселение у реки Миньцзян пришла группа странных людей. Почти все они носили красные и черные мантии-ханьфу, и лишь несколько из них одеты были в белые цвета, а рукава платьев были расшиты розоватыми облаками давно позабытыми людьми рассвета солнца. Лица всех этих новоприбывших были закрыты черными масками из непонятного материала, что напоминало крашеное чернилами прочное дерево, в которых отсутствовали прорези для рта; во лбу маски красовался иероглиф. Впереди этой группы новоприбывших путешественников выступил невысокий силуэт, принадлежащий, кажется, женщине, исходя из искаженного маской голоса и общей фигурки. Эта персона, за спиной которой стояло несколько десятков человек в ало-черных одеждах, потребовала аудиенции с градоначальником Фэнсана по имени Дэ Веньхэ. Ее гонцы — два человека в подобных белых одеждах, но менее богато украшенных золотом, отправились в дворец местной власти.

Отличительной чертой этой фигуры, помимо чистого белого одеяния, был внешний вид маски. Она была не деревянной, и не закрывала все лицо — но тканевой, пусть и такой же черной, открывала рот и нижнюю часть носа. По нижней части лица, пухлым подкрашенным губам, да учитывая рост этой фигурки, жители города до сих пор считают, что этот человек — женщина. Иероглиф во лбу этой госпожи отличался от всех остальных иероглифов на масках ее спутников.

В истории эту, предположительно, женщину, что привела с собой загадочных людей, прозвали госпожой Людэн (路燈, lùdēng — фонарь).

Через несколько дней госпожа Людэн отправилась на аудиенцию с градоначальником Дэ. Горожане, застрявшие на левой стороне города по работе, иль по прочим причинам, нередко оглядывались на делегацию из этих подозрительных личностей. Первой шла сама фигурка в белом, названная Людэн, в темные каштановые волосы которой тогда в самом деле был вплетен небольшой фонарик; за ней же следовали безмолвные фигуры в черном и с остроконечными головными уборами, что напоминали собой рога мифических животных — Цилиней (киринов). На поясе или за спиной каждой из этих фигур висел тот или иной вид оружия: начиная обычными и излюбленными всеми мечами-цзянь и копьями, и заканчивая цепями с увесистыми металлическими шарами. Многие из жителей города, заметивших такую процессию, решали скрыться в первом попавшемся здании, но люди в черных рясах никак не реагировали. Только их предводительница иногда оглядывала улицы. Точнее, поворачивала голову — ведь лица все еще были скрыты этими самыми загадочными масками.

Фигуры в черных ханьфу, что спадало в пол, остались на улице, и лишь некоторые зашли в приемный зал дворца Главы города. Вошедшие продолжили следовать за этим силуэтом в белым, и также попали на аудиенцию с представителем имперской власти в качестве стражей. Иногда казалось, что спутники эти — не люди вовсе, а всего лишь созданные пугающей магией марионетки, пока лишь невысокий силуэт в белом был реальным живым существом.

Толком и неизвестно, что произошло во время беседы между госпожой Людэн и господином Дэ Веньхэ. Второй после разговора заперся в своем кабинете на несколько недель, никому не показываясь вовсе, а еще через месяц покинул свой пост достаточно быстро, в спешке передав все дела своему советнику Вэй Шуху. Еще через месяц бывшего градоначальника Дэ нашли повешенным в трущобах, самом неблагополучном районе города, находящемся на правой стороне реки. Представители власти посчитали, что бывший Глава города покончил собой, но ранее в его поведении не наблюдалось никаких предпосылок к самоубийству.

Делегация этих странных черно-красных фигур же сразу после беседы их представителя с городской властью куда-то исчезла. Жители, чьи дома находились на правой стороне Фэнсана, еще несколько раз писали в ближайшую редакцию газеты о том, что находили на улицах мертвых кошек и крыс, порой расчлененных или вывернутых наизнанку. И по трущобам, где совсем недавно повесился Дэ Веньхэ, стали ходить слухи о пропаже еще нескольких человек, небольшие окошки квартир которых стали теперь как минимум несколько часов в сутки гореть странным красноватым светом. Правда, достаточно быстро попытки жителей захолустья достучаться до общественности прекратились: новостная газета игнорировала все жалобы, а на говорящих о подобных мистических темах лишь косо смотрели жители более благоприятных районов Фэнсана. И так прошел еще один год...

──── •✧︎• ────『✧︎』──── •✧︎• ────

1403 год. Кажется, то бы уже сентябрь... летний период в прибрежном городе сменялся на такой же мягкий осенний климат. Да вот почему-то в этот раз осень у берега Южно-Китайского моря была холодной, будто бы мигом наступила самая жестокая зима. Но на этот раз, порывы холодного ветра имели странный запах, что лучше всего был ощутим жителями южных трущоб у скал далекого побережья Миньцзян. Сладковатый запах, будто бы иноземных пряностей или каких-то редких цветов, что водились разве что до Метели. Запашок этого ветра донимал жителей правой стороны города еще несколько дней, пока не сменился.

Через неделю к сладкому аромату из пещер, что уже был ощутим даже у дворца нынешнего Градоначальника Вэй, примешался еще запах чего-то горелого. То не была плоть, но какой-то вид дерева или ткани, что некто сжигал за вратами, отделяющими цивилизованную часть поселения от совсем нищих и малоимущих. Нынешний глава города, которого все еще преследовали кошмары из-за смерти предшественника, не особо хотел соваться в место смерти Дэ Веньхэ, потому вскоре вышел приказ: игнорировать запах гари, пока не покажется само пламя.

И пламя показалось достаточно быстро — с выхода этого указа от имени Вэй Шуху прошло всего лишь несколько дней. Только вот, вопреки всем ожиданиям, пожар был не в пещерных зарослях и развалинах, и даже не в любой другой южной части поселения. Ночью некой черной фигурой был подожжен дворец Градоначальника, каким-то странным розовато-красным пламенем, что никак не могло затухнуть, даже когда подоспевшая стража города использовала магию. Пламя все пылало и пылало, пожирало доску за доской, и даже плавило камни, из которых выстроен был первый этаж и каркас дворца. А где-то вдалеке теперь, вместе с запахом дыма и осыпающимся пеплом с алыми искрами, заиграла песнь флейты; вмиг с нею потухли все фонари и свечи, и остался только этот демонический огонь, всего лишь за час поглотивший резиденцию главы города. Когда мелодия брала тон выше, громче, что у запаниковавших горожан резало уши — пламя, уже перекинувшееся на соседнее дворцу здание Областного суда, а также на главную площадь, ревело только громче, искрилось только ярче и ярче, самим своим присутствием завораживая прохожих и зевак. А когда мелодия затихала, успокаивалась, да напоминала утробный рык зверя — становился спокойнее и дьявольский огонь, почти полностью затухая. А людям оставалось только смотреть.

Среди толпы, собравшейся у самой реки, куда огонь еще не успел добраться, мелькали черные фигуры в масках безликих. Как раз те, что около полутора лет назад пришли в Фэнсан во главе с одетой в белое женщиной. А из горящего дворца Градоначальника вышло несколько силуэтов в ярко-красных развевающихся мантиях, что лишь наклонились к запуганному населению. По самой громкой трели флейты пламя все погасло вмиг, искрами опало на голые камни площади и исчезло. А следом уже послышался звон.

Звон клинков. Хлюпанье свежей плоти. Несколько человек, что стояли ближе всего к людям в черных одеяниях, да не додумались сбежать, упали замертво; некоторые из них были обезглавлены, многие — продырявлены и рассечены одинаковыми мечами из темной стали, что находились в руках у силуэтах в мантиях. И тогда пролилась кровь, пение флейты заменили крики и стоны раненых, да грохот тел убитых. Люди в черных ханьфу с этими самыми мечами иногда останавливались, то лезвия протирая, зажигая на них вязь странных символов, то возносили молитвы какому-то Богу. Лишь тогда стало понятно, что пришедшие в Фэнсан весной 1402 года путешественники — культисты, что решили воздать молитву своему кровожадному Божеству, принести весь процветающий город в жертву злобной сущности. Немногие из мирных жителей в той резне решили попытаться дать отпор; и еще меньшие смогли хотя бы ранить безликих убийц, что непрестанно шептали мольбы высшей сущности.

Раздалось имя. Кажется, имя этого Божества, что разлилось над площадью у реки Миньцзян женским сильным голосом. Кровопролитие утихло, и люди в черных мантиях вместе со своими жертвами упали замертво, сливаясь с горами трупов невинных смертных. Те же, кто одет в алое — виновники предшествующего поджога дворца — движениями своих рук вновь разожгли огонь, но уже не вредящий никому, не сжирающий камни, доски и человеческую плоть. Они скрылись. А вперед вышла одна невысокая фигурка в бело-розовых одеяниях, чистых, незапятнанных даже дорожной пылью. Госпожа Людэн, сложившая свои тонкие руки в молитвенном жесте, села на колени перед горой трупов горожан и сектантов, да зашептала что-то неизвестное на древнем китайском языке. Тела убитых тоже окутало пламя, в котором мясо и кости обращались в красновато-черную жижу, стекающую к ногам и коленям женщины, но тоже никак ее не затрагивающую. Стоило обрывкам плоти и струям крови коснуться одежд госпожи Людэн, как все это месиво испарилось в блеклом алом сиянии. Жертва была принесена, а дева поднялась с колен, теперь глубоким поклоном благодаря своего Бога. Уже после этого она повернулась к развалинам, поднимая лицо, верхняя половина которого укрыта черной тканью.

──── •✧︎• ────『✧︎』──── •✧︎• ────

Эти люди, во главе с госпожой Людэн, остались в Фэнсане. Во время резни на главной площади, правда, оказалось не так много погибших, чтобы все поселение вымерло: по окончательным подсчетам, в тот день было убито лишь несколько десятков горожан, едва ли больше сотни. Сектанты стали во главе города, из своих рядов выбрав нового градоначальника, ведь господин Вэй Шуху погиб в пожаре. Как и здание дворца было перестроено в огромный храм, второй этаж которого стал штаб-квартирой сектантов. Достаточно быстро руками жителей, а также Культа, пострадавшие в пожаре здания были восстановлены и перестроены под новые нужды. Отныне религиозная община стала контролировать все аспекты жизни местных людей, а также на недолгое время закрыла город для перестроек. Ведь слухи о пожаре и кровавой бойне пошли очень быстро от сбежавших в ту ночь людей; а Культу не хотелось привлекать к Фэнсану имперскую армию. К слову, через несколько дней, все, кто сбежал из поселения с целью позвать на помощь, были найдены мертвыми в реках; остальные же, кто скрылся именно из-за страха смерти, вскоре вернулись и продолжили свою старую жизнь.

За четыре века не так уж и многое поменялось. Культ Рассвета укрепил свою власть и теперь контролирует все аспекты жизни Фэнсана, а неугодных и несогласных устраняет. Для этого на главной площади города был возведен эшафот, на котором ранее стояла виселица либо плаха с наручниками, на которой осужденному еретику отрубали голову. Совсем недавно же плаха и виселица были заменены гильотиной, которая успела лишить жизни уже очень многих. Но то не значит, что Рассвет не применяет более древние способы казни. С властью Культа в Фэнсане мало кто спорил до достаточно недавнего времени: людям выгодно послушаться головорезов-фанатиков, ибо взамен они получают мнимую безопасность и вполне таки счастливую и спокойную жизнь.