Полдень
— Опять будешь делать вид, что ничего не происходит?
— Я знаю, что происходит. Но не знаю, что здесь можно предпринять. — молодой человек покручивал пустой пивной бокал, вальяжно рассевшись в кресле — ты ждешь от меня не того, что я мог бы тебе дать.
— Ничего другого не придумаешь.
— Если ты знаешь, чего я жду, тогда зачем все это? Почему ты со мной общаешься?
Вечно скрывающиеся глаза девушки застыли в пенной пучине полувыпитого бокала. Платком она стерла пот с лица, — солнечный лучи с окна падали прямо ей на лицо и грудь.
— Это ребячество! — вспылил он — «Почему ты со мной общаешься?» Я не собираюсь выискивать в человеке причины моей симпатии к нему и составлять список плюсов и минусов на этот счет. «Почему ты со мной общаешься?» Этот вопрос отвечает сам на себя, разве нет?
— Ты снова упрекаешь меня в том, что я говорю. Ты придумал образ и стараешься предстать передо мной в нем. Это не ты.
— Если ты чего-то не видела до этого момента, это не значит, что этого не существовало вовсе.
Она смотрела в окно, ее глаза заблестели и налились слезами, но ни одна не выкатилась. У нее потряхивало губы, а ее руки сжали бокал, как будто она греет ладони о горячий стакан чая.
— Я спрашивала это, потому что ты и сейчас, как в последнее время, безразличен. Говоришь так, будто всегда был абсолютно хладнокровен. Я не понимаю, как можно общаться с человеком, который тебе безразличен. Вот, я спрашиваю — Почему ты со мной общаешься?...
— Если ты меня таким видишь, то я таким и буду. Я не стану оправдываться в чем-либо и доказывать твою неправоту. Я делаю, что делаю; говорю, что говорю — звучит, может, глупо, но это так. Но ты судишь меня не за то, что я сделал и что я сказал. Ты судишь меня за то, что ты сама во мне захотела осудить, потому что обижаешься на неравнозначность твоих и моих чувств. Я не стану оправдываться… нет, не стану, если человек во мне чего-то не видит, это не моя вина.
— Ты даже не представляешь, насколько это больно, — она чуть было не всхлипнула, но выдохнула, скрутив губы трубочкой, и затем допила свое пиво, — ты еще будешь заказывать?
Девушка начала копаться сумке, проверила телефон.
— Этот вопрос сам по себе кощунство, — не выдержал молодой человек, — это плевок в сторону прошлого. Зачем тогда было все то, что пережила наша дружба? Зачем тогда по-твоему встречи, прогулки, разговоры, книги, путешествия?
Она остановилась, не вынимая рук из сумки, которая лежала на коленях, подняла голову и опустила плечи, сощурила глаза.
— Погоди, ты с кем-то об этом говорил?
— Я ни с кем об этом не говорил…
— Я просто тоже об этом… думала… зачем?
— Зачем да почему, — ухмыльнулся он — ты меня за малодушного принимаешь? Хочешь сделать сама себе еще больнее, потому ищешь причину нашей дружбы? Хочешь вытянуть из меня что-то вроде «я тебя использовал»? Что же ты сама не решаешься сказать это, а? А все это потому, что я не могу сказать тебе, что люблю тебя. А тебе бы хотелось этого, этого ты и добиваешься. Надеешься, но сама знаешь правду, отчаянная.
Девушка выпрямилась, улыбнулась и, отложив сумку в сторону, по-хозяйски уселась в кресле, словно победитель.
— Вот, опять… Вечный «перевод стрелок», и чудесным образом виновата сама я. Я думала, что друзья поддерживают, а не усугубляют. Что с тобой можно быть откровенной. Очень по-дружески, спасибо.
— Здорово, теперь мы переходим на «не нравится — не дружи»! Да, это мудрое решение. Считаешь, что я тебя в чем-то обвиняю? Ты принимаешь на свой счет каждое мое слово, словно я пытаюсь тебя сделать причиной всех бед! Тебе не приходило в голову, что я мыслю иначе, и нас могут интересовать разные вещи. Ты застряла в собственных заблуждениях.
— Мне казалось, что я что-то для тебя значу.
— Думай, что хочешь. Выбор тоже за тобой. С моей стороны относительно тебя ничего не менялось. Я примирюсь с любым твоим решением.
— Видишь. Разве это не безразличие?
— Пойми же ты, что я не считаю верным говорить тебе, что делать. Я не хозяин в этой ситуации. Я говорю, что думаю, как есть, а не пичкаю тебя своими фальшивыми утешениями и банальными фразами, что все будет хорошо, а время лечит. Так я проявляю дружбу, так я вижу свою поддержку. Потому что иначе ты застрянешь в своей же паутине еще сильнее, взрастишь больше надежд, найдешь иные соблазны, которые тебя будут разрушать, а меня злить. Да, я зол на тебя. Зол, потому что не оставляешь мне выбора, при том сознательно. Либо я должен любить, либо я безразличная двуличная тварь.
— Нет, именно так ты и думала.
Они вышли скоро на пыльную серую улицу, стояла весенняя жара, и солнце обжигало глаза и сушило кожу. Еще немного молодые постояли на улице, завязав отвлеченный разговор, затем обнялись и разошлись.