Продажные графья и стрекозиные мозги. Часть первая
Принесли мне ссылку на интервью В. Чекунова — я читаю на фейсбуке его блог, озаглавленный "ЗЗ", что расшифровывается как "Злоба и зависть" (ну чтобы комментаторы лишний раз не мучились, разъясняя ту сову), хоть во френды и в комментаторы, по старой доброй привычке интроверта и мизантропа, не лезу (да и не нравятся мне френды и комментаторы самого Чекунова). А там, среди многих вещей, которые, строго говоря, общеизвестны — про никогда не бывшее новое платье королей и королев премиально-окололитературной тусовки — попадаются презабавные признания.
"Нежно любимая мной критик Анна Жучкова любит в рецензиях написать что-нибудь типа «локализация инсайтов», «метафизический план», а то и «сцепка трансцендентного и фактологического». Ну скажи, кто кроме кучки страшно далёких от народа специалистов поймет всё это?" — Эммм... Любой начитанный дурак? Право же, не стоит так презирать читателя, господа писатели и критики. Ведь он не глупее вас — к тому же это и нетрудно, быть не глупее современного критика, писателя, инженера душ... Вы сами-то на себя оборотиться не хотите? На стратегии свои, детские, примитивные.
Меня в нежно любимых кем-то Жучковых, Вежлян, Баллах, Пустовых, Сенчиных именно это и веселит: за чушью, присыпанной терминами, по их мнению, не уследит ничей глаз, потому что этого "тайного языка гуманитариев" никто не знает. Ну разве что глаз злобного завистника вроде... меня? Ах да, я же искусствовед. Старой школы. У меня даже научные работы есть! Я десять лет проработала в журналистике. Я была литколумнистом еще в прошлом веке. И что? И ничего, ни узким, ни даже широким специалистом себя не считаю. Я не занимаюсь глубоким исследованием современных литературных выкидышей, пардон, произведений. Я не мониторю окололитературные процессы, ни премиально-мафиозный, ни наукообразно-популяризаторский. Я просто имею четкое представление о том, что все эти термины, во множестве выкидываемые в астрал современной же критикой, значат.
Именно поэтому я прекрасно вижу, какой херней нынешний так называемый специалист занят. Он придумывает новые термины, чтобы спрятать за ними свое старое, как мир, намерение: продать. В первую очередь продать себя: "Я лучший! Я полезный! Я стою денег! Выбери меня!" Во вторую — продать того, кто его таки выберет. Один знакомый писатель посмеивается: с кем ни заговори, все в этой литтусовке жалуются на мизерные гонорары писателей, зарплаты преподавателей, пенсии мэтров (чаще всего фигурируют в таких откровениях 20 000 рублей — прямо-таки знаковое число!). Вот и превращается наша литература в мелочную лавчонку, где даже писательница Татьяна Эн Толстая продает себя, хоть и не задешево. Цитата: "Татьяна Н. Толстая. Рецензии, чтение и разбор текстов, уроки для начинающих, продолжающих и заканчивающих. Дорого. Присылайте заявки в личку". Интересно, сколько правды будет содержать ОПЛАЧЕННАЯ рецензия злоязыкой, но все же продажной графинюшки?
Кто попроще — тот и действует попроще. Как в свое время мне объяснили в издательстве "Питер", первая книга или статья — ясак. Бесплатный, бессрочный и безусловно умещающийся в формат. Никаких капризов, вольностей и вольнодумства. Было это двадцать лет назад. Сводобомыслия с тех пор, конечно, у всех прибавилось. Начписы прямо жгут своей критикой закоснелых мэтров. Каждый так и норовит кого-нибудь насмерть зализать. Приведу пример из статейки О. Васякиной, где она не просто хвалит "поэтку-начальницу" М. Степанову, а "выходит на такой космос...", как говорил критик Буба из сериала "Пан или пропал". Да и тут с первых строк все понятно, остальные бла-бла-бла уже не более чем избыточный декор на нехитром желании начписки подольститься к мэтрописке.
"Из раздевалки в сад: трансформация образа женской телесности в поэзии Марии Степановой. Эта статья представляет собой попытку анализа трансформации образов женской телесности и субъектности в поэзии Марии Степановой. Стихи этой поэтессы, известные уже за пределами русскоязычного пространства, никогда ранее не исследовались с помощью феминистской оптики, и у этого, как мне кажется, есть две причины. Первая состоит в том, что к Марии Степановой всегда относились как к фигуре «большого поэта», а это накладывает свой отпечаток: традиционно «большого поэта» принято понимать как фигуру гендерно-нейтральную, но не как женскую. Если всё же речь заходит о гендерной специфике стихотворений женщины, вписанной в поэтический «большой канон», то критики используют для их анализа некий ретро-феминистский арсенал".
Если кто-то "непонел", то только потому, что мыслишка разбавлена водой в соотношении... Нет, я такой мелкостной "оценочной оптики не имею". Конкретно здесь на здоровенный абзац растянута пара, ну тройка фраз: "Ее радикальные феминистки еще не хвалили? Ща сделаем. Выдадим за критический взгляд заяву, что Маня Степанова описывает, как хуемрази объективируют бабьи мясА в спортзале!" — и понеслась... Весь рымбусякинский, тьфу, васякинский труд посвящен тому, чтобы продать Степанову еще и как феминистку. Радикальную, но латентную.
Дело-то несложное — если хитро составить цитаты, можно и из Бродского извлечь совкодрочера и сталиниста. Тем более, что любое описание женского тела можно приклеить (по слюне) в чему-нибудь типа "автор в своих размышлениях сравнивает женские тела с мебелью, с объектами роскоши" — и цитаты, цитаты. Первая обязательно подходящая, вторая ни два ни полтора, третья может быть и вовсе не об этом — но кто это заметит? Итак: 1) "нужно, как виды вин и сорта куропаток"; 2) "Нужно занесть в реестр каждый подъем стопы", 3) "Скоро таких не станет. Скоро доставят смену".
Потом начинается ахинея про male gaze — в феминистской идеологии "мужской взгляд", акт изображения женщин и мира в изобразительном искусстве и литературе с мужской, гетеросексуальной точки зрения, то есть представляя женщин как сексуальные объекты для удовольствия мужчины-зрителя. Якобы Степанова пытается к нему апеллировать и им оперировать, стыдясь чего-то там общеженски-гендерного: "Общего ничего, кроме тепла и шерсти, Одинаких ключей и девяти отверстий". Да, собственно, ради бесконечного упоминания этого самого male gaze да якобы имеющего место быть стыда Мани Степановой (которая стыда лишена априори, а также распрекрасно живет себе замужем, растит детей) перед своей "женскостью" сие и написано.
Финал же длиннейшего рассуждения почти классичен: из пальца высосанный сверхвывод, подтвержденный тем, что ничего не подтверждает: "С появлением мужской фигуры позиция героини трансформируется из фаллической в феминную, материнскую, а затем героиня и вовсе исчезает, растворяется в первоматерии-природе: «...И лягу Как та шаровая молния на поля – В один оборот руля»". Эх, Маша, Маша, вечно у тебя то спина с лицом, то молния с рулем, то прекарий с грудями. Если это и есть male gaze, то отрекаюсь от сей ереси и перехожу в царствие асексуалов на веки вечные, аминь. Литературный дар дороже.
Эдак можно любую вашу статеечку разобрать, господа пудрящие читателю мозги. Сперва задел — пердисловие с намеками на то, с кем знаком аффтар сего — Кукулины там, Сенчины, Рымбусякины... Затем пудреж терминами. Затем ничего и никак не подтверждающая "сцепка трансцендентального с фактологическим". И сверхвыводы, хз с какого дуба рухнувшие. Вуаля! И где мой "неистовый виссарион с лентой" (и стразиками!), я вас спрашиваю?
Вот это самое — навык первого отжима целей и средств из любой статьи — его, конечно, дают не абы где, а в высших учебных заведениях, где ще не сгинела пресловутая старая школа. Для него, для этого навыка, и осваивают студиозусы понятийный аппарат, дабы нелепые конструкты вроде "феминистской оптики", "трансформации образа женской телесности и субъектности", "сцепки трансцендентного и фактологического" не пудрили мозги человеку прилично образованному. Кстати, вышеперечисленная фигня означает "глас радфема", "новый взгляд на женское тело и сознание" и — тададамм" — научный креационизм. Именно в нем принципиально не поддающееся познанию опытом (трансцендентное) получает научное обоснование ("сцепку с фактологическим"). Ну откуда рымбосякиным и жучкам знать, что их озарения давным-давно уже озарили кого-то поумнее них?
Мне и на очередную попытку Жучковой смотреть весело. Ну до чего занятно лает! "За два месяца чтения авторов, которые будут хорошие, когда вырастут, мозг мой скукожился. Благодаря магистру игры в бисер Андрею Аствацатурову снова расправился, затрепетал стрекозиными крылышками, ловя то ехидно-тонкие, то неожиданно-резкие пасы". Опять проговариваетесь, Анна Как-вас-там. Если у вашего мозга стрекозиные крылышки, он, похоже, и сам не больше стрекозы. А поскольку меганевры вымерли аж в каменноугольном периоде...
Но о Жучковой речь пойдет в следующем посте. Ибо мне определенно пора в сад.