Эльфийской прелести ужасный образец
Наткнулась на старые-престарые, практически первые после знакомства с фикописевом посты. Сколько в них наивного изумления перед «гомоэротической прозой в квир-пеленках», как называла эту хню Георгиевская и прочие представители жучкиной псарни.
Дать, что ли, несколько примеров этого ужаса в качестве затравки для ожидаемых статей о крепкой связи нынешней боллитры с этим сетеписевом? И между прочим, тогда весь этот le cauchemar даже на «Самиздате» отдельного тега не имел. А сейчас его пытаются пропихнуть на крупнейшие литпремии, какие еще не сдохли. А всего-то десятилетие прошло. Так и хочется сказать: а я предупреждала, что фикописево («ах, что вы, это мы для себя, исключительно для употребления в своем соёбщ… кругу пишем! не надо к нам с такими высокими критериями!») протекает в официально признанное полноценной литературой.
Май. Кровь у фикрайтеров и МТА (скажет мне кто-нибудь, в чем разница между ними?) кипит. Они быстро-быстро пишут разножанровую эротическую прозу, периодически сбиваясь в dirty-talk, который невозможно читать без смеха.
«Он боялся, что не выдержит и изнасилует его в рот». После чего, как хороший мальчик порядочный человек, пойдет и попросит у родителей руку, сердце и задницу изнасилованного в рот.
«Мое тело дрожит от желания. Я хочу быть лучшим для тебя. Я хочу, чтобы ты открыл глаза и увидел меня. Но действие препарат еще продолжается». Обидно, да? Под препаратой за лучшего кого только не примешь. Открыл бы глаза — и рот открылся бы сам собою…
«Но теперь ты видишь, на что я готов ряди тебя». «Мерлина роди, Поттер!», — вскричал однажды профессор Снейп. Рядить, родить и зарядить легче, чем вычитать собственное твАрение.
Ладно-ладно, будем считать, что я подло и жестоко придираюсь к опечаткам. Хоть мне и непонятно, как можно ставить свои опусы в публичный доступ, не вычитывая. Опечатка может быть не говорящей и не меняющей смысл, но может выставить автора на посмешище. Особенно хорошо смотрятся опечатки в любовных и эротических сценах. Потому что секс как тема — литературная тема, тема беседы, тема шуток — ВСЕГДА повышенно уязвим. И желая придать трогательность моменту слияния героев в экстазе, сделать его погорячее, насытить эмоциями, молодые авторы сплошь и рядом пишут так, что читателя разбирает смех.
Итак, первая распространенная ошибка: небрежность чисто технического плана. Аффтару лень перечитать написанное, даже вордовские красные подчеркивания проверить лень, все надежды на бету, которая тоже сперва должна найтись, а как найдется — не халтурить. Ребятушки, не слишком ли вы привыкли отдавать всё свое на аутсорс? Вот и расплачиваетесь тем, что из самых трогательных моментов фика (книги) можно только перловки наварить.
Вторая распространенная ошибка: яой (сиречь описания гомосексуальных отношений между мужчинами, любимые что МТА, вышедшими из фикрайтеров, что фикрайтерами, еще не вышедшими в МТА), почему-то ничем не отличающийся от юри (то есть описания лесбийских отношений). Например, два здоровенных мужика едут в Амстердам и там ведут себя, словно две школьницы в закрытом пансионе, решившиеся расширить горизонты дозволенного.
«Громкий крик Дженсена был заглушен поцелуем. А сам Дженсен, позволивший себе показаться и так с трудом державшему себя в руках Джареду в совершенно обнаженном виде, не считая капелек воды, стекающих по его охренительно сексуальному телу прямо на ковер, разукрашенный, конечно же, тюльпанами, был мгновенно повален на кровать». Которая, конечно же, была застелена шелковым бельем, конечно же, в сердечках, и конечно же, засыпана лепестками роз, алых, конечно же.
«Эльф преодолел разделявшее их расстояние, прижавшись своим стройным гибким телом к Человеку. Он требовательно взглянул в глаза Странника, прежде чем прижаться к его губам в поцелуе… Эльф облизывал губы Арагорна, прося впустить его во влажную пещерку, скрывающуюся за ними, но Дунадан, осознав наконец, что происходит, плотно сжал губы, давая понять, что не хочет этого». Что «бугага», что «бугага»? А фикрайтер предупреждал в шапке произведения, что данная вещица похабная, а секс грубоват! Страшно представить, какими эвфемизмами прикрыта в этом фанфике другая пещерка Арагорна…
Последнее время и в «официальной» литературе то там, то сям возникают слащавые описания секса, во время которых партнеры рыдают, сидя друг у друга на членах, теряют сознание от оргазма (нет, отвернуться к стене и захрапеть не считается, только обморок, только хардкор!), а очнувшись, женятся раньше, чем сходят отлить. Эта дань девической жажде любви, точно буксир, волочет за собой следующие особенности фикрайтерской эстетики.
Третья распространенная ошибка: романтишно шо пиздец… Стремление вбухать в прелюдию побольше красивостей сносит башню господам сторонникам романтики и они не соображают, что пишут. Впрочем, это их естественное состояние.
«Купание голышом стало тем еще чувственным опытом, прибавившим радости в копилку лучших в жизни воспоминаний». Вообще-то выражение «тот еще» есть обозначение не лучших в жизни воспоминаний, а наоборот, неприятного ощущения, повторения которого не хотелось бы. Что, в озере водилась амазонская герментерия, пиявка размером с предплечье? Да уж, это тот еще опыт. А для того, кто выжил — нехилое такое воспоминание.
«Догоняю успевшего пройти уже несколько метров Брэда и кладу руку ему на плечо. — Брэд, — и он слегка вздрагивает. Кажется, его удивляет нежность в моем голосе. — А ты сделаешь мне теплое молочко с медом? И на максимально возможной для больного гриппом паранорма скорости убегаю вперед». И на бегу плачу, плачу — и таю от умиления. Когда Брэд меня догоняет, от меня остается лишь сладкая лужица.
Вся эта сладость невыразимая рано или поздно набивает оскомину. И тогда, со всей широты фикрайтерских горизонтов, наступает откат в состояние «кровькишкираспидорасило». Нет, персонажи не превращаются во что-то человекоподобное, не возвращаются в мужской гендер, не надейтесь. Просто теперь эти девочки меряются членами.
Четвертая распространенная ошибка: суперзапросы суперкрутышек. Тут уж не до нежностей во время прелюдии, живым бы уйти. Но большинству влипших в супергеройский суперсекс уйти не судьба. Их ждет жестокий трах вплоть до лоботомии.
«…внутренний зверь заметался от желания швырнуть потерявшего сознание парня на пол посреди ринга и трахать, пока его мозги не вылетят наружу, взрывая все вокруг». Полюби мне мозг, красавчик — и умри всё живое в радиусе километра.
«Охренительное зрелище — получеловек-полужеребец. Совершенное создание природы с длинной гладкой спиной, сильными ногами, мускулистой грудью и невероятных размеров членом. Драко облизнулся и встряхнул головой. Нет, мысли о том, как Гарри поимеет его в анимагической форме кентавра, лучше припрятать подальше». Припрячь, Драко, припрячь, совет ветеринара. И выпей уже маггловского брому, если заклинания на твой сатириазис не действуют!
Авторы, желающие придать экспрессии эротическим сценам, должны в первую очередь обзавестись даже не сексуальным опытом, а чувством меры. Чтобы представить себе переживания персонажа — влюбленного или напуганного, охваченного похотью или погруженного в фантазии — не обязательно класть себя под роту морпехов на алтарь искусства. Достаточно думать головой, а писать руками, не применяя для упомянутых процессов ни гениталии, ни задницу. Довольно с публики и того, что художники последние десятилетия упорно пытаются исключить голову и руки из творческого процесса. Литературы, вдарившейся в ту же степь, публике не надо, дорогие МТА.