В мечтах я как бы Лотмана жена
Вадим Чекунов в недавнем посте о Евгении Исаковне Вежлян привел цитату из ее высказывания о "Проклятых критиках". Целиком не привожу — скучная. Но частично — не удержусь: "Читаю я тут одну толстую книжку цвета свежих фекалий (сорри, но она такого цвета, я тут не при чем)..." Кто о чем, а Вежлян о самом ей близком.
"И поржать есть над чем, и задуматься... критика, мне близкая (можно было бы назвать ее «элитарной» или «филологической», но все это — неточные слова) холодно обходит вниманием". Изячный слог у элитарного критика. А уж память-то! "И по слабости своей думаю, как Хоботов: а может быть они правы, и интеллигенция нуждается в некотором руководстве?" Не Хоботов, а Велюров. И не интеллигенция, а люди эмоционального склада, то есть истерики.
Дальше что-то мутное: "Наша цеховая культура — она действительно культура репутационного согласия". А проще говоря, культура подхалимажа и страха перед теми гадостями, в которых утопит тебя "коллега-элитарий", только пикни ты про свое истинное мнение о его писанине.
Как тут не злиться на свободное мнение: "...именно так, как в этой коричневой книжке, выглядит уверенное в себе суждение вкуса per se, которое — как животное, уверенное, наглое, волосатое, скользкое, то ли от пота, то ли от крови, то ли от чего, и не имеющее причины никого щадить..." Вообще-то в этой книжке не единожды предлагается и авторам, и критикам маленько освободиться от власти конъюнктуры, маркетинга и прогиба перед вышестоящими. Беспощадное предложение творческой свободы. Какой. Ужас.
Стиль, грамотность, мысль, достоинство и правда жизни — всё в Е. Вежлян сошлось воедино и взошло, как на дрожжах. Остается ждать фонтана субстанции, в которой сия дама разбирается столь хорошо, что даже оттенки различает, где свежее, где несвежее...
Вспоминается также шестилетней давности пост из ЖЖ
yu_sinilga "Усладительное из Вежлян Жэ". Так вспоминается, что не удержусь, перепощу. Просто упоительно бывает глядеть на то, как человек пыжится, тужится, подпрыгивает — но не меняется.
Из профиля ЖЖ :Человек. Женщина. Дочь и мать. Москвичка. Поэт. Литературный критик. Иногда — прозаик. Иногда — борзописец. Перподаватель (да, так и в первоисточнике — ПЕР подаватель, подаватель пер — И.Ц.) МГПИ и ИЖЛТ. Сотрудник журнала "Знамя". А в остальном — ничего личного.Её поэзия:А правда, в общем, в том заключена,Что я — частично Лотова жена,Которой сны, как пряничные черти,Напоминают о внезапной смерти…Которой соль как вечность настаёт.Ей самое себя не достает.И алчет житьИ грезит убежатьНо нечем питьИ зренья не разжать….И скромная самооценка:"Пишу ведь непоганые стишки — по отзывам компетентных товарищей:)"Её бла-бла-бла критические размышления:"...В этом соответствии важно прежде всего то, что журнал «Новое литературное обозрение» на протяжении своей истории утвердил новый канон «теоретической» литературной критики, которая подходит к текущим литературным явлениям с точки зрения прежде всего рефлексии тех оснований, на которых они покоятся и развиваются. Отсюда и модель литературы, понимаемой как динамическая конструкция, развивающаяся по собственным законам, которым соответствуют довольно жесткие и системные критерии новизны (инновативности). Эта модель критики и критического высказывания требует особого языка и в основу экспертизы литературного явления кладет не индивидуальный вкус, а системный взгляд на литературную ситуацию, предполагающий, что у литературы есть имманентные ей законы развития. Как сказал бы Бурдье..."Её борьба:"По идее, можно ограничиться простой констатацией того, что «консервативно» направленные литературные издания неадекватны в своих оценках (с точки зрения, которая предствляется мне и моим друзьям — назовем нас для простоты «литераторы либерального крыла» — само собой разумеющейся), маргинальна по своему положению относительно нашей, опять-таки, литературной вселенной, и потому вообще – не представляет литературного интереса и является фактом чисто идеологическим и социокольтурным. То есть требуется проявить такой правильный либеральный эскапизм – признать своих противников неадекватными фриками, которые не в состоянии играть на нашем поле по нашим правилам, а признав их таковыми, продолжать «делать свое дело» в тех рамках и координатах, в которых в рамках нашей литературной конвенции делать его полагается. А на рецензию, скажем, в «Литгазете» — ни в коем случае не отвечать. Достаточно высмеять где-нибудь в Фейсбуке, или с друзьями в кафе «Жан-Жак». На прямые инвективы – отмолчаться: в самом деле, кто они такие, чтобы на них реагировать..."
Не выходит не реагировать. Ну вот никак не выходит, как ни мучай, гм, харизму. Особенно когда смеются над святым, над вдохновенным!
Из комментариев тех самых презренных людишек, которых Евгения Исаковна упорно пытается счесть ниже себя (и шестой год проигрывает всухую): "а так и я могу:Чувихи, правда в том заключена,Что не всегда я как бы и жена,И в мо́роке ко мне приходят черти...И утром, видя скисшим молоко,Слепцом как Borges, зрячим как Ecо́молочник, бля, моей дивится смерти".