Год после катастрофы в Керченском проливе: цифры отчета и правда с побережья

Ровно год назад, 15 декабря 2024 года, шторм в Керченском проливе привел к крушению танкеров «Волгонефть-212» и «Волгонефть-239». Тысячи тонн мазута вылились в Чёрное море, положив начало одной из самых масштабных экологических катастроф на юге России. Сегодня власти отчитываются о ликвидации 90% последствий, но на местах волонтёры и местные жители видят иную картину — берега, где под тонким слоем песка скрывается чёрная, пропитанная мазутом земля. Подробнее о хронологии событий мы писали в статье «Анапа: итоги кампании».

Официальная картина: сводки, тонны и «саркофаги»

К годовщине трагедии государственные структуры представили масштабный отчёт о проделанной работе. Как заявил вице-премьер Виталий Савельев, собрано более 90% разлившегося мазута. В цифрах это выглядит так:

• 185 тысяч тонн загрязнённого песка и грунта вывезено с пляжей Краснодарского края и Севастополя.
• 160 тысяч тонн из этого объёма уже утилизировано.
• На месте крушения ведутся уникальные инженерные работы: вокруг затонувших обломков устанавливаются гигантские герметичные коффердамы (саркофаги), сравнимые по размеру с пятиэтажным домом. Как пояснил инженер Максим Смирнов, эти конструкции, оснащённые люками для водолазов, позволят безопасно откачать остатки нефтепродуктов. Их полная утилизация запланирована на 2026 год.

Параллельно идут суды. С владельцев танкеров в судебном порядке взыскана беспрецедентная для России сумма экологического ущерба — около 85 миллиардов рублей. Компании-владельцы пытались ограничить свою ответственность смехотворной суммой в 1 млрд рублей, но суды отказали им, признав грубую небрежность при эксплуатации судов в шторм.

Взгляд с берега: «один взмах лопаты — и чёрный мазут»

Однако за сухими цифрами отчётов скрывается другая реальность, которую изо дня в день видят волонтёры штаба «Дельфины» и других инициативных групп.

Год спустя очистка далека от завершения. Координатор штаба «Дельфины» Александр Кирпа в ответ на заявление вице-премьера отмечает: если в Анапе задействованы серьёзные ресурсы, то в Темрюкском районе — в посёлках Волна, на косе Тузла, у Белой скалы — ситуация патовая. Мазута по-прежнему много, а рабочих рук и техники критически не хватает. По оценкам волонтёров, для очистки этих труднодоступных участков потребуется ещё около трёх лет непрерывной работы.

Проблема не на поверхности, а в глубине. Самое тревожное — это «исторический» мазут, который за год впитался в берег. Как показала недавняя вылазка волонтёров к озеру Тузла 12 декабря, достаточно одного взмаха лопаты, чтобы под верхним слоем «чистого» песка обнажился чёрный, пропитанный мазутом грунт. Этот мазут продолжает отравлять экосистему и будет выходить на поверхность после каждого шторма.

Волонтёры — последний рубеж. Как и в первые месяцы после катастрофы, основная нагрузка на многих участках лежит на плечах добровольцев. Они работают в любую погоду, обеспечивая себя инвентарём и защитой, и собирают десятки мешков мазута за смену. Как отмечалось ещё в марте, волонтёрам даже приходится заменять слово «мазут» на «мусор» при организации выездов, чтобы избежать излишнего внимания проверяющих.

Два мира: почему отчеты власти расходятся с реальностью?

Это расхождение между официальными сводками и ситуацией на земле — ключевой итог прошедшего года.

1. Разная «оптика» измерения. Власть считает собранные и вывезенные тонны — это осязаемый, измеримый показатель для отчёта. Но он не отражает степень очистки конкретного метра береговой линии, особенно в труднодоступных бухтах и заповедных участках, куда не может зайти тяжёлая техника МЧС.
2. Приоритеты и показуха. Ресурсы концентрируются на самых видных, курортных участках (как в Анапе), чтобы продемонстрировать результат. Удалённые же территории, где нет потоков туристов, остаются на периферии внимания и существуют на энтузиазме волонтёров.
3. Битва за нарратив. Власть заинтересована в сюжете о «победе над катастрофой» и титанических усилиях государства. Признание, что через год проблема не решена и потребует ещё несколько лет работы, разрушает этот нарратив. Поэтому любые критические голоса, будь то блогеры или волонтёры, сталкиваются с давлением — от «негласных команд» до административных штрафов.

Что дальше? Выводы через год

Годовщина Керченской катастрофы — это не точка, а многоточие.

• Экологический ущерб исчисляется десятилетиями. Гибель тысяч птиц и дельфинов — это лишь видимая часть айсберга. Мазут, осевший на дне и впитавшийся в берега, будет десятилетиями воздействовать на всю морскую экосистему, от планктона до рыбных запасов.
• Системные причины не устранены. Хотя суды и вынесли гигантские штрафы, а законодательство формально ужесточили, корень проблемы — в порочной логике прибыли любой ценой, в желании обойти правила и сэкономить на безопасности. Пока эта логика доминирует, риски повторения трагедии сохраняются.
• Гражданское общество против бюрократической машины. Главный, возможно, неожиданный для власти итог года — это демонстрация силы и эффективности горизонтальной самоорганизации людей. Там, где громоздкая государственная машина демонстрирует формальный подход и показуху, волонтёры проявляют подлинную заботу и упорство, работая там, «где Чёрное море всё ещё в мазуте».

Катастрофа 15 декабря 2024 года разделила время на «до» и «после» для всего Черноморского побережья. Прошедший год показал, что государство способно на сложные инженерные операции и громкие судебные иски, но не способно — или не желает — до конца честно признать масштаб бедствия и довести работу по спасению природы до каждой бухты и каждого метра берега. Эта работа, тихая и невидимая для телекамер, продолжается силами тех, для кого море — не строка в отчёте, а дом. И их борьба — это главная, незавершённая история этой годовщины.