Волонтёров хотят запретить?

Депутат Госдумы, единоросс Артём Метелёв, по следам катастрофы на Чёрном море предлагает «урегулировать» работу волонтёров. По его словам, неравнодушные граждане мешали работать государственным службам, в частности это касается, например, очистки птиц от мазута.

«Когда был объявлен режим федеральной ЧС, власть стала пытаться управлять ситуацией, добровольцы сопротивлялись – это неадекватно» – сообщил он, и добавил: «Решения власти саботировали, не выполняли – это недопустимо».

А ведь совсем недавно президент Путин, по совместительству лидер «Единой России», на прямой линии благодарил волонтёров и говорил, что они показали образец того, как надо работать.

Как же быть с таким противоречием? Противоречия в действительности нет.

Да, на берегах Чёрного моря часто творилась суета и неразбериха, о чём сообщали местные жители, но на фоне «работы» государственных служб, которой почти не было видно, у волонтёров получалось замечательно. Более того, если б специально созданные и уполномоченные структуры справлялись со своей задачей и работали эффективно, людям вряд ли пришлось бы ехать на берег волонтёрами, организовывать своими силами штабы.

Впрочем, оговоримся: одну работу власти действительно пытались вести. Работу по заметанию сора под ковёр. Губернатор отчитался, что всё хорошо, и полиция периодически устраивала рейды по берегу, запрещая снимать, что происходит на самом деле.

Апофеозом «взаимодействия» стало как раз решение выпустить, а по сути выбросить птиц, которых много дней отмывали от мазута добровольцы. Птицы, не успевшие пойти на поправку, почти сразу же погибли. На очередной рабочей встрече в конце января власти пообещали внимательнее относиться к птицам, но категорически, наотрез отказались провести расследование, чтобы выяснить, кто именно приказал выбросить птиц и кому за это отвечать.

Когда пыль улеглась, показался наш «герой» Метелев, который нашёл ответ: виноваты те самые хвалёные (лично президентом) волонтёры.

Ситуация, в общем, не нова. В 2010-м году во время катастрофических лесных пожаров местные жители уже столкнулись с тем, что были вынуждены брать свою безопасность в свои руки. «Местные жители рассказывают, что тушить пожары им приходилось самим: в МЧС не хватало техники. Сейчас, уже под эгидой спасателей, граждане собираются в добровольные отряды по ликвидации пожаров. По мнению жителей, местные власти сделали недостаточно в возникшей чрезвычайной ситуации» – сообщает https://www.gazeta.ru/social/2010/07/30/3402900.shtml Газета.ру.

По итогу пожаров 2010-го власти приняли два принципиальных решения:

- во-первых, Минприроды в 2015 г. издало приказ, согласно которому можно не тушить лесные пожары, если они находятся далеко от жилья и производств;

- во-вторых, был издан закон о добровольных пожарных, который ввёл множество требований и ограничений того, как именно можно тушить лес возле собственного дома.

«...после пожаров 2010 года, когда стихийно образовалось множество групп добровольных пожарных, стали разрабатывать закон «О добровольной пожарной охране», с нашей точки зрения — неправильный. Он нацелен только на небольшую часть добровольцев — сельские пожарные команды, которые помогают местным частям. Там было много формальностей, которые не давали возможности работать тем, кто живет в городе, но хочет тушить пожары на природе: например, привязка к конкретной пожарной части. Еще надо было создать юридическое лицо, в нём должно быть минимум три штатных единицы — руководитель, бухгалтер и водитель; обязательно нужно кого-то взять на ставку и платить налоги. Там есть много формальностей, которые для нас сводят ценность закона к почти нулю» - говорил изданию «Хайтек» председатель Общества добровольных пожарных Кирил Булашевич.

На вопрос о том, зачем в действительности был принят этот закон, он ответил: «По тому, как он сформулирован, по нашим ощущениям — для того, чтобы поставить добровольцев под контроль МЧС и по возможности избежать ситуаций, как в 2010 году — когда добровольцы приезжали на пожары, видели запущенность ситуации и рассказывали о ней обществу»

То есть, проходят годы, а логика действий государства не меняется: проблема это не сами пожары или разливы мазута, а то, что граждане видят бездействие государственных служб и рассказывают о нём, а также самостоятельно принимаются решать проблему.

Заставить неравнодушных людей получать специальные разрешения на право заниматься общественной работой, волонтёрством — это типичный сегодня подход. Хочешь бороться за экологию — получи удостоверение внештатного инспектора; хочешь заниматься общественной работой — иди во всевозможные организованные властями «добровольческие» общества. Правда, вместо средства поддержки общественных инициатив (как это обычно называют) это всё чаще оказывается скорее политическим фильтром, при помощи которого власти не допускают до «официального» сотрудничества людей, показавших себя слишком самостоятельными, «неблагонадёжными», а также пытаются накинуть уздечку на остальных неравнодушных граждан: «сюда не лезь, этим не занимайся, иначе мы поссоримся и перестанем тебя признавать».

Но действительно ли государство показало на Чёрном море, что работает неэффективно? Это зависит от того, что считать эффективностью. Уже больше тридцати лет в России правящий класс продвигает неолиберальную модель экономики, причём, всё под рычание о противодействии Западу. Это модель именно западного, а точнее, американско-английского образца, сформированного американским президентом Рональдом Рейганом и английским премьером Маргарет Тэтчер. Принципы этой модели просты: важнее всего быстрая и большая прибыль крупных частных инвесторов; ради достижения этой прибыли можно и нужно сокращать социальные расходы, отменять социальные гарантии, переводить образование и здравоохранение на частно-коммерческую основу. Минимум издержек ради максимума доходов — таков их лозунг. А недовольствто народа надо гасить дубинками и заглушать при помощи лояльных СМИ. Гнуть линию крупного капитала, а не идти на уступки людям.

В свете этого действия властей на Чёрном море вполне себе эффективны: бедствие худо-бедно устранили, при этом кошельки крупного бизнеса и государственной казны пострадали минимально. В отличие от птиц и людей, которые работали при минимальной защите.

Точно так же правящий класс вёл себя в разгар коронавирусной эпидемии: «оптимизированные» больницы и медперсонал не справлялись с потоком больных, полиция рыскала по улицам, ловя людей, вышедших из дому во время «добровольной самоизоляции», а люди, стараясь не попасться полицейским, шли на работу, поскольку начальство заставляет.

Пока действия государства определяет не трудящийся человек и его потребности, а нужды и интересы крупного капитала, любое бедствие будут «устранять» так, чтобы избежать лишних трат при «приемлемых» разрушениях и жертвах, а взаимодействие с народом будет строиться вокруг принципа «приноси прибыль и помалкивай».