Тебя беспокоит внешность?

– Тебя беспокоит внешность?
– Да, – ответил прыщавый жирный подросток четырнадцати лет, – то есть, нет. Не только внешность.
Дальше он мог не продолжать, но я где-то читал, что озвучивание проблемы делает ее решение более очевидным. Паренька дрочат в классе.
– Одноклассники меня презирают, словно, – он снова замялся. Ну что за мямля, – Словно я человек второго или третьего сорта.
Скорее, четвертого, подумал я про себя. Вслух, я, естественно, говорить этого не стал. По должности не положено.
– Все ясно, – я вздохнул, – после уроков идешь на прием к дерматологу, сегодня он принимает с двух, если не будешь телиться – успеешь. Там же, в поликлинике, оформляешь справку в бассейн. Через пару месяцев проблемы с внешностью исчезнут. Каждое утро выполняй комплекс силовых упражнений. Начинаешь с одного круга, каждый день прибавляете по одному кругу. Желательно выполнять каждый раз, когда вылезаешь из-за компа.
Паренек доверчиво записывал за мной. Я обдумывал одну идею Наконец, мысленно выстроив разговор в голове, спросил:
– На что ты готов ради решения проблемы?
– На все, – тихо пробурчал он.
– Тогда придется на время отказаться от онлайн игр. Дота, майнкрафт, копатель... все это идет на хрен.
Иногда я позволяю себе бранное словечко при учениках. Директор не сможет выгнать меня отсюда при всем желании. Никто не захочет работать за копейки.
Пацан приуныл. Видно, что расставаться с любимой жвачкой не хочет.
– А ты как думал? От чего-то всегда приходится отказываться. Воспринимай реальный мир, как РПГ. Повышай силу, интеллект, обаяние. Эта игра не отличается от других. Чем лучше ты прокачан, тем выше твой уровень, уровень твоей жизни, – увидев грустные глаза, я сжалился над ребенком, – Если сильно захочется поиграть, накачай визуальных новелл. Заодно, английский подтянешь.
Когда за парнем закрылась дверь, я уткнулся лицом в ладони. Господи, ну почему родители не могут объяснить детям таких простых вещей? Ладно, работа продолжается. Нужно прочитать агентурные данные. В каждом классе у меня есть свой стукачок. Например, Вася петров из девятого «Б». Его я поймал на извлечении закладки у себя во дворе. Теперь он на крючке. Как только от него перестанут поступать данные, фотографии попадут к родителям. Разумеется, я отправлю их с фейкового мыла. Все донесения приходят на то же фейкомыльце. Нет, ну а что? Плох тот соцпед, который не знает, чем дышит школа. Промониторив обстановку, записал происшествия, зачинщиков конфликтов, потенциальных суицидников. Последних я обычно лечу быстро и весело. Приглашаю в кабинет на тестирование. На мониторе открыта серия расчлененки, якобы случайно. На экзальтированных девочек, желающих умереть красиво, действует великолепно. С парнями другая история. Они не режут вены напоказ, не рисуются. Их, вообще, сложно предсказать. Всегда хотел устроить им экскурсию в морг. Один раз даже со знакомыми санитарами договорился. Увы, директор не одобрила моей инициативы.
В размышлениях я дошел до десятого «А». Их агент спалился при мне в стукачестве директору. После намеков, что коллектив подобного поведения не одобрит, он работает на меня. «Докладываю, что Афанасьев снова доставал Кирилла. Напряг его на пятифон за косяк...» Дальше шла рутина. Главное я прочитал. Что ж, урегулирование конфликтов – моя профессия. Нам недавно пришла указиловка о том, что необходимо создать службу медиаторов. Медиаторы это такие ребята, вроде как решалы. Они мирно разруливают конфликты между учениками. Но, согласитесь, это скучно. Скучно, когда один из одноклассников, назначенный медиатором, пытается разрулить конфикт лидера класса и травимого ученика. Я позвонил своему медиатору:
– Але, Мишань, привет. Как ты? Еще не соскочил? Жаль. Сгоришь же от дури. Ладно, что я звоню? Есть работенка, с меня, как обычно. Заветный пакетик. Что надо? Воспитать одного кадра без тяжких телесных. Где найти, время, место, скину сообщением. Внуши ему, что Киря Федотов тоже человек и его трогать не стоит. Да, это по работе. Нет, еще не уволился. И пока не собираюсь. Оп, извини, дружище, ко мне пришли.
В кабинет вошла директор. Местный бог, карающий и прощающий. Всех, кроме меня. Надо мной власти у нее нет.
– Иван Андреевич, вы подготовили отчет по работе с детьми из неблагополучных семей?
Если директор обращается ко мне по имени-отчеству, значит она рассержена. Очень крупно рассержена.
– Нет, Зоя Семеновна, в процессе, – увидев, как ее лицо наливается гневом, я продолжил, – если бы вы нашли второго соцпеда, мы могли бы разделить обязанности. А так, приходится все самому делать.
– Через час я должна ощущать его у себя на столе.
Иногда мне кажется, что Зоя Семеновна прапорщик. Ладно, напрягу одиннадцатиклассницу какую-нибудь. Как напрячь старшеклассницу строчить липовые отчеты? Очень просто. Объясняешь, что работа большинства менеджеров заключается в написании рутинных отчетов. Ну и, разумеется, конфеты. Тут я вспомнил, что у меня не готов план мероприятий на четверть. Придется брать двух девчонок. Раздав указания, я вышел на улицу. Мне предстоит еще работа на земле. У парня из восьмого «Б» маму положили в больницу. Никто из учителей не удосужился мне об этом доложить. Понимаете теперь, для чего мне нужна агентурная сеть? Чтобы узнавать и выявлять проблемы. Набрав продуктов, я отправился учить ребенка готовке и выживанию в автономных условиях. Вечером надо будет вдвоем навестить маму, чтобы она не беспокоилась, как там сыночка-корзиночка, зарядить Мишке дозу, ну а потом придется возвращаться в свою берлогу, напоминающую мне о прошлом.
Прошлое... Мог ли я предполагать еще пять лет назад, когда раскуривался с корешами на грязной кухне, что стану социальным педагогом? Буду работать в школе? Нет. Я просто принимал напасы, передавал булик, ржал, снимался. Стас, Мишка, Сева, Лука и я. Пять заядлых наркоманов. Порох сменяла синтетика, синтетику сменял порох. Иногда перепадало настоящей гычи. Я потерял работу, воровал у матери золото. Я стремительно опускался и ничего не мог сделать со своей жизнью. Смерть матери прошла в дурмане. От меня отвернулся единственный настоящий друг, никогда не употреблявший Семен. Я не помню, когда ко мне пришло осознание. Наверно, в тот день, когда за мои долги убили Свету. Да. Именно тогда. Она умерла в один день с моей бабушкой. Плач, вой, ранняя седина, очередная дорожка. Так я пережил смерть самого близкого человека. Потом был размен бабкиной квартиры, возврат долгов, платный курс реабилитации. Знаете, что самое сложное, когда снимаешься? Мания преследования. Мне казалось, что меня готов предать и подставить каждый. Мне казалось, что каждый знает про мои грехи. Главное – про них знает Света. Знает, но молчит в своей могилке. Однажды, когда мы стояли в кругу, ведущий рассказывал что-то про солнце, про свет, льющийся сквозь нас, пришло новое осознание. Я должен приносить пользу. Сразу после сеанса я подошел к волонтеру, светлой девочке с огромными глазами и угрюмо спросил:
– Как искупить грехи?
Она сказала:
– Спасайте детей.
В тот же день я купил на оставшиеся с бабкиной квартиры деньги настоящий диплом с проведением по ведомости. Через неделю я работал в родной школе. Да, зарплата так себе. Да, я купил самый лоховской диплом. Да, я не знаю основ. Но, сейчас я иду помогать ребенку. И буду делать это всю жизнь.