Ни любви, ни тоски, ни жалости
«Ни любви, ни тоски, ни жалости». Пожалуй, лучший девиз для жизни. Почему? А ты вспомни, анон, сколько всего ты уже прошёл.
Раннее детство, ты сидишь и играешь в песочнице. Но вот, твою идиллию нарушает стайка подростков из соседнего двора. Твой песочный замок разрушен, солдатики и машинки перекочевали в лапы нападавших. Возможно, ты попытался оказать сопротивление, тогда к моральной обиде добавится пара синяков. Мать в слезах, батя делает пару кругов по двору, но хулиганы уже сбежали. А перед сном тебе читают очередную сказку. Там, конечно же, добро побеждает зло. И тогда, в твоём детском мозгу впервые появляется мысль, что реальный мир совсем далёк от сказок. Ты спрашиваешь у родителей, почему так, а они говорят тебе о том, что нужно оставаться человеком, добрым, честным, справедливым, защищать слабых и т.д. И ты веришь им, глушишь в себе первые зёрна сомнений.
Школа, младшие классы. Дети богатых родителей сразу сбиваются в стаю. Стаю вожаков, которым можно гораздо больше, чем остальным. На их жестокость закрывают глаза, хамство на уроках «карается» проплаченными пятёрками за год, а выкидывание твоего ранца в окно и вовсе не замечается учителями. Они пытаются сделать тебя козлом отпущения, загоняют в угол. Ты вспоминаешь героев любимых сказок, собираешь остатки смелости в кулак и, впервые в своей жизни, даёшь отпор. Пара разбитых носов, синяки, капельки крови на белой рубашке. Слёзы матери с причитаниями о сыне-хулигане, уставший отец, вернувшийся со школьного собрания со словами «Ты молодец, но больше так не делай, у Петрова папа – депутат, он нам жизни не даст». И ты не понимаешь, почему тебе нельзя больше защищать свою честь? Жаловаться учителям? Ха, но ведь они как раз таки тебя виноватым и сделают. Ты понимаешь, что взрослые боятся конфликтов. Ты понимаешь, что отныне, ты сам должен будешь делать выбор. И либо тебя окончательно зачмырят одноклассники, либо с говном сожрут трусливые взрослые. Что делать?
А вот и старшие классы. Ты думал, что тогда от тебя отстали раз и навсегда, ведь после того, как ты дал им отпор – тебя не трогали. Даже с симпатичной одноклассницей удалось начать ещё первые, робкие отношения. В радостном блаженстве от мысли, что тебя оставили в покое, ты не заметил, как акулы сужали круги. Ор учителя, злые и довольные взгляды богатеньких хулиганов, выговор дома от родителей. Но ты то знаешь, что не виноват. Вспоминаешь, что один раз уже смог отстоять себя. И ты снова выходишь на тропу войны. За школой ты выбиваешь признание из Петрова, но директор школы совсем не рад такому развитию событий. Петров для него даже после признания остаётся хорошим мальчиком, а вот ты – проблемный, и вообще, троек у тебя что-то много, аж несколько штук, да и болеешь часто. Тебе и твоим родителям советуют поискать другую школу. А через пару дней тебя подлавливают студенты местного ПТУ, братва Петрова-младшего, и отправляют тебя на пару недель в больницу. Тебя всё же оставили в этой школе, разрешили доучиться.
Выпускной. Весло всем, кроме тебя. Учителя отводят глаза. Одноклассница, с которой ты ещё пару лет назад гулял за ручку, – давно насасывает дружкам Петрова, да и остальной класс старательно лыбится и глядит в пасть альфачу и его команде. Ты чужой на этом празднике жизни. Подняться на сцену, получить аттестат и свалить. Аттестат «случайно» падает из рук директора, а когда ты, погружённый в свои мысли спускался со сцены – кто-то толкнул в спину. Падение, смех толпы. Последняя капля переливается через край. Ты резко поднимаешься, оборачиваешься и видишь белоснежную ухмылку Петрова. Через несколько секунд его ухмылка превращается в кровавую кашу, а ты отправляешься на бобике в отдел. За сутки в отделении ты узнаёшь, что такое слоник и покрышки. Узнаёшь, что больше жизни тебе в этом городе не дадут, не на тех ты пасть свою оскалил, пёс. И пока тебе отбивали рёбра – в угасающем разуме крутилась лишь одна мысль: «А как же справедливость?».
В армию тебя не взяли, «спасибо» постаравшимся ментам. Через год бесцельных шатаний ты сваливаешь из родительского гнёздышка в город покрупнее. В жопу эту глубинку с её Петровыми, Ивановыми, продажными ментами и ссыкливыми учителями. Большой город – большие возможности. И вот, ты уже нашёл приличную работу и даже начал встречаться с милой тян. Вы копите на квартиру, гуляете по паркам и мечтаете о будущем. Идиллию нарушает стайка гопоты, издевающаяся над бомжом. Милая тян умоляет пройти мимо, редкие прохожие тоже старательно воротят морды не замечая происходящего. И только в твоём воспалённом мозгу за мгновение пролетают сотни книжных героев, сотни тех, кто никогда не сдавался, защищал слабых и не давал спуску злу. Тех, кто был человечен, справедлив, кто умел мечтать и жил этими идеальными мечтами. Как ты.
Драка, мелькнувший у твоего горла нож-бабочка, острая боль в рёбрах, но перед тем, как упасть, ты успеваешь отправить в нокаут парочку уродцев в абибасе.
Белые стены больницы, прощальная записка от тян, ободряющая улыбка врача «Жить будешь, парень!», совсем не ободряющая улыбка следователя. Бомж оказался едва ли не серийным маньяком, гопники – рыцарями справедливости, а ты – неадекватным агрессором. Даже твоя бывшая тян подтвердила, что ты был тогда пьян и сам набросился на ни в чём не повинных ребят, покалечив двоих.
За кругленькую сумму тебе удалось замять дело, однако, с работы тебя выгнали, ни к чему им замешанные в криминале люди.
Ты нашёл удалённую работу. Ты растерял и без того немногих друзей. Ты забил на тян. Несколько лет ты жил словно в тумане, закрывшись от всех в своём уютном мирке. Однажды ты понял, что книги лгут. Как и люди. Нет никаких идеалов, нет героев, нет любви, справедливости, дружбы, чести и красивых поступков. Есть ложь, эгоизм и жажда наживы. Слабых добивают, доверчивых кидают, открытых предают, любящих используют, борющихся за жизнь – тянут на дно.
Твои идеалы и мечты оказались всего лишь красивой, но глупой иллюзией, разлетевшейся в клочья под ударами реальности. В стае хищных гиен можно выжить, только показав зубы, либо же полностью сбежав от социума. Иначе загрызут.
В израненном сердце не осталось места для доверия. Не осталось места для любви, жалости и тоски. Вместо любви – одинокое презрение. Вместо тоски – холодное равнодушие. Вместо жалости – насмешка над слабаками. Ты научился анализировать, мыслить наперёд, продумывать каждый шаг, находить выгоду, вычёркивать из жизни отработавших свои задачи людей, проходить мимо просящих помощи. Ты смог выкарабкаться сам, а значит, смогут и они. Если нет – то в этом не твоя вина. Выживает самый изворотливый и выносливый. Ты выжил. И выживешь дальше.
В этой стае глумливых, лживых и похотливых гиен ты стал опасным хищником-одиночкой. В тебе не осталось веры в чудеса, надежда на лучшее тоже сдохла, как и многие чувства. Ты больше не часть стаи. Ты - безжалостное порождение социума, которому плевать на всё. Ни любви, ни тоски, ни жалости. Только злая ухмылка хищника, готового порвать глотку любому, кто попытается разрушить твой уютный мирок одиночки. Ты – часть Легиона.