В дверь настойчиво стучали

В дверь настойчиво стучали уже десять минут, с каждой минутой стук все усиливался. Я включил телефон, свет экрана которого неприятно резал глаза, привыкшие к темноте. На часах было 3:13.
— Кого в такое время могло принести. Иди разберись, — сказала моя жена и спихнула меня с кровати. Моей женой была полная тридцати восьми летняя женщина по имени Лида, а за стенкой в детской спала моя дочь Лена.
Я, с трудом перебирая ногами, побрёл в коридор. Как только включил в коридоре свет, стук прекратился. Я взглянул в глазок, но кроме черноты ничего не увидел.
— Опять в подъезде лампу выкрутили, — буркнул я и тут же спросил, — Кто там?
Ответа не последовало. Я собрался уже идти обратно в постель, как в дверь вновь постучали.
— Чтоб вам провалится, — сказал я и щёлкнул пару раз замком. Открыв дверь, я никого за ней не обнаружил. Лишь странный запах и тьма, которую едва рассеивал свет из коридора. Выйдя на лестничную площадку, я посмотрел между лестничными пролётами. На других этажах так же не было света. Позади послышался шорох, свет погас. Я испугано обернулся, но ничего не разглядел. На ощупь пробравшись обратно домой, обнаружил, что свет кто-то выключил, а на выключателе имелся странный сероватый налет.
— Вот чертовщина, — сказал я и направился обратно в постель. Странный запах, такой же, как и в подъезде, был уже в квартире.
— Кто там был, — хриплым голосом спросила жена.
— Никого. Хулиганы, наверное.

Звон посуды заставил встрепенуться всех, дочь со слезами и испугом на лице прибежала к нам в комнату.
— Кто там посуду бьёт, иди разберись, — буркнула жена и спихнула меня с кровати.
— На, успокой дочь, — сказал я и направился на кухню. Странный запах достаточно сильно бил в нос. Пол кухни усеивало огромное множество осколков посуды и битого стекла. Стулья стояли не на своем месте, а стол был перевернут и лежал в углу. Около стула лежала газета «Комсомолец», на которой находились остатки сушеной рыбы.
— Лида, ко мне, — крикнул я жене. Та явилась с дочерью на руках, щурясь своими заспанными глазами.
— Ого, — изумилась она.
Спустя час, я уже вез дочь в школу, где она училась в первом классе, после чего сам поехал на работу. Весь день произошедшее не выходило у меня из головы.
Вернувшись вечером, я обнаружил, что запах так и не пропал, а на лице жены и дочери явно было некое беспокойство.
— Все нормально? — спросил я у них.
— Да, но знаешь… Что-то не то, будто помимо нас в квартире есть ещё кто-то. И дочь сегодня не хочет спать в своей комнате.
Я и сам ощущал некое присутствие, я был даже уверен в том, что помимо нас тут ещё есть кто-то. Однако вечер прошёл обыденно. В десять часов мы втроем легли в кровать, странный запах все также витал в воздухе. Я размышлял о разном, жена мирно сопела, а дочка смотрела на планшете каких-то бородачей с автоматами.
— Кто это, — спросил я у неё.
— Это мои новые друзья.
Ну и молодежь нынче, подумал я и закрыл глаза, пытаясь уснуть.

Сквозь сон слышались тяжелые шаги по квартире. Изначально я не придал им значения, но, когда с трудом открыл глаза, я увидел в комнате силуэт человека. Он неподвижно стоял входа в комнату и смотрел в нашу сторону.
— Что за черт, — протирая глаза со свинцовыми веками, я пытался осознать происходящее своей сонной головой. Когда я убрал руки от глаз, то силуэта уже не было. Приподнявшись над кроватью, я взглянул на мирно спавшую жену и дочь, державшую игрушечный автомат в руках. Стараясь их не разбудить, я встал и прошёлся по комнате, она была пуста. Далее я направился в детскую, та тоже была пуста. Предчувствие подсказывало, что на кухне меня что-то ждет. И оно не обмануло. На столе стояла бутылка водки «Казаки». Я не понимал откуда эта бутылка. Сам я не пью, а женя только во дворе с алкашами. Дома алкоголь у нас редко появлялся. Я открыл бутылку и понюхал. Там и впрямь была водка. Я вылил её в раковину, бутылку выкинул и пошёл спать. Всю ночь мне мерещились какие-то звуки, похожие на шаги и голоса.
Утром меня разбудила дочь. Я очень хотел спать, поэтому сесть на кровать мне стояло неимоверных волевых усилий. Жены в постели не было. На лице дочки я разглядел волосок, росший на бороде. Странный запах был уже привычным. Я направился на кухню к жене, которая была явно чем-то недовольна.
— Ты нормально спала? Я ночью бутылку водки тут нашёл, — сообщил ей о ночном происшествии.
— Нет, все нормально у меня было. Разве дочка разбудила с утра. Она не свет не заря сидела на ковре и что-то бубнила про себя.
— Ну, это дети. Меня другое беспокоит. Ночью я видел силуэт человека, может священника пригласим?
— Не стоит.
По дороге в школу, дочь распевала странные песни, часто вскидывая указательный палец к небу. Мне сказала, что это детские песни. На работе у меня не ладилось, все валилось из рук, очень клонило в сон, хотя ничего необычного не произошло. С работы я ушёл на час раньше. Дома в подъезде мне повстречался странный человек в армейском комбинезоне, который при виде меня сказал:
— Иди своей дорогой, путник.
— И вам здарсте, — малость недоумевал я. Человек тяжело вздохнул и пошёл вниз, сказав напоследок:
— Не учатся ничему некоторые, и учиться не хотят. Кино американского насмотрелись или крышу срывает от жадности…
Поднявшись на свой этаж, я обнаружил, что дверь в мою квартиру открыта на распашку, и около неё стоит моя жена с кухонным ножом. Завидев меня, она убрала нож и рукой велела идти за ней. Дверь на кухню была закрыта, за ней слышались разговоры. Я хотел было идти туда, но крепкая рука моей жены схватила за плечо и повела в нашу спальню. Там она усадила меня на кровать и с серьёзным видом заговорила:
— Позавчера, когда к нам в квартиру стучались, и ты открыл дверь, в наш дом проникло кое-что. Чувство присутствия кого-то ещё не обмануло ни меня, ни тебя. Главное реагируй спокойно, и помни, это реальный навар.
В коридоре послышались шаги.
— Что? Какой навар?
Но ответа не последовало, жена взяла меня за руку и поволокла к кухне. Там она открыла дверь и запихнула меня в кухню. Тогда я совсем перестал понимать то, что происходит. Кухня был преграждена столом, за которым сидел упитанный, невысокий лысый мужчина с чуть седоватой щетиной. За ним лежали бинты, консервы, водка и батоны хлеба. У окна на стене висело оружие и патроны.
— Ну, знакомься, это Сидорович, — выдохнула жена, — это он к нам проник пару дней назад. Мужик он серьёзный, деловитый. Теперь он будет жить тут.
— ЧТО, — совсем не понимая сути происходящего, продолжал я изумляться. Мужчина обратился ко мне:
— Короче, Калеченный, я тебя приючу и в благородство играть не буду. Выполнишь для меня пару заданий — и живи тут сколько хочешь. Заодно посмотрим, как у быстро тебя башка варит.
— То есть приютите, это моя квартира.
— Уже нет, — вмешалась жена, — это моя квартира, и я выписала уже тебя через суд. Остаться тут ты можешь, но за водку, которую ты вылил, расплатится надо. На работу.
Жена повела меня в туалет. Мимо нас в коридоре прошёл человек со странным предметом в руках. Лида завела меня в туалет и крикнула, указывая на туалет:
— Чисти гавно, блять. На, чисти гавно, — пихала меня жена к туалету, суя в руки вилку.
— Как? Вилкой что ли я буду чистить, — ответил ей.
— Садись уже и чисти. Чтобы чисто было.
— Как я буду вилкой чистить то? А? Покажи мне, — говорил я жене, уходившей из туалета.
— Чисти, — сказала она вслед и ушла.
— Что чисти, как я буду вилкой то чистить! Тьфу, блять. Как я буду вилкой чистить? Ну покажи мне, — говорил я, но жена уже ушла.
Я пару раз плюнул в унитаз, который был очень грязным, хотя с утра был чистым. Покарябал немного вилкой, но толку не было. Слив не работал. Я никак не мог понять, как вилкой чистить туалет. Я ругался и карябал вилкой унитаз, но ничего не выходило. Через некоторое время явилась жена.
— Чисти-чисти, сука. Вот как надо чистить, вот, быстро! – она взяла у меня вилку и быстро стала карябать по унитазу, твердя:
-Чисти, чисти, чисти, чисти. Чисти. Гавно, на чисти, — отдала мне вилку и направилась обратно.
— Бля, у тебя получается классно, давай, — сказал ей в ответ.
— Давай, работай, — сказала Лида и ушла.
Я остался у туалета, проклиная жену, Сидоровича и бутылку водки. Я был переполнен злобой и ненавистью. Спустя час жена опять вернулась ко мне. Как только она зашла, я сразу крикнул:
— Не буду я гавно чистить!
— Тогда пошёл на хуй отсюда, ничего не может, гавно!
Меня вытолкали из туалета в спальню, где я попытался собраться мыслями. Потом я вспомнил про дочку свою, Лену. Я направился в детскую, стараясь не попадаться на глаза никому. Дочь была у себя. На её голове была зеленая повязка с арабскими иероглифами, по телевизору вещали что-то люди с густыми черными бородами, а дочь их внимательно слушала, временами повторяя за ними фразы и вскидывая вверх автомат, уже слишком похожий на настоящий.
— Леночка, откуда у тебя этот автомат, — спросил я у дочери. Та развернулась ко мне и сказала:
— Я теперь не Лена, я теперь Фатима. Аллаху Акбар!
— Тебя никто не обижал? Твоя мама сошла с ума.
— Они грязные кяфиры, тонут в грехе. Папочка, я знаю, что делать. Мы можем избавиться от мирской суеты и обрести благодать в мире небесном, в раю. Доверься мне.
Дочка взяла меня за руку и повела на улицу. Там нас ждала машина, переполненная людьми в масках с автоматами в руках и черными флагами. Мы сели в машину и поехали к аэропорту, откуда долетели до Турции, а оттуда в Сирию. Там я принял Ислам и стал воином Аллаха. И теперь я с ужасом вспоминаю свою прежнюю жизнь, когда я пребывал в грехе, одурманенный Шайтаном. И я очень благодарен своей дочке, которая указала мне путь истинный. У меня выросла густая борода, а кожа стала смуглой от пялящего солнца Ближнего Востока. Мой автомат стал мне уже родным сыном. Я счастлив с дочерью, вместе мы воюем за новый Халифат. Аллаху Акбар!