!internet!
Знаменитый ловец комаров руками, уникальный Гирий Штанговицкий в детстве не хотел ловить насекомых, но талант не спрятать, а на другую работу по специальности (реставратор) не брали, не нужен — такие сейчас времена (наверное, они навсегда). Зато, великий дар изумлял и удивлял людей, как цирк или бриллиант. За одну минуту Гирий мог поймать руками пятьдесят комаров и десять мух. Слава о великом ловце шла по всему Петербургу, который как-никто нуждался в отлове гадких москитов, да и к тому же СМИ грозились, что скоро появятся ужасные малярийные чудовища, переносчики лихорадки западного Нила.
Не дай бог! а тут Гирий. Знал о нём каждый бродяга, каждая офисная моль, каждый улыбчивый обладатель десятикомнатной квартиры на Крестовском — все, короче говоря. Многие собирались семьями посмотреть, как Гирий ловит гадких и бесполезных насекомых. Зрелище покруче Цирк Дю Солей. Великий гений москитной ловли был похож в эти моменты на человека-паука, немного на супермена и даже чем-то он напоминал самого Тарзана.
В общем, Гирий был сказочно богат. Деньги и благодарности приходили к нему каждый день. Правда, он не считал какова величина депозита в банке, любил кушать проще, нехитро одеваться, автомобиль — какая-то там грязненькая Лада. Квартирка однокомнатная, но с хорошим видом из окна, в которое он не смотрел — там иногда летали комары. Тошнотворные жужжащие точки. Надо разделять дом и работу.
Вот, зимой хорошо было — можно снять чёрную простынь с рамы и посмотреть на серо-белые новостройки, на их обалдевший взгляд, мол: это так всегда будет? В остальное время комары были повсюду и от них и мутило, и тошнило, и колбасило, помогало только одно — выпивать. Обычную водку и, по итогу, каждый день. Все знают, даже ежи, которым не повезло встретиться с детьми с садистскими наклонностями и плохим чувством юмора, что пить — вредно, а Гирий уж тем более — опыт. Но ему, как это ни печально, уже было всё равно. Ведь, и не только тошноту от комаров хотелось загасить, было ещё кое-что, от чего совсем было гадко. Кое-что грязными кляксами налипло на душу и не давало воздуха.
Дело в том, что Гирий с детства мечтал быть как Боб Дилан или Борис Гребенщиков. Хоть это и была чистая ложь, но Гирий всем говорил, что ни одного концерта БГ и Аквариума в Петербурге он не пропустил. Он пропустил два.
Да, хотел (как и многие, скажу я вам) он, сочинять песни, играть на гитаре на большой сцене, под сиреневым или белым прожектором с классной бандой: улыбчивым барабанщиком, мутным как сом басистом, гитаристом в шляпе, перкуссионистом негром. Большая сцена… БКЗ, Юбилейный, СКК... Ну или в клубах — тоже пойдёт. Колесить по всей стране на автобусах и поездах, разок побывать в Америке, пару раз в Англии, собирать цветы от поклонников. Отвечать в интервью на вопросы разного уровня сложности.
Любой дар надо оплатить. За невероятную ловлю комаров пришлось заплатить отсутствием музыкального слуха, неспособностью выучить даже пару-тройку аккордов — не запоминалось. Ну и катастрофической неспособностью слагать стихи и песни тоже пришлось заплатить Богу.
Вот от этого Гирий был вечно удручён. Мы же все хотим, чтобы наш Командир раздавал нам винтовки такие, какие мы сами хотим, но, видимо, арсенал не безграничен — не надо верить в сказочки из фильма «Секрет». Хотя бы водка есть. Это, ведь, её тоже Бог в мир допустил — всё по воде божьей.
Как-то вечером Гирий пошёл в рюмочную. Надоело ему дома сидеть, решил посмотреть на людей. По дороге чисто рефлекторно и проклиная себя он поймал 69 комаров. Дошёл до места, взял стопочку, встал за столик, смотрит — а рядом БГ стоит и рассматривает рюмку. Улыбчивый такой, чёрные очки, борода, бандана и золотая цепь на волосатой груди — беспечный русский бро-о-дя-а-га. Рубашка гавайская. Штаны кожаные.
БГ заметил, конечно, что Гирий на него пялится, улыбнулся как толстый кот.
— Аминь! — сказал БГ, чокнулся с Гирием, мощно проглотил содержимое рюмки и сочно с брызгами закусил лимоном.
— Борис Борисович? — выкашлянул Гирий, тараща глаза.
— Да, а что? Откуда вы меня знаете? — вкусно и не морщась жевал лимон БГ и смеялся.
«Ну, точно! БГ! Как это? Господи, боже мой!»
Гирий купил бутылку и пошли невыносимые для БГ речи. Борис Борисыч просто не хотел в этот день лишний раз двигаться, поэтому решил немного потерпеть. Гирий, конечно, молодец. В кавычках. Начал молоть чепуху про то, что он вырос на творчестве Аквариума и как он его обожает, и вся жизнь его только на этой музыке и работает, как на бензине. (НА БЕНЗИНЕ! Как такое можно было сказануть самому БГ). После вот этого пируэта словесного, конечно, БГ начал пятиться к двери, но остановился, когда заметил, что Гирий рыдает и уже закапал весь столик рюмочной страшно горькими слезами, от которых и столешница стала унылой и вялой, от неё пошёл едкий туман депрессии. Гирий уткнулся в локоть носом и всхлипывал так, что Борис Борисович уже испугался, что он захлебнётся соплями и слезами. Ну, или что-то повернулось внутри у бывалого петербургского гуру.
Пришлось ещё немного позаниматься русско-ирландской йогой и после десятой рюмки, выслушав всю боль Гирия и почти протрезвев от сочувствия, Борис Борисович сказал:
Гирий с БГ зигзагами курсировали к выходу.
Добравшись до бывшей лютеранской кирхи на реке Мойке, которую видоизменили коммунисты до ДК Связи, они остановились и БГ хлопнул лапой по плечу москитного гения.
— Полезли! — сказал БГ — Смотри куда я ставлю ноги.
БГ шагал наверх по воздуху. Он аккуратно ставил ноги на пустоту возле шершавой и осыпающейся стены и поднимался наверх. Гирий разок оступился, но потом почувствовал, куда надо ступать. Было жутковато, но это прошло. Тёмный вечер плыл невидимым тёмно-синим Конём над рекой, стенами, крышами и машинами, задевал ветряной гривой лицо. Вскоре БГ и Гирий оказались на самой крыше.
— Прём! Приём! Как слышно? — говорил БГ в воздух — Раз! Два! Приём?
Вскоре в воздухе что-то скрипнуло как дверь. Мраморная? Дубовая? Бриллиантовая? В воздухе появился светящийся ярким жемчужным светом прямоугольник. Смотрелся он необычно и красиво.
— За мной — сказал БГ и нырнул в проём.
Гирий шагнул в свет и оказался вместе с БГ натурально в... раю? Воздух был цвета жемчужины. Борис Борисович стал абсолютно трезвым двадцатипятилетним с распущенными волосами. Он был свежим, как после бани. В белой рубашке. Гирий тоже был в белой рубашке и в шёлковых просторных штанах. Тоже трезвый.
То ли вечность, то ли пару секунд они поднимались по стеклянной лестнице в облаках цвета радужного и белоснежного с голубоватым отливом и добрались до дворца из такого чистого мрамора, что его можно было бы сравнить с мылом Dove. Зашли внутрь… Там был трон, на котором сидело гигантское антропоморфное существо с синей кожей. «Наверное, Кришна» — подумал Гирий. БГ поклонился Кришне и сел в позу лотоса прямо в воздухе. Существо улыбнулось. Массивно! Гирий тоже поклонился этому существу.
Божество? Оно смотрело мягко и улыбалось тихо, а Гирию стало хорошо. Знаете как хорошо? Как на ладошке у мамы смеёшься. Существо рассмеялось смехом похожим тактильно на павлиний хвост. Гирию стало до предела хорошо и всё залил свет такого рода, который уже и не описать. Цвета пустоты, которая вдруг наполнилась всем на свете самым добрым и хорошим. Что-то вроде холодного пива в жаркий день, но под пение миллиона ангелов и на голове какого-то очень доброго великана.
«Вот чёрт… Это было всего лишь сон… Ах, как обидно-то…»
Как в фильме хреновом, где всё было интересно, а потом раз — и вот такой идиотский поворот: «А это был всего лишь сон, а наши сценаристы сильно торопились». ;;Покурил Гирий у окна с грустью… Упала занавеска. Ничего не почувствовал. Странно.
«Опять подумал, что надо бросать курить. А зачем? Ну, вроде жить хочется получше! А зачем жить?»
И вот на такой мрачной мысли он заметил, что у него ожил фикус.
Вышел на улицу, а на небе солнце и белый голубь сияет между облаков, похожих на два глаза Кришны.
Вернулся домой, открыл e-mail, посмотрел заказы — не так уж и много, но хорошие, у приличных людей, вроде (чутьё профессиональное).
На работе Гирий заметил, что он не думает ни о чём плохом, а ловля комаров ему даже стала нравиться.
Как будто он был счастлив. Нет-нет. Так быть не должно. «Я же мечтал быть русским Бобом Диланом» — Но не получалось быть мрачным и грустить, а вместо этого комары ловились, и тело двигалось и дело продвигалось само собой.
Значит, сон был хороший, полезный, что-то повернулось внутри. Может и жить так дальше, быть счастливым от ловли комаров? Пошёл, в общем, Гирий в ту самую рюмочную в которой встретил БГ. Подошёл к стойке, а пить не хочется… Взял стакан лимонада, встал за столик. Читает, а на столике накарябано: «Всё — правда!».
Ёкнуло что-то в сердце и пошёл Гирий к ДК Связи, чтобы попытаться забраться наверх по невидимой лестнице. Но не получилось. «Наверное надо было выпить» — подумал Гирий и пошёл домой...
… и ему было легко, а на набережной Мойки сверкала улыбка из домов, автомобилей и прохожих. И Конь-Ветер был ласков. Да и у Гирия на лице тоже было всё сложено как-то оптимистично и приятно.