Зима. Самое красивое время

Зима. Самое красивое время, вся серость, город одевается в белое свадебное платье. Только к концу зимы оно превращается в серые поношенные лохмотья, но декабрь — это медовый месяц. Вся серость улиц исчезает, вечером снег блестит в оранжевом свете уличных фонарей, дети катаются на замерзшей горке. Скоро конец декабря, снега много повсюду, коммунальщики как-всегда не справляются, но есть одна странность. Снег не скрипел под ногами еще ни разу. Каждую зиму, есть такой день, когда выходишь на работу, на улице еще совсем темно, холод заполняет легкие, колит ноздри, ступаешь на снег и слышишь скрип. Мягкий, нежный скрип, щекочущий ухо. Не было еще такого утра в этом году. Б. купил набор хороших карандашей в местной лавке художника и большой альбом с бумагой. Этим утром он не выходил на работу. Компьютер был убран на антресоль, пришлось по потеть, чтобы туда его запихнуть, книжки лежали в тумбочке, стол был абсолютно пуст, на нем лежали только карандаш и бумага. Б. наклонился и понюхал сначала карандаш, затем бумагу. Руки сначала вели себя неуклюже, как будто они немного ватные. Это раздражало. Линия за линией, сначала это был самый простой эскиз дерева на опушке. Дерево было изображено полностью голым, а на опушке лежало, что-то, что в голове Б. было – пожухлыми листьями. Не смотря на кривые линии, недостатка мелочей и прочих недочетов дерево получилось вполне сносным, даже очень неплохим, для человека, который первый раз попробовал что-то изобразить. Б. не злился из-за недочетов, он понимал, что это только начало. Стол с тех пор был абсолютно чистым, на нем лежала только папка с чистыми листами, набор карандашей разной толщины, ластик. Все свои рисунки Б. убирал, лишь после работы он иногда их просматривал.
Всю предновогоднюю неделю Б. работал. Отказавшись работать в новый год Будкина уволили, со словами: мог бы и поработать три дня, не сдох бы. Последний день работы санитаром – 30 декабря. Легкий снегопад, который пытается укрыть тебя от этого мерзкого – вокруг. Майские праздники с их традиционными шашлыками еще очень далеко. Продавец елок, парень лет 23-25, одетый в синтепоновую парку и высокие страшные ботинки-галоши спорит с какой-то женщиной, которая явно искренне не понимает, как обычное сосновое может стоить таких денег. В соседнем магазине администратор выгонял бомжей, которые грелись в отсеке воздушной теплозащиты. До наступления нового года осталось два дня, люди возбуждены, мужчины закупают алкоголь в оптовых размерах, женщины, бабушки выискивают ингредиенты для оливье подешевле. Все ждут того заветного дня, когда есть очень весомый повод нажраться в хлам, того момента, когда можно подзаработать на празднике, того дня, когда больницы будут вновь переполнены из-за инцидентов с фейерверками, того дня, когда обнаружатся подарки под елкой. Новый год в России — это самый популярный праздник, огромное количество компаний зарабатывают на нем немыслимые деньги, огромное количество людей забываются на несколько дней, просто едят, выселятся и пьют. Это очень атмосферное время, ночью 31 все будут ходить по улицам, поздравлять друг друга, а утром первого числа, улицы буду пустыми. Дороги будут абсолютно обнажены, лишь одинокий инспектор будет останавливать каждого автомобилиста, в надежде на его нетрезвость. Ближе к вечеру этого же дня люди снова повалят на улицы, на внеочередные гуляние, центр будет переполнен людьми, каждый хочет ухватить этот кусочек морозного новогоднего счастья. К счастью, на новый год бабка-арендодатель уходит праздновать новый год к сыну и его жене, поэтому Будкин остается один на два дня. Соседи будут шуметь, будет салют, но это не помешает ему просто сидеть и спокойно рисовать, а в перерывах читать пособие по художественному искусству. Новый год для него остался в детстве, когда все ходили друг к другу поздравляли, горланили и пили, это было забавно время, но оно осталось в прошлом. Теперь надо учиться, учиться, чтобы догнать то, что он упустил.
Отсутствие работы абсолютно не пугало его, денег должно хватить до середины весны, ведь кроме еды он ничего не покупал. Одиночество позволяло сконцентрироваться на своих мыслях. Не умение правильно использовать многие навыки постепенно нивелировалось количеством работ, которые пытался написать Будкин, постепенно ошибок становилось все меньше и меньше. Пособий, которые он купил в обычном книжном ему уже не хватало, там была слишком поверхностная информация.
- Нет, к сожалению, других пособий у нас нет. Но кажется я знаю как я могу Вам помочь. Мы могли бы с вами встретится завтра вечером, после закрытия магазина, если вам удобно. - сказал, задумавшись продавец в лавке художника. Его зовут -Дима, странной наружности человек, высокий, наверное, что-то около двух метров, худой, с русыми волосами. Манера речи у него тоже особенная, он постоянно растягивал слова. Б. Не первый раз видит его в магазине, он всегда одет в серую водолазку, поверх которой висит на плечах-вешалках безвкусная малиново-красная жилетка, все это неприятно сочетается с классическими серыми брюками и туфлями-полутапочками.
На следующий день Артем встретил Диму, когда тот закрывал лавку.
- Привет! Ну как чего? – Артем
- Здравствуй, давай я забегу в магазин, за сигаретами, а потом зайдем ко мне, там отдам тебе пару дельных книженцей. Пойдем. – Дима.
- Ничего, что я вообще так навязываюсь с этими книгами?
- Да нет, я рад помочь начинающему художнику, я сам когда-то рисовал, а сейчас работа отнимает почти все время, к тому же уже нет никакого желания рисовать – Дмитрий шел не торопясь, как бы крадучись, боясь поскользнуться даже там, где нет льда.
- Надоело просто или что?
- Когда ты поглощаешься в бытовухиу, тебе становится наплевать на все это искусство, ты просто хочешь хорошо жить. Мне сложно объяснить всю эту свою логику. Но итог один, ты в грязи-
Дима живет хрущевке, все живут в таких хрущевках. Третий этаж, две двери, одна новая, поставленная лет 8 назад, а вторая была поставлена видимо еще при застройке дома.
- У меня сестра дома, младшая, она немного странная, хотя я думаю вы сойдетесь. Это я так, к слову. – полушепотом, сказал Дима на лестничной клетке, шелестя ключами в руках.
Сестру зовут Алиса, ей около 24. Всю свою жизнь Дмитрий не мог понять, что за странное существо его сестра. Она не могла контактировать нормально ни с кем. В школе, детском саду, затем на первом курсе института, Алиса всегда держалась одна, ей никто не нужен был. Школу она презирала и ходила исключительно по той причине, что не могла на тот момент жить самостоятельно. Попробовав что такое институт, Алиса ушла оттуда через три месяца, а затем исчезла на два года. Дима так и не смог выяснить куда, почему и зачем. Она просто ушла, потому что ей нужно было полное одиночество, ей нужно было забыть и смирится с этими бессмысленно прожитыми годами. В течении всей жизни она хотела писать, заниматься литературой и философией, но отец давил на нее, заставлял тратить время на все, что угодно, кроме того, что нравилось ей самой, поэтому ей нужна была реабилитация, во всяком случае так думал Дима. Который редко думал, ведь после школы он отучился в университете по направлению изобразительного искусства, потом год пытался что-то творить, устроился кассиром в лавке и так живет уже лет пять. Два года от Алисы ничего не было слышно, не было никаких каналов, чтобы связаться с ней. В один день она просто пришла, вечером. У Димы был выходной, он спал, звонок в дверь, а там она. Алиса очень изменилась, она всегда была достаточно жесткой и самодостаточной, но по прошествии двух лет эти качества были возведены в абсолют. По мимо этого у нее откуда-то появились деньги, причем не мало, она сделала ремонт себе в комнате, купила ноутбук последний модели. Спрашивать об источнике ее заработка было бесполезно, поэтому брат и не пытался. Быт Алисы можно назвать затворническим, она дает Диме деньги, чтобы тот купил все, что ей нужно, а она работает, почти не выходя из квартиры. Иногда раз в неделю, она выбирается, чтобы погулять в парке. Все это абсурдно, ведь все что ей надо было это писать, и чтобы никто не мешал, но отец все время приходил в ярость, когда об этом заходила речь: “Никто, никогда в жизни не мог и не сможет зарабатывать на жизнь писательством. Как ты будешь жить? Ты хочешь побираться? Тебе что наплевать на все что я для тебя сделал, одежда, компьютер, отдых, дача, своими писаками ты никогда в жизни этого не получишь. Это не профессия!”. Ей было наплевать, просто она ушла из дома и сделала себя сама, заново собрала за два года. Все то упрямство, что отец морально выбивал из нее за эти годы вернулось и стало еще сильнее. Два года – долгий перерыв, но по-другому нельзя восстановиться после двадцати лет моральных стенаний от невозможности работать. В детстве Алиса тратила все свои карманные деньги на книги, ни на что больше, сначала на саму банальную фантастику, приключения, потом проза различная, затем научно-популярная литература. Друзья ей не нужны были, они отнимали время от чтения. Когда они семьей ездили куда-то на море, она брала с собой целую гору книг, а затем покупала еще и там книги. Единственное чему радовались родители во всей этой ситуации это тому, что их дочь не наркоманка и не шпона. Обучение ей давалось легко, слишком легко, поэтому она почти не занималась уроками. Ведь зачем заниматься тем, что тебе не интересно и что тебе никогда в жизни не пригодится? Естественно, отец этой логики не разделял. Так же родителей очень настораживало, что к двадцати годам у Алисы не было ни одних отношений. Алисе самой по себе жилось теперь очень даже неплохо. Она хотела закончить свой труд в течении года-полутора, выпустить его и уехать заграницу отдыхать, а затем начать уже новую работу там. Мигрировать сейчас она могла, но не хотела по причине того, что ее работа требует того, чтобы жить этим всем, этой глупостью и абсурдностью.
- Разувайся, иди на кухню, чай попьем, а я пока что поищу книги. Антресоль, сам понимаешь – Д.
- Привет – бросила Алиса мне, метнув в меня свой взгляд – Дим, ты не зашел в магазин, я чай просила? Нет? Ладно – с этими словами она удалилась в свою комнату. Даже когда она просто уходила, в ее походке была уверенность, уверенность, которая смотрится неуместно на фоне всей обстановки квартиры, которая не менялась уже лет пятнадцать. Квартира была идеально убрана несмотря на то, что мебель в ней явно поизносилась. За чаем Дима рассказал, что его сестра, пишет какую-то книгу или рассказ, что-то очень важное, что до этого она ушла из дома на два года, а как пришла просто сидела и писала целыми днями.
- Она мне понравилась. Я бы хотел познакомиться с ней поближе – Б.
- Не сомневаюсь, многие мои знакомые этого хотели, но... –
- Да ты не понял –резко перебил Б.
-Окей –
Одна походка этого человека дала понять, что она такая же. Так же не знает ничего в своей жизни, кроме как своего дела, а таких людей Артем еще не встречал.
- Привет! Можно? - приоткрыв стеклянную дверь ее комнаты спросил Артем.
- Да, заходи – произнесла она, даже не обернувшись.
Комната представляла из себя больше кабинет, чем жилое помещение. У окна, ровно по центру стены стоял свежий письменный стол, на нем лежала груда старых книг, ноутбук. Под столом поместился маленький принтер. Вдоль левой стены стоял высокий стеклянный шкаф для вещей, а справа небольшой диван, который параллельно очевидно и служил кроватью. Никаких украшений, плакатов, растений, лишь одна занавеска и та повешенная, явно исключительно ради защиты глаз от солнца во время работы за компьютером. В этой комнате все было очень даже новеньким, как-будто совсем недавно приехала доставка из икеи, но как-то все-таки пустовато.
- Меня, Артем зовут, кстати. Расскажешь о чем пишешь? –
- Я пишу трактат о глупости. Он еще далек от завершения, но, по сути, он должен свершить революции в сознании людей. Глупость – это главный тормоз нашего общества, в этой книге я рассматриваю историю развития глупости ее виды и как она влияет на мозг человека. Как ты понимаешь в современном мире, глупость просто возобладала над всем человечеством. Проблема заключается в том, что многие люди настолько научились уходить от проблем прячась в нежные объятия тупости, что совсем разучились их решать. А вместе с этим люди перестали и создавать что-то, прям как мой брат, он раньше был хорошим художником, но ради ерунды, бросил это и разучился, что-то создавать, поэтому он кассир теперь и только. Этот труд нужен исключительно мне, чтобы разобраться во всем этом, но возможно он будет полезен для еще не полностью погрязших в тупости особей.
- Жестоко, но, если так, почему живешь с ним. Почему сама не выбралась еще отсюда и не решила все свои проблемы.
- Я свои проблемы решила, чаю вот только надо бы купить. Меня устраивает моя комната, что мне надо еще. Отдельное жилье, в этом пока что нет необходимости, к тому же я приглядываю за братом. Понимаешь, для меня очень важно написать эту работу, ведь она поможет людям обрести новую жизнь, понять, что все не вертится вокруг этих чертовых мелочей – говорит Алиса. Во время всего диалога она полуповёрнута к окну, кажется будто она больше разговаривает сама с собой. - Ладно, я рассказала, чем я занимаюсь. А ты, я полагаю, художник? -
- Нет, ну то есть пока нет. Я дышу этим и живу. Но, к сожалению, пока что до звания художника мне еще далеко. Ты могла бы дать мне почитать как-нибудь то, что ты пишешь?
- Давай как-нибудь в другой раз придешь, и я тебе дам первые несколько глав. Мне будет интересно, что ты думаешь – Алиса не любит людей, она ни с кем не общается кроме своего брата, но этот молодой человек интересен. Он прямолинейный, прост в своих намереньях и целях, как открытая книга, которая несет свое бремя и больше ей ничего не надо. Он похож, на человека, который просто игнорирует глупости, пропускает их мимо ушей, не воспринимает как информацию. – Как тебя зовут? –
- Артем, Будкин –
- Аахах, какая подходящая фамилия! – впервые она улыбнулась и рассмеялась. Это был такой естественный смех, не такой как надменный смешки людей, который увидели смешную картинку в телефоне.
Вечером, завершив свои занятия по пособиям, в голову будкина лезли мысли только об этой девушке и ее работе, о том как она выполняет ее позабыв обо всем на свете, ведь для нее нет ничего важнее. Она похожа чем-то на самого Сергея, но разница в том, что он таким стал, а она, будто была такой рождена. Трактат о глупости, который перевернет сознание людей, это все слишком пугающе интересно. Кажется будто она лезвие бритвы, разрезающее реальность, ничто не может ее остановить. Если весь мир, со своей глупостью восстанет против нее, никто не сможет даже колыхнуть ее уверенность в важности своей работе. Это не упрямство, это не альтруизм, просто этот человек хочет указать людям, где они допустили ошибку и в чем ее суть. В этих глазах нет ни грамма любви к человечеству, это исключительно научный интерес, и это восхищает. Эгоизм в чистом виде. Только такой отчаянный эгоизм и может породить таких людей, которые затем породят великие вещи, книги.