Биография. Часть 3
В мае 95-го мы с дядей Серёжей, его ментовскими друзьями и Мурзой кутили в Сауне на юге города. Бляди, бухло, трава, один из мусоров привёз из Москвы бутылку текилы. Голубая Ольмека. Понт для наших ебеней.
Я был собой доволен, дел шли хорошо, Шаман начал отпускать поводок, видя, что выхлоп от нас с пацанами большой, и наебывать мы его не пытаемся. По разброркам нас больше не гоняли. Деньги шли не колоссальные, но вкусные. А, учитывая, какой пиздец творился в регионе с зарплатами, жил я шоколадно на фоне остальных.
И тут этот Серёжа начал маячить мне про своих родственников. Братья Самрины, Тура и Воротник. Ребята брали деньги с перегонов, которые возили тачки из Владивостока. За проезд на юг по М-54 каждый перегон платил этим двоим. Парни, как оказалось, засылали Шаману. И горели желанием познакомиться со мной, Беком и Мурзой.
И так, братья Самрины. Мутные ребята. Старшему тридцать, младший - мой ровесник. Живут с родителями и ещё тремя младшими братьями в в большом частном доме на два этажа. Старший, который Тура, женат. Ждёт через полгода дитё.
Отец их юрист на пенсии. В своё время хитро крутанулся с ваучерами работников СаАЗ на пользу Дерипаске. Мать каким-то образом подвязана с хакаским филиалом "Хапёр-инвест". Короче, семья богатая, но не совсем понятно с чего.
Встречались мы с этими ребятами в саду их дома. Беседка, грузинское вино, инжир, все дела. Говорили они в основном. Сказали, что Шаман в последнее время стал жаден. С М-54 они почти весь выхлоп с начала года заслали ему на карман, а самим скоро нечего будет есть. Говорят, мол, у вас, пацаны, репутация. Знакомства некоторые в органах. Девочки о вас хорошо отзываются, что не жадные, не отмороженные. На новом рынке торгаши довольны, что их хакасы до нитки перестали обирать. Короче, вы работаете и не мешаете работать другим. А это, говорят, сейчас самое главное.
Ну мы поняли, к чему разговор идёт. Говорим прямо. Пацаны, мы бы какими хорошими не были, но у Шамана стволы и много людей, а у нас только мы сами. Ну нам Тура и намекает, что вся организация Шамана только на нём самом и держится. Не станет усатого, остальные перегрызутся. Выше плинтуса ни одному из своих людей он подняться не даёт, так что и авторитетов особых среди узкоглазых нет. Стоит Шаману исчезнуть, менты махом начнут давить его шалупонь. А оружие, говорят, не такая большая проблема.
Уходили мы со встречи в смешанных чувствах. Я сразу признаюсь, что зассал. Стрелять мне никогда не доводилось, в армии я не служил, а такое большое дело проворачивать просто боялся. Никогда не чувствовал себя достаточно большим человеком, чтобы вот так просто менять расклады в целом городе, хоть и маленьком.
Мурзе эти два брата тоже не понравились. Он сказал, что эти папины детки решили чужими руками жар загрести. Где гарантии, что в один прекрасный день мы им так же поперёк горла не встанем?
А вот Бек идей прямо загорелся. И заявил, что он пойдёт на мокруху по любому. А вы, пацаны, говорит, хотите - присоединяйтесь. Не хотите, - ваше право, не заставляю. Но имейте в виду, я дурак, я всё и один могу сделать. только потом в друзья ко мне не набивайтесь.
Через две недели мы сидели на хате у Бека и ждали Самриных, которые должны были привезти стволы.
Пришёл младший, Воротник. Принёс спортивную сумку, в ней два ПП-91-01 и четыре магазина к ним, два заряженных макара. Спросил, что мы с этим будем дальше делать? Ну мы ответили, что это уже не его проблема, а мы уж как-нибудь разберёмся. Поблагодарили его, распрощались. Мурза сразу предложил схоронить стволы у Бека в гараже до нужного дня.
В общем, взять Шамана мы решили, когда он в следующий раз должен был поехать рыбачить в район Мохово. По очереди тихонько пасли его дом, держали уши открытыми. Когда тот в конце июня по утру сел с одним из своих ребят в машину, мы тут же упали ему на хвост. На улице половина четвёртого утра, туман, сыро. Держались на расстоянии. Я за рулём, Бек и мурза с кедрами по правой стороне. Когда проехали Пригорск и свернули в сторону Енисея, поравнялись с их машиной. Пацаны начали пальбу, тут же ранили водителя. Тот по тормозам, мы тоже и наперерез. Бек с Мурзой выскакивают из машины и бегом к волге. На ходу дошмаляли магазины. Я тоже выскакиваю, подбегаю к машине Шамана. Вижу, что хакасам уже пришёл пиздец. У водилы грудь и шея прострелены. Нижняя челюсть разворочена в щепки. Шаман пытался выскочить из машины, но не успел. Ему Бек прострелил скулу навылет. Короче месиво.
Тела мы сложили на заднее сидение, Мурза сел за руль Волги и поехал следом за нами к северному обрыву. Там место хорошее было, с севера большая помойка, с юга гора. Не видно ничего. Да и Енисей в том месте глубокий и холодный, там отродясь никто не плавал и не рыбачил.
Подогнали волгу к обрыву. Мурза сказал, что стволы тоже надо утопить. Бек залупился сперва, мол штука хорошая, смыслы от халявы избавляться. Но Мурза справедливо рассудил, что мы не знаем, откуда эти братья достали оружие, и сколько ещё жмуров на нём висит. За свои грехи сидеть, - это одно, а вот чужих покойников на себя брать - дурной тон. В общем, слили мы из волги топливо, все стволы и остатки боеприпасов протёрли бензином, протёрли ручки волги, залили салон на всякий пожарный и подожгли вместе с покойничками. Подождали, когда всё прокоптится хорошенько, столкнули машину в реку, посидели на дорожку и поехали домой.
После того дня мы на пару месяцев заховались в Кызыле и не высовывали носа.
Пока мы отвисали в Туве, я сделал для себя много новых открытий.
Во-первых, тувинки совершенно не умеют сосать и не желают этому учиться. Во-вторых, они жутко кривоноги и основной массой засранки. В-третьих, тувинцы совершенно не умеют пить и не желают этому учиться.
Каникулы, в общем, вышли у нас весёлые. С девочек собирала деньги та сифилитичка, про которую я говорил раньше. Девчонку звали Лера, и оказалась она на удивление толковой. Пока мы сидели подальше от города, она исправно возила деньги менту Серёже, держала остальных кобылок в узде и раз в неделю отзванивалась мне за всю хуйню. Торгашам с рынка и пары наших магазинчиков мы решили устроить отпуск от поборов. Пускай наберутся жирка. Дяде Серёже мы позвонили ближе к августу, и он рассказал нам, что, как только Шаман "пропал без вести", его шестёрки как с ума посходили. Начали резать друг друга, буянить. Короче, к концу лета сидели все, кого не успели завалить.
Ну а мы синячили, дули тувинскую шмаль, драли тувинских шмар, наслаждались природой Тувы и пили отвар из мухоморов.
В первых числах сентября приехали Самрины и привезли сумку с наличкой. Сказали, что это - наша доля с их муток по М-54. Шаман, мол, брал сильно больше, и они очень рады, что теперь могут работать под нашим крылышком. Мы были обрадованы и приятно удивлены суммой.
Вернувшись в город, мы первым делом прошлись по новому рынку, рассказали торгашам, что отпуск закончился, но есть и хорошие новости. Брать мы стали чуть поменьше. Точек на рынке прибавилось. Один из мужиков, который держал большую чебуречную, намекнул нам, что не плохо было бы скататься и на Саянский рынок, который раньше доили люди Шамана. Да и маленькая барахолочка в районе Юбилейной осталась тогда без хозяев.
Чтобы не особо загоняться, мы сразу пошли по администрациям рынка и предложили свои условия: к ценам на аренду торгового места они добавляют определённую сумму, которую раньше мы сами собирали. Мы свою дань с торгашей снимаем. Администраторы раз в месяц засылают нам наше бабло минус десять процентов за их услуги по сбору. Мы со своей стороны делаем так, чтобы торгашей не потрошили больше ни хакасы, ни менты. Из тех денег, что начали капать регулярно, пятую часть мы через дядю Серёжу начали засылать заинтересованным лицам. ППС-никам сразу надавали по рукам, и на рынки они перестали соваться.
Всё начинало работать, как отлаженный механизм. Всякой мелочевкой мы не занимались больше. Над головой были только мусора, которые кормились куда меньшими суммами, чем Шаман в своё время.