- Скоро… Ты умрешь

- Скоро… Ты умрешь. – раздался зловещий женский голос из телефонной трубки. Звонок с неизвестного номера оторвал Сыча от привычного времяпрепровождения, заключающегося в убивании этого самого времени.
- Наконец-то хорошие новости, - без особого энтузиазма промямлил Сыч. – Можете хоть сказать, когда примерно это случится, чтобы я перед этим компьютер выключил. Смерть смертью, а электричество нынче дороговато.
- Через неделю. – голос стал еще более зловещим.
- Да, конечно, через неделю, но когда именно через неделю? Вы имеете ввиду ровно через неделю в это же самое время? Не поймите меня неправильно, просто мне не хочется выключать компьютер, а потом сидеть и как идиоту смотреть в стенку полдня, ожидая своей смерти…
- Тебе что, совсем не страшно?
- Что вы, напротив, я по-настоящему счастлив! – безразличию, с которым говорил Сыч, мог бы позавидовать даже самый профессиональный игрок в покер.
- Будет.
В трубке раздались гудки. Сыч, пожав плечами, положил телефон в бездонный карман своего бесформенного халата. «Сейчас бы в 2016 пранкерить по телефону… Таким разве что школьники занимаются, и то самые отбитые… Хотя, смогли же они откуда-то достать девушку… Впрочем, это неважно».
Дойдя до стола с компьютером, Сыч не без сожаления обнаружил полное отсутствие всяческого присутствия чая в своей кружке. С тяжелым вздохом он взял чашку и направился на кухню. Но вдруг в широком коридоре, по которому он шел, начал меркнуть свет. Буквально на секунду силуэт чего-то страшного и скрюченного появился на потолке. Потом свет снова вспыхнул с полной силой, так же внезапно, как только что начинал меркнуть. «Опять перебои с электричеством… Да и паутину поры бы почистить, а то мало ли что может завестись...» Сыч вошел в темную кухню, поставив взмахом руки воду в чайнике кипятиться. Тени на потолке кухни сразу как-то зашевелились, будто включение кипятильника было для них чем-то вроде сигнала. Они налезали одна на другую, формируя нечто объемное, склизкое и ужасное. И вот это нечто, эта тварь стала сползать с потолка на пол, извиваясь. словно в конвульсиях. Все это происходило за спиной у Сыча, и, следовательно, наблюдателем сего он быть не мог. Тварь уже почти полностью распрямилась, когда Сыч, наконец, повернулся.
- Блять! – Сыч от неожиданности отскочил назад. Его рука автоматически потянулась к включателю света, благо он был близко. Когда свет в маленькой кухоньке загорелся, Сыч наконец перевел дух.
- З-здравствуй... – Сыч обратился к твари, что смотрела на него сквозь нечёсаные пряди своих волос. Тварь, к слову сказать, при свете выглядела не так уж и отвратно – девушка лет 16, в белом, хоть и помятом и запачканным кровью сарафане.
- Извини за мою реакцию, – продолжил Сыч. – Я, правда, представляю, какого это, когда люди пугаются тебя на улице, и это очень неприятно. В том плане… как бы это сказать… мне не стоило так реагировать, ведь я, должно быть, тебя обидел… Короче, извини.
В воздухе повисла напряженная пауза.
- Может быть чаю? – Сыч попытался гостеприимно улыбнуться.
И снова пауза. Из под волос, скрывающих лицо твари, донесся надорванный хрип.
- Ну, молчание знак согласия. Тебе черный или зеленый? Хотя, чего уж я спрашиваю, у меня только черный есть. – Сыч стал заливать в чашки кипяток. Вдруг он снова услышал тот же хрип, но очень близко, прямиком у себя за спиной. Он резко оглянулся и обнаружил, что тварь каким-то образом переместилась так близко к нему, что он мог чувствовать её холодное дыхание. От неожиданности он чуть было не разлил кипяток.
- Что ты делаешь?! Я, между прочим, и тебе чай тоже готовлю, зачем же ты меня пугаешь? Я… я вообще-то ошпариться мог!
Из-под волос донесся хриплый смех.
- Я что же, совсем не страшная?
- Да нет, по-моему, даже красивая… - Сыч пытался быть максимально вежливым. - Ну, если отмыть и причесать…
Тварь недовольно хмыкнула. Раздался какой-то сверхъестественный щелчок, и свет на секунду погас. Когда дешевая люстра вновь начала греть теплым освещением маленькую кухоньку, не осталось и следа девушки с черными растрепанными волосами. «Ну, бывает. Зачем я, правда, вторую чашку доставал? Теперь мыть её еще…»
…
Сыч лежал в своей кровати, уставившись в потолок. Это было его обычное ночное времяпрепровождение – тот факт, что ложиться позже четырех утра – не самое лучшее решение вовсе, был, похоже, не очевиден для его организма. Он внимательно всматривался в потолок, и именно поэтому заметил, что тени на потолке движутся как-то необычно. Он на мгновение зажмурил глаза, а когда открыл, тварь уже стояла прямо над ним.
- Что, так сразу, даже в кино сначала не сходим? – Сыч попытался выдавить из себя улыбку.
- Да что же ты такой глупый! – тварь явно была обижена. – Ты, если не понял еще, должен меня пугаться!
- А почему я должен пугаться?
- Ну, смотри… – тварь недовольным голосом начала разъяснять ему. – Я же неожиданно появляюсь, это как бы довольно страшно. И потом, я же как бы монстр, могу убить тебя, нет?
- Эмм, первый раз, как ты неожиданно появилась, это было действительно страшно, но во второй-то раз, зачем мне пугаться. А убьешь ты меня вряд ли, я же там, кажется, через неделю должен умереть. Это значит, что еще шесть дней я в безопасности. Ладно, я не знаю, может быть, тебе все таки сделать чай?
Тварь, недовольно хмыкнув, исчезла в привычной вспышке света.
…
На следующее утро Сыча разбудил страшный скрежет в соседней комнате, которую он называл своим кабинетом. С кабинетом комната имела мало общего, разве что стол с компьютером, но ни то, ни другое ни разу не использовалось для работы. Так вот, из этого самого кабинета доносился ужасный скрип. Сыч, натянув на себя все тот же помятый халат, зевая и прихрамывая от накатившейся волны лени, отправился выяснять обстоятельства своего внезапного пробуждения.
В кабинете стоял полумрак, обеспеченный задернутой грязно-синей шторой. Все в этой квинтэссенции сычевальни было привычно, кроме разве что стен. Да, стены изменились неузнаваемо – обои были обшарпаны, а на тех, что остались, виднелась слипшаяся кровь. Одна стена была исписана чудовищными надписями – на бетонных, лишенных кожи из обоев стенах были выцарапаны какие-то древние проклятия, устрашающие афоризмы и вообще все, что обычно бывает написано на стенах в таких ситуациях. В самом темном углу комнаты сидела тварь и выскребала длинными поломанными ногтями очередную надпись на холодном бетоне. Сыч тяжело вздохнул. «Да сколько можно уже… Так, ладно, надо собраться, вести себя прилично…»
- Рисуешь? – Сыч тихонько вошел внутрь комнаты, внимательно изучая надписи на стенах. – Красиво получается. Нет, правда. Можно я присоединюсь?
Тварь, мягко говоря, изумилась, хотя, наверное, уже должна была перестать изумляться. Сыч подошел к столу, взял карандаш, сел рядом с тварью и начал рисовать на стене что-то непонятное.
- Что это вообще такое?! – разъяренно обратилась тварь к Сычу.
- Это? Это Пинки Пай.
- Что?!
- Ну, извини, художественную школу не заканчивал. Это Пинки Пай, розовая пони из мультика.
- Ты что, совсем больной что ли? – Тварь пристально уставилась на Сыча. Неловкое молчание длилось почти минуту. Наконец тварь тяжело вздохнула и обреченно сказала Сычу:
- Ладно, давай свой чай.
…
Тварь и Сыч сидели за крохотным столиком крохотной кухоньки крохотной квартиры Сыча. Точнее, Самара и Сыч. Да, тварь, как выяснилось, звали Самара. Нечёсаные волосы, которые Самаре пришлось убрать назад, чтобы пить чай, скрывали довольно милое симпатичное личико.
- И так, насколько я понял, – Сыч медленно помешивал сахар в чае, скребя металлическим кончиком ложки о фарфоровое дно кружки. - Ты занимаешься тем, что убиваешь людей через неделю после того, как им позвонишь, а на протяжении этой самой недели пугаешь их, чтобы особо не скучали? Что-то вроде проклятия, я правильно понимаю?
- Да, что-то вроде того. Только знаешь, обычно люди пугаются, когда я их пугаю, что, собственно говоря, логично…
- Да, у тебя очень хорошо получается, правда! Нет, я бы честно испугался, не будь я тем, кем являюсь сейчас…
- А кем ты являешься сейчас?
- Ну, скажем так – человеком, который в случае собственной смерти больше приобретет, чем потеряет. Ладно, это все не так уж и важно. – Сыч отхлебнул немного чая. – А зачем ты вообще всем этим занимаешься? Тебе за это что, платят что ли?
- Ты просто конченный. – Самара тяжело вздохнула. – Ладно, смотри. Мне тут с тобой торчать ещё шесть дней, и, если уж тебе не нравится, как я тебя пугаю, то предложи сам, чем мы вообще будем заниматься? Я хоть и призрак, но мне не очень нравится скучать.
- Ну, не знаю... – Сыч начал прокручивать у себя в голове все варианты, пытаясь найти придумать, каким образом ему развлечь призрака. – Может, все таки в кино сходим?
- В кино? Это можно. Давно я не была в кино…
- Ладно, только давай так – ты сначала отмоешься. Да, все эти пятна крови, вот это все. И еще расчешись, пожалуйста, хорошо?
- Зачем это?
- Ну, как бы тебе сказать… Мы все таки на улицу выходим, а ты вроде собиралась пугать только тех, кого тебе убивать потом. Так, короче, просто посмотрись в зеркало, хорошо? Да, кстати, у тебя деньги есть?
- Что прости? – Самара была уже на той стадии недоумения, что не находила слов возмущения.
- Ну, деньги, за билет заплатить... – тут Сыч встретился взглядом с Самарой – Ладно, ладно, заплачу за тебя, у меня там где-то тысяча завалялась, которую я за свет зажал.
…
- Ну у тебя конечно и убогая одежда... – Самара растягивала на себе помятый желтый джемпер Сыча.
Сыч и Самара возвращались домой из кинотеатра.
- Ну, по крайней мере, я не ношу окровавленные пижамы. Ты там не думала, ну не знаю, сменную одежду с собой носить?
Самара безнадежно покачала головой.
- Ну, купи себе рюкзачок, клади одежду туда, а когда идешь пугать, оставляй его в этой тени, из которой вылезаешь. Вот, там мой подъезд, поворачивай.
- Да знаю я!
Они зашли в зашарпанные, обтрёпанные внутренности старого советского дома. Если Обама действительно когда-нибудь занимался тем, что уродовал и портил подъезды, то над этим подъездом он явно постарался особенно, отрабатывая сверхурочные. Лифт, в который они зашли, словно вырвался из безумного сна Хаяо Миядзаки – причудливое слияние советской техники и полета безумной стимпанковской фантазии.
- Эх, а вообще фильм был неплохой, – Самара задумчиво вздохнула. – Знаешь, меня ведь никто до этого не приглашал в кино.
- Да и мне до этого в кино никого в кино приглашать не приходилось…
Лифт громко щелкнул – это означало, что он наконец достиг своей цели, и двери, возможно, вот-вот откроются. Сыч вместе с Самарой вышли из лифта, что, между прочим, не каждому удавалось, и прошли во всю ту же маленькую квартирку Сыча.
- Так, - Сыч почесал затылок. - Кровать у меня только одна, так что тебе, может быть, стоит возвращаться в эту свою тень?
- Может быть, может быть. – Самара пристально посмотрела на Сыча, как-то по-детски прикусив нижнюю губу.
Еще секунд пятнадцать они смотрели так друг на друга. И вот тогда Сыч испугался, первый раз за прошедшие два дня. В тот момент он вспомнил, что он действительно просто Сыч, а перед ним стоит девушка, красивая девушка, пусть она и призрак.
- Эмм… я… я…- Сыч вдруг начал заикаться. Он уже окончательно был готов потерять лицо, как вдруг Самара, весело подмигнув ему, бросилась ему на шею и сильно-сильно поцеловала.
…
Сыч и Самара лежали в мятой, почти поломанной кровати, единственном украшении спальни Сыча, и крепко обнимались.
- Знаешь... - тихо сказала Самара, глядя куда-то в потолок. – Мне будет правда очень-очень жаль убивать тебя через неделю.
- Знаешь... - сказал Сыч глубокомысленно. – А мне впервые будет жаль, что я умру через неделю. Правда.