В книге "Печальный детектив"
В книге "Печальный детектив" Виктора Астафьева, есть такой момент:
"Может быть, объяснит он в конце концов хотя бы самому себе: отчего русские люди извечно жалостливы к арестантам и зачастую равнодушны к себе, к соседу — инвалиду войны и труда? Готовы последний кусок отдать осужденному, костолому и кровопускателю, отобрать у милиции злостного, только что бушевавшего хулигана, коему заломили руки, и ненавидеть соквартиранта за то, что он забывает выключить свет в туалете, дойти в битве за свет до той степени неприязни, что могут не подать воды больному, не торкнуться в его комнату…
Вольно, куражливо, удобно живется преступнику средь такого добросердечного народа, и давно ему так в России живется."
Сначала я задумывался, что, нельзя всех под одну гребенку! Есть много людей, которые ложно обвинены, которые искренне хотят искупить вину и прочие. Среди моих знакомых тоже есть люди, отбывавшие наказание. Но со временем я начал всё больше и больше думать, что всё с точностью, да наоборот. Мы действительно слишком жалеем тех, кто заслужил наказание. Подумал я, да и забыл потом. Пока не наткнулся на игру под названием Рrison architect. Я вообще люблю различные песочницы, люблю по залипать в них часами, а то и ночами. недолго, недели 1,5, потом, конечно же, однообразие надоедает. Но с этой игрой я вернулся к мысли из этой книги.
Сначала я, как и многие из игравших, особенно прошедших вступление (оно же обучение), пытался различным образом украсить быт заключенных, создавая больше площадок для прогулок, тренажерные залы, книжные полки, церковь, где они могли бы исповедоваться. Заключенных лёгкого режима я вообще старался не закрывать в камеры. Но так продолжалось минут 15. Я не придал значения пару нападениям на сотрудников, при обыске, не придавал значения запрещенным предметам, то есть, не ужесточал за них наказание, которое автоматически ставит игра. Но регулярные бунты, драки между заключенными, попытки побега и беспорядки сделали из меня, миролюбивого добряка, подходящего ко всему с точки зрения психологии и, как говорил Ф.Ф.Преображенский: "Лаской! Только лаской!" в жесточайшего тирана и садиста, вводящего в расписание законы, которым позавидуют даже законы военного времени. Сперва я просто построил огромный карцер и через каждые 5 минут проводил обыски. Затем я убрал душ. Убрал двор. Убрал книги. Целый день мои заключенные проводили в камерах, выходя только на питание. Затем я снёс все камеры и построил одну общую. Затем убрал в ней свет. Никаких потребностей, никаких развлечений — только суровые условия,лишь с самым необходимым для поддержания жизни. Затем я убрал все кровати в камере и оставил только лавки. Между старожилами и привозимыми новичками вспыхивали молниеносные драки, как только последние успевали заходить в камеру. Любое нападение на сотрудника каралось немедленным вызовом спецназа и 72 часами карцера. Один заключенный провел в карцере 25 дней. Медицина отсутствовала. Изредка, я вызывал скорую, чтобы подлечить охрану. Ну и там, кому перепадёт, на заключенных отводилось лишь несколько секунд. Далее я убирал свет во всей тюрьме на несколько суток, оставляя заключенных без завтрака. Спецназ постоянно дежурил в тюрьме, сменяясь лишь когда бойцы начинали уставать. Камера подолгу не открывалась, но через туман войны, я слышал, что там происходит драка или погром. Коридоры наполнялись криками раненных в столкновениях со спецназом, или избиваемых в камере новичков. Пол камеры был залит кровью и мочой, ведь я отключил им и воду. Затем они разбили унитаз, чтобы устроить потоп. 15 суток карцера каждому пятому! Рай превращался в ад.... А потом мамка сказала, что пора ложиться спать, я выпил стакан молока и пошел спать. потом проснулся и весь день играл в Доту. А ту игру я удалил, скучная она какая-то.