Многие говорят, что девочки взрослеют раньше мальчиков

Многие говорят, что девочки взрослеют раньше мальчиков. Но это не так. Девочки раньше начинают пиздострадать. И это очень печально. Потому что при прочих равных мальчики упускают много возможностей со своими одноклассницами и подружками-сверстницами. Не стал исключением и я. И, как аргумент, расскажу свою историю из школы. Не сказал бы, что сильно жалею о том, что сделал, а точнее о том, чего НЕ сделал. Возможно, что мне просто похуй, как и тем, кто будет это читать.

В 5 классе к нам перевелись 2 очень красивые девочки. Одну звали Диана, а другую Наташа. Я как-то не особо тогда на девочек обращал внимание и продолжал сидеть с рожей Гоя_Фикуса на последней парте у окна, уставившись куда-то вдаль и размышляя о вечном. Сидел я всегда один. Практически с 1 класса. Но тут [ВНЕЗАПНО!] ко мне подсадили Наташу. Ростом она была примерно с меня. Может, чуть выше. У неё были невероятно красивые волосы белого цвета, свисавшие до попы. И теперь вместо окна я часами разглядывал их. Сначала Наташу это очень смущало, а потом она привыкла. Давала мне их подержать и погладить. Я был ещё маленьким и не испытывал к самой Наташе каких-либо чувств, но гладить её нежные волосы было вершиной блаженства. Один раз училка застукала нас за этим пикантным занятием и начала орать на меня. А потом все, в том числе и учителя, долго шутили над нами, называя парочкой. Меня это дико бесило, и я долго негодовал от тупости этих людей вокруг.

Наташа была очень добра со мной, что меня всегда удивляло. Тогда ещё в 5 классе я был альфа-самцом, посылавшим всех девчонок нахуй при любом несогласии со мной, а вот сказать такое Наташе даже язык как-то не поворачивался. Просто потому что она всегда была такая тихая и спокойная со мной, всегда слушала до конца всю хуйню, которою я любил нести. С подругами на перемене она была такой шумной, крикливой, а после школы спокойно шла и разговаривала со мной. Это были такие приятные моменты. Мы могли часами сидеть на скучных уроках и разговаривать обо всём на свете, и нам было легко и комфортно. Со временем учителя забили болт на постоянный шопот с последней парты и даже на мою руку на белоснежных волосах. Я до сих пор не могу понять, как я тогда ещё не понял, что она мне дико нравится? Почему? Ну почемуууууу я не начал путь полового созревания уже тогда? Жаль, но ничего не изменишь.

Один раз Наташа на уроке русского языка повернулась ко мне и с улыбкой прошептала:
— А ты знаешь, что ты Даше нравишься? Она, наверное, тебя даже любит.
— Правда что ли? — со скучным видом пробормотал я — Ну и ладно. Я всё равно никого не люблю.
Возможно, этот ответ обидел Наташу. Она отвернулась и весь оставшийся день со мной не разговаривала. Даже волосы потрогать не дала. Не знаю, любила она меня сама или нет, но само собой она имела право обидеться. Ведь она мне доверяла, а я так грубо отбросил её от себя этими холодными словами.

На празднование нового года нам следовало поздравлять девочек. Учителя очень переживали за меня, потому что знали, как я к ним отношусь. Они были почти уверены в том, что я не принесу подарков и даже не скажу приятных слов одноклассницам. Парни по очереди стали подходить, даря по подарку каждой девочке. И очередь, наконец, дошла до меня. Вся женская часть вместе с учителями напрягла взгляд, а я просто подошёл к Наташе и протянул ей подарок со словами: «Спасибо, что общаешься со мной». После этого я покраснел (наверное, единственный раз за всё время в школе) и быстрым шагом направился в коридор. Учителя удивились, но я улыбался. Потому что ещё до этого я попросил одноклассников не забирать билет с именем Наташи и отдать его мне. Учитывая моё тогда ещё крупное влияние в классе, никто спорить не стал. После праздников я пришёл в школу и упал головой на парту, пытаясь заснуть. Меня начали толкать. Я повернул голову и увидел улыбающуюся Наташу. После этого всё стало, как прежде. И кто знает, может у нас и получилось бы что-то, если бы один случай не изменил всё.

Я катался с горки возле школы на ногах. И на последнем заходе подскользнулся, ударившись головой о лёд. Меня развернуло ногами вверх горки, а спускающаяся вслед за мной девочка с ногами вперёд, вдавила мою голову в лёд на полном ходу. Сотрясение 3 степени тяжести. Внутренняя гематома, череп треснул по швам. 3 дня комы. Месяц в больнице под капельницей, потом почти весь оставшийся учебный год дома. Я пришёл в школу в середине мая. Пятиклашки уже заканчивали учёбу. Наташу отсадили к другой девочке, а я остался сидеть в одиночестве на последней парте. Кто-то из девчонок пустил слух, что после тяжёлой травмы я утратил физическую силу (что отчасти было правдой) и слегка поехал умом (что было правдой и до этого). С Наташей я почти не разговаривал. Да и не пытался. Видимо, она поверила слухам и слегка шарахалась от меня, что повергло меня в депрессию, длившуюся до конца школы. Эту депрессию постоянно подпитывали какие-то жизненные неудачи, посыпавшиеся на меня после травмы. Я утратил харизму, стал асоциален, потерял влияние в школе.

Но самое страшное то, что Наташа ушла навсегда. Перевелась в другую школу, пробыв со мной всего один неполный год. Потом я видел её пару раз уже в 11 классе. Она постригла волосы, перекрасив их в рыжий цвет. У неё были офигенные сиськи 3 размера и чудесная талия. Но так как я сменил причёску и походку, то она не узнала меня. А я так и не решился с ней заговорить в компании каких-то пацанов-велосипедистов. Сейчас прошло уже много лет. Вспоминая эти времена, я предаюсь лёгкой ностальгии по жизни "до" и проклинаю то, что началось "после". Хотя травма давно зажила, моя жизнь не сильно изменилась. Кто знает, быть может, если бы я созрел тогда, как и Наташа, то целовался где-нибудь с ней в коридоре, а не катался с горки на волоске от смерти.