Когда идёшь ночью через лес

Когда идёшь ночью через лес с человеком, которому доверяешь, совсем не так страшно, как одному. Но если твой спутник - псих, о котором ты точно знаешь, что он кого-то грохнул, и идете вы откапывать несвежий трупешник, все вокруг становится каким-то враждебным, филины мечтают выклевать вам глаза, комары высосать досуха, а ежики сделать что-то страшное, но неочевидное.
— Я точно знаю, что кольцо осталось у нее, — твердил Колян, — я перерыл весь дом, там его нету. Я вычерпал колодец, там тоже нету. В гараже тоже. Я просто плохо ее обыскал.
— Чего ты в гараже-то искал, — буркнул я, — только полная дура станет прятать там, где муж торчит целыми днями.
Колян хрипло рассмеялся.
— Да-да, именно на это она могла рассчитывать. На то, что я решу также, как ты, и не стану искать. Но я оказался хитрее и хорошо там все прошмонал.
У нас был фонарь, бутылка водки и две лопаты. Лопаты чтоб копать, фонарь чтоб светить, водка чтоб сначала отметить находку, а потом помянуть покойницу.
Естественно, не будь Колян моим кумом, я бы сдал его участковому сразу, как только услышал о том, как он покромсал свою жену Валюху топором и вывез ее в лесочек. Но приносить кумовьев в жертву правосудию не по-христиански. Как, впрочем, не по-христиански и угандошивать законную супругу топором. Именно из-за своей растерянности в перепутьях этой нравственной дилеммы я и согласился помочь этому долбанутому эксгумировать Валюху и вырвать некое бесценное кольцо из ее мертвых рук.
— Помнишь ветлу, на которой Филимон в том году пса своего повесил? Ну, возле ручья, где дорога сворачивает? Вот там за камнями и прикопал родимую.
— Дорога сворачивает, говоришь, — хмуро заметил я, — а вот давно хочу спросить — как так вышло, что труп ты позавчера привез на телеге, а выкапывать его мы идём пешком?
Колян остановился и исподлобья посмотрел на меня из-под капюшона.
— Ну ты и долбоеб, — покачал головой он, — не мог дома про телегу сказать?
Он мрачно пошел дальше, а я потопал следом, потому что забить человека лопатой до смерти легко, а рыть ему в дерне могилу нет. Это можно сделать и позже, уже выкопав яму вдвоем — ну, ту, где сейчас Валюха. Жаль я отходчивый.
По правде, я не питал особого интереса к истории родного села, поэтому понятия не имел, где находится последняя ветла собаки Филимона. Поэтому просто ждал, когда ее найдет Колян. Ручей журчал поблизости вот уже битых полчаса, да и камней вокруг хватало.
Мысль о том, что за любым из них в земле может покоиться изувеченный труп, изрядно угнетала. Впридачу месяц то и дело скрывался за облаками, а ночь и без того была темная.
— А собаку-то Филимон чего повесил? — спросил я, просто ради того чтобы разорвать тишину.
— Дебильная история, — проворчал Колян тоном, ясно дающим понять как же не по душе ему дебильные истории, — дочь его чёт сказала, мол ей нравится как хаски читает рэп, а Филимон спьяну решил, что рэп читает его собака — она ж хаски как раз была. Привез ее в лес да и вздернул. Сказал, рэп это кал. Вроде и не поспоришь, а собаку один хрен жалко. До чего ж водяра людей доводит. Кстати вот мы и пришли, давай сюда свет.
Поставив фонарь на камень, Колян уверенно вонзил лопату в землю. Я с брезгливой осторожностью ковырялся рядом, с содроганием ожидая момента, когда лезвие ткнется в истерзанное тело. Но первым, похоже повезло Коляну, он с радостным возгласом бросил лопату и принялся расшвыривать землю руками.
Я прислонил свою лопату к камню и взял фонарь. Направил его туда, где возился Колян. Энтузиазма у кума сразу поубавилось. Из земли торчал посеченный топором обрубок бревна.
— Блин, точно, — сказал Колян после минутной паузы, — Валька ж к теще ушла позавчера помидоры закручивать, и кольцо унесла. А я со зла чурбак во дворе порубал. На хрена я только интересно закапывать его повез, за чурбаки же в тюрьму не сажают.
Он был всерьез озадачен. Я же испытывал смешанные чувства — вроде и все живы, а вроде и столько времени даром потрачено. Внезапно Колян вскочил.
— Твою мать, она же сегодня вернуться должна! Надо забрать кольцо, пока она ничего не поняла!
Он вприпрыжку понёсся прочь, а я похватал лопаты, фонарь и побежал за ним, потому что по нервяку не запомнил дорогу с деревни. К тому же, раз Валюха все еще жива, надо было убедиться что и в этот раз все обойдется. Колян выдыхался, притормаживал, пыхтел и снова бежал. Лопаты я бросил, чтоб не отставать, а фонарем подсвечивал кумову спину. И на протяжении всего марафона до деревни божился себе, что расколю Коляну башку, только дождусь пока протрезвеет, чтобы это было не местью сгоряча, а суровым и справедливым возмездием.

За Валюху я беспокоился напрасно. Когда мы ворвались в дом, она сидела на диване с коляновской вертикальной двустволкой на коленях и ничуть не опасалась гибели. Колян же, напротив, сразу как-то побледнел и вообще выглядел удручённо.
— А что это там за лужи возле колодца и что за бардак был дома когда я пришла? — сухо поинтересовалась у него жена. Он переступал с ноги на ногу и молчал.
— Значит так, ебанутый, — с расстановкой продолжала Валюха, — твои DVD с "Властелином колец" я сожгла и новые ты никогда не купишь. И запомни уже наконец, вот это, — она подняла руку и показала ему тыльную сторону ладони, — это мое сука обручальное кольцо, а не какая-то хуерга, которую надо отнести и выбросить в вулкан. Задолбал уже, алкаш херов.
Тут я решил, что супружеские разборки не мое собачье дело и скромно покинул их кров. Как ни странно, живут они вместе до сих пор, хотя лично я однозначно развелся бы как с долбоебом, которого белочка с двух стаканов накрывает, так и с пособницей Саурона, которая мешает выбросить Кольцо Всевластья в Ородруин.