Ключик
Когда закончился сезон дождей, когда упругие ветви деревьев украсились не только пряной листвой, но и белыми цветами, лето разлилось обжигающим золотом. Никто не ждал его прихода до того, как опадут лепестки.
Но случилось то, что случилось. И в сумерках второго знойного дня, на тропе, что змеилась и спускалась к морскому берегу, по которой ходят только мертвецы да душегубы, показалась хрупкая фигурка. Она шла на огни домов, на голоса людей. Тянулась за фигуркой оборванная цепь. Крепилась эта цепь к ошейнику, что острыми зубьями впивался в тонкую шею. Обычно как заведено? Ошейники с шипами наружу украшали шеи пастушьих собак. Если волки нападут, то собаки будут иметь больше шансов на победу в схватке. А тут на человеке. Да еще и шипами вовнутрь!
Фигурка шла, цепь тащилась следом. Едва различимое “лязг-лязг”, шорох по дорожной пыли.
- Батюшки святы! - всплеснула руками бабушка Ядвига, чей дом стоял самым первым. На ставнях у нее - коты, да и в доме они же.
- Мальчик, ты чей?- спросила Ядвига, подойдя поближе к забору. Фигурка с трудом повернулась, но не ответила. Только грустно посмотрела на бабушку своими огромными глазами. А им есть с чего казаться огромными. Лицо худое, изможденное. Если задрать рубаху, то можно косточки пересчитать и все позвонки. Мальчик продолжал смотреть и сердце у Ядвиги не выдержало. Подозвала к себе ребенка, в дом повела. Как рассмотрела ошейник, заохала, заахала. Что за зверь сотворил подобное с несчастным? Цепь еще эта. Неужто на привязи держали? Кошмар, кошмар. Мальчика отмыли, переодели, накормили. Волосы у него из темно-русых стали лебяжьим пухом, ни дать не взять. Немой. Кивал изредка, улыбался.
- Останешься пока у меня, завтра к кузнецу поведу,- приговаривала Ядвига, застилая кровать в комнате старшего сына. Он вырос и уехал, женился. Приезжал нечасто, но всегда с гостинцами. Обнимал крепко, прижимал к себе так, что кости трещали. Младший утонул давным-давно. Пошел по той тропе к морю и не вернулся. Рыбаки тело выловили. Босое, распухшее и объеденное рыбами. А во рту ключик, маленький, черный. Ядвига ругалась на богов, мол, допустили такое, не доглядели. Просила вернуть сына. Младший являлся во снах и просил мать принести ему башмачки. А то босиком не нравится. Ядвига и принесла. Одни на могилу, а другие на берег морской, где их тут же волна с собой забрала. Больше утонувший не приходил и Ядвига жалела о башмачках. Лучше бы босиком, но увидеть сына, хоть ненадолго, хоть краешком глаза. И все же боги услышали. Привели к ней несчастного ребенка. Поможет ему Ядвига от ошейника избавиться, благо дело сделает. А если останется у бабушки, то жизнь новыми красками заиграет!
Утром кузнец как следует осмотрел ошейник и пожал плечами. Не встречал таких. Сплошной, будто отлили сразу на шее мальчика. Однако любопытство взяло верх. Начал кузнец внимательнее приглядываться. И нашел потайную замочную скважину у правой ключицы.
- Ключик бы отыскался, так мигом избавим от мучений,- кузнец показал скважину и Ядвига опешила. Она знала, где искать. Неужели ключик, найденный во рту утонувшего сына, сможет освободить этого мальчика? Ядвига за сердце схватилась. Вот ведь как получается! О том, откуда ключик взялся во рту сына, думать даже не хотела. Мальчишка улыбался. Наверное, обрадовался тому, что снять ошейник открыть все-таки получится. А как иначе, если есть скважина, значит, и отмычка найдется. Ушла Ядвига за ключом, а кузнец смотрел на ребенка, и чем больше смотрел, тем больше нехороших мыслей у него в голове появлялось. Разве ради веселья, на ребенка такие украшения вешают? Нет. Если исключить издевательства, то ошейник - необходимость. Мальчик посмотрел на кузнеца исподлобья и у того мороз по коже побежал.
- Нашла, нашла!- Ядвига вернулась и в глазах мальчишки заискрилась радость. Кузнец отозвал бабушку в сторонку, спросил:
Ядвига замялась, потупила глаза, созналась.
- С тропы увидала его. От моря шел. Кузнец вздохнул, головой покачал.
- Думается мне, будто ошейник не просто так на него надели. Да и ключ с твоим мертвым сыном не нашелся, а передали.
- Кто?- побледнела Ядвига. Кузнец вздохнул, пожал плечами.
- Кто-то, кто знал, что мальчонка придет.
Ядвига решительно не принимала такой вариант:
- Не может быть! Просто не может!
- В богов, значит, верила, а сейчас мне, созданию из плоти и крови, довериться не хочешь? - кузнец нахмурился. Ядвига сжала ключ в ладони.
- Это же бедный ребенок,- прошептала бабушка, снимая платок с седых волос.- Ребенок, который наверняка многого натерпелся. Посмотри на его ноги - они изранены. Взгляни на руки. Ссадины и царапины, на мизинце правом ногтя нет!
- Я вижу лишь то, что мальчишка очень постарался откуда-то выбраться,- пробормотал кузнец. Ядвига рассердилась.
Кузнец внезапно широко улыбнулся.
- Ты до сих пор не сняла ошейник. А значит тоже сомневаешься!
Сомневалась. Всю ночь уснуть не могла, все прислушивалась к звукам дома. Ядвига понимала, что мальчишка вреда ей причинить попросту не может, но шипы покоя не давали. Ведь это означало, что защищать они призваны не от волков. А от собаки. Ключ стал теплым от руки Ядвиги. Желание помочь перевесило. Она вспомнила синюшное лицо сына, подумала, что не нашлось никого, кто мог бы его остановить, отвести от воды. Кто знает, вдруг Ядвига сейчас поможет мальчишке с ошейником, и буря внутри уляжется, заснет крепким сном. Ведь винить богов и людей, которых попросту не оказалось в тот день на берегу, куда проще, чем признаться (даже самой себе), что виноватых нет.
Просто случилось то, что случилось. Она решительным шагом подошла к мальчишке, наклонилась и вставила ключик в скважину. Щелк! Ошейник распался надвое, явив бабушке израненную шею и уродливое родимое пятно. С глухим стуком тяжелое украшение упало на пол. Мальчишка ошарашенно поглядел сначала на ошейник, затем на Ядвигу. Кинулся обнимать. Обхватил руками, прижался так крепко, как только старший сын умел. Ядвига положила ладонь на мягкие волосы, погладила мальчишку.
- Без ошейника-то оно полегче будет, правда?- Ядвига почувствовала, что у нее защипало глаза. На сердце так радостно и хорошо стало!
- Да,- подтвердил низкий голос, а Ядвига похолодела. Мальчишка смотрел на нее снизу вверх.
- Зря ты кузнеца не послушала.
Он улыбнулся, и зубы у него стали, как шипы ошейника. А потом завыл. Ядвига отшатнулась, как можно быстрее бросилась прочь. Нахлынуло и отпрянуло море, оставив на берегу всех, кого однажды забрало с собой. Утопленники шли на вой того, кто может вернуть к полужизни. А большего и не нужно. На зов того, кого однажды спрятали в глубокий колодец, надев на шею кусачий ошейник. Ключ выбросили в морскую пучину, чтобы никто и никогда не нашел его.
Но случилось то, что случилось.
Ядвига заперлась в доме, закрыла все ставни, чтобы не видеть уродливых лиц шагающих мертвецов. Заплакала. Ее пугало не то, что утопленники могут сделать. А простая мысль о том, что сына не следовало хоронить в земле. Вдруг он бы пришел уже наяву.