О политическом театре.
Средние века часто называют "эпохой жеста" или "эпохой картинки". Они любили и умели выражать свои мысли и чувства и жестами и зрелищами. Иногда - достаточно редко - встречался даже и политический театр. Вот - Кастилия, 1468 год, правит Энрике IV. Лига мятежной знати собирается сместить его и посадить на трон его юного брата, Альфонсо. Добраться до короля лично они (пока) не могут - силы лагерей примерно равны, мятежники группируются в Авиле, ни король не может их разгромить, ни они не могут захватить его лично. И вот, под стенами Авилы разворачивается такое действо:
"Гл.28. О том, как короля дона Энрике лишили короны и скипетра
Гранды королевства, бывшие в Авиле с принцем доном Альфонсо, решили отрешить короля дона Энрике от короны и от королевского скипетра, и были разные мнения о том, как это претворить в жизнь. Одни говорили, что следует призвать его и начать против него судебный процесс; другие говорили, что он должен быть обвинен перед Святым Отцом в ереси и в иных тяжких преступлениях и злодействах, которые легко доказать против него. Второе мнение было отвергнуто теми, кто знал обычаи римских понтификов, согласно которым большой вес имеют великая власть, а также дары от любого, кто может их дать; и они сочли, что, если такая тяжба будет начата, власть короля дона Энрике лишь укрепится его богатой казной, а силы принца дона Альфонсо и тех, кто следовал за ним, не только истощатся и умалятся, но и вовсе сгинут из-за нехватки денег. Потому ничто не показалось им более подходящим и более мудрым в этой ситуации, чем лишение тирана, которому уже недоставало храбрости сердца, и мудрости, и силы, и всех прочих способностей, подобающих доброму правителю, и у которого не оставалось ничего больше, самого имени короля, ведь если лишить его имени, он погибнет полностью. А то, что в избрании короля и в низложении его не было ничего нового для знати и народа королевств Кастилии и Леона, может быть легко доказано каноническими авторитетами, и делалось это за гораздо меньшие дела, чем те, что могут быть доказаны против короля дона Энрике. Так, король дон Альфонсо, десятый этого имени, который за великую доблесть и щедрость был избран Императором, был лишен короны всего лишь по обвинению в расточительстве; а другой пример, гораздо ближе к нам, мы имеем в лице короля дона Педро, который за дурное и жестокое свое правление потерял королевство и жизнь вместе с ним, и получил королевство его брат, дон Энрике, не по праву, поскольку был незаконнорожденным. Но, по милости знати и народа королевства и, наконец, также и по совету грандов, бывших там, и некоторых знаменитых летрадо, было решено отдать корону королевства королю дону Энрике. И с этой целью на равнине, неподалеку от стен города Авила, построили огромный помост, открытый, чтобы кто бы ни пришел посмотреть на это действо, со всех сторон мог бы видеть то, что происходит наверху, и поставили там королевский трон со всем необходимым для низложения королей, а на трон посадили статую, сделанную по форме короля дона Энрике, с короной на голове и королевским скипетром в руке. И в ее присутствии зачитали многие жалобы о великих злоупотреблениях, преступлениях и злодеяниях, неоднократно подававшиеся королю, но так и не решенные правосудием. И там же читали обо всех оскорблениях, нанесенных королем королевству, и об основаниях для его низложения, и о крайней нужде, в которой все королевство пришло к решению о низложении, хотя и с великой печалью, и против своей воли. Когда же все это было зачитано, архиепископ Толедо, дон Альфонсо Каррильо, поднялся на помост и, по праву примаса Кастилии, сорвал корону с головы статуи. А маркиз Вильены, дон Хуан Пачеко, вырвал королевский скипетр из руки, сделавшей его маркизом Вильены, так как его отец, Диего Тельес, не имел держаний больших, чем Бельмонте, в землях Арагона. А граф Пласенсии, дон Альваро де Эстуньига, по праву старшего юстициария Кастилии отнял у статуи меч. А магистр Алькантары дон Гомес де Солис, которого король сделал магистром из оруженосца-идальго, уроженца Касереса, и граф Бенавенте, дон Родриго Пиментель, и граф Паредес, дон Родриго Манрике, лишили статую всех прочих королевских украшений, и сбросили ее ногами с помоста на землю, говоря: «На землю, тварь!». И люди, видевшие это, стонали и плакали. А затем сразу же принц дон Альфонсо поднялся на то же самое место, где все гранды, бывшие там, целовали ему руку как королю и сеньору по рождению этих королевств. А затем запели трубы, и началось великое ликование. И случилось это в четверг, в пятый день июля месяца, в год Искупителя нашего тысяча четыреста шестьдесят пятый, когда принцу дону Альфонсо было одиннадцать лет, пять месяцев и пять дней. Таким образом, правление короля дона Энрике длилось с того дня, когда начал он править и до этого отрешения его от короны десять лет, одиннадцать месяцев и четыре дня.
По всем краям Испании слышали о низложении короля дона Энрике и, дивясь этому, возглашали хвалу Богу, так как казалось, что не могло это быть сделано руками человеческими. Папе же Павлу это низложение показалось делом весьма дурным и опечалило его падение столь великого правителя…"