Как и зачем заниматься японской и китайской живописью в русскоязычном пространстве
Изнанка поговорила с преподавателем китайской живописи стиля Се-и Екатериной Нестеровой и основателем школы японской и китайской живописи и каллиграфии Артемом Савичевым.
— В какой момент вашей жизни у вас возник интерес к японской и китайской культуре, а в особенности живописи и каллиграфии?— Екатерина:Волей случая, лет 10 назад. Сначала как хобби, ничего серьезного не планировалось. Знакомая позвала сходить на курсы по живописи китайской. Я как раз искала, чем бы «разбавить» домашний быт и работу в рекламном бизнесе. А так как мастерская находилась в пяти минутах от дома, я просто решила сходить, посмотреть. Не было никаких сверх-ожиданий, вдохновения или восторга. Все происходило как-то само собой: хобби, первая работа преподавателем, открытие первого клуба, поездки в Китай, изучение языка, смена «реальных» уроков на онлайн, открытие галереи. В моем случае все происходит само собой. Было бы желание развиваться в этой области, она достаточно обширная для заинтересованных людей.
Артем: Чуть меньше 10 лет назад. Я случайно оказался в клубе восточной культуры «Две Империи». Был удивлен, что на интересе к такому экзотичному направлению искусства можно построить бизнес. Собственно, это и заинтересовало.
— Насколько много общего у японской и китайской живописи и каллиграфии? Можно ли одновременно изучать данные аспекты культуры обеих стран?— Артем: Много общего. Японская живопись многое переняла от китайской. И там и там много основывается также на каллиграфических приемах. Так что все перечисленное так или иначе взаимосвязано.
И мне кажется, что именно одновременное изучение каллиграфии и живописи, японской и китайской живописи, даст максимальный практический результат быстрее всего
Екатерина: Общее безусловно есть. Так как китайская культура дала жизнь японской и корейской во многом. Однако японцы, например, достаточно сильно всегда трансформируют заимствованное под свои вкусы и видение. Если можно так выразиться, они берут некий культурный продукт, разбирают его и собирают заново. При этом от чего-то отказываются, что-то добавляют. Думаю, однако, начинающий заниматься творчеством человек, не заметит разницы. Через год-два она уже становится очевидной.
Одновременно изучать можно. Но можно запутаться. Лучше начинать с китайской живописи или каллиграфии. Потом уже знакомиться с японскими. Так проще будет освоить и теоретический и практический материал.
— Что включает в себя понятие «каллиграфия»? Это просто обучение максимально красивому письму или же и изучение языка в том числе?— Екатерина: У китайцев и японцев достаточно развито образное мышление, так как они изначально знакомятся с письменностью, каждый знак которой — пиктограмма, символ, образ. Отсюда и такое серьезное отношение к каллиграфии. Например, на картине каллиграфия всегда первичнее нарисованного образа (пейзаж, цветы и т. п.).
Необходимо прекрасное знание и понимание языка, чтобы он начал помогать в написании каллиграфических надписей. Но тренировать линии, писать образы, искать гармонию можно и без знания китайского или японского языков. Я начинала учить китайский, думая, что это поможет мне с каллиграфией. И почти сразу стало ясно, что до той самой точки «соприкосновения» навыков очень далеко. Не факт, что она вообще достижима для иностранца в полной мере. Но я все равно выступаю за «комплексный» подход при погружении в ту или иную культуру.
— Как вы сами обучались китайской/японской живописи? Приходилось ли обучаться у носителей этих культур?— Екатерина: Сначала русский преподаватель. Это прекрасно при первых шагах. Нужен переводчик такой своеобразный, который сможет понятно донести азы техники и смыслов. Потом самостоятельно по книгам и в интернете, потом уже обучение в Китае. С 2013 года я минимум два раза в год ездила в Китай. Там и учеба, и язык, и живопись, и отдых. Курсы Артем там создавал с нашими преподавателями. Вот только этой весной не сложилось по известным нам всем причинам.
— Как думаете, когда вы сами обучаете кого-то живописи, построенной на другой культуре, есть ли какое-то искажение в донесении идей, заложенных в неё? Может ли НЕ носитель культуры глубоко понять её и передать другим её положения? Как думаете, вы близки к глубокому пониманию японской и китайской культур?— Екатерина: Я стараюсь не грузить учеников идеологией и содержанием. По крайней мере, чрезмерно. Слишком большая ответственность. Предпочитаю начинать с техники живописи. Потом, если появляются верные вопросы, желание, я могу подсказать, где искать ответы и как расти дальше. Что касается меня, мне понятен и симпатичен Китай. Но это личное, просто совпали характерами. Глубоки ли мои знания? Я бы так не сказала. Всегда есть куда расти. Это еще один плюс в изучении древней культуры.
Артем: У нас преподают и русские преподаватели и носители культуры. Практические навыки на ранних этапах освоения живописи лучше реализовываются на курсах русских преподавателей. Но каждый ученик, который не останавливается на начальном уровне, а продолжает углубляться в изучение живописи, обязательно оказывается на курсах китайских преподавателей.
— Артем, а как долго происходило ваше погружение в данное искусство в качестве руководителя школы? Наверняка нужно было изучить слишком много нового, чтобы организовать учреждение.— Артем: Три года я управлял живым клубом живописи. Развивал магазин товаров для китайской и японской живописи. Собирал занятия в аудитории. Чуть больше трех лет назад мы открыли онлайн-школу. И этот формат позволил дотянуться до гораздо большей русскоязычной аудитории, которая заинтересовалась восточной культурой и искусством. Кроме этого онлайн-школа позволила организовать курсы с носителями культуры, с китайскими художниками. И учиться у них теперь может каждый, раньше это было доступно единицам.
Не могу сказать, что лично я сильно погружен в само искусство. Скорее я доверяю экспертам, художникам и преподавателям, которых удалось собрать под крышей нашей школы. И пока они погружаются дальше в культуру и искусство, я предпочитаю погружаться в изучение рекламы, маркетинга, методологии онлайн-образования и прочие скучные для людей искусства штуки. Вот так мы и дополняем друг друга.
— Расскажите об особенностях живописи се-и.— Екатерина: Се-и переводится как «Писать смысл». Поэтому принято называть этот стиль живописью идеи. Очень каллиграфичный. Рисуется картина быстро, но чтобы все элементы сложились в гармоничную лаконичную композицию, нужно достаточно большое количество практики, хорошая насмотренность.
Для людей, которые занимаются «не китайской» живописью, се-и может помочь научиться справляться с композицией вообще. С любой. Очень эмоциональный и динамичный изобразительный стиль
Артем: Я дополню тем, что это очень коварный стиль живописи. Новички чаще выбирают именно его, так как когда смотришь на произведение в этом стиле или на сам процесс создания картины в стиле се-и, кажется, что это очень просто. Движения кисти быстрые, легкие, как будто летящие. Когда пытаешься повторить то, что увидел — ничего не получается. Тушь растекается по рисовой бумаге. И выглядит все совсем не как у художника. Я очень люблю се-и, для меня это такое кунг-фу от китайской живописи.
— Насколько трепетно сами китайцы и японцы относятся к каллиграфии? Много ли отклонений от норм каллиграфии в их повседневном письме?— Екатерина: Скажем так, повседневное письмо сейчас — это вообще другая тема. В области искусства и китайцы и японцы частенько «хулиганят». Но им можно, т. к. они прекрасно понимают, как при этом не потерять основное и важное. Однако они очень уважают традиции. Скажем так, идеально выполненная копия какой-либо древней надписи всегда вызовет восторг и всеобщее понимание. «Свободное» творчество, где художник вносит много своего — это уже спорный вопрос для этих культур. Сбежится много критиков разного сорта. А еще каждый китайский каллиграф рад по секрету рассказать вам, что вот он-то пишет правильно. А вот «тот самый», конечно, не достаточно уважает традиции или слишком скучный.
— Вам приходилось сталкиваться с живой японской и китайской культурами, посещать эти страны. Как данное взаимодействие повлияло на ваше отношение к искусству Китая и Японии?— Артем: Я был в Китае до организации школ живописи. Я тогда строил совершенно другой товарный бизнес. И несколько раз был уже как организатор школы. Мы снимали курсы в Китае. Могу точно сказать, что для меня эти до и после — это два разных Китая.
Екатерина: Хорошо повлияло. Сложно изучать что-то живое, обладающее своей историей, растущее только лишь из далека. Тем более что сейчас совсем несложно добраться до Китая или Японии. Я не говорю, что это сказочные и сплошь позитивные опыты. Но они настоящие, яркие, и только пожив в Китае можно понять тех людей, чье искусство мы изучаем.
— Традиционная китайская и японская живопись, которой вы обучаете, преподается вами в максимально традиционном виде или же вы интегрируете её и в современное искусство? Скажем, можно ли в се-и изобразить не только природу, но и технику?— Екатерина: Можно. В не таких уж и старых китайских художественных альбомах можно найти пейзажи с заводами и стройками, которые выполнены в стиле се-и. Сейчас в интернете множество забавных или достаточно смелых композиций. Тут еще важно понимать, что художники всех времен горят желанием соединить некие разности: традицию и новаторство, изобразительные характерные черты разных стилей живописи, культур. Конечно, и сейчас мы продолжаем искать этот арт-Грааль. У кого-то получается лучше, у кого-то хуже. Зависит от навыков, опыта, смелости.
У меня есть курсы, где начинаем мы с традиционной техники, а заканчиваем попыткой создавать собственные композиции. Иногда с использованием современных приемов
— Китайской и японской живописи своим видом удается внушать гармонию и спокойствие. Насколько процесс обучения данному искусству и сам творческий процесс отражает то, как оно выглядит со стороны? Есть ли элемент борьбы с самим собой или даже обучение проходит последовательно и спокойно?— Артем: Последовательно и спокойно боремся с собой, и в завершение курса — побеждаем. Я так вижу процесс.
Екатерина: У всех по-разному. И это всегда личное. Говорят, живопись се-и для более эмоциональных, подвижных характеров. Пейзаж — для мечтательных, а гун-би, каллиграфия — для усидчивых, спокойных людей. Но это штампы, не всегда работает на практике все именно так. Опять же, кто-то нацелен на процесс, а кто-то на результат. Это часто влияет на настроение в период изучения и создания.
— Чтобы учиться каллиграфии и живописи, нужно предварительно обладать какими-то художественными знаниями или вполне можно начать свой путь в рисовании с этого?— Артем: Много примеров, когда предыдущий опыт в европейской школе рисования мешает. Но есть и удачные примеры, когда предыдущее художественное образование наоборот дополняет. Начинать можно с нуля — это точно проверено.
Екатерина: Я думаю, именно в этом вопросе заключается секрет того, что нашим людям так полюбилась восточно-азиатская живопись. Начинать можно «с нуля», в любом возрасте, с художественным образованием и без него. Все в равных условиях: надо знакомиться с инструментами и материалами, учиться держать кисточку, справляться с композицией. Бонус для тех, кто впервые пробует рисовать — им не надо переучиваться, не надо перестраивать себя. Бонус для тех, у кого есть художественное образование — они знают, что даже рисовать надо учиться, это требует усилий и времени.
— Как выглядит и из чего состоит обучение каллиграфии?— Екатерина: Сначала учимся держать кисточку, потом пишем черты, точки. Потом составляем иероглифы. От простых к сложным. Далее надписи. Внутри каллиграфии тоже есть несколько стилей. Можно выбрать тот, который покажется наиболее симпатичным.
— Кроме удовлетворения своих творческих потребностей, что могут дать человеку навыки китайской и японской каллиграфии и живописи? Есть ли шанс найти в Японии или Китае работу, связанную с искусством?— Артем: Есть шанс найти в России работу, связанную с с искусством Китая и Японии. Например, у нас есть профессиональный продукт — курс преподавателей. Второй год мы ведем эту программу. Выпускники первого года уже преподают живопись, в том числе в нашей школе. Некоторые открывают свои школы живописи или устраиваются на работу в художественные студии.
Екатерина: Шанс есть всегда. Вопрос, на сколько человек готов перестроиться и «включиться» в ту или иную область. Живопись вообще, любое искусство —это определенный уровень восприятия жизни. Возможно, стабильности он не добит, но будет точно интереснее. Все художники очень разные. Кто и что из этого для себя вытащит, зависит от человека. И да, в России серьезное увлечение этой темой может стать достаточно надежной работой.
Несколько известных мне магазинов и мастерских с удовольствием возьмут на работу человека, который в теме, даже просто управляющим. Можно пробовать продавать картины, можно включиться в оформительскую деятельность. Однако работа преподавателем остается самой надежной на данный момент и выгодной.
— Артем, как вы решились открыть школу такой довольно экзотической направленности (как поняли, что люди готовы погрузиться в это искусство) и как подобрали преподавателей, в том числе и иностранных? Екатерина, а как вы стали работать в проекте?— Артем: Сложно решался. В «живом» клубе я работал наемным управляющим. Это был не мой бизнес. А вот в онлайне стартовали довольно сложно и рискованно. Первых учеников приходилось, прямо скажем, искать самому, знакомить с форматом и за ручку приводить в школу. Развитие всего рынка онлайн-образования в последние годы, конечно, помогло. А в подборе преподавателей помог как раз-таки предыдущий опыт работы на рынке. Со многими был уже знаком. Имена лучших тоже уже знал, познакомился и пригласил в онлайн-школу. Вот так и собралась самая сильная в России педагогическая команда. С иностранными преподавателями помогла Екатерина, за что ей огромная благодарность. По сути, наши китайские преподаватели — это учителя Екатерины.
Екатерина: Я вышла из состава управления одного клуба на тот момент, думала съездить в Китай и сменить направление работы радикально. Но друг уговорил снять один курс для онлайна «на прощание». Дальше все как в тумане. Третий год уже, кажется, пошел. Проект хороший. В нем задействовано много увлеченных людей, у каждого свои задачи. Это расширяет возможности каждого в частности и в целом.
— Расскажите о стилях живописи, которые преподаются у вас в школе. С каких советуете начать людям, которые не знакомы с японской/китайской живописью?— Артем: Начать советуем с тех, что ближе сердцу. Мне кажется, это залог успеха. А если серьезно, у нас есть небольшие курсы, помогающие разобраться в стилях живописи и выбрать свой. А также помогающие разобраться в экзотических материалах и инструментах. Оба курса бесплатные, и каждый желающий может их пройти.
В школе представлены все стили, жанры и направления китайской и японской живописи. Поэтому после знакомства с особенностями каждого из них очень легко будет выбрать тот, что по душе.
— Кстати, насколько сложно и дорого купить себе качественные инструменты для каллиграфии и живописи? И вообще, насколько сложный инструментарий нужен для, например, се-и?— Екатерина: Комплект инструментов и материалов для китайской живописи в разы дешевле, чем для акварельной живописи или для живописи маслом. Кисточка-две, тушь китайская, минеральные краски, рисовая бумага. Купить можно в специализированных магазинах. У нас тоже такой есть. Мы формируем ассортимент только из тех инструментов и материалов, которые проверяем лично на опыте. Не заказываем «вслепую» никогда.
Артем: 2000-3000 рублей — это достаточный для начала набор материалов. Инструментарий не сложный: рисовая бумага, кисти, тушь и минеральные краски. Тех, кто хочет разобраться, опять же, приглашаю на бесплатный мини-курс выше. Там все быстро и понятно.
— К чему нужно быть готовым людям, которые хотят освоить китайскую и японскую каллиграфию/живопись? Есть ли какие-то подводные камни, которые многие обычно не ожидают от обучения?— Екатерина: Нужно быть готовым к тому, что не все получается сразу. Надо будет порисовать внимательно, прежде чем появится достойный результат. Необходимо запастись небольшим, но правильным набором инструментов и материалов. Они важны очень. Акварелью по ватману не получится рисовать в стиле се-и. А дальше — сплошной позитив и обширная область для роста, постоянные поиски творческие, большое сообщество единомышленников, путешествия. И это уже все под знаком большого плюса.
— Напоследок расскажите об обучении у японских и китайских мастеров. Чем их стиль обучения отличается от стиля русскоязычных мастеров?— Екатерина: Мы любим и привыкли, чтобы человек, у которого мы учимся, все разложил нам по полочкам. Нам спокойнее, когда есть система от простого к сложному. Русский учитель живописи понимает, что ученика надо сначала научить держать кисточку. Китайский метод — «смотрите и повторяйте». Вопросы можно будет задавать вообще не сразу с первого урока, и даже не со второго. Мне нравится этот вариант, так как человек сразу учится наблюдать, обрабатывать информацию через образы, управлять своими движениями, искать удачные и провальные моменты в композиции. Это помогает в последствии формировать правильные вопросы. Не беспорядочный поток, а осмысленные и искомые запросы, которые будут актуальны в моменте. Если этот процесс человек может запустить в себе, дальше все будет хорошо. Если нет, возможно, следует заняться чем-то другим, к чему лежит душа. Моя рекомендация — сначала русский преподаватель, потом китайский.