Что такое сумасшествие? Мнение профессиональных специалистов по гипнозу
Как известно, премьер Михаил Мишустин объявил о формировании новой языковой политики. Очевидно, кроме правил русской орфографии и пунктуации, не менявшихся с 1956 года, правительственной комиссии предстоит взглянуть на проблему изменения значений русского языка. Дело в том, что предметом психологии является расхождение смысла слов с их семантикой. Когда это происходит на уровне индивидуума, наблюдаем девиантное поведение. Когда это происходит на уровне нации, наблюдаем падение нравов.
На публикацию данного материала натолкнули случаи так называемого «магического воздействия» в рамках гипнотерапии. Примеры взяты из практики Тимофея Сорокина психолога (VK, Insta), кандидата экономических наук, теоретическую базу подвел психолог, гипнотерапевт Геннадий Иванов (VK, Insta, Дзен).
Я склонен поддержать тех, кто рассматривает русский язык в качестве извода «системного языка головного мозга» (Вашкевич), коим некоторыми исследователями признается старославянский язык. Мне не раз приходилось читать, что большинство языков мира несут в себе следы славянства, поэтому нельзя исключать, что человечество все ещё видит мир одинаковым благодаря этим следам. Коли есть матричный код, то его термины, изменившие свой смысл в современном звучании, вполне могут выступать в роли источников расстройств. Если на светофоре горит красный, а вы уверены, что это знак начала движения, то ваше поведение в психологии называется девиантным.
Отсюда вывод: мы должны сверять свои представления с исконными значениями старославянских слов, чтобы привести в норму собственную психику. Например, один человек предположил, что конфликт между супругами — это норма и надо обсуждать отношения мужа и жены, исходя из этой данности. Все, кто читали этот пост, не удивились и с жаром принялись обсуждать, как надо балансировать, чтобы сохранить семью. При этом в речах выступающих то и дело мелькало слово секс как важный компонент супружеских отношений. А ведь в «системном языке головного мозга» этого понятия нет.
Я на всякий случай обратился к словарям. Так и есть. Вы будете смеяться, но вырвавшееся у одной из участниц знаменитого советско-американского телемоста 1986 года восклицание «В СССР секса нет» — это не дебилизм и не совковость, а абсолютно точное и корректное определение ситуации. Оказывается, слово sex считается переводом слова пол, но в семантическом смысле представляет в русском языке семейство таких слов, как «сектор», «секция», «сегмент». Как и «секс», они происходят от латинского глагола seco — «секу, режу». Грубо говоря, «секс» разрезает, отделяет, создаёт сектора и сегменты. Русское «пол» — наоборот. Пол — это редуцированная «половина». (Искать связей с полом-настилом не стоит, потому что тот «пол» является собой ровное подножье и происходит от «поле»).
С этой точки зрения, мужчины и женщины сами по себе являются воплощением извечной недостаточности, которая стремится к самоликвидации за счёт соединения со второй половиной. Ни одна из половин не может рассматривать себя как нечто самодостаточное, потому что она всегда часть целого. Таким образом, постановка вопроса о половом конфликте выглядит как обсуждение противостояния правой руки с левой. Чистая психиатрия. Отсюда вывод: коли русский язык не допускает переживаний материальной действительности в значениях противостоящих друг другу мужа и жены, то этого явления не существует. Как не существует страхов или фобий, которые являются предметом работы психологов всего мира.
Я понимаю, что это не так просто понять. Я даже уверен, что понять могут не все. Ведь разум-то продолжает считать, что секс и половая принадлежность — это одно и то же, а значит, примат самодостаточности мужчины и женщины налицо. Подобное отклонение мы наблюдаем не в единичных случаях. Например, слово «рынок» в 90-х трансформировало свое значение настолько, что превратилось в идола, который потребовал человеческих жертв. Мы помним величественную гекатомбу, которую правительство Кириенко воздвигло в 1998 году. Это реальное сумасшествие, и оно в России (не будем говорить за весь мир) прогрессирует.
Я как психолог считаю, что единственный выход — разобраться с источниками, которые продолжают стимулировать дезадаптационные процессы в стране, в семьях. Думаю, надо учить русский язык. Мы не хунвейбины, поэтому ничего запрещать, ограничивать или вводить не надо. Достаточно вернуть старославянский язык в школы хотя бы на том уровне, на котором он преподавался в эпоху империи. Исконные понятия сами найдут дорогу в сознание, и ситуация в стране и семьях постепенно нормализуется, как это было во времена империи. Терапевтический эффект достигался через осознание смысла слова «пол», через приятие новой реальности в качестве императива (такова роль каждого значения в любом языке). Если это произойдет, то расстройство исчезнет само собой как несуществующее. Ведь по-русски остается проблема «милые бранятся только тешатся».
Или взять к примеру слово «магия». Многие мои высокообразованные коллеги реагируют на него как вампир на чеснок, хотя слово это, доложу я вам, простое, русское. Оно хоть и калька латинского magia, но пришло из древнегреческого, читай — древнеславянского. Не случайно практически все мои пациенты обнаруживают склонность к «магическому» восприятию своей ситуации, считая себя жертвой психоэнергетического влияния извне.
Они носители русского мироощущения и по этой причине закономерно в психологе видят мага, у которого магии должно быть побольше, чем у того гада, кто виноват в преследующих человека страхах, неудачах, зависимостях
За счёт этого психотерапевт должен преодолеть порчу, сглаз, приворот или даже карму, чтобы освободить человека от психосоматического расстройства.
И это не бред. Ведь «магия» одного корня с такими приличными выражениями, как могущество, мощность, помощь, вспоможение, умножение и даже мужество. Фактически магия — это древняя «можия», она же современная «мощь». От глагола «мочь». Таким образом, речь идёт о потенциале «можности» (читаем мощности), измеряемой как всякое количество энергии в ваттах. Чистая физика. Любой квалифицированный практик даже не подумает переубеждать пациента. Наоборот, научный подход велит ему перейти на систему представлений больного.
Самое смешное в этой ситуации, что психотерапевт, напичканный латинской терминологией, уверен, что нисходя на уровень пациента, он обманывает его, чтобы достичь благих — праведных научно обоснованных — целей. Но на ситуацию можно взглянуть и по-иному. Он просто отставляет в сторону всю «науку» и по существу переходит на сторону носителя языка, становясь магом. Начинается народная медицина. По моим личным наблюдениям, сам факт перехода на парадигму образов и метафор, соответствующих не научным, а народным (читай — языческим) представлениям, значительно повышает гипнабельность собеседника и, соответственно, улучшает результат. И скажите мне тогда: какая разница между притворным и не притворным поведением психотерапевта, если достигаемый им эффект регистрируется в эпикризе как излечение? Магия — это психотерапия в старославянском значении и не стоит от нее шарахаться, как это делают иные дети, стесняющиеся своих малообразованных родителей.
Приведу пример из практики.
Молодой человек 30 лет. Начал испытывать приступы панических атак при выходе на улицу. Допускает, что это могло быть «магическое воздействие» со стороны девушки, с которой расстался.
Если действовать по классике, то нужно было бы выявить психосоматические ощущения, связанные с выходом на улицу, находить их корни в детстве и избавляться от этих очагов эмоционального напряжения, но мы пошли по пути наименьшего сопротивления, взяв за основу идею сверхъестественного воздействия. Подобный механизм используют современные колдуны и знахарки, а у психологов он известен как фасцинация (известный эффект в гипнозе, когда человек видит необычность или сверхъестественность происходящего, что повышает его гипнабельность). Я подкрепил фасцинацию парой индукций и углублением гипноза через шоковое воздействие, чем вызвал сомнамбулизм. Далее оставалось только найти «воронки» от воздействий приворота, перейти в тот момент, когда впервые эти ощущения появились и избавиться от них.
Маг: Опишите изменения на вашей ауре, которые вы видите
Страстотерпец: В районе груди есть черная дыра, которая как воронка затягивает, высасывает из меня все силы, я ничего не могу с ней сделать
Маг: Да, я вижу и чувствую это вместе с вами. Давайте сейчас вместе проникнем в корень этой воронки, самая ранняя ситуация, откуда воронка черпает силу, самый потаенный ее уголок, очистив который, мы сможем избавиться от нее.
Страстотерпец: Я чувствую холод в области сердца, мне очень страшно и хочется убежать.
Маг: Хорошо, опишите мне, что происходит. Какие образы вам приходят. Мы вызовем это чувство, чтобы убить его.
Все закончилось тем, что я перенес негативный заряд на листок заранее подготовленной бумаги и сжег его. После терапии имеет значение демонстрация лечебного эффекта. В данном случае клиент вышел на улицу и обнаружил, что приступа панической атаки нет, что помогло ему закрепить новую привычку реагирования на фактор, который ранее был спусковым крючком для психосоматической реакции. Магия сработала!
Мысль о том, что у каждой проблемы есть корень проблемы, ядро, — это чистой воды метафора. Даже когда мы говорим, что старая установка утрачивает власть над человеком и постепенно уходит, оставаясь воспоминанием, мы используем образы, то есть не научное, а художественное повествование. Приведу еще один пример.
Девушка. Долго не может выйти замуж. Причины затянувшегося безбрачия могут быть в неуверенности в себе, в отсутствии нужных навыков, в неумении находить компромисс, в отсутствии четкой картины желаемого, в социальной установке, в наличие или отсутствии убеждений, но я поддержал идею клиентки, что на ней венец безбрачия. С научной точки зрения подобное утверждение лишено логики, зато настраивает мою собеседницу на «магическое» восприятие реальности.
Довольно быстро удалось достигнуть каталепсии, распространили ее на все тело. Пошли визуальные образы, которые удавалось удерживать даже с открытыми глазами.
Маг: Опишите, что вы видите, попав в прошлую жизнь. Что находится слева и справа. Во что вы одеты.
Страстотерпица: Я нахожусь недалеко от избы, на мне одежда с длинной юбкой, мягкая на ощупь, у меня длинные черные, немного кудрявые волосы.
Маг: Опишите то место, где вы живете, сколько вам лет, чем вы занимаетесь.
Страстотерпица: Мне около 20 лет, я живу с родителями, они богатые крестьяне и мне не нужно работать, обычно я помогаю матери готовить еду.
Убедившись, что образ устойчив, я перешёл к поиску причин проблемы. Выяснилось, что в нее влюбился сын местной знахарки, но она отказывала ему в отношениях, поскольку считала его ниже себя по сословию и благосостоянию. Униженный юноша нанял сверстников, чтобы те выкрали девушку и надругались над ней, а его мать-знахарка в дополнение наложила на нее проклятие, согласно которому она никогда не сможет найти свою половину.
По признанию самой собеседницы, в реальной жизни над ней никогда не совершалось насилие. Также она не ссорилась ни с какими представителями эзотерических профессий. И тем не менее, созданная подсознанием метафора позволила выразить ее состояние, тем самым была утилизирована эмоция. Облегчив душу, моя пациентка почувствовала себя намного лучше. Она стала оптимистичнее смотреть на свою ситуацию и во многом изменила свое поведении, став более внимательной и заботливой в отношениях. Изменилась и внешне, в конце концов обретя заветное счастье — семью. Если бы этот хэппи-энд был бы достигнут за счёт регрессивной терапии, которая привела к снятию торможений с больших полушарий коры головного мозга, это ничего бы не изменило.