Есть ли будущее у русских белорусов
Мнение автора статьи может не совпадать с мнением администратора канала.
Широко признано, что именно национально-культурные особенности, глубоко укорененные в широких массах населения, служат критерием для определения границ государственных образований, а неуважение к этим особенностям может спровоцировать сепаратизм. До сих пор не утихает мирная борьба за независимость Каталонии и Шотландии, а 45 миллионов курдов с оружием в руках пытаются расстаться со статусом крупнейшего в мире безгосударственного народа.
Тем временем многие аналитики бьют тревогу об исчезновении белорусской нации и угрозе суверенитета Беларуси. Дело в том, что за более чем столетнее существование белорусской республики национальная культура так и не стала мейнстримом среди граждан этого государства. Симптоматично, что в 2015 году первым и единственным белорусским нобелистом по литературе стала Светлана Алексиевич, а в 2022 году звание народного писателя Беларуси, которое до этого не вручалось почти 30 лет, впервые получил русскоязычный автор Николай Чергинец.
Однако другие утверждают, что белорусскому суверенитету ничего не угрожает, а белорусская нация уже давно сложилась, просто не в том виде, в котором её задумывали отцы белорусского возрождения в начале прошлого века. Такие примеры как Австрия, Швейцария, Ирландия, США и Канада, казалось бы, доказывают возможность существования нации без языка, а значит, и независимой «русской Беларуси». Правда, Канаду, как и Австралию, можно назвать суверенными, но не независимыми: главой государства там считается британский монарх, а главой исполнительной власти — назначенный им генерал-губернатор. А вот остальные четыре примера интересно разобрать с национально-культурной точки зрения. Что же отличает американца и ирландца от англичанина, а швейцарца и австрийца — от немца? И действительно ли белорусы — не русские?
На самом деле отсутствие своего языка в США, Ирландии, Швейцарии и Австрии тоже слишком преувеличено. В то время как ирландский английский больше распространен в устной речи и не имеет официального статуса, у австрийского немецкого есть свой словарь, у американского английского — также свои правописание и грамматика, а швейцарцы считают свой вариант немецкого вообще отдельным швейцарским языком. Ничего подобного у белорусов нет — разговорную "трасянку" можно встретить разве что в глухих сёлах, а в литературе и СМИ используется чистый русский язык. Из исключений — писатель Михаил Голденков, который вставляет белорусские слова в речь своих персонажей XVII и XVIII века, а также "трасяночные" музыкальные проекты "Саша и Сирожа" и "Разбітае сэрца пацана".
Либеральному жителю мегаполиса может показаться, что религия не играет большой роли в современном мире. Но если внимательно присмотреться к окружающим, то вы можете заметить иконки на рабочих столах и под лобовым стеклом автомобиля, очереди к святой воде и мощам святых, окунание в прорубь на Крещение и куличи с яйцами на Пасху, а также обязательное крещение детей. Еще более важное значение религия имела 100-200 лет назад, когда на карте мира появлялись такие страны как США и Ирландия. И если католицизм ирландцев был более консервативен, чем британское англиканство, то США были основаны радикальными английскими протестантами — пуританами, которые сближались в своих взглядах с кальвинизмом. В 1620 году на территории "Новой Англии" высадились "отцы-пилигримы", к которым возводят свою родословную десятки миллионов современных американцев. Английские пуритане считали себя «народом, избранным Богом», что привело к появлению идеологии американской исключительности. Некоторые из их традиций стали неотъемлемой частью американской культуры; к числу таковых относится обычай праздновать День благодарения (впервые отмечался пилигримами в Новом Плимуте в 1621 году). На протяжении XVIII-XIX веков в свободных Штатах нашли убежище представители многих протестантских течений Европы: английские методисты и евангелисты и даже французские гугеноты (первый президент США Джордж Вашингтон был потомком гугенотов-эмигрантов). Таким образом, США на данный момент являются одной из десяти протестантских стран мира, из них лишь в трёх (США, Финляндия и Исландия) проходят всенародные выборы главы государства. Из всех президентов США лишь два были католиками, все остальные — протестанты различных деноминаций.
Швейцарцы, как и немцы, делятся примерно пополам на католиков и протестантов. Но, в отличие от умеренного лютеранства Германии, в Швейцарии получил распространение более радикальный кальвинизм, который был основан местными богословами Ульрихом Цвингли (немец) и Жаном Кальвином (француз) ещё в XVI веке. Кроме того, как раз на границе с католическими землями Германии и Франции преобладают швейцарские немецко- и франкоговорящие протестанты. Южная граница с католической Италией надежно прикрыта Альпами.
А вот у австрийцев своей национальной религии нет. Неудивительно, что по итогам референдума 1938 года они вошли в состав Германии, а восстановить независимость решили лишь в 1955 году, чтобы не платить репарации. У белорусов своей религии тоже нет, вот только дела у них куда хуже. В отличие от австрийцев-католиков, большинство белорусов принадлежат не к глобальной конфессии, а к конкретной национальной церкви — Русской. БПЦ же в составе РПЦ существует скорее номинально, не имея достаточного уровня самоуправления. Вся белорусскость ограничивается парой икон "местночтимых святых" и частной инициативой считанных белорусскоязычных священников.
Сохранить культурный суверенитет в отсутствие собственного языка действительно можно при наличии великих талантов, которые своей популярностью могут потягаться с авторами "культурной метрополии". Например, англоязычные американцы дали миру Эдгара Алана По, Джеймса Фенимора Купера, Марка Твена, Теодора Драйзера, а также десяток лауреатов нобелевской премии по литературе. Эту же премию получило трое ирландцев и по двое швейцарцев и австрийцев. Ирландцы также могут похвастаться Джонатаном Свифтом, Джеймсом Джойсом, Бернардом Шоу и Оскаром Уайлдом, австрийцы — Стефаном Цвейгом и Францем Кафкой, а в музыке — целой плеядой композиторов "венской классики" (Гайдн, Моцарт, Бетховен, Франц Шуберт и Иоганн Штраусс).
В музыке у русских белорусов действительно есть некоторые успехи. Например, Осип Козловский (1757-1831) стал автором неофициального гимна Российской империи на слова Державина («Гром победы, раздавайся»), в ХХ веке на весь Союз гремели белорусские ВИА с частичным русскоязычным репертуаром ("Песняры", "Сябры", "Верасы"), а в постсоветский период на российском рынке "выстрелили" ряд поп-рок коллективов ("БИ-2", "Ляпис Трубецкой" и "Леприконсы") и хип-хоп исполнителей (Серёга, Бьянка, Макс Корж и ЛСП).
А вот в литературе всё весьма плачевно. Впервые этнические белорусы отметились русскоязычными произведениями в 1880-х годах (Александр Жиркевич и Якуб Брайцев), но их талант никак нельзя поставить в один ряд с русской классикой. Если брать шире, то из уроженцев Беларуси чего-то значимого в русской литературе достигли только этнические евреи: поэт-символист Николай Минский, творивший на рубеже XIX и XX веков, и советский писатель-фантаст Лазарь Лагин, автор "Старика Хоттабыча". В БССР русскоязычная художественная литература почти не развивалась (Адамович и Алексиевич работали преимущественно в жанре документальной прозы).
Достаточно ли такого потенциала для культурного суверенитета "русской Беларуси"? Почему-то кажется, что даже среди белорусов российский "оригинал" будет пользоваться куда большей популярностью, чем его местный "аналог": "Онлайнер" проиграет "Медузе", Чалый — Кацу, Азаренок — Соловьеву, Чергинец — Донцовой и Устиновой, Александр Солодуха — Стасу Михайлову, Виктор Калина — Михаилу Кругу, "Тяни-толкай" — "Любэ" и т.д.
Любопытно, но куда более заметный вклад выходцы из Беларуси внесли в польскую культуру: поэты Мицкевич и Сыракомля, прозаики Крашевский и Ожешко, композиторы Огинский и Монюшко, художники Орда и Рущиц. Причем в рамках польской культуры они были далеко не на периферии, а часто даже задавали тренды. И если их музыку и живопись можно без проблем использовать для укрепления современной "гражданской нации" Беларуси, то с польскоязычными писателями встаёт вопрос — на каком языке их читать? Учитывая, что они гордились историей ВКЛ и прямо или косвенно повлияли на становление белорусской национальной культуры, было бы странно при их прочтении пользоваться российскими переводами.