12 января 2020. Воскресенье

Перед тем, как сесть писать этот текст, я два часа провалялся в ванне и вылез оттуда только потому, что в дверь начал долбиться отчим: ему вдруг приспичило в туалет. С головой забравшись в горячую наполненную пеной воду, – на поверхности торчали только нос и глаза – я пытался привести чувства в порядок. Мне это очень требовалось после того, что случилось в торговом центре, когда мы с Сашей бродили по магазинам, потом, уставшие, завалились на диванчики в дальнем темном углу, где нас никто не видел, а дальше…

Дальше были ее блестящие глаза, ее тонкие губы, ее близкое горячее дыхание, аромат ее волос… Черт! Это был ураган. Снос крыши. Даже спустя несколько часов я не могу связно строить предложения! Сердце бешено колотится, дыхание сперлось, будто от внезапного приступа астмы, ноги возбужденно дрожат, готовые сорваться то ли в бег, то ли в бешеном ритме отстукивать чечетку, – с телом происходят какие-то странные метаморфозы. А с душой… Черт… Если до сегодняшнего дня она у меня и была, то несколько часов назад ее подхватило тем самым ураганом и несет теперь из моего пустынного безжизненного Канзаса в волшебную страну Оз…

Так… Ладно, Кирилл, пора успокоиться и написать обо всем размеренно и по порядку, хотя сделать это чертовски сложно – мысли разбегаются, как пауки во время травли дихлофосом, пальцы дрожат над клавиатурой… Неужели так бывает со всеми после первого поцелуя? Хотя, он – сегодняшний поцелуй с Сашей – конечно, не первый, но то было давно, в прошлой жизни с другим Кириллом. Сегодня все произошло, как в какой-нибудь волшебной детской сказке, как в гребанном подростковом фильме, как в бездарном young adult романе. Я и сам пишу теми же словами, но ничего не могу с собой поделать – эти штампованные, клишированные мысли лезут из меня, и их, видимо, ничем не удержать…

Соберись, Кирилл! Хватит наматывать сопли на кулак – давай нормально, по-человечески, как у тебя иногда получается.

Итак, с Сашей мы встретились у торгового центра. Она с ходу заявила, что ей нужно купить джинсы, и я должен буду оценивать, как они на ней сидят. Честно говоря, я ненавижу ходить по магазинам. Обычно, если мне нужно купить что-то из вещей, мы с мамой идем на вьетнамский рынок – там дешевле. Тогда я весь в стеснении жмусь к лавкам с одеждой, в страхе, что меня заметит кто-нибудь из знакомых. Еще больший стыд охватывает, когда наступает момент примерки. Мать придирчиво разглядывает меня в потенциальных обновках, деловито советуется с продавцами, которые всегда (как бы штаны или куртка на мне не висели) говорят: «Очень идет. Просто идеально сидит». Я стремлюсь быстрее убедить мать, что вещь мне действительно подходит, только чтобы свалить с рынка. И очень редко, когда маме выдают премию на работе, мы идем в торговый центр.

Сегодня в роли советчика выступал я. Только в отличие от продавцов с рынка я не обманывал – Саше действительно все подходило идеально. Она остановила свой выбор на магазине Zara. Там она много времени провела в примерочной и каждый раз, надевая новые джинсы, подзывала меня. Я не мог оторвать взгляда от ее изящной тонкой талии и стройных спортивных ножек. Саша спрашивала: «Ну как?» И через меня будто пропускали разряд тока – язык отказывался слушаться – и в ответ я мычал что-то нечленораздельное. Наверное, в какой-то момент от избытка впечатлений глаза у меня полезли на лоб. Саша обеспокоенно спросила:

– Что с тобой?

К тому времени я уже разучился говорить: получалось только, как бык, мотать головой, как пес, возбужденно вилять хвостом и, как кот из Шрека, жалобно таращиться на Сашу.

– Видимо ты устал, – сказала Саша. – Зря я тебя сюда потащила. Шоппинг – занятие не для мужчин, – она легко засмеялась, а я машинально улыбнулся в ответ. – Ну ладно, потерпи еще чуть-чуть, я уже определилась.

Небрежно задернув штору, она вернулась в примерочную. Я, словно парализованный, остался стоять на месте. Между шторой и стеной осталась маленькая щель размером с палец. Через нее я видел Сашино отражение в зеркале. Саша сделала пару оборотов вокруг своей оси, оценивая вид сзади, потом звякнула молния на джинсах, Саша взялась за пуговицу над ширинкой и внезапно подняла голову. Наши взгляды встретились. Я похолодел от ужаса – что она обо мне подумает?! Но Саша только очаровательно улыбнулась, игриво бросила мне: «Не подглядывай», и до конца задернула штору. Весь красный от ушей и до мизинцев на ногах, я ушел ждать ее на выходе из магазина. Саша появилась через пять минут с пакетом в руках.

– Я уже думала, ты сбежал, – сказала она.

Я преувеличенно возмутился. Она предложила посидеть на диванчиках передохнуть. Я с радостью согласился. Тут-то все и произошло…

Я откинулся на спинку дивана – его перекосило на один бок. Рядом на обивке вздулась шишка. Саша попыталась осторожно присесть на край. Диван будто взбрыкнулся, как необъезженный конь, и она, не удержав равновесие, повалилась на меня. Я инстинктивно схватил ее, стараясь удержат от падения, и она оказалась в моих объятиях. Какое-то время – не знаю длилось ли оно вечность или мгновение – мы молчали. Я держал Сашу одной рукой за плечи, второй – за талию. Ее голова лежала у меня на груди. Она повернулась ко мне лицом. Ее полураскрытые губы находились преступно близко от моих. Глаза лихорадочно возбужденно блестели. Не соображая, что делаю, я наклонился ниже. Она подалась навстречу.

Дальше слова заканчиваются – остаются только эмоции: окружающий мир взорвался дикими красками, реальность дрогнула, поплыла куда-то прочь, небрежным мазком размазалась по холсту неведомого художника-абстракциониста, заиграла музыкой, подобно Импровизациям Кандинского…

Весь остаток дня мы провели на этом диване. Мы почти не разговаривали – наши губы были заняты долгими сладкими поцелуями. Когда же пришло время расстаться, мы с трудом и сожалением отцепились друг от друга.

Дома после ужина мать, подозрительно прищурив глаза, спросила:

– Кирилл, у тебя все в порядке? Ты какой-то странный сегодня.

– Все окей, мам, – ответил я и заперся на два часа в ванной.

Потом меня вытащил оттуда отчим, и теперь я вот сижу пишу этот текст. Время половина двенадцатого – спать не хочется. Кажется, если я сейчас выйду в окно, то не упаду на землю, а взмою вверх, пробью дыру в черном небесном куполе, и голыми руками стяну оттуда парочку блестящих звезд.

Но пора ложиться спать. Завтра снова в школу. Каникулы пролетели на одном дыхании. Эх… Зачем мы с Сашей так долго тянули – потеряли столько времени, ведь с самого начала все было понятно, разве нет?