Калининградская область. Октябрь 2020 года

После поездки в Крым в феврале 2020 года я выработал удобную для себя методику путешествий. Поездка в Калининград была вторым «идеальным» путешествием. Спасаю из загнивающего Инстаграма фотографии, которые я там публиковал в формате ежедневного дневника. Сначала идут фото, потом описания к ним.

Калининград, день первый. По настойчивому совету товарища по работе, который в своё время трудился на благо Музея мирового океана, первый день пребывания в Калининграде посвятил знакомству с этим местом. Что ж, я ожидал гораздо меньшего от музея с, казалось бы, совсем не интригующим названием. Однако на деле меня повстречал местный музейный олигарх, который занят не только проблемами глубин океана и его обитателей, но и региональной историей, военными кораблями, исследовательскими кораблями, рыболовством, сохранением архитектурного наследия Кёнигсберга, историей всемирного мореплавания и даже историей освоения космоса и этнографией народов Азии и Африки. Всё это уютно расположилось на одной набережной, где от исследовательского судна «Витязь», в своё время измерившего точную глубину Марианской впадины, рукой подать до современных экспозиционных пространств с огромным скелетом кашалота Юры и первого железнодорожного моста Кёнигсберга XIX века (пока, правда, разрушенного – но реставрация рано или поздно его настигнет).

Калининградская область, день второй. Он был посвящён Балтийску, который чем-то напомнил мне Кронштадт. Это тоже военный «мини-порт» на Балтике, примыкающий к более крупному балтийскому центру как своего рода западные ворота: Балтийск для Калининграда – что Кронштадт для Петербурга. И слово «западный» здесь ключевое. Можете добавлять ко всему, что находится в Балтийске, словосочетание «самый западный в России», и не ошибётесь. Самый западный город, порт, действующий маяк, памятник – императрице Елизавете Петровне. И он же, как говорят, самая крупная в мире статуя женщины на коне, так что прости нас, Жанна д’Арк.

Но чтобы вы не подумали, что я заделался пиарщиком Калининградской области, скажу то, что меня опечалило. Балтийск отстаёт от своего переустройства на туристические рельсы даже от Кронштадта, и когда догонит, с трудом могу сказать. Наше военное ведомство привело в относительный порядок, допустим, комплекс казарм, но туда никого не пускают. Как и на маяк, хотя там предусмотрена смотровая площадка. В центральную достопримечательность города – крепость Пиллау, давшую прежнее название Балтийска, попасть можно только в небольших и редких экскурсионных группах, но и без того видно, что окрестности крепости зарастают и разрушаются. Даже Музей Балтийского флота, будучи, казалось бы, филиалом Центрального военно-морского, мог бы получить неплохой бюджет от министерства обороны, но пока он безнадёжно застрял в экспозиции уровня прошлого века. На всё это наслаиваются неотремонтированные дороги, почти полное отсутствие того, что принято называть «общественными пространствами» на хипстерском языке. Самое современно выглядящая территория – немецкое кладбище погибших во Вторую мировую, но и оно почему-то было закрыто на ремонт. Ремонта там не было, там всё идеально, а прошёл я туда, перелезая забор.

Тем не менее, историческое наследие сопротивляется человеческому раздолбайству, и потому в Балтийске мне – без всякой иронии и противоречий – понравилось. К посещению одобрено.

Калининград, день третий. Прогулка по городу убедила меня, что неправы люди, утверждающие, будто в Калининграде ничего от Кёнигсберга нет и смотреть там нечего. Конечно, сохранилось мало чего, многое является реконструкцией, воссозданной буквально из пепла прошлого (спасибо цивилизованным британцам за бомбардировку города). В советское время историческое немецкое наследие почти не ценилось, да и было не до того. Ну и подливает масла в огонь пренебрежение современных местных властей к некоторым городским традициям вроде трамвая, который фактически уничтожен – осталась всего одна куцая линия.

Тем не менее, местные жители и музейщики успели собрать такое количество артефактов немецкого периода, что от них ломятся экспозиционные залы нескольких музеев. Башни и ворота бывшей крепости постепенно восстанавливаются – там тебя поджидает музей, тут сувенирная лавка. Центральный остров, ранее занятый городом Кнайпхоф, превращён в симпатичный парк-остров. Ну а в восстановленном кафедральном соборе находится самый большой орган в России, в котором не останавливается музыкальная жизнь ни на день. Даже марципан в последние годы стали готовить тут, в области, и настойчиво продавать в Калининграде.

Если вы не в курсе, напомню, что Пруссия получила своё имя от местного балтского народа, которой был ассимилирован немцами. Когда мы говорим «прусский», то подразумеваем «классический немецкий», но исторически это неверно. Так вот. Какой бы местами аляповатой, иногда неудачной, а порой неполноценной не была реконструкция немецкого наследия в Калининграде, от пруссов в немецкой Восточной Пруссии, кажется, сохранилось и того меньше, чем от немцев в столице Калининградской области.

KANT Market. Только у нас уникальный ассортимент чистого знания, априорных суждений и категорий рассудка. Ежемесячно действуют акции на трансцендентальное. Мы рады критикам практического разума! Последователям французских просветителей – скидки.

Калининградская область, день четвёртый. Я отправился на восток от Калининграда в долину великой прусской реки Преголи. На её берегах был основан на только Кёнигсберг, но и другие города и городки, вошедшие в местную историю. В частности, речь идёт о Гвардейске, он же ранее Тапиау, чьё происхождение связано с крепостью Тевтонского ордена XIII века. Время шло, эпохи менялись, и от пруссов, давших Тапиау имя, и крестоносцев, основавших крепость, ничего не осталось. Тапиау не повезло не только во Вторую, но и в Первую мировую войну, когда его тоже брала русская армия с сопутствующими потерями.

Впрочем, на словах всё красиво, но на деле старый Тапиау вряд ли был бы узнан немцами начала XX века. Только ангажированный наблюдатель будет утверждать, будто в России всегда и по любому поводу уважают и чтут историческую память, и только точно такой же ангажированный наблюдатель будет доказывать, что эта память целенаправленно уничтожается. В реальности тенденция уважения к истории и тенденция забвения существуют одновременно – на то она и диалектика с единством и борьбой противоположностей.

Поэтому замок Тапиау, так и оставшийся тюрьмой после смены хозяев и государственной принадлежности, местами издалека напоминает руины, между старой немецкой застройкой стоят хрущёвки и новоделы, а в краснокирпичные стены воткнуты белые пластиковые окна. Но тут же нас ожидают бережные и интересные стенды, рассыпанные по городу и рассказывающие о его истории. Особенно с любовью местные энтузиасты раскапывают подробности жизни крупного немецкого художника-импрессиониста Ловиса Коринта, чей уютный домик, где он родился, ныне реконструируется по заказу городской библиотеки Твардовского. В скором времени нас, возможно, ожидает новый и интересный музей. Какая тенденция победит? Поживём – увидим.

Калининград, день пятый. Переменчивая, и, по моим впечатлениям, даже более переменчивая, чем в Питере, погода, не позволила поехать на море. Да и по городу было довольно неприятно гулять из-за холодного ветра и частого дождя. Поэтому пришлось перебираться между закрытыми помещениями. Без лишней философии ловите рекомендации по посещённым музеям Калининграда.

Музей янтаря. Довольно скромный по площади экспозиции музей, который, вместе с тем, раскрывает уникальную тему янтаря, подавляющее большинство мировых запасов которого находится в Калининградский области. Что ж, если местные слухи оправдаются и музей получит новое здание, как раз на месте бывшей янтарной мануфактуры на берегу Преголи, богатства его фондов заиграют новыми красками перед посетителями.

Бункер коменданта Кёнигсберга Отто Ляша. Бункеры – редкий, но очень увлекательный тип музеев. Этот бункер был последним прибежищем Вермахта в дни взятия Кёнигсберга советской армией.

Музей изобразительных искусств. Впечатление двоякое. С одной стороны, есть уникальные экспонаты довоенного немецкого искусства и фотографии города. Заметно, что руководство музея довольно передовое: временные выставки Кандинского и Союза русских художников в провинциальном музее, да ещё и отлично оформленные – это прекрасно. Но здание музея переживает эпоху ремонта, поэтому ждём лучших времён. Зато какое красивое оно внешне – это бывшая биржа.

Музей Канта в здании Кафедрального собора. Однозначно рекомендуется к посещению. Очень интересные залы, винтовые лестницы, посмертная маска Канта, реконструированная библиотека, макет довоенного города и так далее. Эту атмосферу уже давно оценили участники международного Общества друзей Канта и прочие фанаты известного философа, приезжающие сюда регулярно со всего мира.

Фридрихсбургские ворота. Ещё одна часть внутреннего кольца обороны Кёнигсберга, созданного в середине – второй половине XIX века. На этот раз с предысторией, ибо в предыдущей версии крепости останавливался Пётр Первый, и там теперь рассказ о допетровском и петровском судостроении в России.

Рубрика #котикиебеней на Куршской косе

Калининградская область, день шестой. Уникальный природный комплекс Куршская коса – одного взгляда на карту достаточно, чтобы понять, что нас ожидает что-то интересное. Длинная полоса земли, зажатая между тихим Куршским заливом и бурным Балтийским морем. Но это не столько история о природе, сколько о том, как может на неё повлиять человек.

Ещё рыцари Тевтонского ордена активно использовали природные богатства Куршской косы, а к началу XIX века на ней были вырублены почти все деревья, за исключением заповедных мест, отведённых для охотничьих развлечений монарха. И вот природа отомстила жителям косы: свободная от деревьев почва превратилась в песок, а ветра, не встречавшие преград между заливом и морем, создали дюны. «Песчаная катастрофа» стала бедствием для местных посёлков, которые в прямом смысле могли быть поглощены песком. Немецкие лесоводы и администраторы потратили немало усилий для восстановления лесного покрова косы. Особенно выдающимся был вклад Франца Эфа, занимавшего специальную должность королевского дюнного инспектора. Постепенно к началу XX века пустыня уступила место хвойным деревьям и вновь стала природным памятником.

Теперь скромный и абсолютно не представляющий опасности для местных жителей кусочек дюн, напротив, оберегается сотрудниками национального парка, хотя, вероятно, когда-нибудь и он будет сметён в море под воздействием естественных факторов. К чему это я? Не так давно мы читали в новостях о песчаных бурях, обрушившихся на Ростов-на-Дону. И многие специалисты указывали на одну из причин – вырубку лесов вокруг города. История Куршской косы вроде бы внушает оптимизм: там, где была пустыня, теперь богатый флорой и фауной лес. Но сколько ещё раз человечество будет наступать на одни и те же грабли, прежде чем научится не повторять свои ошибки?..

А теперь действительно неожиданный артефакт. В доме-музее скульптора Германа Брахерта в Отрадном в «скульптурном дворике» экспонируются бюсты Ленина и Сталина. В их фигурах узнаётся копия памятника «Ленин и Сталин в Горках», созданного Вениамином Пинчуком и Робертом Тауритом в 1949 году. Их скульптура тиражировались по всему Союзу, и по понятным причинам эти реплики уничтожались при Хрущёве.

Так случилось и с монументом в Светлогорске. Местные жители говорят, что сначала от памятника хотели отпилить Сталина, но что-то пошло не так. Поэтому была уничтожена вся скульптура, а остатки фигур сброшены в котлован рядом со зданием городской администрации. Когда его рыли в 2003 году, вождей нашли и передали в музей Брахерта, любящий и ценящий любую скульптуру.

Но на этом история не заканчивается. Местный депутат в 2010-е годы зачем-то решил отреставрировать памятник и на честном слове у музея его забрал. И долго не возвращал. Потом понял, что реставрация слишком дорога, и таки отдал фигуры обратно. С тех пор, с 2017 года, они вновь радуют глаз посетителей, но не всех – некоторые возмущены присутствием советских вождей на музейной территории. Впрочем, музей уже привык: однажды он уже встречал волну криков со стороны неравнодушных граждан после выставки фрагмента памятника немецкому солдату работы Брахерта, хотя тот никогда сторонником нацизма не был.

Калининградская область, день седьмой. Давеча я побывал в Зеленоградске (бывшем Кранце), курортном городке недалеко от Калининграда. И если честно, он мне показался довольно попсовым. Променад у центра города представлял собой прямую серую линию, которая не предполагала возможности спуститься к воде, вокруг вовсю растут «элитные» многоэтажки, дороги даже сейчас чуть ли не забиты машинами, а местные развлечения и фишки вроде культа котов или памятника курортнице, делающей селфи, отдают попсой современной курортной культуры, которой я не придерживаюсь.

Несмотря на то, что Зеленоградск (Кранц) развивался как курортный городок Восточной Пруссии примерно в то же время и такими же темпами, что и Светлогорск (Раушен), последний действительно произвёл на меня впечатление. Да, в нём хватает и новостроек, и отелей, и своей курортной попсы. Но холмистый рельеф уже настаивает на сложный путь к морю, ради которого приходится преодолевать серпантинную дорожку или садиться на канатную дорогу – кстати, единственную в области. Это напоминает Крым, а такое сравнение для меня всегда в плюс. Вкрапления старых и иногда совершенно не прилизанных домиков гораздо чаще попадаются на глаза. Сквериков и полноценных парков тоже больше. Жемчужиной города для меня стал филиал Музея Мирового океана с потрясающей этнографической коллекцией Матишека.

Светлогорск и его окрестности – идеальное место для уединения интеллигента, каким, например, был скульптор Герман Брахерт, герой сегодняшнего дня. Он многое сделал для кёнигсбергской культуры, но его несогласие с политикой нацистов привело к опале и добровольному отъезду в сельский домик в Георгенсвальд (ныне Отрадное). Его жену – кстати, с аристократическими петербургско-немецкими корнями, даже пытались преследовать как якобы еврейку. И хотя ныне о Брахерте в Германии помнят, единственный его музей находится в Отрадном – в России. Он занимает тот самый сельский домик и надеется на скорое расширение на территорию бывшего и теперь совсем не используемого вокзала Георгенсвальда.

Одним словом, я не против людей, которые любят попсу. Но если Зеленоградск – это попса, то Светлогорск – это классический рок. Слушайте рок, господа!

Калининградская область, день восьмой. Черняховск стал самой восточной точкой поездки по Калининградской области. Может быть, именно поэтому он показался самым русским городом из всех посещённых? Впрочем, одновременно с этим он оказался и самым немецким. Именно здесь находятся руины аж двух средневековых крепостей XIV века – Инстербурга, давшего имя городу, и Георгенбурга. Во второй половине XIX – первой половине XX века город переживал бум развития: в нём появились одни из первых в Германии троллейбусы, он стал важным железнодорожным узлом региона, большую роль играл речной транспорт, в городе строились передовые школы и виллы для крупных административных шишек Пруссии.

Самое разнообразное архитектурное наследие в городе сохранилось по сей день, от мостовых до жилой застройки, от уникального купольного депо инженера Шведлера до монументальной кирхи, рассчитанной на две тысячи прихожан. Вместе с тем история как будто заранее готовила Инстербург к тому, чтобы он стал русским городом. Через него шли русские солдаты в Семилетнюю войну для героического сражения при Гросс-Егерсдорфе (теперь это место находится в подчинении районной администрации), затем во время наполеоновских войн, а потом и в Первую мировую. Тогда, в 1914 году, не обошлось без торжественного парада по случаю первых и практически последних безоговорочных побед «Великой войны». Через Инстербург ехали в Европу русские писатели Толстой, Салтыков-Щедрин и другие, оставляя краткие заметки в своих бумагах об этом городке. Под Инстербургом умер великий русский полководец Барклай-де-Толли.

Одним словом, не удивительно, что Инстербург, завоёванный в январе 1945 года войсками 3-го Белорусского фронта, получил имя командующего этим фронтом – талантливого 37-летнего генерала Ивана Черняховского, чья линия жизни оборвалась в том же 45-м из-за осколка вражеского снаряда. История Черняховска, как и Калининградской области в целом, – это рассказ о неизбежном расширении Русского фронтира на Запад.

Калининград, дополнение. Хочется написать отдельно про 5-й и 11-й форты Кёнигсберга, ибо в упомянутые ранее достопримечательности центра города они не вошли, но знакомство с ними было весьма интересным. Большое фортовое кольцо (оно же – фортовый пояс) вокруг города было построено в 1870-е годы, новые укрепления получили порядковые номера и названия. Отвечавшие реалиям войн конца XIX века, они так и не пригодились боевой машине Пруссии и использовались разве что при обороне города в 1945 году. После этого большинство фортов оказалось разрушено, что-то использовалось под склады, и сегодня полноценными музеями стали два форта.

5-й, «Фридрих Вильгельм III» – филиал краеведческого музея, посвящён событиям его штурма советскими войсками. 11-й, «Дёнхоф» – довольно новый частный музей, пытающийся как можно лучше восстановить саму крепостную постройку. Мне понравилось их сравнивать. 11-й форт – большой лабиринт лестниц, коридоров, входов и выходов с ухоженным внутренним двориком и кроликами. 5-й – осознанно оставленный полуразрушенным, с «ранами войны», следами взрывов и заросшей территорией, где, кажется, деревья растут прямо среди вчерашних огневых точек. Практически детская крепость, где весело бегать и перелезать с одного уровня на другой – и реалистичное напоминание, для чего подобная крепость была создана.